Недостаточно хороша

Маргарита осталась на диване вся красная от ярости.

— Молодец, — прокомментировал Никита.

— Профессионал, — довольно поддакнула я.

И тут Игорь подняла глаза, и заметил меня, стоящую под руку со своим соседом по квартире. Он просиял:

— Пришла!

Затем улыбнулся своей обаятельной улыбкой, от которой слабеют колени и внутри разливается теплая карамель, и шагнул навстречу, раскрывая объятия.

Он кололся пушистым свитером голубого цвета и пах морем. Его руки были невероятно сильными и нежными. Я не могла ничего с собой поделать, меня всю трясло от нежности и любви к нему. Одинокая и неприкаянная частичка моей души так и тянулась к нему, будто почувствовала что-то родное.

— Привет, — прошептала я.

— Ты не ответила ни на одно письмо, я уже думал, что ты не придешь. Что у тебя есть парень и я тебе не нужен.

— Я не открывала электронную почту.

— Ну конечно! Как я мог забыть сотни непрочитанных писем, на которые ты жаловалась на прошлой неделе. Главное, что ты тут. Я очень рад. Идем, Мария, ты уже поздоровалась с Гошей и Кириллом? Никит, не стой в стороне, садись с нами.

Он посадил меня на красный диванчик рядом с Маргаритой. Алина все еще не закончила свой рассказ, и как раз хотела продолжить, но Игорь был полностью погружен в разговор со мной.

— Ты очень красивая сегодня, Мария. Тебе идет фиолетовый цвет.

— Спасибо, — сказала я, раздумывая, признаться ли ему, что в голубом свитере его глаза как васильки, и выглядит он принцем на белом коне. Сдержалась, хотя сердце билось очень сильно, а взгляд то и дело останавливался на его алых губах. Я все время невольно думала, каково было бы поцеловать их.

На столике рядом с нами стояли бутылки холодного пива, красное вино и водка. Гости были уже порядком пьяны. Игорь сидел так близко, что я ощущала, как и от него витает запах алкоголя. Я налила себе воды, надеясь, что никто не заметит и не решит, что я отрываюсь от компании. Диетолог разрешала только один бокал красного вина за вечер, сказала, что алкоголь очень калорийный. Я хотела его выпить позже, когда начнутся тосты за здоровье именинника.

Никита подошел к компьютеру, повернулся спросить:

— Танцевать будем?

Его вопрос встретило бурное одобрение. Никита включил, нисколько не стесняясь, что про него скажут — 'Королеву Танца' группы 'Абба', комнату заполнили ностальгические тягучие первые ноты.

— Идем, — подмигнул мне Игорь и потащил на середину комнаты. За нами подтянулись и остальные. Мы танцевали, забыв обо всем на свете. Игорь то и дело прикасался ко мне, то прижимал к себе, то крутил вокруг и эти его прикосновения были одновременно нежные и осторожные.

— Яночка, — вдруг сказал он, и втянул между нами покрасневшую Яну. Теперь мы танцевали втроем. Яна корчила смешные рожицы, делала вид, будто ей шестнадцать лет и она царица танцплощадки. Никита присоединился к ней, вначале просто дурачился, а потом подхватил Яну в свои объятия и закружил по комнате. Он танцевал как Бог.

'Абба' сменилась горячей испанской мелодией, Никита и Яна, нисколько не смутившись, начали танцевать сальсу, ритмично и изящно, с замысловатыми фигурами, красивыми разворотами и резкими выпадами рук. Видимо танцы были одним из хобби Яны. Мне очень понравилось. Тут же появилась мысль тоже посещать уроки танцев. Выглядело красиво и чувственно.

Игорь протянул руку, но я застеснялась и начала отходной маневр, прячась за спинами танцующих. Не хотела позорить себя неумением, к тому же сальса все-таки интимный танец. С одной стороны я хотела полностью поддаться его чарам, но все время ловила себя на том, что нельзя ни в коем случае переступать грань приличия — я встречаюсь с другим. Лучше отдохнуть в стороне.

