Маски: иллюзия превращений - 1

— Погоди, погоди, — Орино очевидно решил сосредоточенно подойти к собственным пробелам в знаниях о земной физиологии, но я его перебила.

— Умоляю, давай на сушу! И там все, что хочешь, тебе объясню! — взмолилась я, настойчиво указывая на полчища столов и иже с ними, так и караулящих 'деликатес'.

Верлианец, подумав немного, все же согласно кивнул.

— Жди тут. Я доплыву до транспорта и постараюсь подобраться прямо сюда, чтобы минимизировать твое пребывание в опасной зоне. О наших не переживай, там уже спасательная служба подключилась, так что никто не пострадает.

После чего непонятным жестом приоткрыв 'сетку', выскользнул наружу и почти сразу пропал с моих глаз. Успокоенная его словами и действиями, я отплыла от входа внутрь 'норки', решив воспользоваться моментом и осмотреться. Интересно же, как выглядит быт иных разумных существ. Выглядел он... непонятно. Ничего аналогичного моему восприятию жилого помещения, кроме, пожалуй, своеобразного гамака, в котором я и очнулась первоначально, не обнаружила. Или их быт предполагал другие потребности, или знакомый мне по Земле жилой обиход тут выглядел как-то очень уж иначе. Внутренняя поверхность стен представляла собой ту самую гелеобразную прозрачную 'трансформирующуюся реальность', что так и не поддалась моим изучающим потугам.

Если по аналогии с их студенистыми гаджетами, то вот надо что-то сделать со всем этим, чтобы появился нужный тебе стол, а хотя нет, у них стол — это кое-что другое. Одним словом, совсем они непонятные какие-то. Грустный итог моих наблюдений: норка Орино была представлена четырьмя, плавно перетекающими друг в друга помещениями, поверхности которых были сплошной моделирующейся структурой. Все остальное пространство, кроме гамака для меня и еще своеобразной ниши в стене, видимо 'открытой' верлианцем в процессе поиска средств для моего лечения, было пустым! Возможно, потому, что он переехал на сушу? Или у них идея фикс свободного пространства? Пришлось заглянуть в нишу, хоть что-то о владельце жилплощади выяснить хотелось. Пусть мои намерения по осуществлению страшной мести поутихли на волне собственного спасения от зубов хищников, но желание в нем разобраться не пропало.

Лучше бы не лезла! Первым делом в нише обнаружила округлую рамку-зеркальце с потрясающим красным локоном. Сразу припомнила, что та русалка, чье появление так меня поразило, была именно красноволосой. А сегодня среди местных представители верлианского населения с подобным цветом волос мне не попались — значит, они редкость! Получается, локон ее. А это уже... зазноба! И если я, образно говоря, временная услада для тела, то вот обладательница красной шевелюры владеет его сердцем. Любит он ее, наверное...

Уловив новый шум снаружи, резко дернулась обратно, в самое ближайшее от входа помещение. Орино появился почти сразу.

— Давай, оперативно заскакиваем, по сторонам не смотрим! — проинструктировал мужчина и потянул к выходу.

Все прошло быстро и успешно. Его леталка висела в толще воды совсем рядом, верлианец быстро меня к ней доставил и вплыл внутрь. Дверь мгновенно закрылась, отрезав нас от сразу активизировавшихся столов. Но... поздно челюстями щелкать, когда обед уплыл.

Путь домой был стремительным и прошел в напряженном молчании. Мне даже сбоку по выражению его лица было видно, что в голове Орино шла напряженная работа мысли, а ее аналитические результаты вряд ли принесут мне что-то хорошее. Активировать прозрачность стен я не стала. Настроение на почве собственной несуразности и совершенно необдуманного любопытства поникло, а впереди еще предстояло объяснение с верлианцем.

Едва мы приземлились, выскочила из леталки и понеслась в дом. Быстро заскочила в спальню и скрылась в ванной. Быстрые шаги Орино позади я слышала, но попытку проследовать за мной в ванную сразу пресекла:

— Не входи! Сейчас приведу себя в порядок и выйду!

