Ведь не то, чтобы не хватало золота или серебра, хотя их тоже не хватало — не было мастеров, которые могли изготовить долговечную монету. Как вы знаете, ведь вы кузнец, что любой металл долговечен, если он находится либо в фунтовых слитках, либо в изделиях по весу кратных фунту. Разрубите фунтовый слиток меди пополам, положите в дальний угол и через дюжину лет найдёте только две кучки серой пыли. Для того же ножа, что вы сделаете из четверти слитка, это не актуально, всё одно при его активном использовании, разрушится тот значительно раньше.

А вот этого мне никто и не сказал, оказывается вот где тут собака порылась. Разработчики подвели научно-магическую базу под местное материаловедение. Молодцы.

— Монеты же должны жить десятилетия, столетия, а лучше вечно. Потому и ювелиры-артефакторы на особом учёте в Банке. Вы и про Банк не знаете? Куда катится этот мир?

Банк, банк... Нет, Банк — с большой буквы. Не слышал. В чём и повинился.

— Ох-ох-о, эх, молодёжь. Чему вас только учат? Дело обстояло так: мечта о возрождении Империи жила всегда. Проблема была в том, что обычные люди, чаще всего дальше мечты не идут, а вот люди с амбициями, почему-то, видят во главе Новой Империи исключительно себя. Другие же, не менее амбициозные, не разделяют чаяния первых и не хотят их видеть над собой, но с большим удовольствием сами встанут над другими. Потому все предыдущие попытки сводились к тому, что соседи сами объединялись против такого объединителя. Заканчивалось это, чаще всего, смертью и разорением земель такого мечтателя, после чего и соседи разругивались, не имея внешнего фактора угрозы, и зачастую всё заканчивалось войной всех против всех. Понятно, что после окончания данной заварушки, общее состояние земель и населения, поражённой заразой мечтательности местности, заметно ухудшалось. Несмотря на это, такие попытки не прекращаются. Свой плюс они всё одно приносят — постепенно раздробленные земли укрупняются. Сейчас на крупных островах и обоих материках можно встретить не только баронства или герцогства, но даже королевства. По большей части, конечно, мелкие, но есть несколько по территории не уступающие провинциям Империи.

Так вот, я же говорю о Банке. Ни один из вариантов силового решения вопроса связанного с созданием Новой Империи, так и не нашёл своего разрешения. И тогда, лет семьдесят назад, кому-то, кто не стал афишировать свою личность, пришло в голову решить этот вопрос экономически. Естественно этот кто-то, а я думаю это был не правитель, а скорее маг, не стал поднимать излишнего шума. Он начал сманивать у феодалов, что наловчились уже печатать серебряную монету, а мастеров, имеющих возможность создавать золотые денежные знаки, тогда почти не было, ювелиров-артефакторов. Естественно, бароны не желали отпускать таких специалистов, но те всё равно пропадали. Кстати, именно из-за этих непонятных пропаж, я и считаю, что за всем этим стоял сильный маг, больно уж охрана у артефакторов была хорошая, а как пошли пропажи, так и ещё усилилась. Но те, всё одно пропадали. А лет через пять, образовалась первая дюжина филиалов Банка, выбросивших в оборот однотипную наличность — и не только много серебра, но и немного золота. С тех пор монетный ручей так и льётся, становясь с каждым годом всё обильнее.

Скандал был жуткий, но владельцы земель, на которых заработали первые отделения Банка, несмотря на шантаж и угрозы, не испугались и организаторов не сдали. А так как Банк, кроме ввода в обращение наличности стал заниматься и многим другим, в том числе выдачей кредитов и аккредитивов, а значит практически мгновенно перемещать деньги между филиалами, баронам пришлось сдаться, так как их подданные, особенно торговцы, вполне оценили сервис, а остаться без торговли никому не хотелось. Так с каждым годом сеть Банка разрасталась, да настолько хорошо, что в позапрошлом году филиал открылся даже в нашем медвежьем углу.

— А где же Новая Империя?

