Затем в силу внутренних причин артэоны изменили свой политический курс в отношении дикой Южной Половины. Внезапно артэоны прекратили свой террор, на время оставили в покое южные земли, даже вывели почти все свои войска под видом миротворцев на юге находящиеся. Свели на нет всю свою шпионскую, разведывательную и диверсионную деятельность. Артэоны просто оставили все стратегически значимые районы, за которые так долго бились, почти полностью вывели весь свой военный контингент. Вместо террора и контролируемого хаоса, оставив дикие народы юга в покое, власти СБК вдруг заговорили о диалоге, равном уважительном диалоге между севером и югом. С Ладгарской Империей был заключен договор о мире и дружбе. После ухода артэонов земли юга снова охватила волна хаоса, начался передел власти. Вновь повсеместно стали возникать и укрепляться новые государства, среди людских народов началась борьба за лидерство. Ладгарская Империя, также, не желая оставаться в стороне, полностью себя восстановила и даже заметно увеличилась в размерах. Окрепнув и набравшись сил, пошедшие на поводу у сил Тьмы люди нарушили установленное с артэонами перемирие, объединившись в многомиллионную армию, пошли войной на артэонский север. Эти события в истории Преферии получили название Южный Прорыв. Артэоны чудом сумели устоять. Во многом их спасло внезапно возникшее Пограничье, потоками отрицательной Азуры извергшимися из земли появившееся как раз во время Южного Прорыва. Большая часть солдат, той многомиллионной армии людей, попав под крупный выброс Азуры породивший Пограничье, превратилась в первых мутантов, для которых образовавшаяся потом проклятая пустошь цвета крови стала домом.
В ответ на Южный Прорыв артэоны были вынуждены снова вернуться на юг, снова восстановить над ним свой полный контроль. Переформатирование дикого юга началась заново. С годами благодаря старанию артэонских спецслужб государства дикого юга снова стали разрушаться одно за другим. Под разными предлогами стравливая людей, руками дураков, с мозгами, запудренными коварной ложью о свободе и просвещении артэоны снова погружали дикий юг в хаос, делая его слабым, не представляющим опасности. И вот форматируя дикий юг уже второй раз, артэоны уперлись в границы непокорной самостоятельной свободной Империи, и противостояние началось заново.
На сегодняшний день в северных провинциях неугодной артэонам Ладгарской Империи после второго неудачного восстания царил хаос. Выбитые имперскими войсками сепаратистские бандгруппы, засели в лесах у самых склонов южной стены Фригнетских гор. Чтобы не допустить их полного уничтожения все дороги и основные направления, ведущие к этим лесам, перекрыли батальоны морской пехоты Армидеи вмешавшиеся в конфликт под видом миротворцев. В городах севера империи разрушенных очередными военными столкновениями царил тихий террор. Население разрывалось напополам. Одни поддерживали сепаратистов и считали, что должны отделиться от империи и жить в демократии и свободе под покровительством артэонов севера, в суверенной стране Болдрии. Другие, более здравомыслящие, понимали, что артэонам нужен только хаос и разрушения, обещанная демократия всего лишь пыль, пущенная в глаза, простой обман. Только существование в составе Империи может обеспечить хоть какой-то мир и порядок. Естественно в этом конфликте на стороне артэонов выступали не особо умные не далекие от криминала люди и просто разозленная толпа. Как обычно: умные свободномыслящие люди, за которыми здравый смысл и полнейшие глупцы, предатели и просто дураки, за которыми артэоны. Обе части расколовшегося населения были готовы наброситься друг на друга, все северные провинции зависли в шаге от полномасштабной гражданской войны. Но пока имелась местная полиция, и сохранялись остатки Имперской армии, порядок, висевший на волоске, все же сохранялся.
В то время как деревни и сельскую местность повсеместно терроризировали мелкие сепаратистские группы, отколовшиеся от основных своих сил. Некоторые деревни были полностью захвачены боевиками. Тамошний народ был объявлен рабами. Имели место массовые казни и расправы. Неуничтоженные жители захваченных деревень были вынуждены кормить и всячески ублажать захвативших их бандитов. В то время как жители других деревень сумели сами обеспечить свою безопасность, не уповая на имперские войска, самостоятельно дав отпор, не дали бешеным боевикам себя поработить. В основной своей массе все же боевики растворились в лесах и оголодавшие озлобленные в край, доведенные до отчаяния нападали на деревни, грабили их и после, опасаясь имперских войск, снова уходили в леса, уводя с собой скот и женщин.
