Чевил сидел за столиком у окна и смотрел на бурлящую вечернюю улицу. Ему нравился этот город в любом месте. И в этом бедном районе не было ничего плохого. Эти люди ТАК жили. Имели собственные желания и собственных детей, о которых заботились, отдавая всё что могли. И с ними Чевилу было легко разговаривать. Куда легче, чем с жителями богатого района, в котором он купил жене дорогую квартиру. Чевил хмыкнул и покрутил лежащую на поцарапанной столешнице ложку. Чашка с тоником была чисто символически куплена, чтобы оправдать его нахождение в этом месте.

Сейчас корабль с Энжи уже далеко. И это — очень хорошо. А вот её мать устроила традиционную истерику, возмущаясь тем, что её нашли люди Че. Набитая дура. Столько лет он пытался ей объяснить... Че снова хмыкнул и ложечка крутнулась в противоположную сторону. Сол ей судья. Дура взяла деньги, заявив, что Че ей должен и... отказалась куда либо ехать. Тут он сделал всё что мог. У него нет рабынь. И никогда не будет. И у этой женщины всегда был выбор. Но тут уже говорить нечего.

Колокольчик на дверях звякнул и появился тот человек, которого Че ждал. Мужчина снял потрёпанный плащ и поискал глазами вешалку.

— Будь проще, Варит, ты в Трамме.(Название района)

— Да куда уж... проще. — Гость бросил плащ на соседний стул и с брезгливой гримасой посмотрел на потёртую и не очень чистую обивку своего стула. Затем пожал плечами и уселся, привычно расправив дорогой пиджак.

— Что скажешь? — Ложечка в очередной раз закрутилась на столешнице.

— Первая новость хорошая. Стражей убирают с Литивы. Да и из Улота, похоже. Отправятся воевать за Империю куда-то на границу с Цин.

Че кивнул. Это — действительно хорошая новость. Правда, будь его воля, он бы этих уродов просто так не отпустил. Но тут уж нет выбора. Свою выгребную яму эти деятели найдут в любом месте. Это не он так решил. Так регулярно происходит в истории.

— А вот вторая новость... очень плохая. Настолько, что я — сворачиваю дела. Человек, который привёз Стражам приказ, может называться любым именем. Но его узнали. Как тебе известно у меня очень толковые... консультанты.

— И кто нынче командует Стражам?

— Думаю, что ты слышал имя генерала Горджи? СБ Императора.

— Пф-ф-ф. — Ложка в руке Че смялась как пластилиновая.

— Так что, прости, но случайно захлебнуться в собственной ванной я не хочу. Генерал — известная личность.

— Ещё один вопрос. — Собеседник Че удивлённо поднял брови. На неподвижно-спокойном лице это выглядело странно. — Я возьму сегодня человека. Его требуется сломать. Завтра меня на Литиве уже не будет. Результат я могу подобрать... в любом другом месте. У меня всё чисто. — Че потёр пальцами виски. — Настолько, насколько я себе это представляю. Но эту работу требуется сделать обязательно.

— Че, стоит ли риска этот человек?

На лицо гостя вернулась привычная неподвижная маска. Собственно, таким он был всегда.

— Есть больше четырёх каналов, по которым из Империи идут транспорты в Цин. Я точно знаю, что на каждом, помимо барахла, люди в ошейниках. Человек этот — один из тех, кто отправлял груз с Литивы. Я очень хочу знать КТО это делает. Он отправил мать моего друга. И я обещал разобраться с этим вопросом.

Гость кивнул. Вот это уже похоже на правду.

— Принято. Я бы не стал работать ни с кем, кроме тебя. И не стану, Че. С тобой этот город был спокойнее.

Чевил оставил в покое скрученную в узел ложку и сложив руки запястьями, раскрыл ладони вверх.(В традиционной процедуре монастырей таким жестом сопровождается фраза "Всё в руках Сола").

* Резиденция магистра Дари. Осмин.

Утро было солнечным. Магистр отвёл Бата с его довеском в лабораторию. И теперь сидел на террасе и пил свежезаваренный чай. Он и тоник пил с удовольствием. Но сегодня было хорошее утро. Возможно, последнее из спокойных. Этот уголовник притащил отменное дерьмо. Его материал собьёт с мирной орбиты массу людей.