— Как вы, молодые, любите торопиться. Быстро только кролики плодятся. Военные и гражданские правители вполне понимают нависшую над ними угрозу, стать не правителями, а чиновниками при центральном правительстве, и всячески пытаются себя обезопасить. Например Банку запрещено иметь свои вооружённые силы или участвовать в политической жизни, даже нотариальные услуги возбраняется оказывать, не говоря уже о запрете принимать в залог земли.

— А нотариусы здесь причём?

— При том, что нотариусы имеют отношение как к наследованию, так и к общему обороту земель, а земля... Это, одним словом, земля! Но это не наш вопрос. Нас интересует именно финансовая сторона работы Банка. Так вот, с тех пор как Банк заработал в людских землях, вопрос со стандартизацией денежного обращения иссяк, но остались монеты других рас. О них надо тоже обязательно знать.

— А почему Банк работает только в людских землях?

— Я же говорил, Банк имеет цель создания Новой Империи, где же ему ещё работать?

— А почему у других нельзя? С ними же ведётся торговля, раз вы собираетесь мне рассказать о их деньгах.

— Одно дело торговать, а другое дело наступать на старые грабли.

— Вы о чём?

— Ты что, и о том, от чего погибла Империя понятия не имеешь?

И что я могу сказать в ответ? Молчание говорит за меня.

Мани встал, ушёл за стойку, а вернулся с бутылкой зелёного стекла и с двумя, зеленоватыми же стаканами. Поставил стаканы и, налив их до половины чем-то, с явным ароматом винограда сорта 'Изабелла', жестом предложил принять угощение. Как и думал, это оказалось вино — не крепкое и на мой взгляд излишне кисловатое, но это было первое вино, попробованное мною здесь. Так скоро и до коньячка доберёмся, а то всё пиво, да пиво.

— Не растёт у нас виноград, — вздохнул Мани. — Точнее растёт, но такая кислятина получается.

Странно, считал, что климат здесь ближе к субтропическому, но раз разрабы не хотят, чтобы виноград рос — он и не будет, и логика тут ни причём.

— Так вот, Империя, с самого начала, когда ещё и Империей не была, объединяла только людей и воевала с нелюдями. С людьми тоже воевала, но с целью их присоединения. Война же с другими расами сводилась либо к вытеснению тех с земель, нужных людям, либо к уничтожению. Боги, что людские, что остальные, смотрели на это сквозь пальцы, потому как и прочие расы вели себя аналогично. Это не значит, что в людских землях не могли жить дворфы, орки или другие. Могли, как и наоборот. Но вот императору Лицию пришло в голову, не от хорошей жизни замечу, изменить существующее положение дел. Дело в том, что империя при его предшественнике, удачливом полководце, расширилась до максимального своего состояния — кого могли вырезали, кого не вырезали, удалось вытеснить. Но вытесненные нелюди никуда не делись, более того, заключили, пусть и хрупкое перемирие, перед лицом опасности быть полностью уничтоженными, и навалились на Империю. Нет, легионам вполне хватало сил сдерживать полчища иных, дипломаты удачно ссорили тех между собой, но ни о каком расширении не могло быть и речи. А как известно империя не может безболезненно стагнировать, она либо расширяется либо умирает.

Мани снова наполнил стаканы.

— Вот Лиций и решил — раз отдельные представители иных рас могут ассимилироваться в людском обществе, то почему бы так же не ассимилировать целые народы. Это гораздо дешевле, чем вести войны на уничтожение. Иные расы, а точнее их правители, были, в общем, и не против, им тоже не хотелось рисковать всем, тем более что экономический уровень Империи был значительно выше, чем у остальных. Возможно, это и удалось бы, но людские боги потребовали от императора настоять, чтобы нелюди отринули своих богов, или они откажут в помощи. Иным богам это не понравилось, а кому такое пришлось бы по душе — могучему бессмертному существу уйти в небытие, потеряв поклонников. Вот этой войны между богами мир и не выдержал. Произошёл прорыв Хаоса, закончившийся всемирной катастрофой.