Имперские войска, в свою очередь, не желая гоняться за растворившимися в лесах боевиками, избегая конфликтов с солдатами Армидеи вмешавшимися под видом миротворцев, держали оборону в крупных городах. Удерживая от гражданской войны городское население, о деревнях они позабыли. Со стороны Ладгарской Империи в конфликт были готовы вмешаться людские армии, собранные на руинах уже погруженных артэонами в хаос земель. Все остатки варварских степных королевств готовы были выдвинуться единым строем против артэонов. Это не считая многомиллионной армии самой Империи. Со стороны Армидеи в ладгарский конфликт были готовы вмешаться войска СБК уже стянутые в около пограничные земли Южной Половины. Все зависло в шаге от крупной войны. Правительство Ладгарской Империи через независимую артэонскую прессу пыталось обратить внимание мировой артэонской общественности на вмешательство Армидеи в их гражданский конфликт. В артэонском мире в белых залах за высокими трибунами вынужденные обороняться армидейские дипломаты говорили о демократии и праве народов самим определять свою судьбу. Происходящее в северных ладгарских провинциях они называли попыткой тамошних народов обрести свободу от кошмарной Империи, а свои войска находящиеся там миротворцами, защищающими простой народ.
Во всем этом хаосе спецслужбы Армидеи через разовые порталы, открываемые внедренными агентами, не переставая отправляли своих сотрудников для поддержания хаоса и нестабильности в почти отделенных северных провинциях непокорной Империи. Во всех окрестных лесах и окраинах городов провокаторы, инструкторы боевой подготовки, помогающие боевикам и сепаратистам, как и ликвидационные группы армидейского спецназа, сотнями повсеместно проникали через открываемые разовые порталы. Чтобы не выдать себя, одеты они были преимущественно как местные жители или как боевики натасканных ими сепаратистских группировок. Через один из таких порталов на окраине одного из полуразрушенных городов, в охваченные бунтом северные имперские провинции проник Фросрей. Опять он сменил армидейский плащ на свои старые одеяния белого мага, вот только посоха он с собой не взял.
Старый сарай с протекающей крышей, с которой сочатся струи воды вечернего дождя смывающего кровь пылающего вокруг конфликта. Вырвавшись из открытого для него портала, спустя пару секунд придя в себя, маг осмотрелся по сторонам. Вокруг стоят боевики из сепаратистских группировок, облаченные в новые качественные выкованные в Армидее обычные доспехи, слегка запачканные сажей лесных костров. Кроме доспехов в их внешнем виде единства нет. Бородатые и длинноволосые представители севера, и выбритые на лысо безбородые южане. Для участия в этой войне под видом местных жителей, боевики-наемники были завезены со всех концов Южной Половины. Среди них отдельной фигурой выделяется командир — офицер армидейской Службы Внешней Безопасности, на нем такие же доспехи только почище, его внешний вид хоть и подражает местным нравам, но все равно он весь заметно белый и чистый на общем фоне. Как бы его не старались загримировать, что он артэон было видно сразу. Сам маг значительно изменился за последнее время. Обессиливание из-за бус, отягчающих шею, постоянное нервное напряжение из-за проклятия и как следствие почти полное отсутствие сна, делали свое дело. Бледность, заметная обезвоженность, синяки под глазами, но все равно присущая Фросрею серьезность, решительность и внутренняя сила, застывшие в суровых арабских чертах лица. Маг, с презрением и ноткой непонимания посмотрел на окруживших его наемников за деньги готовых разрушить что угодно. Их главный кукловод тоже симпатий не вызывал. Узнав в измотанном бледном старике Фросрея, армидейский офицер разволновался. 'Шестая ликвидационная группа. Задача — устранение лидеров местной власти. Вы нам на помощь, сэр?' — отдав честь, спешно доложил он. Не зная, что ответить Фросрей просто проигнорировал его. Решив положить конец затянувшемуся конфликту, маг отправился в леса. Его чудовище дремало в ожидании своего часа, где-то под армидейскими гарнизонами в специально отведенном для него бункере. Лежа в темноте, огромный человек-волк смотрел на мир глазами Фросрея, потому как из-за волшебных бус отягчающих шею мага был с ним связан. Все больше в монстре копилось безумие и распирала жажда крови, и все это не получая выхода перетекало в душу старого мага, высасывая из него соки в наказание за сопротивление.
Фросрей взобрался на самый высокий из холмов в центре Предфригнетских лесов, в местах, что в мире людей были обозначены как многострадальные северные провинции Ладгарской Империи. Рваные облака бросали на землю черные тени. За спиной заснеженные горы стеной, уходящие к морю, вокруг в лесах людские города охваченные войной. Восстание обречено. Эта бойня все меньше походит на гражданский бунт пусть даже и вооруженный, так больше продолжаться не может. Да и враг еще не пустил в бой свои основные силы. Темный маг, хранящий Ладгарскую Империю, пока ждет, можно только догадываться, что он задумал. В отличие от немногочисленных светлых магов — людей сумевших обрести невероятную силу и при этом остаться разумными и придерживаясь морали и справедливости направить свою силу во благо окружающих. Живущие лишь удовлетворением своих потребностей, погрязшие в людских пороках и желаниях темные маги больше всего жаждали власти. Движимые лишь своим эгоизмом и самолюбием, не заботясь ни о чем, они использовали свою силу для подчинения людей, порабощения народов. И дикие живущие вне Света Духов люди преклонялись перед ними.
