Отсюда, с вершины гряды, место, где был город, лежало передо мной как на ладони. Занесенные снегом руины на окраинах при приближении к центру сглаживались, а потом и вовсе терялись на огромной ровной белой плеши.
На стеле были выведены черным два числа, разделенные короткой черточкой, как на могильной плите. 4207-5373, — разобрал я. Город прожил более тысячи лет и был уничтожен атомным ударом... всего лишь в прошлом году!
Немного поодаль стояли стенды с фотографиями, затянутыми прозрачной пленкой от непогоды. Между ними медленно ходили люди. Я тоже подошел к ним.
Мое внимание сразу же привлекли снимки, на которых изображался погибший город, каким он был до войны. Его архитектура напоминала ту, что я уже видел в "райцентре". Одни улицы были застроены невысокими домами, относящимися к местному XIX или началу ХХ века. На других высились пятиэтажные "сталинки". Третьи утопали в зелени садов, с одноэтажными бревенчатыми теремами, прячущимися за красивыми резными заборами.
Был здесь и стильный деревянный храм, по стилю близкий к древнерусскому зодчеству, но увенчанный не куполом, а высокой тонкой башенкой, похожей на минарет. Еще на одном фото я увидел современный микрорайон с панельными восьмиэтажками. Очевидно, и эта страна не так давно вступила в свой период массового строительства. Однако здания на снимке не выглядели безликими коробками. Каждое из них радовало взор оригинально оформленным фасадом в различных оттенках зеленого. За дешевизной и унификацией тут явно не гнались.
Вообще, на фотографиях город выглядел благоустроенным и благополучным. Тротуары были заполнены людьми, по улицам проезжали автомобили, в многочисленных сквериках играли дети. И абсолютно никаких упоминаний об Империи, ни единого ее признака!
Зато на следующих стендах таких признаков было в избытке. На нечетком черно-белом снимке просматривались очертания космического корабля с выдвинутыми опорами, заходящего на посадку. На следующем воздушная машина запускала в полет полдюжины хвостатых ракет. Рушились дома, над большим городом с новостройками и высотками в центре завивались многочисленные столбы дыма. И наконец, как апофеоз, грибовидное облако ядерного взрыва, поднимающееся над зимним лесом.
Дальше шли фотографии, бесстрастно запечатлевшие вид мертвого города. Такое было и у нас — в Хиросиме. Я заставил себя просмотреть весь этот жуткий репортаж. Что же все-таки произошло здесь, судя по всему, прошлой зимой?! Только ли один этот город стал жертвой атомной бомбардировки?!
Нет, далеко не один, ответил мне следующий стенд. Там были пары фотографий — до и после. Особенно меня ужаснул большой красивый город, лежащий на берегу морского залива. Он превратился вообще в ничто, в огромную линзу сплавленного грунта, окаймленную паром там, где огонь встречался с водой. Там взорвалось что-то особенно мощное.
Двадцать... двадцать три филлинских города были уничтожены ядерными бомбами. Значит, вот так Империя подавляла восстание на Филлине, если верна эта версия?! Жаль, что фотографии не дают никакой информации ни о причинах выступления, ни о его ходе. Впрочем... о восстании мне рассказывал Марк, значит, эта информация может оказаться недостоверной.
Посмотрим, что даст крайний стенд. Возле него постоянно толпились люди, поэтому я и не подходил к нему. А сейчас там, вроде бы, никого.
Последний в ряду стенд и выглядел самым новым. Такое впечатление, что он появился здесь всего несколько дней тому назад. Фотографии, размещенные на нем, снова озадачили меня.
Здесь были представлены совсем другие сюжеты. Самоходные орудия с угловатыми рубками и длинными стволами, ведущие огонь с лесной поляны. Несущиеся во весь опор аэросани с пулеметным вооружением. Какие-то капониры, разбитые снарядами. Группа вооруженных филитов в зимнем камуфляже на фоне радарной установки. Вот еще один, смеясь, оседлал ракету. Несколько позируют на огромном танке с широченной плоской башней. Снова филиты, конвоирующие группу разоруженных имперцев в военной форме...
