Сердце Арронтара. Две судьбы

— Почему? — прошептал Винард, смотря на Нарро с таким отчаянием, что дартхари понял — он действительно не осознаёт, почему Рональда не обращается. Не осознаёт, так же, как и его родители. Так же, как и Лирин когда-то.

Нарро сделал шаг вперёд, сбрасывая со спины руку сестры, и подошёл вплотную к мужчине.

— Неужели это так сложно понять? Это ведь очень просто, Винард. Оборотни сами себе создали эту проблему, и теперь пожинают плоды собственной глупости. Мы не умеем любить слабых, а если любим, то презираем самих себя, как это делаешь ты. Но если бы ты мог просто открыть глаза и осознать, что дело не в Рональде... Если бы ты мог... но ты не можешь. Иди, Винард. Я не буду делать то, о чём ты меня просишь.

Калихари белых волков вздохнул и уже открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но поперхнулся, наткнувшись на ледяной взгляд Нарро. В этих глазах светилось предупреждение о том, что терпение Вожака кончается.

И Винард просто кивнул, развернулся и вышел из кабинета.

Точнее, попытался выйти. Как только мужчина распахнул дверь, в коридоре раздалось сдавленное: "Ой!", а потом глухой звук упавшего тела.

Дартхари отодвинул застывшего в изумлении Винарда от двери и с недовольством посмотрел на лежавшего на полу Лорана.

— Мне казалось, ты просил у меня разрешения посетить библиотеку, Лоран, — сказал Нарро таким голосом, что всех присутствующих немедленно передёрнуло. — Я не разрешал тебе подслушивать чужие разговоры под дверью.

— Я случайно, отец, — испуганно пискнул Лоран. — Я просто хотел сказать, что я всё закончил и ухожу...

— Сказал? — ледяным тоном уточнил Нарро и, дождавшись перепуганного кивка, продолжил: — Теперь иди отсюда. И чтобы больше подобного не повторялось.

Лорана не пришлось долго уговаривать. Вслед за сыном Вожака усадьбу покинул и Винард.

— Вот наглец, — покачал головой Нарро, как только их шаги стихли. — Может быть, зря я его вообще сюда пускаю?

Он закрыл дверь, встал перед камином и скрестил руки на груди. На самом деле Нарро, конечно, беспокоил сейчас отнюдь не Лоран, а состоявшийся разговор с Винардом. Было противно.

Лирин понимала, поэтому встала за спиной брата.

— Не зря.

Он закрыл глаза, почувствовав лёгкое прикосновение. Оно было таким... успокаивающим.

— Теперь ты заберёшь её?.. — прошептала Лирин, отчаянно желая сделать ещё один шаг и обнять Нарро, но не смея.

— Это не выход, — он вздохнул. — Я не знаю, где в таком случае выход. Но я очень постараюсь его найти.

— Ты найдёшь... Обязательно...

И вот, наконец — последний шаг, и она прислонилась головой к спине брата. Едва коснулась лбом лопатки — выше просто не доставала — втянула носом родной запах, и переместила одну свою ладонь ему на живот. И чуть вздрогнула, когда Нарро легко коснулся своей рукой её пальцев, принимая — впервые — её ласку, её объятие.

Нарро не оборачивался, поэтому не видел, как лицо Лирин осветила улыбка, а по щекам медленно начали свой бег прозрачные капли слёз.

* * *

Дартхари, конечно, не предполагал, что у Лорана хватит наглости задирать Рональду на следующий день после того, как парень подслушал их с Винардом разговор. Нарро мог простить своему сыну многое, но не это. Он считал его достаточно взрослым для осознания собственных поступков, поэтому сделал то, что полагал правильным наказанием для Лорана — лишил его возможности приходить в усадьбу.

— Ты думаешь, что вправе совершать поступки, которые не могут совершать другие, только потому что ты мой сын? — сказал ему тогда дартхари. — Ты заблуждаешься, Лоран. Я позволял тебе приходить в усадьбу — это была твоя единственная привилегия. А теперь у тебя нет никаких привилегий.

Ситуация с образованием молодых волчат уже давно беспокоила Нарро. Они с Лирин и Эллейн, когда она пять лет жила в Арронтаре, даже начали разрабатывать своеобразную реформу, но... успехов не добились.

Юные оборотни все без исключения были очень любознательными и рано начинали читать, писать, бегать, плавать... Но всё это было совершенно бесконтрольным. Никаких школ не существовало. Некоторые родители сами занимались с волчатами, другие пускали всё на самотёк, так или иначе — уровень грамотности в Арронтаре был довольно-таки высоким. Просто бессистемным. Были оборотни, которые очень хорошо разбирались в травах, но при этом совершенно не умели считать. Или наоборот — гениальные математики, которые не могли отличить одно дерево от другого.

