Аукцион Грез

И мне тоже хотелось придумать сказку. Пусть и для себя самого...

"Давным-давно одним древним народом было изобретено нечто. Это нечто было помещено в храм, потому что было оно важным и особенным. Много раз нечто переходило из рук руки, пока, спустя тысячелетия, не оказалось, наконец, у человека, который захотел выставить свое сокровище на всеобщее обозрение. А этот человек был большим фантазером, взял и написал, что в шкатулке хранится вещь, способная сделать счастливым каждого, да так, чтобы никто не ушел обиженным. А глупые дяди вроде моего командования вообразили, что шкатулке и впрямь лежит что-то серьезное. И послали меня, чтобы я это забрал, чтоб эту вещь не купил на аукционе кто-то другой. И не дай Рок, не открыл бы шкатулку..."

История выходила странная, лишенная изящества. Вряд ли стоило предавать ее гласности. Кроме того, она была лишена конца, вывода, морали.

Спутники мои неспешно беседовали.

Я сам помалкивал, уйдя в невеселые мысли относительно того, что мне сообщила Марита, мимоходом отметив, что и Оллэна выпила вина. Так уверена в своем водительском таланте? Надо будет, на всякий случай, сесть рядом...

Марита же вела себя как заботливая мамочка — разбиралась с едой, салфетками, напитками... вообще говоря, я мог бы поручиться, что Оллэна старше. Не намного, но старше. Но многолетняя привычка мицарки к обслуге давала себя знать, — она как должное восприняла тот факт, что кто-то взял все хлопоты на себя. Кроме того, Анджи так делала часто, мелькнула у меня мысль. Брала все хлопоты на себя и делала удобно и комфортно — лично мне, или группе, относясь к здоровым опасным мужикам как к неразумным деткам. С Анджелой любили работать абсолютно все. И все воспринимали ее ненавязчивое, но всеобъемлющее внимание как должное. А часто ли ей говорили спасибо?..

Джек старался изо всех сил, развлекая девушек, пытаясь не упустить никаких деталей происходящего. А что, подумалось мне, парень не совсем уж бесполезный балласт. Надо будет выяснить, чей он все-таки. Стажируется?..

Забрать его к нам, в летяги? Всякое бывало, но в основном летяги не выполняли активных боевых операций, а расследовали. Наше амплуа — забрать себе и довести до конца то, что не поделили другие структуры безопасности. Что-нибудь странное, или малозаметное, или не попадающее более ни под чью юрисдикцию. В кабинете шефа висел плакат: "Логика, расчет и расследование!"

— В машине есть еще упаковка сосисок, — выпала из беседы реплика Оллэны, — дожарим, или достаточно?

Мне было все равно; но я неожиданно встретился взглядом с Лилией. Даже, пожалуй, столкнулся — в лобовую.

— Ну что же, — сказала Лилия, — мне, наверное, пора. Надо в лавку. Пожалуй, достаточно.

Точка в конце этой реплики была такая жирная, что у меня свело скулы и заболела печень. Джек выражал полную готовность смириться с любым решением женщин — разве что хвостом не вилял.

Десять минут несложных сборов. Пока Марита и Лилия укладывали — с активной помощью Джека — коньки в багажник глайдера, я нашел возможность уединиться с дворянкой.

— Оллэна?

— Господин Нэль?

— Что-то случилось?

— Ничего. Совсем ничего.

— Ммм?

— Просто я подумала, как это должно унизительно выглядеть, если вы не эни. Сколь унизительной должна выглядеть я...

— Не унизительно, Оллэна, — вздохнул я. — Больно. Обидно. Горько... за вас. И за себя тоже... возможно, это моя беда, что я на что-то не способен...

— Но вы хотели узнать не об этом, — холодно сказала женщина. — Хвала Сути и Тени, я совсем неплохо владею собой. Итак... итак... господин Кристофер?.. Вас что-то встревожило за то время, что мы потратили на... танцы на льду. Я чувствую. Я могу вам помочь?

— Да, Оллэна. Есть просьба. Я хочу, чтобы вы на сутки увезли Джека в Летучий Град и там присмотрели за ним.

