Фрейлина немедленного реагирования. Книга 2

После такой фразы, выпившая Кристина морально растаяла и потеряла остатки здравого смысла:

— А ведь он прав! Они с Бусинкой прекрасная пара, у них будут прекрасные котятки! Мы просто обязаны им помочь! Давайте устроим государственный переворот и свергнем Ризеллу? — и подрываясь с места, бросилась к двери исполнять одной ей ведомый план.

Далеко, правда, не убежала, споткнувшись о пустую миску Чешуйки, растянулась на полу во весь рост, и даже умудрилась больно стукнуться лбом о дверь.

— Да уж, с такими спасительницами великой любви и никаких врагов не надо, — прокомментировал этот эпичный полет Каменюка, — Они угробят и себя и тебя, Мурз, даже не выходя за пределы Академии!

— Не слушай его, котик, — поднимаясь и отряхиваясь, возмущалась подруга, — Мы обязательно спасем Бусю, только я еще не придумала как! Ик!

И все бы ничего, если б сказала она это на русском языке. Вместо этого я и Анфиска услышали из ее уст набор непонятных нам урчаще-мурчащих звуков, которые, впрочем, прекрасно расшифровал кот, потому как следующие минуты две одна пьяная брюнетистая фрейлина провела за оживленным разговором с рыжим представителем кошачьих.

— Забавно, — опомнилась Анфиса, — выходит, чтобы дар Кристины пробудился, ее надо было стукнуть посильнее?

— Или напоить...

Теперь было уже неважно, что именно послужило катализатором, важно было другое — дар у подруги пробудился, а невольным свидетелем этого стал Горгулий, который теперь, с видом ищейки, напавшей на след, наблюдал за животрепещущим диалогом этой подвыпившей парочки. Арсений напал на след новой сплетни, и теперь она грозила разлететься по всей Академии.

— Оу, так я вам больше и не нужен. Теперь у вас есть собственный переводчик со звериного...

— Хм-хм, — Анфиса тактично откашлялась и ткнула тонким пальчиком в крыло преподавателя. — А давайте вы никому не станете рассказывать о том, что здесь произошло? Ни о несчастной любви Мурза, ни о... хм, Кристине!

— Это почему же? Невиданное дело, пробуждение такого необычного дара, это событие не должно оставаться без внимания! — на самом деле на морде Горгулия открытым текстом читалось: лукавил историк еще как, почувствовал возможность получения выгоды и теперь за свое молчание собирается потребовать ценный выкуп.

Поняла это и Анфиса, вот только по ее лицу даже тени сомнения в своих действиях не промелькнуло, блонда опять начинала напоминать если не Ленина на броневике то, как минимум устрашающего Сталина. Даже огоньки в глазах зажглись для пущей убедительности.

— Вопросы нашего пробуждения курирует лично герцог Эридан и, боюсь, ему не понравится хотя бы тонюсенький слушок о чем-то, не согласованном с ним...

— Отлично! — тысячелетний препод был тоже не лыком сшит. — Кнут у вас внушающий, а какой мне причитается за молчание пряник?

— Мы за вином сходим! — выпалила я, и тут же осеклась, потому что не собиралась заявлять ни о чем подобном.

— Что?! — Фиска сверлила меня округлившимися страшными глазами, всем видом говоря: 'Ты идиотка, что ли? Какое вино?'

Горгулий же, наоборот, предложению оказался несказанно рад:

— Отлично! Десять бутылок и мы в расчете! Таскать можете частями. Сегодня одну, завтра две ну и так далее...

В последнюю часть его предложения я уже не вслушивалась, переваривала произошедшее.

Да, я пьяна, но не настолько же, чтобы себя не контролировать. Это еще что за новости? Почему я это сказала?

'Ну я! Это была я! — довольнейший голос молчавшей до этого шизы гулко раздался в моем мозгу. - Если тебе продолжения банкета не хочется, то я бы еще от парочки бокальчиков не отказалась!'

'Эльвира, по какому праву? Это мое тело!'

'Наше, — заупрямилась шиза, - оно наше, общее! И сейчас оно хочет еще вина'.