Закончив с осмотром, я отошел в сторону, освобождая место другим зрителям. Теперь факты, вроде бы, складывались в непротиворечивую версию. Филиты около года назад подняли восстание против Империи и получили на свою голову карателей с ядерными бомбами. Однако жители планеты были побеждены в скоротечной кампании, но не сломлены. Они объединились с сепаратистами, такими как "третий дан", и как следует вломили имперским лоялистам. Но до конечной победы им еще далеко. Здесь явно ждут новой карательной экспедиции и опасаются ее. Отсюда и боязнь воздушных налетов.
Правда, в эту версию не совсем вписывался дизайн местных банкнот и еще кое-какие мелочи, но за неимением лучшего я решил считать ее достаточно близкой к истине. И это приводило меня к не самым приятным выводам в отношении Марка и его начальников. Государство, обрушивающее на головы своих восставших поданных ракеты с ядерными боеголовками и отправляющее против них карателей, коллекционирующих отрезанные уши, не хотелось иметь в союзниках ни при каких раскладах против какой бы то ни было "третьей силы".
Может, стоит тогда рассмотреть, как говорится, альтернативный вариант?! Хотя, если "третья сила" действительно подтолкнула филитов на восстание, а потом спокойно подставила их под удар, ее тоже никак не следует считать желанным партнером. Впрочем, стоп, не спешить! Ведь о том, почему и с чего началась замятня на Филлине, я пока достоверно не знаю вообще ничего.
Тем временем, вокруг стало людно. На площадку завернули пара больших автобусов и еще несколько машин. Я повернулся, собираясь вернуться к своему автомобилю, как вдруг почувствовал на себе чужой взгляд.
Слегка повернув голову, я так и остолбенел. В каких-то десяти метрах от меня стояли Трумэн и Мориарти, а между ними Ноулз нацеливал на меня какой-то прибор. И все трое смотрели очень неодобрительно.
* * *
— Они всегда оставляют за собой след из трупов, — старший офицер-спецотделец провел рукой по лицу, выражая скорбь по погибшим.
— Это точно были они? — на всякий случай, уточнила печальная Айка Веренис.
— Вне всякого сомнения, — убежденно произнес немолодой полицейский. — В этой бывшей казарме, похоже, толклись человек двадцать, а следов вокруг практически никаких. Словно с неба они сюда свалились! "Призраки" — они призраки и есть!
— На самом деле, никакой мистики, — добавил старший офицер, взглянув на Айку. — Они передвигаются на антигравитационных скейтах, скользящих над землей и не оставляющих следов на снегу. И они наверняка используют "купол невидимости". Так они могут двигаться даже днем и оставаться незамеченными.
— Однако на этот раз они все-таки прокололись! — торжествующе сказал полицейский. — Мы на всякий случай решили осмотреть окрестности и вон в той роще обнаружили удивительный феномен — лыжню, начинающуюся из ниоткуда!
— Вы нашли их след?! — обрадовался спецотделец. — Куда он ведет?!
— А вот это мы скоро узнаем, — недобро улыбнулся полицейский. — Я жду нового сообщения с минуты на минуту.
Следующим пунктом оказалась небольшая промзона, заброшенная после бомбежки в прошлом году.
— Их было, по меньшей мере, пятеро или шестеро, — приняв рапорты от подчиненных, полицейский снова повернулся к спецотдельцу и Айке Веренис. — Причем, след, оставленный одним из них, отличается от следа остальных.
— Землянин?! — ахнула Айка Веренис.
— Точно мы сможем сказать только после сличения следов с отпечатками подошв его ботинок. Но мне кажется, вы правы!
— Куда же они отсюда делись? — спецотделец бросил скептический взгляд на мешанину следов во дворе между корпусами. — Во всем этом как-то можно разобраться?!
— А что здесь сложного? — удивился полицейский. — Снег — он хранит все следы. Сюда приехала машина. Марку будем определять по отпечаткам шин. Было это, скорее всего, сегодня под утро, когда снег чуток посыпал, а потом прекратился. Приехали на машине двое. Они, по-видимому, хотели спрятать здесь этот тючок.