— Ну что же... в сущности, какая разница... это будет даже забавно. А ваша подруга не станет возражать?

— Моя подруга будет очень, очень занята.

— Да... вы не лжете. Что еще?

— Спустя эти сутки, Оллэна, или даже раньше, берите яхту и уходите с Грезы. Уговорите улетать кого-нибудь из ваших друзей, ведь они наверняка у вас есть, если нет собственной яхты...

— А Джек?

— По ситуации. Если вы вывезете его и присмотрите за ним какое-то время, я буду очень признателен.

— Я поняла, господин Саммарель... стартуем, а то наш диалог начал привлекать внимание. Но я хочу сказать, что, будучи осведомленной о сути вашей деятельности, смогла бы эффективнее помочь.

— Оллэна...

— Да?

— Я... непременно найду вас, когда вернусь с задания.

— Конечно, — грустно усмехнулась женщина. — Вам, как минимум, надо будет забрать от меня мальчика. Представляете, в кого он может превратиться при моей протекции, да еще на Мицаре?..

— Там его инфаркт хватит в первые сутки, и ни во что он не превратится, — довольно искренне буркнул я. Оллэна сперва глянула на меня немного ошалело, а потом звонко расхохоталась.

— И еще, — я взял Оллэну за руку, привлекая внимание, — я оставил под сиденьем сверток, в нем золотой кубок и медальон. Пожалуйста, вывезите или вышлите эти вещи с Грезы. Для меня. Код для того, чтобы впоследствии я мог получить вещи — мое полное подлинное имя.

Оллэна кивнула, и, высвободив рукав, направилась к глайдеру.

...Марита высадилась на окраине Секунды и исчезла в пороше. Я и Лилия покинули глайдер на заднем дворе лавки ее дяди, и выгрузили там же снаряжение, взятое напрокат. Я пытался сообразить, как Оллэна затащит к себе Джека, и строил самые разные версии, но все оказалось просто, как дважды два.

— Вы, сударь, не поможете мне немного с машиной? — спросила она глубоким, мягко зазвучавшим голосом.

Помочь с машиной. Ну конечно.

Джек тут же оказался возле Оллэны. Пара реплик — и он уже внутри салона и машет нам с Лилией:

— Я скоро! Крис, спасибо за идею... отлично покатались...

Оллэна спокойно, как энтомолог крышку банки с редким жучком, захлопнула двери глайдера и стартовала. Дальнейшее — дело техники. И я с этой техникой знаком, а Оллэна так просто ас...

Пора было и мне искать себе ночлег.

Лилия молча стояла около нескольких свертков и пакетов.

Я помялся. Мне не хотелось подставлять "Все есть", но и выхода особого не было. Разве что заведение Рика и Дика или палатка Джека, — ночевать, по большому счету, было негде.

— Лилия, тебе помочь занести коньки?..

— Зайди, — тихо сказала Лилия. Это было ее первое слово, адресованное лично мне, за весьма продолжительный промежуток времени.

И слово это мне понравилось.

— Твоя палатка пропала... я подготовила тебе новый комплект. Чтоб он не слишком отличался от предыдущего...

— Наверное, нет смысла, — вполголоса сказал я, разворачивая и раскладывая коньки на стеллажах в лавке.

— Почему?

— Скорее всего, мне нет больше необходимости таиться. Я вряд ли вернусь в карьер, слишком быстро и резко все закрутилось. А дядя сейчас в лавке?

— Нет. Опечатаю и перейду в жилой модуль, — тихо ответила Лилия. — Сегодня здесь никого.

— А вообще охрана у вас есть?

— Нет, бизнес застрахован. В одном из градов, не внизу... отличные условия, высокие компенсации, дядя очень гордится. Хотя и взнос не мал.

— Лилия...

— Да?

— Ну, я пойду? Мне надо где-то искать ночлег.

— Где?

— Во "Всем спиртном". Или сниму баню. Мало ли вариантов...

— Ну...

— Да?

— Я могу тебе постелить на диване... дяди нет, он бы, конечно, не разрешил...