Нарро это чрезвычайно бесило. Он совершенно справедливо считал, что должны быть знания, известные всем и одинаковые у всех. Но как этого достичь? Учителей в клане не было. Нанимать другие расы? Он попробовал. Юные волчата совершенно не слушались таких преподавателей, потому что они жили на инстинктах и не могли понять, зачем им подчиняться тому, в ком нет силы волка. И даже приказы дартхари не помогали — дети же, что с них взять.

Да и не мог Нарро найти постоянных учителей среди людей. Приходящие лекари — это одно, но жить при клане круглый год... Никто не хотел.

И он опять упёрся в проклятье. Его снятие помогло бы воспитать преподавателей в самом клане — оборотни смогли бы уезжать из Арронтара и учиться в человеческих школах и институтах. А потом уже можно будет организовать три большие школы во всех трёх деревнях.

Но пока проклятье не снято, мечта останется лишь мечтой.

И поэтому Нарро позволял Лорану приходить в библиотеку и учиться. Пусть характер у парня был ужасный, любознательностью его Дарида не обделила.

Но после того как он в открытую оскорбил Рональду, право это Лоран потерял.

Дартхари, конечно, видел, что парень обиделся. Но он даже не представлял, насколько...

* * *

Когда-то давно маленький мальчик по имени Дэйнар обещал волшебному лесу, что разберётся с набегами аксалов. Ирония была в том, что Нарро теперь знал — набеги связаны с проклятьем, и происходят они осенью из-за цветков зилли — растения, которое нужно им для того, чтобы щенки рождались крепкими.

Но не только. Именно осенью оборотни затравили аксалами Магду — девушку, чьё проклятье лес вплёл в своё собственное. И случилось это именно в Западном лесу.

Когда Нарро был мальчиком по имени Дэйн, он не чувствовал того, что почувствовал, как только вернулся в Арронтар — сгусток чёрной боли посреди Западного леса. Этот сгусток, похожий на протухшую кровь, слегка пульсировал и отравлял всё вокруг.

Это было сердце проклятья.

Вся негативная энергия, что выделялась в пространство с каждой новой смертью мага-оборотня, собралась именно там — в том самом месте, где когда-то умерла Магда. Удивительно, но девушка, которую так любил Форс, оказалась отправной точкой, связующей нитью для проклятья.

Каждую осень, начиная чувствовать приближение аксалов, Нарро уходил в Западный лес, на то самое место, где пульсировал чёрный сгусток проклятья, садился и впитывал в себя боль.

Чужую боль.

В эти моменты Нарро видел картинки жизней тех, других магов-оборотней, которые умерли в Арронтаре до него. И каждый раз думал — почему же я остался жив, почему я должен снять проклятье? Почему я, а не ты, ты, ты?..

Их, этих жизней, было так много... И все они не знали ответ на вопрос, который каждый раз задавал Нарро, впитывая в себя их боль. Почему я?..

Как ни странно, но это простое действие по уменьшению боли заставляло сердце проклятья меньше пульсировать и, как следствие, аксалов прибегало не так много. Набеги не прекращались совсем, но благодаря действиям Нарро молодые оборотни почти перестали погибать в Западном лесу.

И в тот день он сидел на месте, где умерла Магда, почти десять часов, вбирая в себя боль тех, кто погибал в Арронтаре. Шёл дождь, было грязно и противно, и Нарро устал и продрог. Ломило все кости, подташнивало, от картинок чужих смертей слезились глаза.

Он уже возвращался в усадьбу, когда произошло невероятное.

Лес зашумел, заволновался. Что-то гремело между ветвей, как будто там маленькие молнии сверкали, тревожно хлопали птичьи крылья, выли звери, и даже под землёй кто-то будто с ума сошёл — Нарро казалось, что у него под ногами землетрясение случилось. Он покачнулся и схватился за ближайшее дерево. А потом...

Она звала его. В тот самый момент, в данную секунду. Это была Рональда, и она звала его, потому что происходило нечто очень плохое!

И зов был многократно усилен, потому что она прикасалась к Сердцу Арронтара. К Древнему Камню. И именно Арронтар дал Нарро силу для дальнейших действий.

Он толком не понял, как умудрился так быстро переместиться на Поляну. Просто перед глазами всё вдруг поплыло и закружилось, дорога, по которой он шёл в усадьбу, искривилась и исчезла, а затем он оказался на Поляне, наблюдая за тем, как двое молодых щенков — Лоран и брат Рональды — делают с девочкой что-то странное...

Что-то странное?! Да они же пытаются её изнасиловать! Джерард держит, а Лоран уже и штаны расстегнул!

Нарро еле сдержал рванувшегося вперёд волка. Наказать, рвать, убить... Сжал кулаки, наблюдая, как Джерард и Лоран отскакивают от Рональды, а сама девочка выпрямляется и одёргивает задранную юбку. И замирает, испуганно глядя на него.

По крайней мере она не скулила, как эти двое щенков.

Нарро и сам чувствовал, как жутко выглядит. Весь грязный и мокрый, с удлинившимися клыками и светящимися от ярости глазами, он, должно быть, производил ужасающее впечатление. Но дартхари не сразу смог исправить собственное состояние. Удивительно, как он вообще не убил Джерарда и Лорана.