Впрочем... к чему выбирать выражения, если кроме самого себя никто не знает? Будет война. Самая неприятная. Внутренняя. Закон не работает и Виктор на это никак не отреагировал.

Император очень умён. Иначе всего вот этого бы не было. Ни Империи, ни красивых и спокойных планет. Именно потому он сам никогда бы не стал делать того, что происходило сейчас. И не стал бы терпеть чужих действий. Вывод из всего этого был только один. Именно он и не нравился больше всего магистру.

Если Юви сошёл с запрета... то и Дари не было смысла отказываться от очень удобных умений. Да и от кого их скрывать? От того, кому сам Юви дал в руки полный комплект наставлений? Глупо. А переходом в лабораторию и обратно он сэкономил массу времени.

Отказ от пространственных переходов дался ему в своё время очень тяжело. Но правила пишут для того, чтобы они выполнялись. Размышлять о том, почему Юви отказался от выполнения запрета магистр не хотел. Эта тема была слишком неприятной.

Дари нравилось жить вот так. Заниматься наукой и растить непослушных детей. Спокойного времени осталось мало. Что такое год или два по сравнению с его возрастом? Миг. Очень короткий и... очень вкусный.

О. В своей комнате зашевелилась Ативел. Скорее бы она нашла себе мужа и прекратила ежедневные демонстрации норова. Магистр улыбнулся. Когда смотришь со стороны на друзей, которые сюсюкают со своими чадами и потакают всем желаниям мелких засранцев, никогда не думаешь о том, что сам будешь таким же. Это чувство — совершенно иррациональное. Дари выпустил под сотню своих собственных учеников и... с двумя детьми ничего не может сделать. Знает и понимает. Но — не может. Глупо.

Даже слово "глупо" не могло стереть с лица магистра довольную улыбку. Сейчас Ати выйдет и крикнет "Где мои булочки?!" И он будет улыбаться. Затем выскочит второе чудо, которое просидело половину ночи в сети и завопит "Ативел, тебя по-человечески просили! Дай поспать!" И... начнется новый день. Длинный и приятный.

Хлопнула дверь и раздался лёгкий шорох шагов. Дари чуть поднял брови. Ну надо же, не угадал. Булочек ей не надо.

— Мне сказали, что Батлер приехал.

— Пф-ф-ф. — Дари разочаровано смотрел на дочь. Ну что за непостоянство в желаниях?

— Ваша дочь недостаточно умна, чтобы читать мысли, магистр. Где?

Дари покачал головой.

— Последнее, что я слышал от тебя, это крик что ты Батлера видеть больше не желаешь...

Ати топнула ногой.

— Не читай мне лекции. Просто скажи, где его поселили.

— Он отбыл вчера вечером к месту работы. Как раз в то время, когда ты развлекалась со своим новым другом в городе. Считаешь, что стоило тебя отрывать от любимого занятия?

Лицо дочери стало бледным.

— Что ты знаешь о моих друзьях? Что ты знаешь о том, что я делаю?

Магистра неожиданно покоробило обычное пререкание.

— Я задолбался отсекать от вашей компании разных проныр, Ати. И Дот — совсем не плохой парень. А вот Жери ты больше не увидишь. Он вчера пытался продать в сеть коллекцию снимков. Очень интересных. Из него вышибли всё. И ролик, на котором ты кр-расиво играешь наложницу, тоже вышибли. Я его тебе на память оставил. Ну-ка спроси ещё раз, что я знаю? К сожалению, то, что я знаю, мне не нравится.

— Мать была права.

Магистр хмыкнул и сделал вращательный жест левой ладонью.(У уличных музыкантов — хорошо, давай ещё раз).

— И что ты о себе возомнил, великий педагог?

— Чтобы кого-то критиковать, требуется иметь за плечами... хоть что-то хорошо сделанное. Это требуется объяснять? Давай ты вернёшься в комнату, подумаешь, выйдешь ещё...

