Вот такие пироги, Коля. Работаю у вас прогрессором, мало того, сам себе начальник. Вот тебя привлек, трудно одному охватить все задуманное, и дядю обязательно привлеку.
— Так что ж ты к руководству нашему не двинешь? Так мол и так, берите изобретения будущего, пользуйтесь...
— Потому что самое первое, самое главное правило хроноагента — не контактировать с государственными органами, даже если кажется, что интересы совпадают. Сам посуди — Вот приду я даже сразу к самому Брежневу — так мол и так, разрешите мне помогать, просите, товарищ генсек чего хотите. Но дело то в том, что Брежнев ведь не единоличный правитель страны, и, как только сболтнет кому-то лишнего, тому может очень захотеться с помощью возможностей пришельца самому сесть в кресло генсека. Может этот кто-то будет движим самыми лучшими побуждениями, но опять же, он ведь не один такой, у кого слюнки на место правителя текут.
В общем, Коля, неизбежно начнется бардак. Людям, взобравшимся на вершину власти, уже трудно смириться с тем, что теперь ты опять чей-то подчиненный. А как вернуть себе положение местного самодержца? Конечно же, приковать пришельца на цепь и уже спокойно тянуть из него информацию. Посадить то меня может и посадят, но ненадолго, в любом случае выберусь, вот только будут потом меня искать по всей стране, мешая мне двигать страну вперед. И конечно же, такие розыски не останутся без внимания конкурирующих стран, и они тоже начнут меня искать.
И хорошо, если просто искать, а если захотят решить проблему одним внезапным ядерным ударом? Нет, до СССР ракеты не долетят, будут сбиты, с этим то проблем нет. А что делать, если какие-то боеголовки взорвутся? Ладно, если это произойдет над территорией США, они далеко. А если взорвутся боеголовки ракет, пущенных с тех подводных лодок, которые возле наших границ? А если наши в ответ пульнут, что делать — сбивать или не сбивать, а если сбивать, то где? И как потом люди Земли эту историю будут осмысливать? Имеется факт — ни одного взрыва над СССР, а это можно интерпретировать и так, что потому и не одного взрыва, что СССР нанес удар первым.
Ну и, главное, сам подумай — что я выигрываю от появления перед Политбюро, даже если никаких дрязг не будет, а начнется плодотворное сотрудничество? Не сами же члены Политбюро будут слушать мои откровения о технологиях будущего. Скинут меня специалистам, создадут какой-нибудь секретный институт и будут знания накапливать. Естественно, будут эти знания под грифом "Секретно", а, значит, внедряться в народное хозяйство будут с большим скрипом. Найдут меня потомки, накроют всю эту секретную библиотеку и останетесь вы с чем были.
Ну, а теперь о самом плохом. Это из знаний, которые вложил в меня институт экспериментальной истории. Потомки поначалу сами прогрессорством занимались, пока не поняли одну вещь и не превратились в чистых наблюдателей. Представь, пусть даже у меня с Политбюро все получится — лет через десять кругом стоят новые заводы, Союз впереди планеты всей, производит все самое лучшее в мире, капитализм посрамлен, фабриканты и нефтяные шейхи массово вступают в компартию и организуют массовые демонстрации за присоединение к СССР. И вскоре вся планета гордится достижениями человечества и рвется к новым свершениям. Вся планета гордится, кроме пары тысяч человек, которые в курсе, откуда дровишки. И вот в один прекрасный день вся эта махинация всплывает. Пара тысяч человек — это очень много. Кто-то в маразм впадет, кто-то умрет и оставит запрещенные записи, кого-то историки "большого скачка" сами на чистую воду выведут. И вдруг окажется, что человечество ничего не придумало, оказывается, это пришельцы постарались. И ведь припишут пришельцам даже то, что сами честно наизобретали, начиная с середины 19-го века, а то и раньше. Это очень большой психологический удар, тем более в условиях "одна планета-одна страна" этот удар усилится в разы. В итоге человечество может впасть в депрессию лет на двести. Статистика потомков, Коля, дает 95% вероятности такого исхода. Далее, после впадения в депрессию, 60 шансов против сорока за то, что все ученые будут чуть ли на кострах сожжены, а костры эти будут сложены из технических книг. Если реализуется такой сценарий, то уже лет через двадцать никто не будет знать, как простую сталь выплавить. А выбираться из нового каменного века будет потруднее, чем из первого — все ископаемые, что лежали тогда на поверхности, уже добыты. Чуешь, Коля, чем может закончится поход к руководству страны?
