2. Ну, понеслось!

Вернувшись с завтрака законченного в полном молчании, мы с Маришкой сидели на диване... Пока я разными голосами рассказывала ей бесконечную сказку обо все обитателях леса, небо стало затягиваться облаками и заметно похолодало. Хотя воздух еще достаточно теплый, беспокоиться было из-за чего: если польет дождь, не знаю, как в такой обстановке вынесу непогоду...

Сейчас я боялась по-настоящему долгих вечерних и ночных часов, проведенных наедине с собой — когда лежишь и слушаешь, как бьется в твоем сердце тоска — не желая, поддаваться унынию и отчаянию, которое из-за дождя окончательно станет невыносимым! Я, прищурилась, глядя на открытую дверь балкона, затем перевел взгляд на быстро темнеющий горизонт...

Маришка, наблюдая за мной своими темным глазками, сказала:

— Хочешь я убегу домой и скажу Нику, где мы? — мило предложила она, повернув ко мне свое личико.

По стеклу и разномастному покрытию балкона застучали первые капли дождя.

— Да, конечно убежишь... — улыбнулась я, склонившись к малышке, ласково заворачивая выбившиеся из косички волоски за ушко. — Знаю, мой пушистый кролик, ты конечно вернешься домой, но чуть позже...

— Я не кролик! — звонко расхохоталась малышка. — Я белка! — гордо закончила она и... спрыгнула с дивана, мелькая пушистым темно-рыжим хвостом!

Я громко всхлипнула, резко встала, закрыв рот кулаком, шагнула назад, оступилась и хлопнулась на пол... Сидя крепко зажмурив глаза, размышляла о чем-то неестественном...

Меня затрясло... Я медленно открыла глаза, все еще надеясь, что просто показалось... Затем для смелости вдохнув, медленно повернулась и оглядела милую зверюшку с озорными глазками и не очень внушительным хвостом, сидевшую на паркете и еще полминуты назад бывшей девочкой пяти лет.

Девочкой пяти лет... пяти лет.

Так! Я шумно и резко выдохнула. Не время сходить с ума, у меня на руках ребенок!

Неловко понимаясь с пола на дрожащих ногах, "зверьку" пояснила... охрипшим и прерывающимся голосом:

— Много съела... за завтраком, вот и ноги и не держат!

Маришка уже вернулась в нормальный вид и сурово натягивала на себя одежку. У меня тряслись руки, так что помогать ей я не стала, опасаясь испугать... На языке вертелась добрая дюжина вопросов, но грустный взгляд девчушки заставил меня промолчать, и внешне шло как всегда.

Обед и ужин нам принесли в комнату, похитителю видимо не понравились мои сравнения с Раскольниковым.

— Красивая ты... белочка... — наконец пробормотала я. Все же, подавленный шок от увиденного, давал о себе знать.

— Таня и Ник красивей... — этими словами напомнив себе о родных, она горько, не по-детски разрыдалась, шепча: "Хочу к маме!".

Смотреть на подобные взрослые слезы было невыносимо, но пришлось...

После, я где-то час укачивала рыдающую Маришку. Наконец она понемногу начала успокаиваться, и лишь иногда по ее маленькому тельцу, пробегала дрожь от последних судорожных всхлипываний.

Я пела ей колыбельные, гладила по головке, пыталась помочь... но помог только сон.

Главное, что теперь и в моей жизни ничего нормально не будет. Нет, никогда будет... Я в ловушке в этом незнакомом месте в окружении мифических существ, которых точно не должно существовать в природе.

Весь остаток вечера и ночь я прошагала по комнате стремясь принять новость...

За окном закончился дождь...

Это реальность! Оборотни — реальность... Как только что прошедший дождь, лето и все вокруг!

Задыхаясь от этого осознания, я вышла на балкон, осмотреться и проветрить изуверски измученный мозг после потрясения, которое так и хотелось полагать страшным сном наяву. На свежем воздухе, в последних лучах заката, происшествие казалось и вовсе нереальным. Я оглядела забор, за ним росли высокие деревья и шумел город. Вот он реальный мир. А тут — оборотни!