Я решила воспользоваться моментом и куда-нибудь исчезнуть. Незаметно прошла в коридор в сторону комнаты Игоря, если что — скажу, что хотела проверить пропущенные вызовы на телефоне.

На большой двуспальной кровати Игоря были брошены куртки, пальто, сумки, но в остальном комната смотрелась очень убрано и уютно. Чувствуется, что съемная квартира, а не общежитие — на окнах бежевые занавески, темно ореховый шкаф, а не казенного зеленого цвета, с декоративной лепниной,. Я подошла к рабочему столу, на полке которого стоял ровный ряд книг. Пробежалась глазами по корешкам — Достоевский, Чехов, Хемингуэй, — в основном классика, не считая пары томов Умберто Эко и Харуки Мураками. Если я хотела по мелочам составить портрет Игоря, то тут глазу не за что зацепиться — ни одного тома про маньяков или тягуче-волшебного фэнтези. Не о чем начать невзначай разговор, будто я знаю все закоулки его души.

Звонил Стас, я досадливо опустила телефон в карман куртки, не перезвонив.

За моей спиной отворилась и закрылась дверь. Я обернулась и увидела знакомую долговязую фигуру. Максим держал в руках две тарелки, нагруженные различными вкусностями.

— Я видел, что ты еще не ужинала.

— Макс! Спасибо за заботу, ты замечательный.

Я осмотрела протянутую мне тарелку — кусочек запеканки, овощной салат и жареная картошка. В животе предательски заурчало.

— Все такое аппетитное, как ты узнал, что я люблю?

— Маш, мы обедали вместе уже раз пятьдесят, я прекрасно знаю твои вкусы, разве это сложно?

Я задержалась на мгновение, раздумывая, как поступить, а потом решительно отодвинула со стола лэптоп Игоря, села за стул, как полагается, и как я обещала диетологу и с удовольствием съела ужин, тщательно разрезая еду на кусочки.

Надо сказать, что, конечно, я обращала намного больше внимания на тарелку, в конце трапезы была абсолютно уверена, в количестве съеденной еды. Чувство голода было полностью удовлетворенно.

За маленьким столом было место для меня одной. Максим сидел рядом на краю кровати, балансируя тарелку на костлявых коленях. Он разрезал котлеты на мелкие кусочки и придирчиво рассматривал каждый, прежде чем отравить в рот. С ним было очень уютно.

― У меня дома такие же порядки, ― сказал он. — Едим только за столом и в тишине.

Я окинула взглядом худощавую фигуру парня и про себя подумала, что не отказалась бы выглядеть как он. Максиму же, наоборот, пошло бы больше заниматься спортом и набрать мышечную массу.

― Кстати, как у тебя дома? — невинно спросила я.

― Ничего особенного, все здоровы, слава Богу. А как у тебя?

― Хорошо, ― кивнула я.

Мама говорила по телефону шелестяще тихим голосом, на грани плача, а папа отказывался отвечать на вопросы о Нике. Я ужасно беспокоилась и боялась предстоящей поездки домой.

Максим пристально посмотрел на меня, будто догадываясь, что за вежливым оборотом скрывается черная пропасть тоски. Может быть, если бы он поинтересовался, я бы открылась ему, спросила совета, сбросила с плеч часть ноши. Но Максим молчал, как бы обозначая незримую черту между нами, где кончаются приятельские отношения и начинается что-то намного более интимное и близкое.

Он всегда останавливался перед этой чертой.

― Маш, а где ты хочешь работать после окончания учебы?

Я все больше понимала, что сидеть в лаборатории, работать над геномом не для меня. Все, что касалось биологии я ненавидела, меня привлекало программирование и сложные математические задачки, но и над этим корпеть всю жизнь не очень привлекало. Я все так же хотела стать большим начальником, но нельзя же признаваться в этом вслух!