— Да, веселенькая перспектива. Но ведь ты к делу прогрессорства все-таки кого-то привлекаешь? Меня, например, уже привлек, через недельку-другую привлечешь дядю, потом еще кого-то. Так твои пару тысяч посвященных в тайну за лет двадцать и накопятся.
— Не накопятся. Во-первых, знать о пришельцах по моему плану будут всего человек тридцать, от силы пятьдесят, поэтому погасить утечку будет легче.
— Ликвидация? Или обещанное мне небо без клеточки? Невеселая перспективка, если ее на себя примерить. Может, Макс, ну его, этот прогресс, сами справимся, без тебя?
— Сами вы, конечно, справитесь. Но на всякий пожарный приоткрою я тебе завесу тайны ближайшего будущего. Держись, Коля, за стул, да покрепче держись. Или, еще лучше, за стол.
Через одиннадцать с половиной лет по СССР нанесут ядерный удар, оставшийся безответным. Сначала вмазали по центрам управления и по всему, что может долететь до Штатов, потом по основным промышленным центрам и складам. Ну а потом через полгода, когда в СССР голод начался, страну оккупировали почти без сопротивления. Вот так, Коля, вы справитесь. Вот такое невеселое будущее ожидает СССР.
— Почему безответный? — хрипло выдавил ошарашенный Николай.
— А потому что отдать приказ ответить было некому. Все произошло в субботу, 22-го апреля. Догадайся с трех раз, чем занимались в этот весенний день 1989-го года все советские граждане от мала до велика, от пионера до полковника и генерала. К этой дате американцы больше четырех лет готовились. Сначала упали ракеты, уже находящиеся в космосе, практически полностью уничтожив управление армией, ну а потом прилетели и те, что на земле и под водой ждали. Несколько ответных пусков все-таки произвели, не все наши пусковые установки были разведаны и уничтожены, но все эти наши одиночные ракеты были сбиты, не долетев до своих целей. Несколько наших подлодок американцы все-таки потеряли, несмотря на постоянную слежку из космоса, вот только всплыли они поздно, когда все давно закончилось. И пока на подлодках разбирались, почему связи нет и решали, стоит ли кнопку жать, их тоже накрыли.
Вот такой, Коля, получился последний коммунистический субботник. По большому счету сами виноваты, вполне нужное мероприятие — нужную и совершенно добровольную уборку территории с годами превратили в какую-то показуху. Скажи мне, вот зачем нужен субботник в военной части, когда там и без него каждая бумажка подобрана, а каждая оставшаяся с осени травинка тщательно покрашена в зеленый цвет? Ну нечего же убирать, так чего собираться на субботник? А потому что положено, и раз нечего делать, значит работу надо найти. Вот и отправились ракетчики и связисты подальше от своих ракет и антенн, на всякие овощебазы, помогать перебирать картошку и капусту.
— А как же дежурные смены?
— Да были они, конечно. Только сам посуди, что приятнее — гнилую картошку перебирать или перед пультом на стуле сидеть? Субботник — это ведь не Новый год и не 8 марта. Так что сам подумай, кто на дежурстве остался — не самые лучшие, а самые хитрозадые.
Да ладно, не расстраивайся ты так, по большому счету американцы могли проделать то же самое в любой другой день, слишком они далеко ушли вперед по технологиям. А советские граждане порой об этом даже не догадывались. Попробуй догадайся, если на советских телеэкранах, по радио и в газетах нет никаких упоминаний об отставании, наоборот, присутствует только похвальба об очередных наших передовых открытиях и свершениях. Никто и подумать не мог, что их спутники способны сбивать наши, а их шаттлы регулярно завозят на их научную орбитальную станцию ядерные ракеты. То, что США напали именно в день рождения Ленина, выпавшее именно на субботу, говорит лишь о том, что у них тоже бюрократов полно, написано в плане 22 апреля, значит 22 апреля.
