Озаренные солнцем

Делтон улыбнулся.

— И все же именно Вы находили решения, именно Вы давали советы. Именно Вы создали идею в целом и продумали детальные планы, и вовсе необязательно, если есть надежные друзья и верные люди, самой ездить по стране и воплощать их в жизнь. Особенно зная, что человек, сбежавший в леса от ига землевладельца, найдет общий язык с несвободными гораздо скорее, чем Вы, которая всю жизнь прожили в городе, учились манерам и мечтали о жизни при дворе.

Иллиандра слабо улыбнулась.

— Спасибо, граф.

— Я говорю это не для того, чтобы Вас утешить, — сказал Делтон. — Но потому, что это действительно так. Более того, — глаза его тепло сощурились, — думаю, что раз король выбрал себе в ученицы такую юную девушку, значит, она не глупа и достойна носить имя Архитогора.

— Я никогда не понимала, почему он выбрал меня, — покачала головой Иллиандра.

— Зато он понимал это прекрасно, — улыбнулся граф. И снисходительно добавил: — Дитя мое, Вы плохо знаете королей.

Иллиандра уже не в первый раз за этот разговор почувствовала себя маленькой глупой девочкой.

— Почему?..

— Если Вы думаете, что король Стер, светлая ему память, ничему не научил своего сына, то Вы ошибаетесь. О нет, Плоидис с детства вращался в политике, он знал все, что было необходимо, и набрался достаточно опыта. И уж конечно, Стер позаботился о том, чтобы его сын был знаком со всеми нужными людьми, — Делтон внимательно смотрел на Иллиандру; она чутко слушала его. — К чему, Вы думаете, я говорю это? — он чуть улыбнулся. — Я всего лишь хочу сказать, что у Его Величества было достаточно людей, из которых он мог выбрать себе окружение. Он же предпочел оставить Вас при себе. Это значит, Илли, что он увидел в Вас нечто достойное его внимания.

Иллиандра кивнула, но не поверила в последние его слова.

Все в мире вдруг перевернулось для нее.

И Плоидис, которому, как ей казалось, она смогла стать верным другом, вдруг оказался таким по-королевски расчетливым, и с кем — с ней, с той, которая любила его всем сердцем и никогда бы не предала. И все то, что она делала до сих пор, все, что казалось ей такой важной и незаменимой помощью королю, превратилось теперь в никому не нужные, словно детские попытки.

Она казалась себе наивной и беспомощной.

"Глупо... я такая глупая... я старалась помочь ему, а выходит, это было не нужно. Он не сказал мне, что у него есть целая Тайная гвардия. Наверное, он много чего не говорил... Да, он король", — и Иллиандра вдруг осознала, что до сих пор до конца не понимала этого.

Когда они впервые повстречались, она видела в нем высокородного сноба, потом — поверженного в отчаяние юношу; потом они узнали друг друга лучше, и Иллиандре показалось, что это начало неплохой дружбы.

Она вспомнила, как они вместе смеялись над какими-то шутками — и смех его был вполне искренним, обычным, человеческим. Потом он принялся обучать ее политике, терпеливо разъясняя нюансы, и Иллиандра быстро все схватывала, а он, казалось, был так доволен ее успехами.

И ей казалось, что она была ему настоящим другом и что он всецело доверял ей — и что для него были важны ее советы.

Выходит, она ошибалась.

Ей вдруг вспомнилось, как в детстве, когда ее отец мастерил что-то в своей любимой светлой мастерской, Илли страстно хотела помогать ему. И он всегда просил ее то подать гвозди, которые лежали в двух шагах от него, то подержать что-то легкое, что он мог просто положить рядом. И Иллиандра чувствовала себя такой важной и незаменимой... Вот и сейчас она вдруг поняла, что Плоидис, как и ее отец, никогда не нуждался в ее помощи. Он задавал ей вопросы, заранее зная ответ, и слушал ее так внимательно, словно она говорила что-то значимое... а она, совсем как ребенок, с важностью подавала ему гвозди.