— С чем? — заинтересовался спецотделец.
— Ничего особенного. Пленка для парников. Скорее всего, краденая. Но воришкам не повезло. Вон там они упали, и их потащили волоком вон туда.
— Можно подумать, вы сами все это видели! — старший офицер в восхищении покачал головой, то ли не веря до конца филлинскому коллеге, то ли восхищаясь им.
— Так снег же, — пожал плечами филит. — Опытному глазу на нем все видно. Нестандартные ботинки ходили от их лежки к машине. Два раза туда, один — назад. Второго обратного следа нет.
— Землянин уехал на автомобиле?! — Айка Веренис поднесла ладони к щекам. — Но как он смог им управлять?!
— Очевидно, нужда заставила, — хмыкнул полицейский. — Так или иначе, остальные затем отправились на лыжах по следу машины. Причем, есть у меня подозрение, что кончили они только одного из воришек, а второго взяли с собой. По крайней мере, пока мы обнаружили здесь только один труп.
— Куда же они теперь могли отправиться?! — в возбуждении воскликнул спецотделец.
— А тут и гадать нечего, — хмыкнул полицейский. — Дорога здесь одна. Через восемь километров она выходит к трассе. Тот, кто был на машине, наверняка по ней уехал... куда-то, а лыжники, уверен, захватили какой-нибудь транспорт.
— Но надо ведь что-то делать! Это ведь реальный шанс!...
— Сделаем все, что сможем, — по лицу полицейского пролегли суровые морщины. — По всем соседним районам будут разосланы ориентировки. Перед всеми сотрудниками полиции, всеми госслужащими будет поставлена задача обращать внимание на все необычное. Особенно, на людей, ведущих себя странно.
— У нас есть фотографии землянина! — азартно добавил спецотделец. — Мы можем размножить их в любом требуемом количестве. Вам они понадобятся?!
— Конечно, — кивнул полицейский. — Нам они, безусловно, пригодятся. Но, думаю, если он где-то здесь, мы обязательно найдем его.
— Если его не найдет первым кто-то другой...
Глава VIII. От судьбы не уйдешь
Черт побери! Они все-таки выследили меня!
Ноулз с выражением мрачного торжества на лице держал меня под "прицелом" своего прибора, а Трумэн и Мориарти стояли по обе стороны от него как почетный эскорт. За их спинами, словно группа поддержки, развернулся боком ко мне темно-синий грузовой фургончик типа "Газели". Стекло со стороны водителя было приспущено, открывая мне шофера — незнакомого филита с испуганным лицом, а из-за него по-хозяйски поглядывал в мою сторону сержант Палпатин. Вокруг нас медленно растекалась в стороны толпа человек под семьдесят туристов, прибывших на двух автобусах. Никто из них не обращал внимания на нескольких незнакомцев. Чуть дальше просматривался бело-зеленый джип с мигалкой с затененными стеклами, очевидно, полицейский. Но из него никто не выходил.
— Иди сюда, — тихо, но очень отчетливо произнес по-русски Мориарти. — Конец бегать!
Конец бегать?! А вот мы еще посмотрим, кому и чему тут придет конец!
"Не думай, действуй! — сказал мне когда-то один человек в подобной ситуации. — Будешь долго думать, умрешь". И я начал действовать.
Перчаток на мне не было: я очень кстати забыл их в салоне автомобиля. Сжав левую руку в кулак и схватившись за него правой, я нащупал особую точку в основании вытянутого вперед указательного пальца.
Две долгих секунды ничего не происходило. Мориарти широко ухмыльнулся. А затем палец пронзила внезапная боль, как от ожога, а из его кончика вырвался тонкий красноватый луч, ударивший именно туда, куда я целился, — в прибор, который держал Ноулз.
Я вложил в лазерный выстрел максимальную мощность и, похоже, переборщил. Прибор буквально взорвался в руках у Ноулза. Тот испуганно выронил его из рук. Аппарат упал на твердый утоптанный снег и развалился на части.