Вот так вот, Коля. Значит говоришь "ну его, этот прогресс, сами справимся"? Извини, это все-таки и моя страна, вон, даже родственников по бабушке нашел, а ведь наверняка где-то и по дедушке есть. А уж если еще дальше в глубь веков копнуть... И напомни-ка мне, сколько километров от Белогорска до Украинки? Тридцать? А в какую сторону, по-твоему, ласковый весенний ветерок облако от ядерного взрыва понесет? Какого взрыва? А такого. Это сейчас там Эмки стоят, а с 85-го будут ТУ-95 базироваться. Так что, Коля, выбора у меня нет. Ничего другого мне не остается, кроме как подгонять вас к будущему более светлому, чем то, которое вы сами построите. Может есть и другой вариант действий, но я его не вижу. Я, конечно, могу просто дождаться апреля 89-го, испортить американские ракеты, полетят они после старта прямехонько в ихний Пентагон. Ну и что? Удивятся американцы, так удивятся, как будто прямо на Красной площади на летающей тарелке приземлился дед Мороз с мешком подарков. И будут думать, как отомстить, и когда-нибудь действительно отомстят, когда еще больше разрыв в технологиях обеспечат. Только отомстят уже неожиданно и для меня, будущая история ведь совершенно изменится и станет для меня тайной. Так что, надо или СССР вперед подтянуть, так, чтобы он и сам мог эти ракеты сбить или США затормозить. Но и так и так вмешиваться надо.
А один я не успею Союзу помочь. Одиннадцать лет всего осталось. А может и меньше, если меня потомки найдут. Так что ты, Коля, решай окончательно, со мной ты, или все-таки в стороне от моего прогрессорства останешься.
— Конечно с тобой. Тебе, действительно, эта страна не чужая, ну а мне она... Это моя Родина, других слов даже подобрать не могу.
— Ладно. Решение окончательное и обжалованию не подлежит?
— Именно.
— Ну тогда поговорим о моих планах на тебя. Когда твоя жена возвращается?
— Да уже после первого сентября. Поведет внука в первый класс.
— Вот и чудненько. Сегодня же ночью проведу тебе полный курс медицины, уберу все твои болячки. Жаль только, что ты не холостяк.
— А что такое?
— Да сделал бы тебя чуток моложе, всего-то лет на сорок, и отправил бы в командировку за Урал, изображать одного молодого человека, временно потерявшего память в результате удара по голове.
— Надолго?
— Это неизвестно, может дня на три, может на неделю, может на месяц. Разыскивают его по поручению самого Брежнева. Никакого криминала за ним нет, просто напали на него, по голове приложили и потом исчез человек. Ну исчез и ладно, невелика потеря, но друзья-подруги очень сильно огорчились и обратились к Брежневу, представился им такой случай. Ну а Брежнев пообещал им его разыскать. Следователь слишком дотошный попался, пока не найдет, не успокоится. А найдет, показания снимет, противоречий не обнаружит — отзовут следователя в Москву и дело закрыто. Конечно, психиатрам покажут, память вернуть попытаются, но это все ерунда, не бойся, у меня на Минздрав управа найдется. Попрощаешься потом со всеми и уедешь с концами куда-нибудь во Владивосток. Может придумаешь что-то для жены, куда на месячишко пропасть сможешь, туда, где телефонов нет? Парень красивый, девкам нравится, погуляешь в его шкуре, молодость вспомнишь.
— Нет, гулять я не могу. Как я потом жене в глаза буду смотреть?
— Ну, ты прямо Семен Семенович Горбунков. Только посмотрел я на тебя, когда официантка за приоткрытой дверью чулки поправляла. Глаз ты не отвел, так с ложкой у рта и застыл.
— Ты же спиной к двери сидел? Ах, ну да, заранее договорились, значит. Ну, смотреть — это одно, а гулять совсем другое. Тем более, что на такую красавицу только мертвый не засмотрится.
