Подарок для Повелителя. Третья часть.

   — Помоги мне, пожалуйста, встать. — Он тут же подошел, и мое сознание буквально смыло мощным искрящимся потоком — проснулся дар брата. Длилось это лечение не дольше минуты, но за эту минуту я не только пришел в себя, но и почувствовал себя хорошо отдохнувшим. — Иллирэн, ты не виноват. — Тут мне в голову пришла одна мысль. — Дай, пожалуйста, руки.

   — Зачем? — брат тут же их поспешно отдернул, разве что за спину не спрятал.

   — Давай-давай. — С усилием выдохнул, когда увидел его запястья, щедро разукрашенные синяками. Нда... Представляю, с какой силой я сжимал его руки, когда считывал столь болезненные воспоминания. Как еще не сломал?

   Залечить синяки было делом одной минуты, больше разговоров было. Как всегда, как кому-то нужна помощь, так его долго просить не надо, а сам... Будет помирать, слова не скажет. Так еще и сопротивляться будет, когда кто-нибудь заметит, что ему плохо, и доказывать, что с ним все в порядке! Зато могу поздравить себя с открытием: до меня наконец-то дошло как поладить с братом. Достаточно просто в его присутствии хлопаться в обмороки как малохольная барышня.

   — Там еще много осталось? — спросил Тиррелинира, и мысленно ему же, — Есть что-нибудь новое?

   — Да нет, в принципе вы свою часть уже сделали, дальше мы как-нибудь сами. Запись шла до последнего, там только верхний слой немного почистить и все. — Друг тоже перешел на мысленную речь. — Пока нет, его ищут.

   — Если я вам больше не нужен, я пойду? — Иллирэн упорно смотрел куда-то в сторону. Осторожно дотянулся до его сознания через браслеты, пытаясь понять, что сейчас чувствует брат. На мгновение меня обожгло его стыдом... и все что после него осталось — глухая, безнадежная тоска. Оставлять его в таком состоянии нельзя, но кто бы мне еще сказал, что я должен сделать?

   — Ильгизар, есть новости. — Неожиданно телепатировал Тиррел. — Гномы предъявляют нам обвинение в нарушении мирного договора — нарушение границы, вооруженное нападение на подземных стражей, проникновение в какое-то там хранилище. У них есть заложники, есть ли среди них Рэйгард, пока точно неизвестно. Я думаю, что он тоже у них.

   — Что они требуют?

   — Пока ничего конкретного, сказали, что будут разговаривать только с тобой. Они уже прислали переговорщиков. — Перехватив мой взгляд в сторону брата, Тиррелинир обратился к нему. — Подождите, айши, Вы не могли бы рассказать мне, что Вы знаете о магии Степи? В частности меня интересует то самое "благословение Степи", без которого заклинание работать не будет... Ильгизар, ты иди, Нарх тебе расскажет все, что у нас есть по гномам на данный момент. Я подойду через полчаса. Отправить принца в Сальтар?

   — Я, пожалуй, пойду, не буду вам мешать. До вечера. Отправь.

   В последний раз просканировал брата и убедился, что Тиррелинир выбрал правильную тактику: сосредоточенно вспоминая, что он знает о магии степи, Иллирэн сразу же отвлекся от своих проблем.

   Выйдя из комнаты, я тут же телепортировался к себе в кабинет, где меня уже ждал с докладом офицер СБ.

Глава 16.

Повелитель.

— Ваши требования абсурдны. — Если гномы наивно думают, что могут решать свои проблемы за наш счет, придется их разочаровать. — Более того, в настоящий момент у нас нет ни одной мало мальски весомой причины доверять вам. Одно "вопиющие нарушение договора" Вы уже организовали. — Пропустил возмущенное пыхтение гномов мимо ушей. — Некий Нихгеран — если я не ошибаюсь, Ваш постоянный оппонент в совете — обратился к наемным убийцам, похитил сына своего соратника и довольно наблюдал, как Вы планомерно портите отношения с Эльгардаром. Уверен, большинство здравомыслящих гномов от такой политики далеко не в восторге. Так что... кто знает, может, сейчас Вы просто пытаетесь реабилитироваться?

