— Одновременно с этим дивизии общевойсковых армий должны занять основные ключевые пункты инфраструктуры Ирана, выйти и занять позиции в самых важных городах страны. А воздушно-десантные бригады должны взять под контроль главные порты юга. Мы считаем, что это позволит нам контролировать всю страну.
— Ультиматум Иранскому правительству нужно вручить утром, после того как наши войска перейдут границу. — Сталин посмотрел на Молотова. — Также нужно напечатать в центральных газетах объяснение данной акции для населения нашей страны. И заранее обдумать, какое истолкование мы будем давать иностранным журналистам.
— На турецкой границе никакой активности замечено не было. — Продолжил доклад генерал Василевский. — Если турки и собираются выступить против нас, как утверждает ГРУ, то в ближайшие недели этого не произойдёт. Что даст нам возможность освободить подвижные соединения, задействованные в Иране.
— Сколько у нас войск на турецкой границе? — Напомнил о себе Ворошилов.
— В Закавказье непосредственно на границе Турции развёрнуто две армии — сорок четвёртая и сорок пятая. Завершает формирование ещё одна — сорок восьмая. Два танковых, два механизированных корпуса, правда, вооружённых устаревшей техникой. Две горно-кавалерийские дивизии. Две отдельные горнострелковые дивизии. Одиннадцатая воздушная армия, одновременно задействованная в иранской операции. Нужно, также, учитывать наши войска, находящиеся в Болгарии. Сил вполне достаточно, чтобы предостеречь турецкое правительство от необдуманных шагов, или вразумить турецкую армию, если они на эти шаги решаться.
— Мы думаем, что у турок скоро появятся другие проблемы, кроме нападения на нас. — Приподнялся со своего места генерал Голиков. Посмотрел на Сталина, получил одобрительный кивок. — Руководство наших курдских союзников подтвердило готовность начать активные действия в течение ближайших дней, после того, как мы пересечём иранскую границу. Караваны с оружием для них готовы, осталось передать их курдским проводникам в Иране, а дальше они доставят оружие сами. Мы передаем им пятьдесят тысяч винтовок, триста пулемётов, восемь миллионов патронов, сто миномётов и боеприпасы к ним, несколько тысяч гранат. Всё трофейное — немецкое или польское. Если понадобится ещё оружие, то передать его недолго. Заодно и англичанам головной боли добавиться.
— Товарищ Василевский, у вас всё? — Сталин положил на стол свою докуренную трубку.
— Никак нет, товарищ Сталин. — Василевский повернулся лицом к вождю, хотя во время доклада смотрел на сидящих напротив Ворошилова, Кузнецова и Абакумова. — Разрешите высказать некоторые соображения.
— Высказывайте, — Сталин сел на своё место.
— Товарищ Сталин, необходимо что-то решать с генералом Павловым. — Василевский задержал дыхание, но затем продолжил. — Генерал Павлов, по моему мнению, не соответствует занимаемой должности, не занимается управлением вверенным ему округом, а только пьёт и ухлёствает за актрисами Тбилисского театра... За все время моего пребывания там генерал Павлов ни одного дня не был трезвым.... Ни разу не посещал вверенные ему войска... Даже ни разу не проконтролировал работу своего штаба. Округом, фактически, управляет начальник штаба округа генерал Толбухин. И неплохо управляет, оттого из Москвы и не видно существующих там недостатков... На мои замечания генерал Павлов отреагировал матерно, полез в драку... Пришлось вразумлять... кулаками... при всём штабе...
Сталин ошеломлённо выслушал речь заместителя начальника генерального штаба. Он, конечно, знал, что с Павловым не всё в порядке, но что до такой степени! Уткнулся в стол виноватым взглядом Ворошилов, ему было известно больше, но донести вождю на его бывшего любимца Климент Ефремович не решился.
— Товарищ Берия, это правда?
— Так точно, товарищ Сталин. — Лаврентий Павлович лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. — Но, как подтвердил генерал Василевский, на работе округа это не сильно сказывается.
— Сказывается, товарищ нарком. — Устало добавил Василевский. — Хорошо, что сразу разделили округ по направлениям. На иранском фронте у генерала армии Тюленева полный порядок. А, вот, на турецком у генерал-полковника Павлова полный бардак, который неизвестно как повернётся в случае начала настоящей войны. Я предлагаю, убрать генерала Павлова из Закавказского военного округа немедленно, пока ещё есть время.
— Что будем с ним делать? — Спросил Сталин раздражённым голосом.
— Можно перевести в какой-нибудь из внутренних округов, где вреда от него будет намного меньше. — Продолжил Василевский, понимая, что ему первому высказываться по данной проблеме. — А можно отправить на фронт командовать каким-нибудь танковым соединением. Всё равно, ни к чему другому он не пригоден.
— У нас фронтами генерал-лейтенанты командуют, а танковыми корпусами вообще полковники. — Подал голос Ворошилов, надеясь, что основная гроза уже прошла. — А тут генерал-полковник, как никак.