'Мое! И только посмей еще раз такую подставу провернуть!' — неожиданно для самой себя я перешла на угрозы, хотя даже отдаленно не могла представить, чем могу запугать этого наглого таракана, засевшего в моей голове.

Впрочем, угрозу Эльвира оставила без ответа, хмыкнула и замолчала, словно это не она только что устроила мне веселую прогулку за вином для одного каменного алкоголика.

— Ну и где этот подвал? — смирившись со своей участью, я собиралась в свой винный Крестовый поход.

— Ну не совсем подвал... — внезапно замялся препод, переминаясь с лапы на лапу, — По сути это чердак.

— И-и-и?! — вот сейчас в его словах я прочувствовала явный подвох.

— Это склад химических реактивов, ядохимикатов и волшебных зелий...

Вот теперь я начинала понимать, куда клонит эта каменная зараза.

— И откуда же там вино? — собственно ответ я уже предчувствовала и с замиранием приготовилась его услышать.

По вину в Академии был только один специалист, ну не Эридану же в закромах заветные бутылочки хранить. Герцог тяготел скорее к коньяку, да и не решился бы у него Горгулий запасы тырить, а раз так, то ответ был легко угадываемым.

— Ну так Глеб ставит. Ежегодно, с каждого урожая ягод. У кого ж еще может быть отличное вино если не у гениального магистра зельеварения! — воспевал историк дифирамбы Глебовскому таланту, а я же понимала как сильно влипла...

Мне предстоит вскрыть зельеварский тайник с алкоголем. Супер!

— Стоп! — неожиданная догадка осенила меня, — Неужели там такой проходной двор на этом чердаке, что все ходят и берут, что захотят? Глеб не придурок, там по-любому сотня-две охранных заклинаний?

Горгул замялся. Повторно.

— Ну, да... — согласие вышло не уверенным, — Но тебе магистр ничего не сделает, так же как и Мурзу. Не зря же этот кот ходит на этот склад как к себе домой!

Теперь-то все встало на свои места... Если из чьих закромов кот достает валерьянку и белладонну было и так понятно, то и за сегодняшнюю наливку мы должны были благодарить явно глебушкины запасы.

В какой-то момент пришла идея уговорить кота идти за этими бутылками, но глядя на его и без того несчастную морду, язык не повернулся что-то выпрашивать. Тем более его утешением сейчас занималась не обращающая ни на что внимания Кристина. Выпившей брюнетке было хорошо, а теперь этим эйфоричным состоянием она рвалась делиться с окружающими.

— Я с тобой за вином пойду. Ик! — она попыталась подняться с пола, но гравитация оказалась сильнее, — Мне Мурз все рассказал: сначала надо залезть в вентиляцию. Ик! Потом пройти метров десять прямо, потом налево, направо, занырнуть вниз, а там будет одно место скользкое, где главное держатся когтями посильнее за стенки. Ик! И вуаля, мы в величайшей сокровищнице вкусняшек всей Академии!

Глядя на неадекватное поведение подруги, понятно было одно — дальше комнаты ее отпускать точно не стоило, иначе точно когтями за стенки цепляться начнет. Я-то не совсем на ногах ровно держусь и соображаю с явным трудом, а о Кристине даже и говорить нечего.

— Фиса, последишь за ней? — обстоятельства вынуждали меня идти в этот бой в одиночку.

Блондинка терпеливо кивнула. Мы с ней оказались самыми стойкими собутыльницами...

— Только носочки одеть не забудь, — заботливо доставая для меня из шкафа шерстяную парочку. — Когда ноги в тепле и пятой точке на приключения не так везти будет.

— Сомнительно... ой, сомнительно...

* * *

ЧАСТЬ ТЕКСТА УДАЛЕНА!

* * *

Снотворное подействовало даже быстрее, чем ожидал магистр, сказывалась доза алкоголя, который употребила Эля.

— Куда же ты вляпалась? — тихо прошептал мужчина, склоняясь над спящей и целуя в макушку.

Вместо ответа легкая улыбка пробежалась по лицу девушки, а ресницы тронула мелкая дрожь.