Возможно, от убийства его удержала сама Рональда, смотревшая на Нарро круглыми голубыми глазами, полными страха.

Дартхари зарычал, созывая оборотней на всеобщее собрание. А затем вновь обернулся к Лорану и Джерарду.

Они тряслись, словно заячьи хвосты.

— Щенки.

Голос был больше похож на рычание, нежели на обычный голос.

— Подойди сюда, Рональда.

Её взгляд стал ещё более испуганным. Неужели боится? Впрочем, Нарро и сам себя в ту минуту боялся, настолько ему хотелось разодрать этим паршивцам всё, что находится у них ниже пояса.

— Подойди. Не бойся, — дартхари постарался смягчить свой голос, и кажется, получилось, потому что Рональда решилась подойти.

Нарро осторожно обнял девочку за плечи и прижал к себе. И использовал немного магии Света, чтобы согреть её — теперь он видел, что она дрожала не столько от страха, сколько от холода.

Он хотел изгнать их. Но она не позволила. Попросила не делать этого... Наверное, ради Джерарда.

Нарро понимал её. Даже слишком хорошо понимал. Поэтому он понял, что Рональда будет делать дальше, за несколько минут до того, как она опустилась на колени и произнесла:

— Дартхари, я, Рональда, дочь калихари Винарда из клана белых волков, с этого момента и навечно, отрекаюсь от своих родных и всей стаи. С этого момента я перестаю считать себя оборотнем и прошу, чтобы вы подтвердили моё решение.

Словно прошлое вернулось. Прошлое, в котором он стоял почти на том же самом месте и отрекался от своих родных.

Нарро так надеялся, что этого никогда не будет в жизни Рональды. Он так сильно этого хотел!

Но не вышло.

— Калихари Винард с семьёй, подойдите.

Он надеялся, они будут сопротивляться. Скажут, что не желают отрекаться от собственной дочери. Это бы помогло ей, по-настоящему помогло!

Но они отреклись. Спокойно, как будто это было нормально.

— С этой минуты и навсегда Рональда больше не принадлежит стае. Но по-прежнему остаётся под моей защитой. Того, кто посмеет обидеть её, ждёт смерть. Все услышали моё слово? Не изгнание, а смерть.

Нарро видел, как она вздрогнула. Не поняла, зачем ему это? Считает его таким же, как они?

Наверное, да. Ведь что он сделал, чтобы защитить её? Просто приходил в её сны и запретил им кидаться камнями?

Мало. О Дарида, как же этого мало...

— Собрание закончено. Можете расходиться.

Нарро не обращал внимания на оборотней, что начали медленно уходить с Поляны. Он смотрел на Рональду.

Она по-прежнему стояла на коленях, уставившись в пространство пустым взглядом. Лицо её было белым, словно бумага.

Рональда находилась в этом состоянии несколько секунд, а затем прикрыла глаза на мгновение, и почти сразу бросилась прочь — Нарро успел только крикнуть:

— Рональда!

Но она не остановилась.

* * *

Конечно, он нашёл её. И вздрогнул, увидев, куда Рональду принесли её собственные ноги — в его старую хижину. В хижину, к которой он ни разу так и не сходил за эти годы, что вернулся в Арронтар.

Она сильно покосилась, крыша прохудилась, одно из стёкол было выбито... Но в целом Нарро оценил ущерб как минимальный. Удивительно, но в ней можно было жить даже сейчас, спустя столько лет... Только подлатать — и жить.

Дартхари осторожно прикоснулся к косяку и улыбнулся. Только вот улыбка вышла невесёлой.

Нарро решительно шагнул внутрь хижины, озираясь по сторонам. Дверь лежала на полу — петли совсем прогнили. Под ногами куча мусора, в основном, конечно, мокрые осенние листья, но попадались и ветки, и даже старые птичьи гнёзда.

Рональда и Элфи спали на столе. Хати, услышав Нарро, открыл глаза и теперь лежал, наблюдая за дартхари из-под приоткрытых век. Охранял свою хозяйку, хотя и знал, что от Вожака не может быть угрозы.

Нарро подошёл ближе и склонился над Рональдой. Она спала, сжавшись в комок от холода, щёки были мокрыми — то ли от слёз, то ли от дождя. Дартхари протянул руку и вытер их, а затем чуть воздействовал на девочку магией Света, чтобы ей стало теплее. Рональда действительно расслабилась, чуть выпрямила ноги и негромко, но протяжно вздохнула.

Ей что-то снилось. Нарро понял это по тому, как двигались её глаза под веками. Но она почему-то не звала его...

Странно.

Дартхари не стал дожидаться, пока позовёт — закрыл глаза и отправился в сон Рональды сам.

* * *

Ей снился лес, такой тёмный и чёрный, словно там стояла вечная ночь. Ветви деревьев казались страшными скрюченными руками, ветер дул совершенно ледяной, такой ледяной, что Нарро замёрз в первую же секунду.