— У Вас нет доказательств.

— А какие Вам нужны доказательства? — наплевав на протокол, в нашу беседу влез Тиррелинир. — Показания исполнителей, личная переписка старейшин или, может быть, голова заказчика... как там его... ах, да Нихгерана, на днях найденного зарезанным в собственном доме? Надо было ему сразу признаться грабителям, где ключи от сейфа лежат, глядишь, жив бы еще был, внуков нянчил... Вы так не думаете?

Выступление Тиррела было встречено оживленным шушуканьем гномов — что поделать, не дается им ментальная магия. Старейшина тоже не остался безучастным, но я сразу же пресек попытки приписать нам еще одно — куда уж больше-то? — нарушение договора.

— Мы позволили Вам провести свое расследование, но это не значит, что мы оставили это дело без внимания. Мы чтим договор, а потому должны были убедиться, что виновные будут наказаны.

Виновных действительно наказали, правда, без нашего непосредственного участия. Скупой отчет — вот и все, чего я дождался от лорда Давахира: ни имен организаторов покушения на посольство, ни подробностей дела, ни тем более самих виновных я не получил. Впрочем, чего-то подобного я и ожидал. Давахир раньше клан распустит, чем допустит прямое вмешательство в их внутренние дела. Пришлось довольствоваться заверениями, что провинившийся наказан и что лорд лично проследит, чтобы подобных "недоразумений" впредь не происходило.

— Договор вы, может быть, и чтите. Однако это не мешает эльфам нападать на нас на нашей же территории.

— Как это ни прискорбно, действия наших подданных не всегда совпадают с политикой государства и нашей волей.

— Но как глава рода Вы несомненно следите, чтобы действия хотя бы Ваших родственников с ней совпадали, не так ли?

— Мхрайн-грайдэхарг, при всем уважении, мы бы попросили вас не смешивать государственные дела с личными.

— С превеликим удовольствием, но поскольку в деле замешены приближенные к Вам лица...

После того как гномы затребовали — фактически за нескольких заложников — кусок якобы спорных земель (где как раз находился один единственный горный перевал, принадлежащий Эльгардару), сомнений, что Рэй у них, не осталось. Странно только, что гномы с этого не начали.

— И кто же это, позвольте узнать?

— Увы, юноша не был настолько любезен, чтобы представиться. Благо, что капитан стражи его узнал, потому что, сами понимаете, иначе церемониться с ним никто бы не стал. За вооруженное нападение на стражей наказание одно. — Старейшине, похоже, надоело ходить вокруг да около, раз он перешел к почти не завуалированным угрозам. Так и не дождавшись от меня повторного вопроса, кого из моих родичей они захватили, гном сам продолжил. — Судя по всему, на нашу стражу напал Рейгард тиэль Кхалед. Ваш племянник, если я не ошибаюсь.

— Двоюродный.

— Хорошо, Ваш двоюродный племянник, — моя более чем равнодушная реакция сбила старейшину с толку.

— Если это действительно так, я хочу убедиться, что с ним обращаются подобающим образом.

— Это исключено, — гном, наконец, вспомнил, что теоретически в нынешней ситуации условия диктовать должны как раз они. — До исполнения приговора он вместе с остальными нарушителями находится под стражей.

— Простите, Вы хотели сказать "до проведения следствия"? И смею надеяться, что подгорный народ окажет нам ответную любезность и не будет чинить препятствий следователям, которые примут участие в расследовании с нашей стороны.

— Приговор уже вынесен и обжалованию не подлежит.

— Вот как? Жаль, я думал, что мы друг друга понимаем. Вы силой удерживаете наших подданных, в чем сами любезно признались, да еще и пытаетесь нас шантажировать. Боюсь, что ни одним из договоров такие действия не предусмотрены.