Иллиандра закусила губу и взглянула на Делтона. Все это время он молчал, выжидая, пока она все обдумает.

— Скажите, граф, — Иллиандра внимательно смотрела на него. — Я понимаю, что все, что я пыталась делать, наверное, кажется Вам смешным. Я понимаю, что, наверное, очень наивна. Но что я знаю точно, так это то, что я действительно хочу быть полезной королю. Поэтому скажите мне, граф Делтон, — она пристально и взволнованно глядела на него, — скажите, возможно ли это?

Делтон усмехнулся и хлопнул в ладоши.

— Браво, — сказал он с одобрением. — Вот мой ответ. Я берусь научить Вас, Илли.

Иллиандра просияла.

— Вы сделаете меня тайным гвардейцем?..

— Нет, — Делтон улыбнулся, увидев, как загорелись ее глаза. — Нет. Я просто помогу Вам окончательно стать Архитогором.

Глава 14. Архитогор

— Ну что же, Илли, — сказал Делтон, когда на следующее утро они устроились на диване в его библиотеке. — Прежде чем начать учить тебя чему-нибудь, я хочу, чтобы ты осознала прежние свои ошибки. Начиная с короля, — Иллиандра, чуть вздрогнув, выпрямилась, но Делтон продолжил: — Я говорю сейчас о том, как ты воспринимаешь его в качестве политика. Дело в том, что ты во многом не понимала его слов и действий... Вот, например, как ты думаешь, почему ни он, ни его отец до сих пор не начинали реформ, которые, возможно, были бы справедливы к бедным, но ущемили бы права дворян? Почему не заставили их подчиняться себе, а напротив, наделили достаточной властью и мирились с их самоуправством? Или ты считаешь, что до того, как вы с друзьями "разоблачили" графа Латтского, король не знал, о том, что происходит?..

Иллиандра смотрела на него, нахмурясь:

— Конечно, знал. Но я... я не вижу причины.

Делтон чуть улыбнулся:

— Дворянство, Илли, это очень серьезная сила.

— И Вы хотите сказать... он просто боялся?.. — Иллиандра не поверила в это. Она знала Плоидиса. Он не был трусом...

— Не совсем, — покачал головой Делтон. — Илли, ты когда-нибудь играла в шахматы?

— Немного.

— Как может ходить король?

Иллиандра призадумалась на мгновение и чуть улыбнулась:

— Лишь на соседнюю клетку.

— А какая самая сильная фигура на доске?

— Хм... королева?

— Ферзь, — поправил Делтон, чуть улыбаясь. — И это важно. Ферзь — это не королева... существует много сил, помогающих королю, ведь по-своему помогают даже пешки... но только ферзь способен практически на любой маневр.

— Ферзь — это Вы? — спросила Иллиандра.

— Нет, — усмехнулся Делтон. — Ферзь — это ты, — и, заметив недоверчивое выражение на лице девушки, добавил: — Илли, ты сама не понимаешь, какую силу способна дать королю. До того, как Лиодас услышал об Архитогоре, единственной фигурой, способной заставить дворянство считаться с королевской властью, был сам король. А дворянство слишком сильно, Илли. Король может сколько угодно издавать законы, но если некому заставить народ исполнять их, толку от них будет мало. Между тем, все люди, которые должны воплощать их на местах, фактически подчинены дворянству, а не королю. Этот уклад формировался годами, и люди, жившие так уже долгое время, не имели повода верить в то, что все может быть по-другому. До тех пор, — Делтон улыбнулся, — пока не появился Архитогор. Он подарил народу веру в светлое будущее и их собственными руками заставил дворянство поумерить свою власть. Появилась другая фигура, помимо короля, действительно способная противостоять им. И это дало королю возможность провести некоторые реформы, которые давно уже ждали своего часа. Кроме этого, теперь дворянство знает, что даже если короля лишить власти, это может и не решить проблему. На доске появился ферзь, Илли.