— Ну полковником из генерал-полковника сделать недолго. — Жёстко отреагировал на его слова Сталин. Взял свою трубку, но тут же отбросил её обратно на стол. — Товарищ Шапошников распорядитесь. Генерал-полковника Павлова разжаловать в генерал-майоры, назначить командовать танковым корпусом. Не сумеет проявить себя на фронте — разжалуем в генерал-лесорубы. Что с округом делать будем?
— Генерал Толбухин неплохо управлялся при Павлове, сможет и без него. — Опять высказался Василевский. — Можно назначить его исполняющим, пока Тюленев не проведёт операцию в Иране.
— Так и сделаем! — Сталин поднялся, стал опять ходить вдоль стола. — Мало нам потери одного командующего фронтом. Ещё и этот болван отметился!
Вождь подошёл к висящей на стене карте, где красной линией проходила линия фронта в Европе. По болгарско-турецкой границе, через Югославию, огибая выступ Венгрии, которой до сих пор удавалось лавировать на зыбкой грани нейтралитета. Через восточную Словакию на Краков, который Рокоссовский так и не оставил, несмотря на все старания немецких генералов. Рваной кривой вдоль Вислы, огибая советские и немецкие плацдармы по обеим сторонам реки, восточнее оставленной Варшавы, западнее Белостока, а далее по границе Восточной Пруссии.
— Товарищ Шапошников, каковы ваши предложения по кандидатуре командующего Западным фронтом. — Сталин опять повернулся к столу заседаний.
— В генеральном штабе считают, что наилучшей кандидатурой на данное место будет генерал Конев. — Ответил маршал Шапошников, пользуясь привилегией возраста, не вставая с места. — Тем более, что активных боевых действий на юге в ближайшее время мы не планируем.
— Его же кем-то заменить надо? — Проворчал Ворошилов.
— По моему мнению, это вполне может сделать генерал Петров, неплохо проявивший себя при взятии Болгарии. — Борис Михайлович поправил пенсне. — Тем более, что в Югославии и природные условия сходные, и точно так же нет сплошной линии обороны.
— Что со сроками наступления в Польше? — Спросил Сталин.
— Придётся их перенести хотя бы дней на десять, пока новый командующий не возьмёт управление в свои руки. — Ответил Шапошников. — Тем более, что главная задача нашего отступления в Польше достигнута. Клюге выбрался из крепостей и бастионов Восточной Пруссии в чистое поле, а на открытой местности у нас подавляющее превосходство.
— А если он успеет за эти десять дней обратно убраться? — Усомнился Ворошилов.
— Он, может быть, и отвёл бы войска, да из Берлина не дадут. — Отмёл его возражения Василевский.
— Хорошо, в Польше наступление перенесём на десять дней. — Согласился с доводами генералов Сталин. — А что у нас в Словакии?
— Достигнута договорённость, что часть словацких войск выступит на нашей стороне. — В очередной раз поднялся генерал Голиков. — Остальные, по крайней мере, не будут вмешиваться, пока мы будем разбираться с немцами.
— Приди, дядя, спаси меня! А я, в благодарность, тебе в спину стрелять не буду. — Проворчал генерал Абакумов. — Везде в этой поганой Европе одно и тоже!
— Культура, твою мать! — Поддержал его Ворошилов. — Нам сиволапым не понять!
Сталин покачал головой в ответ на эти высказывания, но от комментариев воздержался.
— Для поддержки действий наших союзников и убеждения сомневающихся выделен третий воздушно-десантный корпус генерала Глазунова. В ближайшие дни в центральной и западной Словакии будут десантированы батальоны пятой воздушно-десантной бригады полковника Родимцева, которые должны будут подготовить условия для высадки остальных бригад корпуса. Если первоначальный успех будет достигнут, то мы введём в дело 35 армию генерала Клыкова, а также механизированный и танковый корпус, находящиеся в восточной Словакии. Это позволит нам не только освободить Словакию от немцев, но и выйти в тыл германской группировке в Силезии. — Голиков посмотрел на Шапошникова. — Но об этом лучше расскажет начальник генерального штаба.
— Борис Михайлович, что считает нужным предпринять генеральный штаб в случае развития успеха в центральной Словакии.
— Как уже сказал генерал Голиков, мы можем ввести в бой 35 армию. После прорыва обороны, хотя сплошной линии обороны немцы там не имеют, вводим десятый танковый корпус генерала Вольского, а также двадцать девятый механизированный корпус генерала Ермолаева. Одновременно с этим, или чуть позже, что будет зависеть от успехов Западного фронта, нанесёт удар севернее Кракова первая танковая армия генерала Катукова в направлении на Бреслау. В случае успеха на Западном направлении в прорыв будут введены седьмой танковый корпус генерала Черняховского и третий танковый корпус генерала Кравченко. Основной задачей данных соединений будет отсечение немецкой группировки в Польше от Восточной Пруссии с дальнейшим выходом к Данцингу. Затем перейдут в наступление и другие армии Западного и Центрального фронтов. Спустя некоторое время к ним присоединится Прибалтийский.
— А Варшава? — Поинтересовался Ворошилов.