Не знаю, куда делся дядя, но я бы поставил ему длинный и толстый минус за то, что оставил Лилию одну. Она девушка самостоятельная, умеет обращаться с оружием, и модуль у них наверняка не простой (страховка страховкой, а жить-то хочется!), а неплохо защищенный...

И все же!

— Я с удовольствием останусь, Лилия.

Лилия молча прошлась электронным маркером по всем витринам, окнам и дверям. Затем распахнула дверь в глубине лавки и, так же молча, посторонилась. Я прямо слышал в ее голове слова "Зачем я это сделала?", но притворился глухим. Во-первых, я не хотел оставлять девочку одну. Это не Марита, мало ли что! Джек в Летучем Граде наверняка проводил время совсем недурно. Таким образом, из всего детского сада без надзора оставалась только она.

Во-вторых, я совсем не против был переночевать в хорошо обогретом, просторном модуле, на (как я надеялся) простынях. Возможно, даже чистых!

Реальность превзошла ожидания; модуль был обставлен не просто удобно, но с комфортом и с большим вкусом. Видно было, что тут живет несколько человек; однако сейчас помещение выглядело несколько опустевшим.

Я притормозил возле вешалки у входа, снял тулуп, вышагнул из унт и из меховых штанов.

Лилия повернулась на шуршание, видимо, намереваясь показать, где тут тапочки, и замерла.

Полагаю, в сьюте, даже без очков, я производил впечатление скульптуры из серого, полированного камня. Я вполне мог позволить переливчато-ртутной, радужной ткани обтягивать каждый изгиб моего тела. Я считал, что у меня всего достаточно. И при этом нет ни грамма лишнего.

— Ничего себе, — искренне сказала Лилия.

— Сочту за комплимент, — отозвался я. — Слушай, твой дядя очень обидится, если я возьму его, к примеру, халат? Сьют классный, но мне бы хотелось от него немного отдохнуть...

Внутренний голос тут же обозвал меня идиотом, и посоветовал проверить окна и двери еще раз.

И не расставаться со станнером.

— Лилия, а как так вышло, что ты в этом неприятном месте с дядей? — вполголоса спросил я.

— Почему неприятное?.. Я коньки люблю, и лыжи, и снегоходы... я и раньше тетю подменяла, — сказала Лилия. — Тут обычно дядя, мой двоюродный брат и тетя. А сейчас тетя улетела рожать, и брата забрала. А дядя в Граде, с ней на связи...

— То есть она прямо сейчас где-то рожает?

— Я не знаю точно, отсюда же прямой связи в режиме реального времени нету. Вероятно, дядя послал запрос и ждет ответа.

— А если он вернется, а я тут?

— Скажу, Контора прислала распоряжение...

Да. Контора-то, кстати, может; у Конторы есть такие технические возможности...

— Крис, вот домашний костюм брата, постиранный.

Не ах, но сойдет...

Белья нет. И просить его неловко.

— А можно пройти в ванную комнату?

— Да, вот тут...

Я ушел. С наслаждением постоял под душем, вытерся сухим чистым полотенцем. Посмотрел на себя в зеркало. Прошипел: "Ты просто сукин сын"...

И вернулся в комнату, где мне предстояло спать.

Брат. Похоже, владелец одежды не так давно вышел из подросткового возраста. Брюки из мягкой натуральной ткани были коротки. Но я решил вопрос, подвернув штанины еще короче. Тесная курточка обтягивала, но застегнулась, и двигаться почти не мешала.

Лилия накрыла на столике небольшой ужин, да так и присела, уставившись на меня. По-моему, девушка удивилась еще сильнее, чем когда я был в сьюте.

Я же оценил ее милое домашнее платье в стиле кимоно или летучей мыши, с цветами, вышивкой и аппликациями. Лилии было что прятать — при всей ее нежной миловидности, фигурку идеальной назвать было сложно. В Лилии скорее привлекала бесспорная свежесть очень юного (а не кажущегося юным) человека. Но одевалась она умело, и ее дешевенькие аксессуары выглядели неплохо.

