Поток мыслей прервался, будто на его пути воздвигли плотину. Чтобы сориентироваться, мне пришлось часто моргать — ровно до тех пор, пока возле меня не оказался Джей, спокойный, собранный, даже слегка самодовольный.
— Поздравляю, — прошептал он мне на ухо, кажется, с облегчением.
— Грех? — уточнила я, и так зная, о чем он.
— Да, — кивнул Джей, помогая мне сесть. Бегло осмотревшись, я заметила растерянно-довольных Кристу и Макса у того самого окна, где всего несколько мгновений назад стоял Джей.
— Ты и Крис, о чем вы разговаривали? — стараясь тщательнее подбирать слова, спросила я. Не хотелось, чтобы Джей подумал лишнее.
— Успокаивал, — не вдаваясь в подробности, объяснил Джейсон. В общем-то, всё и так предельно ясно — наставник боролся с действием заразы, которую я распространяла вопреки собственной воле, но зато теперь... за мной два греха. Удивительно, насколько быстро всё произошло на этот раз. Можно сказать, молниеносно. И что особенно приятно — мы избавились от старика Инвида.
Глава 21:
Погода стояла по-настоящему летняя, солнце жарило так, что за жалкие полчаса у меня сгорели плечи. Давно не видела такого солнца в самом начале лета. Небо было голубое, ясное, без облачка. А запахи! Просто волшебные ароматы — травы, смолы и печеных яблок. И это, между прочим, в черте города!
Я сидела во дворе института и впервые за долгое время могла беспрепятственно наслаждаться полным одиночеством — не одиноким ожиданием чего-либо или кого-либо, а настоящим глобальным уединением. Единственным, что омрачало это приятное отупляющее состояние, был назначенный на сегодня экзамен. Джей обещал подстраховать, и в целом я почти не волновалась, но по мере приближения часа "Х" легкое покалывание внизу живота становилось всё ощутимее. В итоге я, конечно, сдам, но перед этим придется серьезно опозориться. Не то, чтобы я вообще ничего не учила, удивительно, но после принятия Зависти, я воспрянула духом настолько, что целый день добросовестно изучала конспекты. Не без помощи Джейсона. Кажется, его по-настоящему вдохновило моё стремление посвятить хотя бы один день борьбе за свое общечеловеческое профессиональное будущее. Возможно, не последнюю роль сыграл тот факт, что, чем больше грехов я приму, тем меньше сил останется у Джея, то есть его возможность меня страховать тает, как туман поздним утром. Оно, наверное, к лучшему — не будет шанса привыкнуть.
Теперь, проигнорировав многочисленные предложения понервничать вместе, я устроила себе короткую передышку. В голове царила приятная пустота, способная излечить любую хандру. Не то, чтобы я была не в себе или чем-то расстроена, но после принятия Инвида я стала на шаг ближе к своему предназначению, и особенно остро ощутила свою к этому неготовность. Приступ зависти по отношению к Крис имел свои основания, я всё ещё хочу оставаться нормальной, уже не могу, но всё ещё хочу. Теперь я чувствовала себя виноватой перед подругой за то, что она стала невольной жертвой моих проблем с самоопределением. Как так можно? Я уверена в том, что происходящее правильно, я чувствую удовлетворение от темпов собственного развития, но в тоже время сама же себя торможу, хочу перемен, но боюсь их, как огня...
Греясь на солнышке и размышляя о грехах, я придумала для себя игру — угадай, кто следующий. Осталось пять грехов, каждый из них может заявиться ко мне в любой момент, хоть прямо сейчас. Очень хотелось кушать, было бы хорошо, если бы следующим в очереди оказалось чревоугодие. Я не сдержалась и улыбнулась собственным мыслям.
— Чему улыбаешься? — Данила сел рядом, — Будешь?
В его руках оказалась пол-литровая бутылка минералки.
— Жарко, — объяснил он свое предложение.
— Давай, — я приняла бутылку и с удовольствием отпила почти половину.