Глеб в своих зельях разбирался прекрасно, сейчас Элю даже пушкой не разбудить, а раз так, то у него есть время до утра во всем разобраться. Он поправил сползшее одеяло, а уходя, тихонечко закрыл за собой дверь.

Перед телепортацией пришлось зайти на чердачок, парой заклинаний убрать тот бардак, который образовался после погрома бутылок, и прихватить десяток целых.

Удерживая неподъемную для рук ношу телекинезом, магистр обновил охранную систему на складе и совершил перемещение..

Общий блок первого курса фрейлин встретил его тишиной. Неудивительно, в этот ночной час все порядочные девушки должны сидеть по комнатам и видеть сладкие сны. При мысли об этом зельевар тяжело вздохнул. Ну да! Порядочные должны сидеть, но к некоторым иномирянкам это правило не относится. Они нянчат дракона, пьют с преподавателем истории и попадают в нелепые ситуации.

Свой визит вежливости Глеб решил начать с исполнения всех правил этикета, а именно постучаться в комнату 'тринадцать'. Реакция с обратной стороны не заставила себя ждать, открыли сразу, и тут же, едва заметив гостя, стоящего за дверью, закрыли.

— Все, мы влипли! Там Глеб! — голос Анфисы было не перепутать. — Предлагаю сжечь тут все и свалить на Канары!

— А я говорила, запалит! Ик! — судя по ответу Кристины, она была еще более пьяной чем Элла. — И Мурз тоже говорил! Чуяла кошачья чуйка, не к добру сегодня тринадцать крыс вереницей хороводы водили!

Дальше голоса перешли на шепот, и разобрать, о чем ведётся речь в комнате, у зельевара не было никакой возможности. Пришлось постучаться повторно и вежливо прокашляться:

— Кхм-хм.

На этот раз дверь открывалась медленно, а за порогом обнаружилась вытянувшаяся по струнке Анфиса.

— Доброй ночи! Чем обязаны? — заискивающе выдала она, наивно хлопая огромными голубыми глазами.

— Горгулий где? — Глеб небрежно отстранил блондинку от прохода и зашел в комнату.

Глаза Анфисы сделались удивленными-удивленными, словно у олененка Бемби отобрали годовой запас сена.

— Горгулий?! У себя, наверное. В кабинете...

Не знай Глеб повадки этой девицы так хорошо, стопроцентно бы поверил... Но натуру бывшей готессы магистр страстей разгадал очень быстро. Из нее вышла бы потрясающая актриса или диверсант.

На первый взгляд историка в комнате действительно не было, но что-то Глебу подсказывало, припрятали девчонки преподавателя, и мест, где они могли бы это сделать в закрытом помещении, было не так уж и много.

Под кроватью или в шкафу.

И если под узкой казённой мебелью Горгулию поместиться было бы сложно — размах крыльев не позволял, то огромный, безразмерный девичий шкаф казался подходящим вместилищем для пьяных историков.

Поэтому, распахнув створки платяной мебели и встретившись взглядом со смущенным каменным произведением искусства, зельевар был ни капельки не удивлен:

— Что, старый развратник, по девичьим шкафам потянуло?

Будь Горгулий человеком, то обязательно бы покраснел в этот момент, вместо этого он словно напакостивший школьник втянул голову в плечи и поспешил ретироваться из шкафа.

— Иногда я все же жалею, что не маг, — тихо бубнил при этом каменюка. — Быстрая телепортация решила бы все проблемы.

— Называй вещи своими именами. В данном случае это была бы не телепортация, а позорное бегство с места преступления, — брюнет скрестил на груди руки и сверлил укоряющим взглядом историка.

Прикрыв за собой мебельные дверки, Горгулий отряхнул крылья словно от тонн многовековой пыли и, собрав в кулак всю свою природную наглость решился на ответную атаку:

— Итак, чем обязан, магистр?

— Да ничем особо, — Глеб равнодушно пожал плечами. — Всего лишь объяснениями, почему ты посылаешь первокурсниц взламывать мое хранилище? Напомню, одно из самых охраняемых мест во всей Академии, ибо там лежат множество опасных зелий и реактивов.