— Повелитель, мы с Вами прекрасно знаем, что на нарушителей договор не распространяется.

— Нам нужны доказательства. А до тех пор, мы будем считать, что их похитили, и действовать соответствующе.

* * *

Старейшина может сколь ему угодно делать вид, что в горах ничего сверхъестественного не происходит и он полностью контролирует ситуацию. Пожалуйста, его право. Только я вот ни капли не удивлюсь, если в скором времени в горах сменится власть.

Нет, я, конечно, понимаю, что если бы старейшине удалось отхватить такой кусок земель, ближайшие полвека он мог бы спать спокойно. Посмел бы после такого, кто-нибудь хоть слово против пикнуть. Совет бы его живьем съел, а косточки торжественно преподнес бы действующему — пока еще действующему — старейшине.

— Судя по записям, в этой компании два идейных вдохновителя — действительно стоящие ребята, я бы их к себе взял, если они, конечно, до сих пор не сдали свои разработки гномам... — Голос Тиррелинира выдернул меня из раздумий. — Этих надо попытаться вытащить. Остальные — так... балласт: один средненький телепортист, весьма посредственный артефактор — он им амулеты заряжал по большей части. И два связиста — были на хорошем счету в академии, но если допустили такую ошибку, то...

Ума не приложу, как Рейгард затесался в компанию этих оболтусов. Захотелось, видите ли, деткам приключений себе на голову поискать. Нет, если эти юные дарования действительно нашли способ телепортироваться в магически экранированные помещения, то честь им и хвала, именная стипендия и всяческое содействие со стороны академии и государства в дальнейших разработках. Еще бы не создавали нам, да и себе, лишних сложностей, вообще цены бы им не было. Так нет же, хотели всех поразить! Мало им было заблокированных помещений, надо было обязательно выбрать одно из самых защищенных, чтоб уж наверняка доказать справедливость своей теории. Вот чем им, к примеру, наша казна не приглянулась?

— Мы никого не будем там оставлять. Коротышкам только дай волю. Браслетами они больше не интересовались?

— Пока нет. Готов спорить, что пробную партию они сейчас как раз и обкатывают. Понравится — снова выйдут с нашим "ученым" на связь. Знать бы еще, как много наши рассказали гномам... Может, еще раз попытаешься связаться с Рейгардом?

Закрыв глаза, я в который раз мысленно попытался позвать племянника. Как всегда впустую.

— Значит, будем импровизировать. А вообще... Скажем, что дети толком телепортироваться не умеют, вот и ошиблись. Можем даже поклясться, если потребуется. Все же они там изрядно напортачили, но все равно, это ж надо было додуматься... — Тиррелинир покачал головой, выражая одновременно и порицание, и восхищение. — Нет, ну правда, какой с младших учеников спрос? Правильно, никакого. Академия как всегда готова возместить убытки, ежели таковые имеются, и выражает благодарность за то, что присмотрели за детками. Мы же их молодняк косорукий к ответственности не привлекаем.

— Замечательная версия, ничего не скажешь, — увы, я сейчас не способен разделить его восторгов, — без пяти минут выпускники Академии за многие годы учебы не освоили телепортации. Это ж как надо было запутаться, чтобы оказаться в тысяче километров от места отправления? Да, даже первокурсники и те... — осекся, вспоминая, какие номера сам порой откалывал в начале обучения.

— Вот я о чем и говорю! Дети переоценили свои возможности, ошиблись в расчетах, в итоге, их выбросило непонятно куда. Первый курс, вы же понимаете... Документы оформить — минутное дело.

— А гномы, конечно, совсем дурные и проверить наши показания не догадаются.

— Проверить, конечно, проверят, но любой дознаватель подтвердит, что мы кристально честны. Лгать-то мы не будем. Ты прикажешь — их зачислят на первый курс. Останется только довести сию радостную весть до их сведения. Но это может и подождать.