Он некоторое время помолчал, потом вздохнул и предупредил:

— Приходи сразу на кухню, ужинать.

Как ни странно, но аппетита не было. А вот желание поплакать — было. День сегодня — качели настоящие, так и кидало от прекрасного к кошмарному. И с Ньером не попрощалась, нехорошо. Быстро ополоснулась, экономно расходуя воду. При этом поймала себя на мысли, что после сегодняшнего катастрофического погружения в пугающую водную среду робкая струйка воды, которую я себе обычно позволяла, не казалась такой уж жуткой.

Выбравшись из ванны, обсушилась и полезла в косметичку за тампонами. Глаза застилали набежавшие слезы, поэтому я нечаянно уронила пластиковую сумку, рассыпав все ее содержимое по полу. Чертыхнувшись — это было в духе сегодняшнего дня — выхватила искомое и в полотенце поплелась в спальню за бельем. Одевшись, вернулась в ванную: беспорядок надо было устранить. Когда одно за другим убирала все в косметичку, наткнулась взглядом на знакомую упаковку. Контрацептив! Точно, меня же Надя как-то просила купить по пути. А я ей отдать забыла... Может быть, я и есть тот счастливый случай, что сделал Григория папой? Мысленно хихикнув, повертела упаковку в руке. Срок годности был в порядке, период действия — год с момента введения. Это судьба! Вот уж кому сейчас в связи с дополнительно взятыми на себя обязательствами средство не повредит. Буду ответственной женщиной!

Вскрыв стерильный пакетик с медицинской пластинкой, приложила ее к локтю, ожидая ощущения легкого пощипывания — пока заполняющее пластину вещество сквозь кожные поры проникнет внутрь.

— Регина, ты скоро? — донесся голос Орино.

— Почти уже, — сдерживая всхлип, крикнула в ответ.

Нет в жизни справедливости! Вот даже удавить его сейчас рука не поднимется. Заслужил, конечно, местами, но и спас меня от страшной перспективы съедания заживо! Так в итоге и останется мое утопление неотомщенным. А еще о высшей справедливости рассуждают, да вот только где она, кто о ней слышал?..

На кухне меня ожидали кролы, две кружки разных напитков и стопроцентный допрос. Это было понятно по тому, каким собранным взглядом встретил мое появление верлианец. С мученическим вздохом села на скамью.

— Итак, те земные женщины, что созрели для потомства, ежемесячно переживают кровотечение? — тут же выстрелил вопросом Орино.

Я кивнула, запивая крол.

— И это нормально, безопасно и естественно?

И снова мой кивок.

— Значит, ты, — верлианец замялся, явно подбирая слова, — полноценно способна стать родительницей?

Подавившись, смахнула выступившие от натуги слезы и опять кивнула. Кажется, наши с ним опасения теперь идут в одном направлении. А вот не скажу ему, что волноваться не о чем, пусть попереживает для разнообразия!

Орино неожиданно приободрился. Не иначе, поздравил себя с вовремя выявленной опасностью и наметил пути ее устранения. А меня поразила внезапная мысль:

— Ты серьезно об этом не знал? Даже с учетом опыта земных знакомств в баре отеля? — подозрительно уточнила я.

— Впервые сталкиваюсь с женщиной с Земли в подобной ситуации, — ответ явно был искренним.

Ну, это понятно, кто бы с ним в этот период знакомился. А вот...

— Знаешь, если это возможно, хотелось бы встретиться с теми двумя высшими верлианками, — задумчиво попросила я Орино. — Если уж ты не знал, то они точно не знают, а изменившись... Представляю их шок и мысли на протяжении трех дней каждого месяца. Бедняжки. В таком состоянии точно не до общения с мужчинами.

— А у вас принято в этот период мужчинам внимания не уделять? — верлианец неожиданно схватил меня за руку, отвлекая на себя, и затаил дыхание.