Едва фраза прозвучала, за спиной зельевара послышалось обеспокоенное шушуканье Фиски и Кристины:

— И Элька спалилась... Все, мы трупы. Теперь нас точно отравят.

Гневно зыркнув и заставив умолкнуть стремительно трезвеющих фрейлин, Глеб продолжил:

— А также, о чем ты думал, когда отпускал пьяную студентку гулять по коридорам? Это чистейшая случайность, что Савойкина наткнулась именно на меня, а не Арвенариуса или Терцию. К слову, могла и Милонскому попасться, его сегодня выписали из лазарета!

— Ну не наткнулась же, — историк выглядел уныло, казалось только сейчас до него дошло, что он целую тройку подставил под угрозу отчисления. — Ты напишешь на нее рапорт?

Зельевар отрицательно покачал головой:

— Нет. Я перед ней в слишком большом долгу, чтобы отплачивать такой подлой монетой.

Историка подобный ответ устроил, он уже сообразил, что гроза, так некстати сгущающаяся над его каменной макушкой, неожиданно рассосалась и максимум будет накрапывать мелким грибным дождиком.

— Так я пойду к себе? — робко предложил он, делая мелкий шажок в сторону двери.

— Не спеши. Я еще не закончил.

Крылья каменюки понуро дрогнули.

— У входа стоят десять бутылок с вином. Забирай.

Уши историка пошли мелкими трещинами, не поверив своему счастью:

— Что?

— Бутылки, говорю, забирай. Ты же за ними Савойкину посылал. Они твои! — магистр сделал паузу и, склонившись непосредственно над многострадальным органом слуха каменюки, едва слышно прошептал. — Но учти, это первый и последний раз, когда я выгораживаю твои пьяные выходки, а тем более такую подставу для учащихся. И мне не важно, каким образом девчонки оказались тебе должны это вино, считай их долг выплаченным.

Дважды повторять Арсению не пришлось, историк коротко кивнул и со скоростью пули метнулся на выход. Едва дверь за проштрафившимся преподавателем закрылась, зельевар перевел свое внимание на притихших девчонок.

— А вы о чем думали, когда Эльку отпускали?

В ответ лишь несуразное мычание.

— Очень красноречиво. Так, понимаю внятного ответа я от вас не дождусь? — вопрос прозвучал уж очень гневно, и только наглая рыжая кошачья морда, выглянувшая из-под кровати, жалостливо мяукнула в знак поддержки молодого фрейлинского поколения. — Черт с вами, золотые рыбки! — зельевар сдался. — Не хотите говорить, не надо! В конце-то концов эту кашу явно не вы заварили, а Эридан. К нему и все вопросы...

Кристина и Анфиса с опаской переглянулись и облегченно выдохнули.

— А Эля где?

— Спит.

— Где спит? — глаза одной наглющей блондинки зажглись любопытством.

Глеб собирался отмахнуться от этого вопроса, словно от назойливой мухи, но вместо этого, что-то вспомнив, он решительным шагом приблизился к шкафу и, раскрыв дверцы, принялся копаться в женском гардеробе. Долгими его поиски не были — выуженное из глубины платье, магистра вполне устроило. Пробормотав что-то о незнании размера, он сверкнул лукавым взглядом и обратился за помощью к молчавшим девчонкам.

— Какие из этих туфель Элькины?

Подруги в недоумении переглянулись.

— А вам зачем?

— За шкафом! — магистр терял терпение.

От неожиданного рявка Анфисе захотелось провалиться сквозь землю. Чтобы вывести из себя зельевара нужно обладать редким талантом, но у иномирянок это выходило на редкость изумительно.

— Крайние, синие...

— Вот и славненько, — брюнет ловко подхватил свободной рукой замшевую пару обуви и поспешил откланяться. — Завтра с утра жду с Чешуйкой. Форма одежды повседневная, с собой иметь чистые кружки, так и быть, вылечу с утра от похмелья. Чую, хреновенько вам будет...