― Хотелось бы найти ребят с хорошей идеей и превратить ее в реальность. Короче, присоединиться к хайтек-стартапу или создать его.

― У тебя есть что-то на примете?

― Пока нет, но мы только начали. Мне нравится сама идея работать над чем-то новым, а не проводить годы маленьким винтиком в большой махине.

― Для этого требуется опыт.

― Ты прав, ― я сама это понимала и поэтому твердо решила в следующем году начать работать в местном филиале Майкрософта. Они набирали самых способных студентов на неполную ставку. ― А что бы хотел делать ты?

Максим пожал плечами и поставил пустую тарелку на стол рядом с моей.

― Думаю написать хороший софт для больниц.

― Для больниц? Откуда ты это вообще взял?

― У меня сестра мелкая долго в больнице лежала. Лейкемия.

Он произнес это слово по особенному, тщательно подчеркивая каждую букву л-е-й-к-е-м-и-я, будто название мифического животного, про которое читал только в книгах, а оно вдруг появилось на пороге и сожрало всю твою семью. У меня от ужаса округлились глаза, я не знала что сказать.

― Она совсем маленькая была, три года. У нас в семье до тех пор очень уважали медицину вообще и врачей в частности. Я, например, тогда собирался пойти на врача, думал они вроде героев.

В комнату открылась дверь, зашел Игорь. Я мельком окинула его взглядом и снова посмотрела на Максима, мне ужасно не хотелось, чтобы его прерывали. Я испугалась, что Максим замолчит и мы уже никогда не вернемся к этой теме.

― А на самом деле у них в больнице бардак — продолжал Максим не обращая внимание на нового человека в комнате. — Они постоянно теряли ее анализы, — Максим прикусил губу. ― Ты знаешь, какого это заново колоть трехлетку? Мы дежурили подле нее круглосуточно: родители, я и Катя, моя сестра. Лечащая врач была молодая дама, модно и слишком открыто одетая, не очень опытная. Они до сих пор все записывают на бумаге в личной папке больного, ты знала?

Я кивнула головой.

― Так вот, у врачихи был неразборчивый почерк, чтоб ее за это... Если бы ты знала, сколько пришлось пережить за тот год! Один раз сестре вкололи десятикратную дозу лекарства, в другой ей забыли прописать оксалиплатин из курса химиотерапии. И все не по злому умыслу, Маша, понимаешь? Просто медицина все еще в каменном веке, все делают по старинке. Компьютеры везде — в банках, университетах, даже в ресторанах. Почему в больницах до сих можно карябать как курица лапой?

― Я очень сочувствую...

― Да не смотри на меня так, Маша! Моя сестра давно выздоровела, все уже в прошлом.

Я шумно выдохнула от облегчения.

― Максим, я в больницах не была никогда, не пришлось. Но скажи, почему люди терпят это безобразие? Если потеряли анализы больного раком ребенка, то, наверное, теряют и сотни остальных, не говоря уже о неправильном лечении! Давно должны были пожаловаться и исправить ситуацию...

Игорь и Максим одновременно прыснули, заставляя меня проглотить конец предложения.

― Ты не можешь быть настолько наивна, Маш. В больницах полно и более насущных проблем, не хватает денег на лекарства, врачей, медсестер, а ты считаешь, что все проблемы легко исправить.

Я обиженно насупилась ― терпеть не могу, когда меня считают наивной дурочкой и попыталась объясниться:

― Дело ведь в жизненной необходимости. Если бы я попала в больницу, то не готова была бы терпеть и малейшей ошибки касаемо моего тела и здоровья. Если людям что-то важно, они за это борются, разве не так?

Максим пожал плечами. Игорь воспользовался моментом и присел на кровати напротив меня рядом с Максимом.

― Наверное так, ― сказал Игорь. — Просто никто не хочет думать, что случится во время болезни и несчастья, а потом слишком поздно.

