Loose Cannon. часть 1

Джанет посмотрела на него с неожиданным состраданием.

— Мне очень жаль, Гарри. Я пыталась вывести тебя в центр внимания, не подумав о том, что тебе это может быть неприятно. Наверное, я настолько привыкла к тому, что ты — общественная собственность, что не спросила, как ты к этому относишься.

Растроганный, Гарри сказал:

— Пожалуйста, не извиняйся, Джанет. Единственное, что помогло мне пройти через все это, это наличие друзей, которые могли рассмешить меня. Особенно братья-близнецы Рона. Поэтому я очень ценю то, что все Пушки — и ты тоже, Лара, — миновали стадию охаивания и сразу же начали смеяться.

— Думаю, мы должны поблагодарить за это Таттл, — заметила Лара. — Она действительно задала тон.

— Я рада это слышать, Гарри, — призналась Джанет. — Но, пожалуйста, дай мне знать, если я когда-нибудь переступлю черту. Я знаю, что я довольно нефильтрованный человек, и мне бы не хотелось причинять тебе дискомфорт.

— Спасибо, я обязательно скажу тебе, если это случится, — ответил он.

Когда он наконец направился в раздевалку, его окликнул Райан, который уже принял душ и собирался уходить.

— Могу я попросить у тебя контактную информацию Гермионы? Если ты не думаешь, что она будет возражать, то есть. — Он протянул Гарри маггловский блокнот и перо.

— Конечно, без проблем, — сказал Гарри и записал данные Гермионы. — Я также укажу номер ее телефона, поскольку вы, вероятно, знаете, как им пользоваться. Я могу гарантировать, что ты произведешь впечатление на ее родителей таким образом — не уверен, что Рон когда-либо преодолел привычку кричать.

Райан рассмеялся и сказал:

— Спасибо, я воспользуюсь любым преимуществом, которое смогу получить. Она действительно кажется... замечательной. Она всегда была такой?

— Она всегда была великолепна, если ты об этом, — ответил Гарри. — Нам пришлось ее немного подучить, когда дело дошло до нарушения правил, но она быстро все поняла. — Он сделал паузу и добавил: — Но да, она очень замечательная. Я даже не могу сосчитать, сколько раз она спасала мне жизнь.

Райан покачал головой в изумлении.

— Полагаю, мы все просто рады, что вы с ней познакомились. В любом случае, спасибо за это, — сказал он, протягивая блокнот, — и до завтра.

На следующее утро Лара и портной ждали Гарри в назначенное время.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, мистер Поттер, — сказал портной, невысокий и довольно круглый волшебник с седыми волосами. — Я — Бенедикт Наперсток, и моя семья поставляла униформу для Пушек на протяжении веков.

— Я тоже рад познакомиться с вами, мистер Наперсток, — ответил Гарри, делая заметку запомнить его имя для Гермионы. — Я очень рад, что скоро у меня будет своя форма Пушек. С ними точно ничто не сравнится.

— Действительно, нет, — сказал Наперсток. — Не существует красителя для получения такого цвета, а чары — это семейная тайна. Я знаю, что у вас есть что-то подобное для тренировочных мантий, но это не совсем то. — Гарри слегка опешил, узнав, что его настоящая форма будет еще ярче, чем его тренировочные мантии, которые и так были ослепительными.

Наперсток велел Гарри встать на небольшой блок, а затем достал рулетку, похожую на ту, которой пользовался Олливандер. Она выдвигалась и задвигалась, летая вокруг тела Гарри, и результаты измерений появлялись на пергаменте рядом. Затем Наперсток достал комплект черных мантий и наложил на них различные чары, ссылаясь на пергамент. Мантии уменьшились в размерах, и Наперсток дал их Гарри примерить.

— Кажется, все в порядке, — сказал Гарри, разминая руки и немного двигаясь.

— Нет, мы можем сделать их гораздо лучше, — настаивал Наперсток, который натянул мантию на плечи Гарри и с помощью своей палочки внес небольшие коррективы. Гарри почувствовал, как ткань увеличивается, позволяя ему немного больше свободы движений.