— Так чему улыбаешься? — Даня забрал бутылку и выжидающе уставился на меня.
— День хороший, — ответила я, — Расслабляюсь, думаю.
— Вижу, только что не жмуришься от удовольствия. Экзамен не пугает?
— Я готова.
— Когда успела? С твоим-то отношением, — Даня многозначительно улыбнулся.
— Не подначивай, — беззлобно одернула я.
— Не подначиваю, просто болтаю, — пожал плечами Даня.
— Из тебя никудышный воспитатель, — призналась я.
— Да, как и таинственный незнакомец, а ещё из меня фиговый рыцарь без страха и упрека, бабник и тот не особо хорошего качества, — с деланным трагизмом в голосе заметил Данила.
— Ты флиртуешь или пытаешься давить на жалость? — усмехнулась я. Было приятно говорить о чем-то безобидном с кем-то безобидным.
— А что, что-то сработало? — парень смотрел на меня умоляюще, и только в самой глубине его глаз бегали озорные чертики, выдающие истинные Данины чувства.
— И то, и другое выше всяких похвал, — откровенно соврала я, поддерживая игру.
— Врешь, как дышишь, — заметил Даня, не переставая улыбаться. Его лицо претерпело ставшее привычным преображение, превратившись из обычного и неприметного в запоминающееся и крайне привлекательное. Улыбка Дани играла роль духовки: возникая на его лице, она превращала бледно желтое "тесто" в аппетитный румяный "пирог".
— Сколько времени? — не желая увлекаться, спохватилась я.
— Половина, — ответил Даня, бросив беглый взгляд на большие наручные часы.
— Уже пора.
— И откуда столько рвения? — усмехнулся парень, вставая вслед за мной.
Я оставила его вопрос без ответа, впрочем, он едва ли в нем нуждался. До аудитории мы добирались в комфортном молчании. У меня не было желания задаваться вопросами типа, что Данила делает в институте, почему идет рядом, не пытаясь развести меня на разговор, почему не флиртует и не задает вопросов, короче, почему он такой милый и удобный. Единственное, что волновало меня относительно идущего рядом парня, это запах его туалетной воды — одновременно броский и ненавязчивый, яркий и едва уловимый, хотелось принюхиваться, вдыхать чуть глубже необходимого. Запах обращался куда-то внутрь меня, к каким-то смутным воспоминаниям, к каким-то забытым грезам подросткового периода, когда тебе тринадцать, и мальчишки перестают быть всего лишь друзьями по играм. Своеобразный ароматический портал во времена угревой сыпи и личных дневников. И как я раньше не замечала этого запаха?
Миновав последний поворот, мы с Даней почти нос к носу столкнулись с взволнованными "королевскими" особами — Романом, Ольгой и Лорой. Я бросила короткое "привет" и зашагала дальше, Даня же, к моему неожиданному неудовольствию, застрял в их компании — ну, конечно, водишь дружбу с Лорой, будь учтив с её патронами.
У аудитории сидели мои многочисленные поверхностные знакомства: Крис не было, экзамена ожидали только наши с ней сокурсники, тискающие в руках заметно потрепанные тетрадки. Одарив всех дежурным приветствием, я забилась в самый дальний угол, не желая выслушивать типичные жалобы дерганых студентов.
— Ты почему убежала? — почти шепотом спросил Даня, отыскав моё убежище.
— Не горю желанием общаться, — пробормотала я и совершенно непроизвольно втянула побольше воздуха, пытаясь уловить запах Даниного парфюма. Вот напасть!
Данила с интересом изучал моё лицо, чуть склонив голову набок, всем своим видом показывая, что моё поведение его забавляет. Ненавижу, когда к моим капризам прибавляется чужая наблюдательность.
— Своих дел нет? — огрызнулась я, тут же пожалев о проявленной грубости. Из-за чего, собственно, завожусь?
— Ты — моё дело, — серьезно ответил Данила, — Пока не окажешься в аудитории, буду любоваться трогательными перепадами твоего настроения.