Я мельком оглядела небольшую клумбу с розами под балконом. Кто бы мог подумать! Кто бы мог подумать о таком?

Знаю кто... Даша. Она знала! Она ведь говорила об охране и нападениях!

Нет, но как может нормальный человек в сегодняшнее просвещенное время верить в такую чушь, как оборотни?

Может. У бандитов конфликт с Тео, вот откуда все: охрана в особняке, сигнализации и прочие защитные комплексы — необходимые средства от проблем с преступниками.

Вспомнилось предупреждение бандита о чистой крови — вот и Маришка, как заложник. Еще одна загадка-разгадка...

Ник — он родственник Маришки... Оборотень!

Поежилась. На улице похолодало, а я не торопилась покидать балкончик под пустынным двором.

Казалось, в комнате мне воздуха не хватит "переварить" в себе сдвинутую картину мира. Наконец я сопоставила увиденное с теми людьми, которые были рядом. И тут до меня окончательно дошло! По коже прошла дрожь от осознания — сколько же "их" вокруг было!

Тео — точно оборотень, это после всего сказала сама Маришка... Значит, Даша знала! Не могла не знать кто ее муж. Меня это возмутило! Уж мне сказать можно было!

Кевин...

В голове сами собой складывались факты и школьная привычка систематизировать любую информацию привела к странным выводам. Меня как-то поразило, откуда Кевин узнал о полосатых собаках, ведь это не в характере Макса делиться такой ерундой с окружающими. А значит, он там был...

Кто был там кроме "полосатеньких собак", вычислять не понадобилось! Он много где был, где не должен быть! Боже, это же мой любимый Волчик!

Облокотившись на перила, я уронила голову на руки... Все окончательно стало на свои места!

Ужас! Как безумно неловко, я у себя дома его тискала как плюшевого мишку, тарелки дурацкие подсовывала, в любви признавалась...

От подобного "осмысления" я покраснела так, что от щек пошел жар. Я с ожесточением потерла лоб ладонью, прислонившись горячей щекой к прохладному стеклу.

То-то он потом стал вести себя по-другому, еще бы, сама себя предложила... Как так он умудрился сделать так, что я влюбилась в него в обоих ипостасях?!

От стыда щеки пылали...

Но тут вспомнился непонятный случай с Ником на пляже, который убил на корню мое безудержное желание оказаться рядом с ним... Правильно он тогда Ника цапнул! Нет, жуть какая-то! Зато сейчас от стыда я готова провалиться на месте! Ник просто негодяй... В... в нос поцеловала!

Я со стоном прикрыла лицо ладонями...

Но тут мне припомнилась первая встреча с Волчиком... Он же от меня отойти не мог, как щенок следом таскался, на руки влезть норовил... Почему? Как меня выбрал? Тогда зачем мучил после?!

Нет, это все-таки невыносимо!

Гиены, полосатые собаки... Похищение... драка... Ага! И мой глупый вопрос: "Кто держит стаю гиен в городе?!". Три ха-ха!

Какое-то время отходила от воспоминаний, но они как назло сменялись от одного к другому. Я, резко вздрогнув, подняла голову, всматриваясь в темную комнату.

Малышка спала под нормальным байковым одеялом — все же заставила их принести ребенку все необходимое! — а я перебирала в уме знакомых, пытаясь понять, кто они.

Драка с Максом на улице... А Макс? Макс?! Точно, он тогда ведь что-то про мою связь со "зверями" говорил! Может потому и говорил, что он человек? Тогда откуда знает?

Но я же узнала, наверно и он мог...

Это что же получается? Макс считал, что я все знаю? И по своей инициативе к ним пошла работать? И как расценить его слова теперь? Он меня тогда оскорбил из-за этого?!

Ничего о них не знаю... А может у них считается, что только самые разбитные дамы на работу к оборотням идут?! Но нет, не думаю, что Дашкинс меня так подставила! Я просто ничего не знаю, чтобы делать выводы. Нельзя через одно неизвестное узнать второе неизвестное...