Игорь, как всегда, схватил самую суть проблемы. О сирых и убогих благополучные люди не думают. Я сама никогда не задумывалась над состоянием больниц. Говорили, что там ужасно ― что-ж много чего ужасного есть в мире. Если у Максима получится написать хорошую программу для больниц — это замечательно. Только почему-то мне кажется, что для программы нужен компьютер, для компьютера деньги и тут мы возвращаемся к краеугольному камню.

Максим повернулся к Игорю и спросил:

― А что бы ты хотел делать после учебы?

― Мне очень нравиться работать с Сашей, ― Игорь по простому назвал профессора Килдыша по имени. — Справляться с задачами, которые никто до нас в мире не решил, или еще лучше — придумывать свои собственные. Я хочу оставить в мире след, свое изобретение, свой вклад в мировой прогресс. Прожить жизнь так, что когда буду стариком посмотрю назад и увижу ― от меня была польза, я не зря родился. Я пошел на биоинформатику, потому что решил, что за ней будущее. Сейчас делают множество открытий в области человеческого генома. Откуда мне было знать, что их дата-базы это такая скукота?

Мы с Максимом понимающе улыбнулись. Мне очень понравился ответ Игоря, я поневоле засмотрелась на него, а голова наполнилась пузырьками розового шампанского. Каждому свое, но меня всегда привлекали мозговитые парни. Эх, был бы Игорь чуть менее привлекательным внешне, может у нас бы что-то и вышло...

Поток приятных мыслей прервала фраза, сказанная нервным голосом:

― Так-так-так.

У входа в комнату стоял, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди, Стас. Высокий, в кожаной косухе он выглядел угрожающе, к тому же крайне недовольным. Я вздрогнула от звука его голоса и вся сжалась. Так и знала, что нужно было перезвонить ему вовремя!

― Солнышко, рада меня видеть?

― Привет, Стас. Садись, пожалуйста.

Меня раздражала его манера нависать надо мной и давить ростом.

― Не понимаю, ― продолжал он не двигаясь с места. — Почему это я должен слышать от Кристины о том, что моя девушка пошла на вечеринку?

Я видела краем глаза, что Игорю и Максиму неприятна разборка, свидетелем которой они поневоле стали. Парни переглянулись, но не сдвинулись с места. Я оказалась зажата между Игорем, который сидел рядом со мной на кровати и Максимом, занявшим стул напротив. Их близость дала мне уверенность.

― Стас, это день рождение Игоря, он пригласил людей с потока, что в этом такого?

― Значит если я сейчас выйду в салон, то увижу, что никто не привел свою пару. Или, может, это я тебе не симпатичен, мм?

― Перестань.

― Нет, не перестану, Маша. Мне надоело быть твоим мальчиком на побегушках. Мое терпение лопнуло, идем домой.

― Нет.

― Я сказал пошли!

В комнату из коридора начали заглядывать люди, привлеченные громогласным повелительным тоном Стаса. Игорь встал с кровати и закрыл дверь прямо в любопытные лица.

― Стас, я никуда идти не хочу, давай не будем устраивать сцену при всем честном народе.

― Почему же? Я хочу, чтобы все знали, что ты из себя представляешь.

― А что я представляю? Я всего лишь пошла на день рождение, не предупредив тебя.

― Хватит, ― неожиданно сказал Максим. Он встал с кресла, выпрямился в полный рост, сжав кулаки и оказался намного выше Стаса. — Мне кажется, девушка ясно дала понять, что здесь ссоре не место.

― Поди ж ты защитник нарисовался! Кто ты такой, чтобы мне указывать? Наверное, сам не прочь ее попробовать?

Максим дернулся, как от пощечины.

― Заткнись.

― А вот затыкать меня не стоит.

Стас замахнулся и с размаху залепил Максиму кулак в скулу. То есть он хотел это сделать, но Максим поднырнул под летящий удар, встал за спину Стаса и схватил его в железный захват, локтем удерживая шею и заламывая руки Стаса за спину.