— А можешь просто не обращать на меня внимание?
— Ты рыжая, — усмехнулся Даня, — Тебя невозможно игнорировать.
Прозвучало, как комплимент. Я изобразила смущение и легонько оттолкнула Данилу подальше от себя — в чудесном укрытии нам двоим было вызывающе тесно.
— Удачи на экзамене, — пожелал парень, отступив на несколько шагов, после чего подмигнул и скрылся в подвижной толпе шумящих студентов. Я сделала глубокий вдох, дабы убедиться, что волнующий аромат Даниной туалетной воды исчез вслед за ним. Так и случилось, но вместо облегчения, я почувствовала досаду.
— Вот ты где! — Крис буквально налетела на меня, — Я в ужасе! Скорее бы всё закончилось.
— Мы решили устроить небольшую пати, — добавил Макс, появившись вслед за моей подругой, — Ну, сразу, как вы отстреляетесь.
— Отличная идея, — поддержала я, хотя на самом деле мечтала скорее оказаться дома в компании какой-нибудь глупой телепередачи. На фоне открывшихся передо мной мистических перспектив студенческие вечеринки перестали казаться чем-то выдающимся.
Наш только начавшийся разговор прервал голос преподавателя, возвестив о начале экзамена. Галина Валерьевна по прозвищу "Ступа" — пожилая женщина с по-настоящему мужским нравом — предложила первой пятерке студентов пройти в аудиторию. Народ мялся, мы с Крис в том числе, уж очень не хотелось идти первыми. В итоге нашлось нужное количество смельчаков, и дверь в "камеру пыток" закрылась за их спинами.
— Пойдем вторыми, или лучше третьими, — предложила Крис, — А Макс с Костиком сгоняют за перекусить. Я жутко голодная.
— Аналогично! — поддержала я, только сейчас заметив бас-гитариста Константина. Парень стоял неподалеку от нас, подпирая бледно-желтую стену и с недоумением наблюдая за студенческой братией.
— Ты хорошо подготовилась? — поудобнее устраиваясь в Максиных объятиях, спросила Крис.
— Хорошо, — кивнула я, решив не строить из себя жертву. В моем категорически выигрышном положении это настоящее свинство. Кстати о положении, интересно, где пропадает Джей?
— Не перестаешь удивлять, — призналась Криста, — Великая женщина!
— Может, Костяна позовем? А то он сгинет у этой стены, — предложил Макс, бросив сочувствующий взгляд в сторону своего товарища по группе.
— Я звала, — отмахнулась Крис, — Он отказался. Может, ему и там хорошо. Может, мы ему нужны, как собаке пятая нога, то есть тупо по приколу.
— Меби-меби, — пробормотал Макс, пожимая широкими плечами. За то время, что мы не виделись, он сильно загорел и ещё больше подтянулся, кажется, даже повзрослел. На смешливое лицо, выражающее почти перманентную жизнерадостность, легла тень каких-то не очень радужных размышлений, будто Макс открыл для себя что-то, о чем прежде старался не думать. В этом смысле у нас было нечто общее. Интересно, стала ли я старше? Как новые знания и нервотрепка последних месяцев сказались на моей внешности? Крис бы обязательно сказала, она такое замечает. Я, кажется, даже расстроилась. Было бы здорово стать солиднее, превратиться из рыжей утки в медноволосую лебедь...
— Лёва! Алё! У тебя глаза, как у инфернала встретившего свою смерть, — пихнув меня в плечо, воскликнула Крис.
— Задумалась.
— Да, я вижу, что не медитируешь. Какими пойдем? Вторыми? А то мне уж больно жрать охото, — ворчала Крис, вертясь в Максиных руках. Я бросила на парня понимающий взгляд: когда Криста волнуется, окружающим людям приходится несладко. Девушка становится похожа на бурлящий котел, из которого то и дело вылетают сгустки подозрительного ядовитого варева, вроде непроизвольно, а с другой стороны — кто просил так много наливать?!