Молча допили вино.

— Вообще-то, это было не моё дело рассказывать данную историю, но уж больно был поражён твоим невежеством, — торговец усмехнулся, убирая бутылку и стаканы. — Что-то я сейчас не в духе продолжать совершенствовать твоё образование. Продолжим позже.

Позже, так позже, тогда мне ничего не мешает выполнить то, зачем на самом деле пришёл.

— Уважаемый Мани, есть ещё одна проблема, из-за которой я к вам зашёл. Касается она вашей должности казначея.

— Опять кто-то денег хочет?

— Да, библиотекарь.

— А у нас что, есть библиотека? — и этот в отказ пошёл. — Хотя, знаете, что-то припоминаю. Про библиотеку. А вот про библиотекаря...

— И библиотекарь тоже есть. Это привидение, зовут Гаспер.

— Не помню, а зачем привидению деньги?

— Не могу знать, но по его словам ему не плачено за два года.

— И много?

— Сто дукатов, но он просит дублонами, ровно двадцать.

— Сколько? — Мани выпучил глаза, но его артистического таланта не хватило, чтобы я поверил в искренность его чувств. — Да где я столько возьму. Весна на дворе, деньги если и появятся, то только с середины лета, да и то... Подумайте только — сто дукатов!

— Разве в бюджете города данные расходы не предусмотрены?

Мани только махнул рукой.

— А знаете, есть один вариант. Из некоторых, вам не надо знать каких, источников поступают сведения о непорядках, творящихся на медном руднике. Есть мнение, что смотритель утаивает часть доходов. Не хотите проинспектировать рудник? Если добьётесь результатов, то есть выручка с рудника увеличится, то можете рассчитывать на улучшение отношения с городом.

— А оплата данной работы в более весомом эквиваленте, золотом например, предусмотрена?

— Увы, но в бюджете нет статьи расходов на инспекторов. Но мы сможем что-нибудь придумать, надеюсь вы не останетесь недовольны. Кстати, так как смотритель знает, что мы не можем финансировать комиссию по его проверке, он не будет вас подозревать, а значит это упростит работу.

Квест, конечно, надо брать. Только попробовать дополнительные сведения выцарапать.

— Что мне надо знать, чтобы правильно выполнить задание?

— Ничего, кроме того, как добраться до места. Это просто — выйдете из ворот и повернёте на запад, это направо. Часа за полтора дойдёте до рудника, а там действуйте по обстановке. Больше вам ничего знать не надо, даже имени смотрителя, а иначе можете насторожить кого-либо. Вы должны, не просто изображать, а быть обычным новичком, впервые попавшим в рудник. Удачного пути.

Мани подтянул поближе свой гроссбух и углубился в работу. Всё, аудиенция закончена.

Остаток дня убил на наведение порядка в делах — сварил всё, что можно сварить, и сковал, что стоило сковать, благо оставалось этого добра немного. Сделал ещё четыре кольца, одно на бодрость прибрал.

Собрав всё, что на первый взгляд использовать не удастся, а хранить не имело смысла, снёс к Мани. Набором тот не впечатлился, но предупреждённый, что прибыль я собираюсь потратить у него же, слегка повеселел. Торговля наша длилась недолго, лишившись кучи ненужного добра приобрёл перевязи профессий, магии и артефакторики, а также сумку для оружейки. 'Мародёрку' пришлось брать уже за свои кровные. Дорогое это дело — экипировка. Почему не стал искать другого продавца с уровнем поменьше? Что-то мне подсказывало, что экономия в пару марок плохо скажется на карме, то есть либо прокачка торговли упадёт, а зависит она, в частности, как от объёмов, так и от сложности, а значит и разницы уровней, либо репутация медленней расти будет. А то и то, и другое.

Вечер выдался томным. Чуть зеленоватое солнце скрылось из глаз несколько раньше, чем в деревне — двух, а подчас и трёхэтажные дома мешали насладиться закатом. Лу, свернувшись мягким комочком, устроилась где-то подмышкой и молола вздор — что-то о наглой соседке, не дающей парням прохода, и рассказывающей гадости о ней, Лукреции, а так же о Лив и Оли.

