Нф-100: Звездная карусель

— Да, их поведение отличается лояльностью, — заявил Андрей, снимая шлем и водружая на нос очки. — По-моему, они гораздо разумнее, чем все существа, которые встречались нам до сих пор. И превосходят по интеллекту человека во много раз. Интеллигентность, культура поведения, по-видимому, все же идут рука об руку с интеллектом. По настоящему разумное существо не может быть бесчестным.

— Ну, это ты загнул, — протянул Борис. — Знаешь, какие хитрые у отца приятели были? И не очень-то культурные — один даже школу не закончил и читал еле-еле...

— Ум и хитрость — не одно и то же, — возразил Ершов.

Стрел, который прежде помалкивал, как-то очень осторожно спросил:

— Хотите подкрепиться, славные пираты? Хочу предложить вам особый рацион — желе со вкусом крыжовника и малиновый транпикатор!

— Давай, — Костя махнул рукой. — Припасы теперь экономить не надо...

— Почему? — спросил Стрел.

— Я чувствую...

Транпикатор был ароматным, словно самый настоящий компот, а охлажденное желе напоминало фруктовое мороженое.

— Бробберы сразу поняли, что мы еще не взрослые, — отметила Лена. — Хотя людей они, наверное, прежде не видели. К тому же, разница в росте на двадцать сантиметров для них вряд ли различима — с их-то габаритами...

— И вообще, они не размахивали оружием, — добавил Ершов. — Типичное поведение разумных существ.

Паша, который молча играл со своей винтовкой, потупился и отложил оружие в сторону. Ершов — еще та вредина. Вроде бы и не сказал ничего плохого, а опять выставил товарища дураком. Или он не специально?

— Интересно, а Стрел что думает по этому поводу? — спросил Костя. — Должен же он иметь свое мнение?

Они уже столько времени разговаривали, а компьютер не вставил в их беседу ни слова по теме! Это было очень непривычно!

— Наконец-то обо мне вспомнили, — раздался под потолком обиженный голос Стрела. — С кем, как не со своим единственным другом во всей этой враждебной Галактике, нужно вам посоветоваться? Или вы считаете, что я должен только транпикатор подавать?

— Нет, конечно! — попыталась успокоить компьютер Лена.

— А я полагаю, что именно да! — воскликнул Стрел. — Что в волнениях и тревогах, в думах о грядущем вы совсем обо мне забыли!

Компьютер выражался патетически, что было верным признаком того, что у него плохое настроение. Как ни странно, искусственный интеллект корабля пыгов не только имел подобие настроения, но оно у него еще и регулярно менялось. Что это было — причуда разработчиков, или действительно машина жила своей жизнью — не мог определить даже Ершов. Задавать подобный вопрос самому Стрелу было глупо. Любому ответу нельзя было бы доверять.

— И что ты нам посоветуешь? — подозрительно спросил Боря. — Как мы должны поступить?

— Конечно же, отправиться через нуль-транспортный канал бробберов к грамзам. Глупо не воспользоваться такой возможностью! Бесплатная нуль-транспортировка, прибытие точно на место. А там — подпалить их гадкие мохнатые шкурки, выбить сведения о Земле — и домой! Своим ходом! Бробберы будут далеко, а с грамзами справимся! Не в первый раз.

Такой решительности ребята от компьютера не ожидали.

— Но ведь помощник капитана сказал нам, что мы можем подать на грамзов в галактический суд. И они обязаны будут выплатить нам компенсацию и вернуть домой, — заметил Боря.

— Наверное, грамзы будут ждать подвоха, — поддержал Ложечкина Костя. — Не может быть, чтобы они силами целой планеты не справились с легким рейдером.

Компьютер издал легкое неодобрительное дребезжание. Видимо, к грамзам он относился с презрением, а ко всем судам испытывал большое недоверие.