— А Рейгард?

— Версия с похищением сейчас отрабатывается. Но пока особых зацепок нет... Допустим, Рейгард как-то узнал, где находятся пропавшие студенты, как думаешь, стал бы он в одиночку пытаться вытащить их?

Покачал головой, уж кто-кто, а Рейгард бы не полез в такую авантюру. Тем более, он прекрасно знает, что ему я всегда готов помочь. Уж спасательную операцию я бы как-нибудь смог организовать.

— А если бы в деле была замешена девушка? — не добившись от меня никакой реакции, Тиррел продолжил, — Так вот этой компании есть некая юная особа, с которой Рейгард в последнее время довольно часто общался. С остальными твой племянник никак не пересекался.

— Иии? Я не пойму, к чему ты клонишь? Торжественно объявим, что Рей спасал свою невесту, в компании гномов пустим скупую слезу и тут же справим свадьбу, чтобы никто не усомнился в правдивости наших слов?

— Вот еще, а если она работает на гномов?

Все, приехали. Паранойя Тиррела открыла сезон охоты и, пока он ей не скормит с десяток подозреваемых, не успокоится.

— Кстати, ты уже решил, кого будешь брать с собой?

Хороший вопрос. В принципе по протоколу мне положена весьма обширная свита, но вот на само заседание гномы впустить такую толпу не готовы, о чем мне и заявили. А потом добавили, что воинам в зал суда вход запрещен, так что охрану, оружие и магию оставляйте, пожалуйста, за дверью. Даже для меня поблажек делать не будут — законы одни для всех. Они и так-то пошли на уступки, разрешив мне взять с собой секретаря и парочку юристов.

Я всегда догадывался, что гномы не любят посторонних в своих горах. Случаи, когда на подобных заседаниях присутствовали эльфы, можно по пальцам пересчитать. Но, по-моему, гномы со своими требованиями перешли пределы разумного. Можно подумать, мы горим желанием спускаться в их шахты!

— Думаю, возьму Дагмара, на него, конечно, надежды особой нет, если вдруг что-то пойдет не так и надо будет помахать кулаками, но...

— Да знаю я, — отмахнулся Тиррел, — своего секретаря ты тоже берешь, я правильно понимаю? Вот и отлично, значит, таким составом и пойдем.

— Тиррел, я обещал, что со мной будут только секретарь и два юриста.

— Тебе диплом показать?

Да зачем? Если нужно, Тирелл с одинаковой легкостью и свидетельство об окончании курсов для садоводов-любителей раздобудет, и степень магистра по травоведению получит.

— Мне было бы спокойней, если ты останешься здесь, чтобы в случае чего... — я предпринял вялую попытку уговорить друга остаться. Вялую, потому что и сам не был до конца уверен, что в такой ситуации будет лучше.

— Вот поэтому я и еду с тобой, чтобы таких случаев больше не было.

Иллирэн.

Сомневаюсь, что Тиррелиниру доставляет особое удовольствие слушать по десятому кругу то, что несомненно можно прочесть в любом справочнике по неклассической магии. Вот и думай, то ли лорд до сих пор значительно переоценивал мою осведомленность, то ли просто пытается таким вот своеобразным образом отвлечь меня? Лучше бы о Повелителе побеспокоился — это его ведь только что ментально выпороли, не меня. Мне-то что... Подумаешь, ряды свидетелей моего унижения пополнились аж на два эльфа, для которых, к тому же, оно не стало так им уж сюрпризом.

Как для меня не стало откровением, что Амирани за меня в который раз просила. Видеть ее чужими глазами было странно. Что уж говорить о подслушанных мыслях о ней? Такое ощущение, что речь вовсе и не о ней была, а о ком-то чужом и бесконечно далеком, что вкупе с болью в стиснутых запястьях надежно удерживало в чужом сознании, не давая сбиться на воспоминания о ней.