— В основном, — недоуменно протянула я в ответ. — Сам понимаешь, тут не до этого.

Орино с невообразимо довольным видом выпустил мою руку и отклонился немного назад.

— Получается, ты физиологически полностью здорова, готова к материнству и во внимании мне не отказывала! — голос выдавал ликование.

Вот проняло мужчину! Теперь только осталось ему учебник по анатомии человека подарить. И будет ему счастье.

Глава 22

Регина

Сегодняшнюю ночь проспали в обнимку. Никак этого не ожидала, но Орино из того гневного типа, что весь путь обратно просидел насупившись и о чем-то размышляя, превратился в самое доброжелательное и обаятельное существо на свете. С предложениями о ванне больше не докучал, спину молочком намазать вызвался сам, при этом купаться не срывался, да еще и сочувствующим тоном, с тревогой заглядывая в глаза, интересовался, не сильно ли мне тяжело переживать все это?

Теряясь в догадках относительно произошедших перемен, остановилась на том, что причина в сопереживании ближнему. Когда рядом кому-то на твой взгляд тяжело, это равнодушным не оставит. А раньше он об этом просто не знал. К тому же уточняющие вопросы верлианца, заданные мне перед самым сном, эту мысль только подтвердили:

— И долго длятся эти естественные ужасы? — вкрадчиво шептал он мне на ушко.

— У меня дня четыре, если все хорошо, — сонно пробормотала в ответ, устраиваясь щекой на его предплечье.

— Как это 'если'? — всполошился верлианец.

— В смысле, смена среды, акклиматизация влияет... Да еще после болезни, — откровенно зевая, просветила я его.

Кажется, он хотел узнать что-то еще, но я уже заснула. День тяжелый выдался.

С утра продолжая обдумывать мысль о психологической перестройке высших верлианцев, снова затронула вопрос о возможности встретиться с двумя верлианками. Но Орино, едва ли не замахав на меня руками, категорично отказался оказать любое содействие, если не пригрозил 'вставлять палки в колеса', заявив:

— Не захотят они с тобой встречаться, да и я не соглашусь доставить тебя на эту встречу. Вообще — больше никаких встреч и новых знакомств! Будешь отдыхать на моей территории. Тем более что завтра днем я буду отсутствовать — будет важное мероприятие.

— А может быть, можно Ньера попросить меня отвезти? — предложила я вариант, ощутив укол совести — никакого отпуска со мной у начальника не выходит. И как раз вчера второй мой знакомый верлианец не раз предлагал помощь. — Ты хоть сможешь заняться своими делами, а то все со мной и со мной. А он такой доброжелательный... И рассчитывать на него предлагал. Опять же столько внимания мне вчера уделил. Даже удивительно для нового знакомого, но я так понимаю, это из-за того, что он твой друг?

Орино, который составлял мне компанию в процессе ленивого валяния под солнышком на расстеленном полотенце, резко подскочил.

— Чтобы я больше о Ньере ни слова не слышал! — едва не зашипел он.

— Почему? — удивилась я. — И куда, кстати, он вчера исчез? Ужас как стыдно за собственную забывчивость. А поблагодарить бы его хотела: тоже от хищников защищал.

Со стороны отвернувшегося Орино донесся скрип зубов, после чего, выдержав некоторую паузу, он обернулся ко мне лицом и неожиданно резко предупредил:

— Регина Аркадьевна, вопрос принципиален! Запрещаю общаться с моим... другом! Иначе я буду воспринимать любую попытку как крайне неразумное поведение с вашей стороны! — его необычный зрачок знакомо мелькнул желтизной, заставив меня испуганно закрыть лицо ладонями, в тщетной попытке укрыться.

— Не надо, — испугалась я. — Не общаться — так не общаться! Хотя это и странно — ваш же друг! Но я не буду, раз это такая проблема. Обещаю. Даже если увижу его снова, буду невежливо молчать и игнорировать. Правильно, пусть он думает обо мне плохо в угоду вашим тиранским замашкам.