Оказывая Максу немую поддержку, я буквально на долю секунды представила себе его в будущем, как он заматереет, обрастет грубой острой щетиной, переоденется в дорогие заграничные шмотки, будет пропадать на гастролях, заработает синяки под глазами — от недосыпа и алкоголя, будет регулярно захлебываться кашлем курильщика, сделает пару-тройку броских тату — на плечах и руках...
Больничная палата, характерный запах — будоражащий и по-своему омерзительный: запах лекарств, пота, мочи и хвори вперемешку с запахом апельсинов и подгоревшей каши. Я стою за Максиной спиной, парень сидит на страшненьком больничном стуле перед койкой, на которой дремлет болезненно бледная Криста. Я чувствую тяжесть Максиного взгляда, ощущаю чувство вины, съедающее парня изнутри. Ему невыносимо видеть свою любимую в таком состоянии, я и сама ловлю себя на желании отвести глаза, настолько беспомощной, настолько не такой, как всегда, выглядит моя лучшая подруга. В ней неестественно мало жизни. Не могу смотреть на Крис, перевожу взгляд на Макса. Меня буквально сжигает желание... защитить, помочь, спасти? Желание коснуться плеча, щеки. Желание помочь ему почувствовать себя лучше. Ведь я могу забрать у него чувство вины, эту мучительную тяжесть. Я делаю шаг вперед — всего один, тот, что отделяет меня от Макса, кладу руку ему на плечо, наклоняюсь прямо к уху, шепчу успокаивающие глупости. Чувствую внезапное жжение в том месте, где моя ладонь касается Максиного плеча...
— Совсем что ли?! — голос Кристы вырвал меня из пропахшего больницей видения. Девушка обращалась к Максу, который пытался её щекотать. Моё состояние прошло незамеченным... Я видела будущее, не просто видела — спровоцировала видение! Я чертов пророк!
— Чему радуешься? — проворчала Крис, обратив внимание на мою внезапную плохо скрываемую радость.
— Скоро наша очередь, — я заметила первую сдавшуюся студентку и не преминула воспользоваться прекрасным объяснением собственных эмоций.
— Так, Макс, бери Костика и валите нам за поесть. Желудок начинает переваривать сам себя, — вымучено призналась Крис. Я тут же вспомнила Кристу из сна — не такую румяную, не такую живую, совсем-совсем не такую, как та, что капризничает в настоящем. Неужели, в будущем её ждет какая-то страшная болезнь? Или авария? Или что похуже? От одной мысли об этом неприятно защемило в груди. Надо непременно расспросить Джея о том, насколько вероятным является то, что я вижу в своих видениях. Пока же следует сосредоточиться на стремительно приближающемся экзамене.
— Терпеть не могу нервотрепки, — устало призналась Крис, спровадив Макса с Костиком в магазин. Подруга оперлась на стену и медленно сползла к полу. Я пристроилась рядом. Мы обе молчали: Крис, уткнувшись лицом в свои руки, я, разглядывая проходящих мимо студентов. Минут через пять после появления следующей сдавшей экзамен мимо прошел громила-первокурсник, от которого мне в свое время качественно досталось по лицу. Кажется, с тех пор прошла целая вечность, мне даже имени парня вспомнить не удалось. Следующим приветом из прошлого оказался Лис, перед тем, как узнать в парне у расписания своего бывшего, я минуты две разглядывала его спину. Он изменился, мы не виделись всего ничего, но сейчас передо мной был не тот парень, с которым я совсем недавно рассталась. Куда-то делась привычная неряшливость: Слава сделал классическую мужскую стрижку, нацепил совершенно обычные джинсы и не менее обычную футболку песочного цвета. Мне подобное преобразование решительно не понравилось.
— Это Славка что ли? — Крис смотрела на Лиса округлившимися от удивления глазами, её волнение из-за экзамена, как рукой сняло, — Что это с ним сделалось? Похож на Питера Паркера в период полового созревания. Ужас какой.