— Вытяни руку вверх, как будто ты тянешься за снитчем, — приказал Наперсток. — Отлично, спасибо. — Он продолжал вносить коррективы. — Теперь наружу... хорошо. Поперек тела...

Гарри продолжал изгибаться, пока Наперсток подгонял мантию. Портной, похоже, хорошо справлялся со своей работой, обеспечивая свободу движений и не превращая мантию в нечто, что мог бы носить Хагрид.

К тому времени, когда он закончил, мантии стали гладкими во всех нужных местах и просторными везде. Гарри задумался, не использовал ли он чары, подобные тем, что Гермиона применяла к своим вместительным сумочкам.

— Спасибо, мистер Поттер. Думаю, у меня есть все, что мне нужно от вас. — Он повернулся к Ларе и сказал: — Завтра в конце дня они будут у меня.

— Отлично, спасибо, — ответила она.

— Да, спасибо, — сказал Гарри, снимая мантию. — Не думаю, что мне когда-либо так тщательно подгоняли одежду.

— Вам нужно будет как-нибудь заглянуть в магазин, чтобы узнать об остальном гардеробе — десять процентов командной скидки, — сказал Наперсток, вручая Гарри визитную карточку. — Теперь, когда вы профессиональный ловец, вы не можете ходить в тыквенных мешках. У нас есть и маггловские фасоны.

Гарри посмотрел на свою тренировочную одежду, которая была далеко не гламурной. Полагаю, моя обычная одежда не намного лучше, подумал он.

— Я, пожалуй, сделаю это, будьте здоровы.

Когда портной ушел, Лара сказала:

— Многие игроки покупают одежду в его магазине. Думаю, тебе это подойдет. — Она повернулась и взяла со стола конверт, который протянула ему. — А я хочу кое-что показать тебе. Мой брат одолжил мне это с жестким требованием, чтобы ты дал ему автограф.

Гарри открыл конверт и обнаружил там шоколадную открытку с изображением его собственной фотографии. На нем все еще были очки, и он не совсем улыбался, но выражение его лица было дружелюбным. Гарри предположил, что фотография была сделана во время интервью после войны.

Он перевернул карточку и прочитал описание:

"Гарри Джеймс Поттер, победивший Темного лорда Волдеморта в 1998 году, — единственный волшебник, переживший Убийственное проклятие не один, а два раза. Первый раз это произошло в младенчестве, и в результате того, что Волдеморт оказался недееспособным, многие решили, что юный Поттер каким-то образом победил его. Однако позже выяснилось, что мать Поттера Лили пожертвовала своей жизнью, чтобы защитить ребенка.

Будучи подростком, Поттер и два его близких друга перенесли множество трудностей, пытаясь ослабить Волдеморта, кульминацией которых стала решающая битва в Хогвартсе, во время которой Поттер пережил второе Убийственное проклятие и в итоге победил Темного волшебника. В настоящее время Поттер проходит обучение, чтобы стать аврором Министерства."

Гарри поднял брови.

— Вообще-то это неплохо, — сказал он Ларе. — Было бы неплохо, если бы они упомянули Рона и Гермиону по имени, но в остальном все очень точно.

— За исключением части про авроров, — поправила Лара.

Гарри пожал плечами и сказал:

— Несмотря на это, это, вероятно, самая правдивая статья, когда-либо написанная обо мне. Я должен послать им благодарственную телеграмму. — Он посмотрел на нее и добавил: — Спасибо, что показала ее мне. Думаю, мне приятно увидеть себя на открытке "Шоколадная лягушка", учитывая, как я их коллекционировал.

— Мне тоже, — сказала она, протягивая ему самопишущее перо без помарок. — Не могли бы вы поставить на ней автограф? Это много значит для моего брата.

— С удовольствием, — ответил Гарри, взял перо и подписал свое имя на карточке. Лара поблагодарила его, и он пошел к раздевалкам, чтобы подготовиться к тренировке.