— А зачем она нам? — Ответил Василевский. — После двух штурмов, нашего и немецкого, от города практически ничего не осталось. Вряд ли немцы захотят цепляться за эти развалины. Да и если не отойдут, то пусть сидят там до посинения. Достаточно заблокировать польскую столицу и отправляться дальше. Нам даже выгодно, чтобы их там осталось, как можно больше.
— Мы сейчас не можем дать точную привязку по датам, так как неясны сроки готовности Западного фронта, из-за смены командования. — Продолжил Шапошников. — Но ориентировочно, операция в Словакии начнётся дня через три, а в Польше дней через восемь-десять. В Восточной Пруссии ещё на неделю позже, когда окончательно станет ясен результат боёв в центральной и северной Польше. Ещё на неделю позже войска Юго-западного фронта начнут наступление в Югославии. Если турецкое правительство решится на нападение на нас, то перейдет в наступление и Южный фронт, поддержанный болгарской армией, в направлении на Стамбул и Афины.
— Сдюжим ли? — Засомневался Ворошилов. — Уж больно много запланировали?
— Планы, пока, не окончательные! — Подвёл итог Сталин. — Частности всегда можно изменить. Но нужно действовать, пока противник в растерянности и не сговорился между собой.
— Сомневаюсь, что англичане пойдут на договор с Гитлером. — Высказал свою точку зрения Молотов. — Уж больно экономические противоречия там большие.
— А им и не нужно договариваться. — Ответил ему Голиков. — Достаточно подтолкнуть против нас Турцию и Японию.
— А что там с Японией? — Ворошилов продолжал играть роль демона сомнения, полагающегося при планировании любой серьёзной операции.
— К сожалению, наши возможности на востоке намного скромнее, чем в Европе. — Отозвался генерал Голиков. — Единственное, что мы можем утверждать точно — это то, что японцы планируют какую-то крупную операцию. Но, где и когда, нам неизвестно.
— Товарищ Абакумов, а что скажут ваши подчинённые? — Сталин обратился к начальнику Смерша, подтверждая необходимость его присутствия на данном совещании.
Генерал Абакумов поднялся во весь свой громадный рост, одёрнул китель, начал говорить, не пытаясь подсматривать в свою папку.
— Около месяца назад нам пришлось взять в разработку одного, довольно высокопоставленного, генерала Дальневосточного военного округа. Как оказалось не зря. Ибо, знал он очень много. И не долго запирался.
Усмехнулся едва заметно Берия, покачал головой Василевский. Методы Смерша, как и любой другой контрразведки, были ориентированны на максимальную эффективность, без ненужной гуманности и сентиментальности. Нужны сведения — значит они будут! Главное, чтобы у клиента язык продолжал работать, а всё остальное не так уж и нужно!
— Генерал не только передавал сведения на ту сторону, но и получал некоторую информацию оттуда, чтобы его деятельность приносила наибольшую пользу противнику. — Продолжал Абакумов. — Вот, он нам и поведал о планах японцев на ближайший месяц. Японский флот планирует крупную операцию с применением большого соединения надводных кораблей, включая самые современные авианосцы и линкоры. Эскадра тайно сосредотачивается на одном из островов Курильской гряды. Срок готовности приблизительно конец августа, начало сентября. Куда направятся неизвестно. Удалось узнать, что горючее для самолётов они закупили у американцев через подставные фирмы в Южной Америке. А вот мазут для топок кораблей им предоставили англичане. Всё это наводит на мысль, что операция замышлена против нас.
— Товарищ Кузнецов, вы получили цифры закупок топлива? — Вмешался Сталин.
На этот раз удивлённо посмотрели на него все, в том числе и Абакумов. Только Берия оставался невозмутим. Эти военные дуболомы забывают о том, что есть и другие способы добычи информации, кроме выламывания рук и использования полевого телефона. Можно просто заплатить паре незаметных человечков, тупо перекладывающих бумажки со статистической информацией.
— Так точно, товарищ Сталин. — Приподнялся со своего места адмирал Кузнецов, командующий флотом Советского Союза. — Данного количества мазута вполне хватит для действий против любой точки Тихого океана. Включая Филиппины, английские Гонконг и Сингапур, американские Гавайи. Все китайские порты. Ну, естественно, и наш Владивосток.
— Что может наш Тихоокеанский флот противопоставить японскому вторжению? — Сталин опять взял свою трубку, вытряхнул пепел, начал набивать табаком.
— Ничего, товарищ Сталин! — Выдавил из себя нарком военно-морского флота. — Только спрятать часть кораблей в других бухтах.
— Надеюсь вы это уже сделали? — Вождь не терял спокойствия, наверняка, зная что-то ещё неизвестное генералам.
— Так точно! — Вытянулся Кузнецов. — Основная часть надводных кораблей рассредоточена по всему побережью вплоть до Охотска, подводные лодки приготовлены к боевому походу, все береговые батареи приведены в боеготовность. В море высланы разведывательные корабли под видом рыбацких сейнеров. Предупреждены авиационные соединения и армейские части, находящие вблизи Владивостока и Комсомольска-на-Амуре.