— Тем не менее... они все равно пытаются убить его.

— Это цель игры, — улыбнулся Делтон. — Захватить власть в свои руки. Убить короля, или свергнуть его, а лучше всего — иметь его под своим влиянием, чтобы удовлетворять свои интересы — вот чего они хотят. Ты никогда не задумывалась, Илли, в чем вообще состоит наша жизнь? Почему все так происходит? — Делтон говорил негромко, но в голосе его чувствовалась важность для него каждого слова, которое он произносил. Иллиандра слушала, затаив дыхание. — Людям свойственно всегда желать чего-то. Для того, чтобы достичь желаемого, им почти всегда необходимы инструменты. Чаще всего это деньги или власть. Обычно даже и то, и другое. Человек, у которого есть деньги, может купить все, что ему хочется. Все, что не продается за деньги, дает ему власть над людьми. Он может получить все, что захочет, стоит ему лишь произнести слово... об этом мечтают очень многие.

— Но есть ведь люди, у которых в жизни другие ценности... не все можно получить за деньги или даже обладая властью короля...

— Что например, Илли? — мягко спросил Делтон.

— Дружбу, — сказала девушка. И добавила тише: — Любовь. Разве они не всем нужны? Но их не купишь и не заставишь другого человека полюбить тебя, обладай ты хоть самой огромной властью...

Делтон тихо рассмеялся:

— Ты еще все же очень юна, — сказал он. — Ты еще веришь в идеалы... все мы такими были когда-то, — он помолчал мгновение. — Возможно, ты и ищешь любви. Доверия, понимания...

— Разве не всем нужно понимание? — спросила Илли. — И разве можно его получить, имея лишь власть и деньги?

— Тем людям, о которых мы говорим, оно не нужно так, как ты себе это представляешь. У них есть временные союзники, лживые друзья и продажная любовь, и они знают это и знают, что по-другому жить невозможно — потому что у них есть то, чего нет у других, но что все хотят получить. Все их друзья, все их любовницы дружат и любят только потому, что находясь рядом, они могут частично использовать их деньги и их власть для себя, для своих целей... и для них, для всех тех людей, уже не может быть по-другому. Там важны только эти две ценности; там нет дружбы и любви — там есть связи, там нет помощи — там есть сделки, там нет порывов — там есть расчет. И чем выше, чем больше денег и власти — тем страшнее. Игра, Илли, ходы, стратегии, победы, поражения... это все игра, и порой весьма жестокая.

Иллиандра сидела молча. Да, ведь Делтон прав, это действительно правда.

И она уже не ребенок.

— Ты и сама, наверное, понимаешь, у кого в стране больше всего денег и власти, — сказал Делтон после некоторого молчания. — Впрочем, нет, наверное, только последнего. Денег у короля иногда бывает меньше, чем у любого дворянина... если, конечно, не считать его деньгами все золото страны, как почему-то делают многие. Но власть, Илли, власть — вот чем обладает Его Величество и к чему все стремятся... возвращаясь к тому, что я говорил тебе, хочу заметить: слабый король сразу же попадает под влияние и никогда не подвергается нападениям. Тот же, который хочет иметь власть и над дворянством, должен, чтобы действовать, иметь на руках множество козырей, — Делтон улыбнулся: — Нет, Илли, Его Величество никогда не боялся. Он просто знает правила игры и разумно рассчитывает свои силы.

— Значит, Архитогор был все-таки важен для него?..

— Он был и будет важен. То, что вы сделали — огромная заслуга. Единственной вашей ошибкой было то, что вы ассоциировали Архитогора с королем.

Илли удивленно взглянула на него:

— Разве не это было нужно?.. Чтобы все знали, что у короля есть поддержка? Я ведь хотела, чтобы народ поверил в короля, а не в Архитогора...