Ати уже топала к себе. Дари посмотрел на остатки холодного чая в чашке. Когда что-то рушится... то обычно, идёт цепная реакция. Он вздохнул и выплеснул холодный чай в ближайший цветочный горшок. Можно подогреть... но это уже будет не то. Лучше налить свежего. Хорошо, что чай не меняет свой вкус по собственному желанию. Это была бы катастрофа.

Да, Мони проснулся от криков сестры. И — нет, он не собирался ни скем ругаться.

— Утро, па.

— Ну да. Ты же не пропустишь последние новости?

Младший пожал плечами и потянулся к чайнику.

— Делись чаем. Ати вчера очередной недотрах достался. Тот самый "неплохой парень", так что бушевать будет до вечера. — Мони глотнул из чашки... и зажмурился от удовольствия. — Стражей убирают с планеты. В Криане в собственном доме сгорел один из Старших Семьи Руата. Над монастырём с вечера идёт дождь. Зои иначе как "мокрой" никто не именует.

А вот тут Дари вздохнул. Промолчать? Нельзя. Это становится слишком опасным. Скороговорка сына освещала далеко не все его новости.

— Мони. Ошейники, это слишком опасная тема. Её нельзя обсуждать в сети.

Сын поставил чашку на стол. Он подозревал родителя ... во "всеведении". А уж после прояснения ситуации с сестрой, так и вовсе был готов к тому, что его собственные секреты уже нельзя так назвать. Да и что там такого он делал? Баловство.

— Ерунда. Кому это интересно? Обычный трёп.

— Да? — Дари надоело играть. — Если бы не трое спецов, которые подтирают за тобой в сети, тут бы уже Стражи гуляли. Ну что ж ты так...

Мони печально кивнул.

— А что я могу? Ты ведь меня никуда не выпускаешь?

— Ты не сдал базу по самозащите. И пока не сдашь, хрен куда пойдёшь. Слово. Я вот представил себе, что в том ресторанчике во время стрельбы был не Юви а я, а рядом сидел ты с подружкой. ЧТО ты бы сделал? Спросил в сети совета? Или лежал под столом? Или как дурак шёл на пули? ЧТО? В этом мире нет ни бонусов, ни запасных жизней.

— Я не желаю... — Обычно фраза заканчивалась "становиться тупым солдафоном". Но в этот раз слова застряли. — Ты сегодня злой.

— Я — злой? — Дари скривился и махнул рукой. — Да. Но вы — живые и здоровые. А люди в ошейниках, жили тут на Литиве. Спокойно и счастливо. Ты думаешь, что тот, кто их отсюда выдернул будет спокойно смотреть на твои художества?

— Да не хочу я быть биологом. И аналитиком биолога быть НЕ ЖЕЛАЮ!

— Да будь ты кем угодно. Не будь профаном в том, что ты делаешь.

Мони молча ухватил чашку и отправился к себе. Что за день сегодня? Отец его не останавливал. Как всегда. Младший дотопал до собственной двери... и заметил приоткрытую дверь сестры.

— Ати, что ты делаешь?

— Собираю вещи.

— Не выпустят. Вчера Бат притащил недельного мутанта с ментальным прессом. Ливи сегодня отдыхает. Ей досталось от щенка так, что она еле домой добралась, прикинь? Вот Бату повезло? Щен к нему уже привязался как к мамке. Сейчас его отправили на седьмую точку. Хочешь смотаться отсюда? Бери у отца контракт. Им требуются адепты для работы... хрен знает где. Бат там будет.

Ати помяла в руках какую-то объёмную вещь.

— Это точно?

— Позавчера пытались арестовать Юви. Вчера исчез Родрин. Тебя или меня никто не оставит без присмотра. Дари слишком хорошо защищает собственное больное место. А... ролик ниче получился. Стоны немного...того. Переборчик.

Вещь полетела в угол, Мони, получив напутственный пинок, полетел к двери.

— Вали умник, пока не прибила.

Умник вылетел за дверь и оплыл по перилам. Перевернулся и сложил пальцы колечком — достал! И осторожно потрогал ребра. Похоже на самозащиту записываться таки придётся. Больно лупит зараза. Надоело синяки сводить.