Это было еще одно тяжелое занятие, но Гарри уже начал ощущать пользу от более напряженных тренировок и надеялся, что на следующий день ему не понадобится обезболивающее.

Когда началась дневная тренировка ловцов, Оуэн вручил ему пару ушных вкладышей. Прежде чем Гарри успел спросить о них, Оуэн сказал:

— Это гарнитура для имитации толпы. Легко сосредоточиться в тихой обстановке, как у нас здесь, но в субботу ты окажешься на переполненном стадионе с несколькими тысячами кричащих зрителей. Важно, чтобы мы подготовили вас к этому.

— В этом есть смысл, — ответил Гарри, более внимательно рассматривая гарнитуру. Он указал на несколько маленьких рун сбоку и спросил: — Что это?

— Это то, как вы меняете настройки. Мы можем менять настроение толпы от дружелюбного до враждебного, и мы даже можем настроить ее так, чтобы люди выкрикивали твое имя. Есть также возможность добавить комментарии диктора к игре.

— Невероятно, — заметил Гарри. — Как он настроен в настоящее время?

— Сейчас у меня настройки по умолчанию — дружеские, неличные и с игровыми комментариями. Мы начнем со случайного запуска, а потом, возможно, позже мы с тобой сможем вместе погоняться за настоящим снитчем.

Гарри кивнул, и Оуэн показал ему, как активировать гарнитуру. Когда Гарри натянул ее на уши, его на мгновение ошеломил весь шум.

— Святой Мерлин! Неужели это действительно так, как во время матча?

— Почти, — улыбнулся Оуэн. — На самом деле это просто фантастика, как ты скоро узнаешь. Прилив адреналина просто неописуем.

— Подожди, как я вообще могу тебя слышать? — спросил Гарри.

— Я дам тебе подсказку, — ответил Оуэн. — Это слово из пяти букв, начинается на М. — Гарри отсалютовал двумя пальцами, прежде чем оттолкнуться.

Оказавшись в воздухе, он быстро привык к громкому звуку, но сам шум отвлекал. Ему пришлось лететь недолго, чтобы успокоиться и правильно сформулировать свое намерение, и он не был уверен, видел ли он вообще первый снитч, запущенный Оуэном.

Однако он поймал следующий, а за ним еще несколько. Он задал дополнительное намерение — не обращать внимания на комментарии диктора, но быть в курсе счета игры. Нельзя, например, ловить снитч, когда его команда проигрывает более 150 очков, хотя он и не предполагал, что это произойдет с сильными преследователями "Кэннонс" и Джанет у колец.

Через некоторое время Гарри заметил, что Оуэн неистово машет ему рукой. Когда он приземлился и снял гарнитуру, Оуэн сказал:

— Это единственная проблема с гарнитурой — несмотря на то, что она пропускает речь поблизости, она заглушает свист.

— О, Боже, — ответил Гарри. — Как долго вы пытались привлечь мое внимание?

— Всего минуту или около того. В следующий раз я просто оглушу тебя, — сказал он с ухмылкой. — Ну, как ты себя чувствовал там, наверху?

— К этому нужно было немного привыкнуть. Я пропустил что-нибудь в самом начале?

— Только один, — ответил Оуэн. — Неплохо, правда. А после этого ты пропустил еще три.

Когда Гарри выглядел разочарованным, Оуэн успокоил его.

— Не расстраивайся — это огромный прогресс на таком раннем этапе. Я не ожидал, что ты так хорошо владеешь искусством разума.

Гарри действительно разразился смехом.

— Ты чувствуешь этот порыв ветра? — спросил он Оуэна. — Это мой учитель Окклюменции ворочается в своей могиле. Кстати, ты можешь записать это и отправить совой профессору МакГонагалл, директрисе Хогвартса, чтобы она могла прочитать это его портрету?

— Э-э, я не уверен, что хочу потворствовать мелкой мести покойному.

— О, поверьте мне, — ответил Гарри, — Снейп был за мелкую месть покойному, а именно моему отцу.

Оуэн на мгновение замолчал.

— Разве я не помню, что читал о директоре Снейпе, который годами шпионил против Волдеморта?