— Да, исходя из этого вы все сделали верно. Но подумай, Илли, дворянство.

— Это же хорошо, если есть ферзь?..

— Да.

— Но?.. — Илли пожала плечами.

— Подумай.

Илли нахмурилась.

— Я не знаю, — сказала она через минуту. — С какой стороны ни посмотри, всегда лучше, если Архитогор — поддержка для короля.

Делтон улыбнулся:

— Лучше, если это поддержка тайная. Сейчас король провел существенные реформы, которые были важны и для несвободных, и одновременно для государственной казны, но совсем не всегда король будет принимать решения, которые угодят самым низшим классам. А между тем, большинство людей чаще всего не видят дальше собственного носа... они поверили королю сейчас, но точно так же быстро они разуверятся в нем, если только он примет решение не в их пользу. А таких решений может быть довольно много. То, что сейчас король слегка ограничил чрезмерную власть дворян, играет ему только на руку, но слишком серьезные реформы вызовут возмущение, а между тем, противостояние дворянству отнюдь не входит в планы Его Величества. Это серьезная сила в государстве, Илли, и королю лучше иметь ее на своей стороне. Посему он не может слишком ущемлять дворянство; но и остальные слои игнорировать тоже не вправе. Король должен считаться с интересами всех, и его политика вовсе не сводится к постоянной помощи одним и угнетению других, хотя каждое его решение заставит то одних, то других считать так. Но при этом король — фигура самая уязвимая. Он ходит лишь на одну клетку и не может бежать и прятаться. В то время, как ферзя трудно поймать...

— Я поняла, — быстро кивнула Иллиандра. — Король должен принимать различные решения, а вот Архитогор может быть всецело предан народу, потому что он, в отличие от короля, скрыт и никому не известен...

— Именно так, — с одобрением сказал Делтон.

— Выходит, король и Архитогор в самом деле должны существовать по отдельности. По крайней мере, в головах людей...

— Еще раз хвалю, Илли.

— За что? — удивилась девушка.

— За последнюю твою фразу. По крайней мере, в головах людей — и только там. На самом деле, конечно, все будет наоборот.

— Я понимаю, — Иллиандра помолчала немного, а потом сказала: — Но королю, наверное, очень сложно всем нравиться.

— Это невозможно, друг мой, — мягко улыбнулся Делтон. — Всегда найдутся недовольные, без этого не обойтись.

— "Искусство политики состоит в том, чтобы добиваться своих целей, уживаясь при этом со всеми. Что, разумеется, невозможно", — вспомнила Иллиандра.

— Очень точно, — с удивлением заметил Делтон, поднимая брови.

— Это говорил король Стер, — пояснила Иллиандра. — Его Величество рассказывал мне, в свою очередь, — она задумалась на мгновение. — Но скажите, если все то, что делает король, он делает для того, чтобы просто "уживаться со всеми", то как же узнать, чего действительно он хочет? Каковы его истинные цели?

Делтон улыбнулся:

— Думаю, он просто старается сделать мир лучше. Ведь целей много, и помимо извечной борьбы между сословиями есть еще множество важных вещей. Образование, здоровье, магия, внешняя политика...

— Но ведь это все невозможно охватить, — сказала Иллиандра. — Ни одному человеку это не под силу.

— Ты права. И знающие люди не требуют от него великих свершений. Золотой век несбыточен; ведь мир несовершенен и всегда будет что-то, что нужно менять. Главное, что Его Величество хочет этого и делает все, что может, несмотря на то, что жизнь неизменно ставит перед ним препятствия. Король Плоидис — сильный человек. Он — сын Стера, Илли. И он уже показал, что достоин быть им.

— Это очень сложно, — проговорила Илли.

— Что?

— Быть королем.

Делтон снисходительно улыбнулся:

— Да, Илли. Это достаточно сложно.

— Кто-нибудь ему помогает?

— Все мы, — непонимающе пожал плечами Делтон. — Ты. Я. Его советники.