Теперь несколько человек смотрели на нас. Я чувствовал их удивленные взгляды. Но со стороны полицейского джипа по-прежнему не было заметно ни малейшего движения.
— Игру кончай! — зло прошипел Трумэн. — Всякий путь, не уйдешь!
— Здесь и сейчас — уйду! — процедил я сквозь зубы, продолжая держать их на "прицеле". — Стоять на месте!
Медленно пятясь, я прошел мимо фургона, каждую секунду опасаясь, что у него вот-вот распахнутся задние дверцы, и на меня набросятся Бен Ладен и Палпатин. Но они так и не решились.
Зато решился я. На секунду отвернув руку, я сделал второй выстрел — в заднюю шину автофургона. Но в этот раз мне не удалось дать большую мощность. Луч словно утонул в покрытом грязным снегом протекторе, оставив только легкое шипение и дымок.
Впрочем, теперь меня отделяло от преследователей достаточное расстояние. Постоянно оглядываясь и фиксируя взглядом продолжавшую неподвижно стоять троицу, я быстрым шагом вернулся к своему автомобилю.
После двух выстрелов подряд палец дергало и жгло. Ноги подкашивались от внезапно появившейся усталости. Но ни одна вещь не подвела меня — своего временного хозяина. Ключ, к счастью находившийся в правом кармане, сразу отпер дверцу, двигатель завелся с пол-оборота, машина легко и изящно развернулась к выезду с площадки.
В зеркале заднего вида я заметил синий фургон. Он подобрал пассажиров и двинулся за мной, набирая скорость. Ну, теперь лишь бы хватило бензина и вытянул мотор!
Однако погоня не состоялась. Всего через несколько сотен метров фургон вдруг повело в сторону. Не удержавшись, он вылетел на обочину, протаранил снежный валик и, накренившись, наполовину сполз с насыпи. Выходит, я таки надрезал им шину вторым выстрелом!
По всем канонам, мне следовало как можно скорее отрываться от преследователей. В фургоне могла найтись запаска, а впятером им ничего не стоило вытолкать его обратно на дорогу. Но я просто не мог ехать дальше. Проклятый палец болел все сильнее, а сосущее чувство голода становилось нестерпимым. Я едва выдержал до развилки, рядом с которой находилось придорожное кафе. Приткнув машину так, чтобы ее не было видно с трассы, я на заплетающихся ногах потащился к манящему крылечку, словно умирающий от жажды путник — к озерцу в оазисе.
Уж не знаю, что я бы делал, если бы там потребовалось сесть за столик и сделать заказ, но эта забегаловка, к счастью, работала по принципу самообслуживания. Загрузив едой два подноса, я по одному перетащил их к кассе. Молодая девушка в белом халате поверх телогрейки о чем-то удивленно спросила меня, но я без слов сунул ей двухсотенную банкноту, которая должна была покрыть все с лихвой. Так и оказалось. Девушка понимающе улыбнулась и, воровато оглянувшись по сторонам, вдруг засунула мне в карман куртки небольшую плоскую бутылочку с прозрачным содержимым.
Утолив голод, я благодарственно кивнул девушке за кассе и двинулся к выходу, тот тут же шарахнулся назад. Как раз в этот момент мимо кафе проезжал знакомый синий фургон. Он так и не остановился, из чего я сделал вывод, что прибор, с помощью которого Ноулз нашел меня, был у них всего один. Теперь у меня было время, чтобы заняться пострадавшим пальцем, а заодно подумать, что делать дальше.
Палец выглядел страшновато. На самом кончике, под ногтем, зияло выжженное отверстие, словно проделанное раскаленной цыганской иглой. Ткани вокруг него покраснели. Плеснув на рану самогоном из бутылочки и скривившись от дернувшей боли, я осторожно натянул на руку перчатку. Аптечкой автомобиль все равно не укомплектовали, а если верить нашему коновалу Мартину, заражение мне не грозило.