* Зал ожидания в терминале орбитального лифта.

Невзрачный человек в мешковатой одежде сидел на лавочке, испуганно прикрывая собственным телом большую сумку. Его не встретили? Или ждал доставку? Впрочем, никого этот провинциал не интересовал. А зря.

Мастер Хогар всегда платил по счетам. Чевил однажды спас его семью. Не за деньги. И не по приказу. И это изменило всё. Хогар был чёрным. И как все адепты, родившиеся в Лепестках, он верил в то, что нет ни законов, ни политики. Есть люди. Те кто может и делает. Именно на них стоит мир. И — да. Его уверенность была нерушимой. Что он делал? Он помогал выжить человеку, который без чьих либо указаний или советов спасал адептов и склонных. И спасал не только их. Сам Чевил не считал тех, кому помог переселиться с Литивы. Считал Хогар. Именно эта цифра оправдывала его собственные действия. Восемь тысяч. На лице мастера мелькнула улыбка. Че не обязательно знать ЧТО делает его друг. Даже наоборот — вредно. Это личный груз мастера. Вчера он в очередной раз почистил за Че. Тот бы не одобрил, но от него никто не ждал одобрения. Это было необходимо.

Когда брали торговца людьми, в его доме были две проститутки и охранник. Этот очень богатый человек любил изображать демона. А таких... кадров ни один официальный эскорт не обслуживает.

Женщин просто прогнали, охранника и сутенёра усыпили. Четыре человека, которые видели нападавших и могли не только описать, но и прямо сказать кто это был. Мастер подождал пока уйдёт группа с телом и завершил работу. Теперь — точно никаких следов нет. Чевил будет жить. И будет спасать людей. И пусть его называют как угодно... но ВОСЕМЬ тысяч? Эта цифра станет больше. Даже ценой жизни самого мастера.

Осталась последняя работа здесь. Тот самый генерал из СБ Императора. Именно этот человек сейчас самая крупная и реальная опасность. Но... говорят, что генералы убиваются так же просто, как и обычные люди?

Когда рядом присел массивный мужчина, мастер вздрогнул.

— Спокойно Хо. Это не твоя работа.

— Юви. Как поживает твой монастырь?

— Хрен его знает.

Собеседники синхронно хмыкнули.

— Генерала возьму я.

Мастер пожал плечами. Отлично.

— А я посмотрю, чтобы тебе не мешали. Мне и такой вариант подойдёт.

— Пока не вышел наш парень. Скоро будет работа. Для таких как ты. Подумаешь. Посмотришь. Если решишь... один из старых общих знакомых мне передаст. Любой.

Хогар потёр подбородок. Да. Это стоит обдумать. Потом.

— Он выходит, Юви.

— Близко ко мне не работай.

— Знаю. Ты у нас всегда свободу любил.

Генерал шёл быстрым шагом к выходу. СБ Императора, это не... местная самодеятельность. У него уже были и имена и места. Стражи, при всей их неуклюжести, отлично подсветили тех, кто активно сопротивлялся новым веяниям. Вот эти люди на Литиве и были действительно лишними. За пару недель генерал подчистит местность. Стражи будут уходить долго. Ему требовались гарантии, что вместо них на ключевые посты Литивы не встанут ненужные люди. Только те, чьи имена у него. Работа не слишком сложная.

Опасность генерал заметил. И даже начал движение... но было поздно. Мир вокруг продолжал жить. Но сам генерал замер. Краем глаза отметил только, что рванувшаяся к нему пара охраны буквально расплавилась на глазах, падая на пол бесформенными мешками. Чёрный? Откуда на Литиве чёрные адепты?

Юви подошел к генералу и внимательно осмотрел его голову.

— Засранец. Ты не хочешь мне сказать, Руто? Кто тебя такой очаровательной паутинкой одарил?

Юви отметил гримасу боли и снял плетения, удерживающие тело с выгоревшим мозгом. У паутины собственная программа. Насколько бы неоднозначной не была ситуация, неподвижность носителя и прямой вопрос вызывают только одну реакцию. Генерал так и лежал со всеми своими щитами и артефактами. В нём недоставало самого главного — мозга.