Почти все людское общество в этом мире, что жило вне Света Духов, существовало под властью и защитой темных магов. В то время как немногочисленные (учитывая неустойчивую природу человека можно сказать исключительные) светлые маги, в силу своей мудрости, как они говорили: придерживались нейтралитета и исходили из общего блага, но все же в основном жили бок о бок с артэонами. (Только самые сильнейшие из светлых магов могли позволить себе жить отшельниками в стороне от всех или скитальцами бродили по миру.) Там где правили темные маги, все неизбежно заволакивала Тьма, под Светом Духов или вблизи него мудрым светлым магам было спокойнее.
Желая только особого статуса, власти, всеобщего поклонения и подчинения от своего населения при этом, не желая заниматься решением его проблем, вникать в тонкости политики, нести ответственность, темные маги не правили лично. Подчиняя себе людей и далее лишь наслаждаясь властью почивая на лаврах верховного правителя и не усложняя свою жизнь решением проблем властвования, темные маги давали народу самому создать себе власть. Неразвитыми, рабовладельческими людскими обществами чаще всего правили короли, цари или иные самодержцы и темные маги не желали изменять это правило. Пока народом правил король или иной самодержец, держащий дикое людское общество в ежовых рукавицах, дабы сохранить за собой высшую власть и верховный статус в подчиненном обществе темные маги, как правило, занимали должности представителей высших сил на земле — становились духовными лидерами своих народов. Чаще всего они становились для народа верховными жрецами или главами церквей. От воздействия Великих Сил в этом странном мире все смешалось, люди не развивались, и язычество жило бок о бок с полноценными религиозными течениями.
При более удобном для темных магов язычестве, сам маг провозглашал себя языческим богом, сошедшим с небес для управления людьми, и его магическая сила представала как сила бога. Естественно неразвитые людские общества, видя чудеса, что творит маг, безоговорочно принимали его как бога и приклонялись перед ним. Некоторые — наиболее развитые из людей этого мира доросли до более сложного единобожия, в политическом и моральном плане скрепляющего общество. В условиях монотеистических религий исповедующих поклонение одному единому богу-создателю маг представлялся как его сын или же прямой посланник. Таким образом, при любом представлении людей о боге маг, представляясь его посланником или им лично, ничего не делая получал полную тотальную власть над людьми. Забирая у людей все лучшее, за счет дани, подношений, даров от подвластного народа темные маги жили в роскоши и всеобщей любви, заменяя для диких людей бога. Жизнь аскета или странника просто по факту исключалась темными магами — людьми, от своей сверхъестественной силы привыкшими к вседозволенности, погрязшими в своем безумии, увязшими в пороках, желаниях, эгоистических потребностях использующих свою силу только для своего блага.
В качестве исключений также встречались общества, в которых маги желали сами править своим народом. Такие общества получили названия магических диктатур. Естественно ничего хорошего безумные темные маги людям дать не могли (те, кого звали светлыми магами, таким не занимались). Все магические диктатуры были закрытыми враждебно настроенными по отношению ко всему миру обществами. О жизни внутри них было мало что известно. Но одно было понятно точно: люди там жили в условиях жестокого кровавого диктата. Темные маги считающие себя богами правили, опираясь только на силу и террор не щадя никого. Такие общества напоминали скорее суровые тюрьмы, в которых люди становились лишенными свободы заключенными, жертвами ужасного садиста-палача в лице поработившего их темного мага. Магическую диктатуру и обществом то назвать было нельзя, скорее это были гипертрофированные секты безумных свирепых пророков, в которых люди жили, только так как им велит их богоподобный хозяин. Также темные маги, становясь у власти, начинали использовать магию для решения некоторых государственных задач. Например, на защите магических диктатур всегда стояли армии каких-нибудь зомби, злобных призраков или прочих чудовищ выращенных темным магом. В Преферии насчитывались три магические диктатуры, и все они были расположены бок о бок в юго-западном районе Южной Половины, образуя своеобразный союз.
Фросрей стоял на вершине холма. Окружающая Ладгарская Империя находилась под властью независимого темного мага Литарна Ладгарского. По своему классу этот сильнейший из преферийских темных магов был големовым мастером — создателем големов — порождаемых при помощи магии по своей сущности схожих с машинами (роботами) существ. Далекие побратимы големов — порождаемые артэонской алхимической промышленностью биомеханоиды как настоящие машины всегда создавались из стали и внешне походили на настоящих роботов из физико-технических миров. Биомеханоиды имели душу, обманным, неестественным путем заточенную в стальном теле, живущем в соответствии с установленной программой. Големы создавались из чего попало: той же стали, глины, камня само собой, дерева и даже льда. Они не имели души, у них отсутствовало сознание как таковое. По своей природе они больше походили на примитивных машин: не думали, не размышляли, жили лишь тем, что видели и безотказно подчинялись создателю. В условиях конкуренции с боевыми биомехами враждебной СБК темный маг Литарн создал свою армию големов из стали. Не раз армия стальных псов этого жуткого мага спасала Ладгарскую Империю, подчиняющуюся ему как наместнику бога на земле.