— Да, это он.

— Я думал, он пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить тебя. Он любил твою мать, верно?

Гарри посмотрел на траву, наполовину надеясь, что Таттл будет кричать на них за бездействие.

— Это правда, — признал Гарри. — Но все было немного сложнее.

— Потому что он ненавидел твоего отца?

— Да, — сказал Гарри. — И я думаю, он винил меня в том, что я стоил жизни моей матери.

Оуэн кивнул в знак понимания.

— Это действительно звучит сложно. — Он попросил Гарри передать ему гарнитуру и сказал: — Я собираюсь сделать толпу более враждебной и добавить несколько личных насмешек. — Он использовал свою палочку, чтобы возиться с рунами, и в какой-то момент произнес имя Гарри. — Хорошо, — сказал он, передавая гарнитуру обратно. — Это продвинутый режим, так что не расстраивайся, если будешь нервничать. Ты знаешь, что с этим делать.

Гарри натянул гарнитуру на уши и нажал на руну, чтобы активировать ее. Он снова поразился тому, как громко она звучит.

Поднявшись, он заметил, что тон толпы изменился. Было больше освистываний, и, хотя он не мог разобрать, что люди говорят, Гарри услышал в их голосах более резкие нотки. Это напомнило ему тех двух фанатов "Осы" с косой Аллеи.

Это было неприятное ощущение, но Гарри постарался не обращать на него внимания. Он поставил перед собой цель искать снитч, и иногда ловил его, но не мог отделаться от ощущения, что его отвлекают каждый раз, когда он слышал гневные крики "Поттер!" из толпы.

Он попробовал немного полетать на трюках, чтобы проветрить голову, и это немного помогло, но слышать свое имя в резких тонах всегда казалось ему неприятным. Он почувствовал почти облегчение, когда увидел, что Оуэн машет ему рукой, возвращая на землю.

— На этот раз ты заметил меня раньше, — сказал Оуэн, после того как Гарри приземлился и снял гарнитуру. — Я думаю, ты хотел снять эту штуку.

— Да, — ответил Гарри без дальнейших уточнений.

— Не хочешь присесть на минутку? — спросил Оуэн, протягивая Гарри бутылку с водой. Гарри кивнул, принял бутылку, и они вместе сели на траву.

— Ты принял больше, чем свою долю насилия, не так ли? — спросил Оуэн.

Гарри вздохнул.

— Ты даже не представляешь, — сказал он, делая большой глоток воды.

В его голове проносились враждебные воспоминания, начиная от Дурслей и заканчивая Драко Малфоем. В его голове всплыла цитата менеджера команды "Магпис": "Квиддич заслуживает лучшего, чем когда в него врывается такой жаждущий славы любитель внимания, как Гарри Поттер". Он увидел ряд значков с надписью " ПОТТЕР ВОНЯЕТ".

— Теперь, когда ты признанный герой, — сказал Оуэн, — легко забыть, как ужасно они с тобой обращались. И я знаю только о публичных издевательствах, а не о том, что ты, возможно, пережил в школе.

— И дома, — пробормотал Гарри, прежде чем понял, что сказал это. Он почти никогда не говорил о Дурслеях.

— Ты имеешь в виду отношения с магглами, после того как твои родители умерли?

— Да, — сказал Гарри. — Мои тетя и дядя. Они не любили волшебников.

— Должно быть, это было тяжело, — сказал Оуэн.

Гарри вдруг понял, что мог создать у Оуэна неправильное впечатление.

— Они не били меня или что-то в этом роде. То есть, мой кузен и его приятели били, но они были одного возраста со мной.

— Словесные оскорбления все еще считаются. На самом деле, оно часто оставляет более глубокие шрамы, — заметил Оуэн.

— Может быть, и так, — уныло сказал Гарри. Через некоторое время он сказал: — Так как же мне с этим справиться? То есть, я думаю, я справлялся с этим, играя в квиддич в Хогвартсе, но там было гораздо меньше людей, и в основном только Слизерины — один из других домов.