— Пока к вам прибудет адвокат... Пока бробберы дадут свидетельские показания... Шерстяные мошенники будут тянуть дело как можно дольше! Не один месяц, а то и не один год пройдет. Грамзяния — дикая планета на самой окраине. Проще уж отправиться от звезды к звезде!

— Но нас ведь не пускают! — напомнил компьютеру Костя.

— Пробить входной люк — я уже просканировал его, залпа из лазерных пушек он не выдержит — и ходу! Теперь, когда они убедились, что вы не пираты, а малолетние особи разумной цивилизации, они не станут стрелять. Попытаются поймать, но есть вероятность процентов в пятьдесят, что нам удастся сбежать. Через неизведанные области Галактики, естественно.

— Лучше не портить отношения с хозяевами. Особенно, если они отнеслись к нам по-человечески, — заметил Андрей.

— По-бробберовски, — поправил его Стрел.

— Гуманно, — вновь заявил Андрей, и тут же понял, что сказал "по-человечески", но уже по-латыни. Однако, то ли компьютер не знал латыни, то ли ему надоело цепляться к ребятам.

— Давайте действительно вернемся к грамзам, — предложила Лена, отставив в сторону пустой стакан из-под транпикатора. — Только не будем драться с ними, не будем убегать от бробберов, а попытаемся их обхитрить. Мы ведь, в конце концов, тоже разумные существа! Хоть и малолетние особи, как здесь некоторые выражаются! А я бы предпочла, чтобы меня называли несовершеннолетней! У меня брат малолетний — ему шесть лет. А мы почти взрослые.

— Точно, — подтвердил Паша. — Нечего на нас наезжать. Но как ты собираешься их обхитрить? Я имею в виду, грамзов?

— И бробберов, если на то пошло, — заметила Лена. — Вот скажите мне, как вы думаете, грамзы — близкие родственники наших котов?

Костя и Паша не имели четко выраженного мнения по этому поводу. К котам они относились спокойно — больше любили собак. А с грамзами не настолько хорошо познакомились.

Ершов, подумав немного, сказал:

— Надо посмотреть в пыговской энциклопедии, которую ты мне подарила. Правда, там очень трудно что-то найти. Информации слишком много, не так просто выбрать нужное. Совсем как в Интернете. Найдешь кучу всего, но что из этого пригодится?

— Меня, конечно, как всегда не спрашивают, — обиженно заявил Стрел. — Между тем я имею больший запас сведений, чем твоя энциклопедия, Ученый. И мои возможности поиска информации не в пример мощнее, чем твои. По грамзам же я вообще сформировал обширное досье. Полежали бы вы несколько лет в их подвалах — наверное, тоже заинтересовались бы существами, что вас пленили. Точнее, купили...

Выдав эту тираду, компьютер замолчал.

— Ну? — спросила Лена.

— Что "ну"?

— Ты рассказывать будешь?

— А надо? — начал набивать себе цену Стрел.

— Надо, раз спрашивают.

— Грамзы и коты — прямые родственники. Схожесть строения молекул ДНК — 99,7 процентов. То есть некоторые отличия все-таки существуют, но в общем и целом грамзы и коты очень похожи.

— Мы заметили, — хмыкнул Паша.

— Помолчи, пожалуйста! — попросила Лена.

Стрелу то, что за него заступились, было очень приятно, и он продолжил рассказ гораздо более воодушевленно.

— Есть версия, что земные кошки — это выродившиеся и одичавшие потомки грамзов с разбившегося несколько тысяч лет назад исследовательского звездолета из Грамзянии. Такая версия принята среди ученых грамзов и грамзик, этому учат грамзят в школах. Но в Галактике принята другая версия. А именно, что и на Земле, и на Грамзянии кошки и грамзы появились после визита туда цивилизации Высших. У них они тоже были домашними животными, сбежали с корабля и одичали. Но на Земле они так и остались дикими, а на Грамзянии под воздействием неблагоприятных внешних факторов поумнели и смогли сформировать свою цивилизацию.