— Ну вот и посмотрел бы на живых девушек. А эта так, как раз-таки мертвая железяка из мяса и костей. Это ты, Коля, на ножки робота засмотрелся.
— Она робот?
— А ты как думал? Что я буду шастать туда-сюда через порталы в присутствии живых землян? Согласись, как-то глупо использовать редких посвященных в роли обслуги, а непосвященным тут делать нечего. Это ведь, Коля, не Белогорск, и не тайный этаж в "Башнях", мы совсем в другом месте. А то, что ты видишь за парапетом — всего лишь голографическая проекция. Хочешь, картинку с Луны включу, или с Марса?
Николай Константинович ошарашенно молчал, переводя взгляд с прогуливающихся внизу горожан на ленивые пушистые облака, плывущие по небу.
— Ладно, Коля, неволить не буду, не хочешь немного пошалить в другом молодом теле, и не надо, ты мне и пенсионером в Белогорске пригодишься. Строится сейчас здесь новый институт, я строю. И нужен мне в него администратор. Ученые то самые настоящие в нем будут, сейчас набираю по всей стране непризнанные пока что таланты. И приедут они с женами или мужьями. Новый микрорайон как раз для них предназначен. Вот только к ученым нужна еще и обслуга, колбочки мыть, порошки в ступках толочь, за показаниями приборов следить и в буфет за кефиром бегать. В Белогорске сплошная занятость, да и знания в институте все-таки специфические нужны. Так что взять такую обслугу здесь неоткуда, придется и ее по стране вербовать. В общем, ожидается быстрый рост местного населения пока человек эдак на тысячу, а в дальнейшем еще новые заводы здесь будут, так что начнет Белогорск расти как на дрожжах. И администратор должен все человеческие нужды сотрудников разруливать, да и анархию в исследованиях направлять в нужное мне русло. И, главное, администратор должен отбиваться от досужего интереса всяких местных и залетных учреждений, полномочия для этого будут. Робота на такое дело не поставишь, он, конечно, справится, но есть у меня кое-какие опасения, что робот где-то все-таки немного проколется из-за незнания каких-то реалий местной бюрократической жизни. Не бойся, сами научные и технические вопросы тебе решать не придется, со снабжением тоже полный порядок будет, ну а если тебе лично каких-то знаний не будет хватать, тоже не проблема, получишь, даже за партой сидеть не придется.
Вот, а пока институт еще не построен, нужно будет срочно решить вопрос с персоналом вот этого центра молодежи. Построить то я его построил, а вот с работниками возникли проблемы. Не хотелось затягивать открытие, вот и пришлось под видом командированных сюда из Прибалтики официантов и барменов использовать роботов. Долго так продолжаться не может, народ в Белогорске общительный, могут и влюбиться или наоборот, приревновать. Конечно, без рентгена даже опытный хирург не отличит этих роботов от людей, но все равно, зачем зря рисковать. Развесим объявления, уверен, что желающие поменять место работы в городе найдутся. Недельные вечерние курсы и, уверяю, все кандидаты будут управляться с посудой не хуже моих роботов. Загвоздка у меня одна была — при наборе живых общения с кандидатами не избежать. У меня на это времени нет, да и выгляжу я сейчас несерьезно, а доверять это общение роботам... Говорил я уже, что сомневаюсь, не переклинит ли у роботов мозги от постоянного вранья. Хотя, может и зря сомневаюсь. Ты с такой работой справишься? Только помни, что центр все-таки молодежный, значит и персонал, контактирующий с посетителями, должен соответствовать. Я и так уборщиц, билетерш да вышибал временно набрал из пенсионеров. Они уже освоились, на молодежь пока не ворчат, строго запрещено, но друг дружке уже начинают жаловаться — и музыка громкая, и не та, и танцы тоже не те и приезжий персонал душу им не раскрывает нараспашку, и вечерняя смена слишком поздно заканчивается. С кем можно подождать, так это с персоналом для кухни — в нее посторонним доступа вообще нет. Ну это уже детали. Потянешь?