Под конец все же сорвалась на обиду, но в самом деле, что за глупость? Этот Ньер, между прочим, не меньше Орино рисковал собой, защищая меня вчера. А мне даже спасибо сказать не позволено!

— Вы его не увидите больше, поэтому беспокоиться не о чем. И завтра он так же занят!

И тут меня осенило! Орино так настроен против нашего общения, что возникает невольное подозрение: он опасается — вдруг его друг нечаянно проговорится не о том...

— Вы все рассказали другу?! — я резко вскочила на ноги, от потрясения снова скатываясь на официальное обращение к 'начальству'.

Ужас, если он реально проинформировал приятеля, что прилетел в отпуск с любовницей... А если еще и рассказал о том, как мы познакомились... Мне стало плохо. Вчерашний позор померк на фоне общей нелицеприятной ситуации и мнения, вероятно сложившегося обо мне у Ньера. В свете появившейся мысли вчерашнее поведение нового знакомого казалась уже не таким однозначным. С Орино я уже смирилась! И даже научилась видеть плюсы в наших отношениях, но...

— Мы же договаривались! — моему возмущению не было предела. — Вы обещали сохранять конфиденциальность наших отношений! А это предполагает неразглашение. Вы... Вы нарушили наш договор!

Я в упор смотрела на него, в бессильном возмущении сжимая руки в кулаки. Верлианец во время моего обличительного выступления выглядел уязвленным и каким-то растерянным одновременно. Но как только я заявила о нарушении, резко дернулся в моем направлении, его лицо окаменело, а зрачки налились желтизной...

* * *

— Ой, боюсь!.. — голосила я, дрыгая ногами и цепляясь руками за мужчину.

Орино стоял по пояс в воде и весело смеялся, уверенно удерживая меня на руках и осторожно водя моим телом по поверхности воды из стороны в сторону.

— Расслабься, ты очень напряжена. Чтобы плавать, надо всего лишь довериться воде. Не бойся, не упадешь, она подхватит. Расслабься, почувствуй это состояние, — уговаривал он меня, наверное, в сотый раз.

Но расслабиться у меня как раз и не получалось. Пусть жидкая среда уже не вызывала такой паники, как раньше, но глубоко заходить было откровенно страшно. Поэтому я весь сегодняшний день, который мы дружно провели в праздном безделье на берегу, или плавала, держась за шею верлианца, когда он уверенно и стремительно рассекал водную гладь, или под шутливые замечания Орино барахталась в прибрежной мелкой парной и прозрачной водичке. Настроение было прекрасным — счастье и радость переполняли, мир казался таким восхитительным, окружающее пространство и мой спутник радовали каждое мгновение. Орино сегодня превзошел самого себя. Весь день и в прямом, и в переносном смысле проносил меня на руках, выполняя малейшую прихоть, стремился только порадовать или удивить.

День получился по-настоящему отпускным. Я радовалась каждому лучику солнца, каждой улыбке верлианца, каждому мгновению, что мы провели сегодня вдвоем... Не покидало ощущение, что мы становимся ближе, начинаем узнавать друг друга, доверять... Один из лучших дней моей жизни! И тоже в копилку моих бесценных воспоминаний.

— Ты знаешь, — таинственным тоном прошептала я Орино, когда мы уже после заката, который наблюдали, устроившись вдвоем на берегу, ужинали внизу, рассматривая верлианское звездное небо. Землю отсюда было не видно, но Орино объяснил мне, где она примерно находится, — глядя на тебя, не покидает ощущение, что ты сегодня крупно проштрафился!

И в голос расхохоталась, увидев, как верлианец напряженно замер с кружкой в руке.

— Почему... ты так думаешь? — спустя несколько минут неестественно напряженным тоном уточнил он.

— Ты мне за весь день ни разу не сказал 'нет'! — с триумфом заявила я и, подскочив к нему, обняла, чтобы прижаться щекой к груди мужчины. — Так что сознавайся, в чем подвох!