— Стало быть, наши коты любят то же, что и грамзы? — спросила Лена. — Рыбу, молоко, сметану?

— В общем-то, наверное, да, — ответил Стрел.

— И не только...

— Да, и не только. Настойку валерианы грамзы обожают. Она запрещена для свободной продажи в Грамзянии, а те, кто работают в других мирах, считаются счастливчиками — на них запрет не распространяется. Для них валерьянка — что для вас пыльца Дерева Счастья. Не так пагубно, конечно, но очень хорошо расслабляет... При виде корня валерианы они готовы забыть почти обо всем.

— Ты просто мысли мои читаешь, — улыбнулась Лена.

— Искусственный интеллект не так ограничен, как кажется некоторым, — довольно заявил компьютер.

— В аптечке у нас валерьянка есть? — спросила Ковалева.

Стрел презрительно хмыкнул.

— Прежняя команда пыголета не страдала нервными расстройствами. Антибиотиков — сколько угодно. Есть стимуляторы, ранозаживляющие препараты, хирургический комплекс. Успокаивающего нет.

— А у бробберов на крейсере может быть?

— Да у них тут химические заводы! Они могут синтезировать, что угодно, — заявил Стрел.

— Организуй мне канал связи с бробберами, — попросила девочка.

Свет в салоне звездолета приугас, и луч проектора показал на экране огромный зал, в котором было полным-полно бробебров. В этом зале они не казались такими уж огромными. Большим было все, и сравнивать их оказалось не с чем. Выглядели хозяева крейсера по-прежнему страшновато, но не нависали над ребятами. По видеосвязи они могли общаться почти на равных.

— Я — врач звездолета "Стрела", — представилась девочка бробберу, который стоял ближе всего к камере.

Кажется, это был не тот, с которым ребята разговаривали перед "Стрелой". Каким-то странным образом ребята бробберов различали, хотя у них не было лиц в привычном понимании слова, а туловища казались почти одинаковыми.

— А я — четвертый помощник капитана, — представился броббер, подтвердив догадку ребят о том, что это какой-то начальник, но не тот, что беседовал с ними накануне. — Что вы хотели, врач?

— Мой экипаж находится в экстремальной ситуации. Блуждание по Галактике, захват в плен вашим крейсером... Все это тяжело отразилось на нашей нервной системе. А у нас практически кончились лекарства. Ребята на грани нервного срыва. Для предупреждения нервных болезней нам необходима настойка валерианы. Не могли бы вы синтезировать ее?

— Формулу предоставит вам компьютер нашего звездолета, — нарочито подрагивая руками, поправляя очки, заявил Андрей.

Создавалось впечатление, что Ершов сильно волновался, хотя на самом деле ему было просто смешно.

— Не является ли эта настройка наркотиком? — встревожено спросил броббер. — Если так, то мы ничего не сможем сделать. Только снабдить вас препаратами, блокирующими наркотическую зависимость. Запрещено синтезировать наркотики, строго запрещено выдавать их представителям других цивилизаций, категорически запрещено передавать их даже в малых дозах несовершеннолетним.

— Нет, это не наркотик, — решительно заявил Андрей. У него даже руки перестали дрожать. — Вы можете провести анализы. Это очень слабое успокаивающее. Поэтому нам нужно его много. Много! По крайней мере, несколько литров!

— Мне бы таблеток от жадности, — в полголоса вставил Паша, пародируя Ершова. — Да побольше! Побольше!!!

Броббер услышал и реплику Бойко, на которого Костя воззрился очень сурово: нашел время анекдоты рассказывать!

— Таблеток от жадности у нас нет, но мы можем провести эффективный курс аутотренинга, — сообщил инопланетянин. — Или ваша жадность — тоже синдром напряженного, нервного состояния?

— Да, да! — радостно воскликнул Ершов. — Нам бы валерианы — мы бы и сами справились!