После ярмарки сегодняшний день в корчме был почитай выходной — не больше дюжины посетителей, и сестрички решили дать младшей отгул, хотя и обозвали её при этом наглой захватчицей. Та только показала им язык и утащила меня на посиделки в беседку на заднем дворе.

— Лу, время позднее, мне завтра вставать с рассветом.

— Ну, иди. Да, для сведения, воры прочее разбойники, нашу гостиницу с профессиональными целями не посещают, потому дверь можно изнутри не запирать.

Раз можно, то и незачем. Лукреция проскользнула в дверь почти сразу, как погас свет.

Глава 11.

Шахтёрские будни.

Мани не обманул, дорога заняла ровно полтора часа. Лес, составлявший мне компанию почти всю дорогу, расступился и взгляду открылась невысокая гора, скорее даже сопка. Перед горой, за неказистым частоколом располагался небольшой посёлок. Насколько небольшой, отсюда разобрать было сложно — над забором виднелись только крыши, да часть какой-то стены за приоткрытыми воротами. Здесь ворота никто не охранял — либо нечего тащить, либо народ настолько крут, что ничего не боится. Правда, во втором случае охранник не помешал бы — прохожих охранять от крутых парней.

Сначала, войдя в ворота, удивился тишине и безлюдью, но потом понял, что 'народ в поле', в том смысле что в шахте, потому как увидел и саму шахту. Огромная тёмная полукруглая дыра, метров пятнадцати радиусом зияла в теле сопки-горы. Фу ты, тёмной она казалась только при первом взгляде с залитого солнцем двора. Подойдя ближе, заметил отблески света внутри, да и глухие удары, доносящиеся из темноты, говорили, что дыра явно обитаемая. И всё же она завораживала. Простоял минут десять вглядываясь и вслушиваясь в происходящее внутри, сам не понимая, чего хочу разобрать и понять.

— Кх, — раздалось за спиной лёгкое покашливание. — Хрен от такого стояния толк будет. Чтобы он был надо внутрь с киркой идти. Работать, едрёна кочерыжка!

Оборачиваясь, ожидал увидеть гнома-сквернослова, беспроигрышный типаж, долженствующий поджидать новичков у шахты. Ещё, желательно, он должен быть сгорбленный и кривой на один бок, типа пострадал при обвале в забое и теперь передаёт свои знания, ругаясь через слово, подрастающему поколению. Не тут то было. Тип оказался долговязым человеком, даже большого красного носа и стойкого запах перегара не было. Одет, правда, мужик был достаточно неряшливо, но чисто. Кроме немаленького роста, явно больше двух ярдов, тип выделялся роскошной шевелюрой соломенного цвета, с торчащими в беспорядке патлами.

— Извините, с кем имею честь разговаривать?

— Чего, чего ты там имеешь, выкидыш скального червя? — Да, от сквернословия, дабы совсем не выходить из образа, сценаристы решили не отказываться. Ну, не мне их судить, всё одно сделано прочее вокруг на тридцатку, по пятибалльной шкале. — Ты чё, дворянин, отрыжка вонючего слизня? Нам здесь дворяне без надобности — работать они не умеют, нежные слишком. Их гувернантки, чтоб их пещерный паук пожрал, кирку держать не учили, кайло им в глотку.

По мне, так уже с руганью перебор.

— Нет, я странник, просто Странник, зовут Стас.

— А, — слегка успокоился мужик. Когда он немного расслабился, удалось разглядеть что это скорее старик. Гладкое без морщин лицо и прямая осанка могли ввести в заблуждение, но глаза выдавали возраст. — Из странников редко, но толк получается, правда последнего я встречал лет пятнадцать назад, а с тех пор вас здесь и не бывало. Из него, кстати, толка не вышло, как ни бился. А чего с бабы возьмёшь?