— Что? — спросил я.

— Я думала, ты будешь похож на Тода...

— И что?

— Ничего общего...

— Я полагаю, Тод ниже меня ростом сантиметров на пятнадцать, — сказал я.

— Прости, я не подумала...

— Прекрати. Я тебе очень благодарен. Я перекушу, если ты это мне предлагаешь, — я указал на омлет и тосты с маслом, и пару бокалов с минералкой, красиво расставленные на столике, — а потом баиньки. Завтра трудный день, и послезавтра тоже, пожалуй.

— Да, садись...

Это было как-то очень правильно.

Девушка принимает в своем доме молодого человека. Скажем, друга. Угощает. Стелет ему простыни на диванчике в гостиной...

Мы уютно общались на "ты". Я расспрашивал Лилию о ее рукоделии, об учебе; училась она заочно, стало быть, между учебными четвертями были большие промежутки. В такие промежутки она и прилетала сюда из простенького и скучного аграрного мирка. И благодаря романтике Грезы, была среди сверстников звездой. Дядя ее очень берег. "Вообще-то жених" ждал ее там, у его семьи не хватало денег послать его сюда. И учился он там же, где и Лилия. Ровесник-однокурсник, стало быть...

Ближе к завершению омлета я решился.

— Лилия...

— Да? — она вскинула ресницы так, как будто ждала обращения по имени весь вечер.

— ...тебе надо улетать отсюда. Немедленно.

Это было что-то не то, чего ожидала девушка.

— Крис... Я не могу бросить дядю...

— Наймет кого-нибудь из прогоревших старателей, — решительно сказал я. — Тебе нельзя здесь оставаться.

— Я останусь, Крис. Я не хочу сейчас улетать.

— Боюсь, у тебя нет выбора, — сказал я (пожалуй, строже, чем хотел бы). — Если ты не улетишь послезавтра утром на рейсовом корабле, сама, я попросту свяжусь с Конторой. Будет распоряжение. Срочное.

— Почему?

— Потому что ты покаталась вместе со мной на коньках. Лилия,— я не был уверен, как действовать, жестче или мягче. — Потому что ты дала мне сегодня ночлег. Не надо преуменьшать. Пусть я представитель Конторы, а не, скажем, ирбис, все равно оставаться тут опасно. Я тебе скажу больше — я и Джека с тобой вышлю.

— А Оллэну?

— Обязательно. Она стартует завтра, у нее есть возможность улететь с кем-то из ее приятелей с Града на яхте.

— А Мариту?

— Марита моя коллега.

Лилия крепилась. Ее врожденное упрямство боролось с пониманием того, что моему приказу придется подчиниться.

— Тебе тут сколько времени осталось-то быть? — примирительно поинтересовался я.

— Около двух недель. Как раз до следующего рейса.

— Ну, так в чем проблема? Полетишь чуть пораньше. Я думаю, даже смогу сделать тебе прощальный подарок. Интересный какой-нибудь, — примирительно сказал я.

— У меня достаточно денег, Крис... не надо меня ни покупать, ни подкупать...

— Тогда чего ты такая кислая?

— Потому что... потому что... наверное... я тебя больше никогда не увижу!

Вот те раз.

Однако... не безобразный парень, романтика, тайна... Видимо, я был первым агентом, на которого нарвалась Лилия в своих приключениях на Грезе. Контора контракт-то с хозяином "Все есть" заключила, а слать сюда людей на работу не торопилась. Конечно, я должен был вызвать более пристальное внимание, чем бурно пристававшие к Лилии старатели.

Тем более, что их дядя мог попросту вышвыривать в сугроб. А меня — нет.

— Лилия, — спокойно сказал я. — Я выгляжу моложе, а на самом деле я ужасно старый. Я взрослый человек, который тут работает. Если тебе это поможет, оставь мне свой персональный адрес, и я тебе напишу. Честно.

— Не поможет, — тихо сказал Лилия.

— Ну, к сожалению, я больше ничего тебе предложить не могу...

— Можешь. — Лилия посмотрела мне прямо в глаза, весьма решительно.

Ну нет.