— И все-таки вам придется сдать анализы, — сурово заявил броббер. — Мы исследуем вашу ДНК и выясним, насколько вредно или полезно для ваших организмов вещество, которое вы требуете. После чего примем решение. Кто-то из вас должен сдать кровь. Немного — одной капли будет достаточно. Пусть ваш доктор проведет операцию.

— Слышали? — спросила Лена. — Кто хочет пожертвовать собой на благо науки?

— Боря, конечно, — хихикнул Паша. — Его больше всех!

— Сам иди, — насупился Ложечкин. — Я самый большой, а ты самый глупый. Отряд не заметит потери бойца...

Ершов, вместо того, чтобы препираться, встал с кресла и направился в медицинский отсек.

— Пусть формула моей ДНК останется в информационном банке бробберов, — заявил он. — Понадобится лекарство — они сделают такое, что лучше всего будет подходить мне. Да и вообще, если они решат когда-то клонировать человека, это будет Андрей Ершов, а не кто-то из вас.

— Много радости в этом, — пожал плечами Костя. — Хотя я тоже мог бы сдать кровь. Уколов не боюсь.

— Радости, может, и немного, но мне приятно, — упрямо заявил Андрей, протягивая Лене руку. — Коли!

— Зачем же колоть? — осведомился Стрел. — В хирургическом комплексе "Стрелы" есть специальный аппарат, который осуществит забор крови практически безболезненно. А насчет лекарства ты, конечно, хорошо придумал. Только вот они могут синтезировать не только лекарство, но и биологическое оружие. Которое лучше всего будет действовать на тебя и твоих потомков... Говорю, как настоящий пират!

Андрей едва не отдернул руку от опустившейся с потолка трубочки с маленькой присоской, но отступать уже было поздно. Да и не ожидал он от бробберов больших гадостей.

Трубочка быстро присосалась к руке мальчика и почти сразу пошла вверх.

— А анализы? — встрепенулся Андрей.

— Кровь уже взята, — ответил Стрел. — Сейчас я передам ее посланцу бробберов — и будем ждать их решения.

Минуты через две к "Стреле" подбежал уже знакомый ребятам механический пес. Он схватил зубами коробочку, которая по команде компьютера была перемещена за борт звездолета, и резво убежал. Минут через двадцать бробберы заявили, что начинают синтез вещества по формуле, полученной от бортового компьютера пыговского звездолета. Настойка валерианы была признана их учеными веществом, безвредным для людей.

С синтезом настойки валерианы бробберы справились быстро. Часа через два после того, как инопланетяне провели анализ, к "Стреле" подошел броббер, который нес в одном из щупалец стальную емкость наподобие термоса.

— Открывайте! — похлопал он другим щупальцем по корпусу "Стрелы". — Я принес лекарство.

Пыголет от этих легких хлопков ощутимо задрожал.

— Открывай! — испуганно воскликнул Паша. — А то он нам звездолет развалит!

По приказу компьютера люк отъехал в сторону.

— Кто у меня лекарство заберет? — спросил броббер.

Точнее, вопрос его опять озвучил Стрел, потому что коммуникаторы упорно молчали.

Костя поднялся с капитанского кресла, быстро надел шлем и вышел навстречу бробберу. Естественно, больше встречаться с этой махиной никто не рвался. Броббер возвышался даже над звездолетом. А принесенная им емкость, казавшаяся в щупальце совсем маленькой, была размером с ведро.

— Вы какой помощник капитана? — спросил Костя броббера.

Тот едва заметно пошевелил одним из щупалец.

— Скажешь, тоже! — весело прокричала коробочка коммуникатора, озвучивая инопланетянина. — Я — юнга на крейсере, сын одного из техников. Мне всего четыреста пятьдесят лет, и я пока даже не закончил школу.

— Сколько же длится ваш год? — спросил Матвеев.

— Коммуникатор переводит сразу же и единицы измерения, — раздался голос Стрела в Костином шлеме. — Ему четыреста пятьдесят ваших, земных лет.

— Мы, оказывается, моложе тебя, — признался вдруг Костя.