Город же спал под покровом желтоглазых фонарей, а я все анализировала, вытащив на балкон мягкий стул и укрывшись пледом...

От потрясения даже вспомнила психофизиологию, чтобы полностью для себя уразуметь, кто есть кто: "механизмы поведения человека те же, что и у животных", но "человека отличает от животного понятийная речь (а не язык: он есть у животных), чувство юмора (способность не обижаться на шутки), нравственность (мораль — система запретов, стремление поступать достойно) и потребность самопознания".

Вроде у них все это есть... Точно есть! Что еще мне надо?!

К моменту пробуждения ребенка, я уже приняла все как данность...

Завтракали мы как всегда магазинной выпечкой у себя в "камере".

Наблюдая за Маришкой, я видела обычную милую девочку, растущую в нормальной любящей семье. Так как она умела прекрасно общаться, была в меру пытливой и простодушной.

Чудесный ребенок. Я бы хотела, чтобы мои детки были похожи на это милое создание. Но тут же вставал вопрос, будут ли они... Будет ли в моем будущем вообще что-то?!

Маришка, быстро доела завтрак "накрытый" мной за журнальным столиком, в комнате больше не было подходящей "обеденной" мебели, стала скучать и вновь вернулась к вчерашнему разговору.

— Я убегу домой...

Представив маленького бельчонка в современном городе, я ужаснулась. Разницы нет, что маленького ребенка отпускать одного, что зверушку! Отогнав от себя невеселые мысли, я пристально посмотрела на притихшую девочку.

— Мариш, я боюсь за тебя. Города ты не знаешь, а кругом машины, глупые детишки с камнями и еще много чего опасного!

— Я к маме хочу! — упрямо протянула малышка.

— И она к тебе хочет, но подожди, скоро Ник приедет и нас заберет!

— А Кевин?

На миг запнулась... Ну да, он сильный и надежный, а я глупая обманутая женщина... но ребенок ждал моего ответа и я весело отозвалась:

— И Кевин, конечно! Они оба придут!

— А Тео? — вновь упрямый тон.

— И Тео конечно! — а Даше не поздоровится! Предательница! Не могла предупредить раньше.

Маришка, от скуки складывая из пальчиков замок, припомнила:

— А помнишь, мы тебе цветы подарили? Это я придумала! — похвасталась малышка, которой от моего зыбкого обещания, что за ней придут, видимо стало легче.

— Конечно, помню, это были самые красивые цветы в моей жизни! — с улыбкой созналась я.

Маришка чуть поиграв с чайными ложками, вновь раскапризничалась, просясь к маме... Подумав, что во всем виновата скука, так как ребенку нечем заняться, я подошла к двери и резко в нее постучала, заодно тихо поясняя девочке:

— Я им скажу, чтобы они принесли что-нибудь тебе почитать и карандаши с тетрадкой... Ты наверно уже буквы знаешь?

Она довольно кивнула...

Охранник, приносивший нам завтрак, на мои слова лишь покачал головой, отказывая в просьбе. Молча и пытливо, я заглянула ему в глаза, надеясь найти хотя бы смущение, но там была пустота, он плевал на все вокруг и на нас в частности.

Я осуждающе покачала головой и с возмущением спросила:

— Простите, что тогда ребенку делать?! Ей пять лет, она же не может сидеть неподвижно!?

— Я спрошу... — и захлопнул дверь. Почему-то это вывело меня из себя... Не могу так жить. Я не могу жить, не зная, чем все это кончится!

Тут меня как огнем окатило от непрошеной ассоциации...

"Звери — попробовать..." — сказанное голосом похитителя: "а после, дам вам ее попробовать...".

Схватившись за стену судорожно стиснутыми пальцами, я все еще слышала его "попробовать". И Даша тогда безумно испугалась, а я еще думала, что ей не стоит так волноваться! Внезапно меня охватила дрожь — столь сильная, что пришлось прижаться спиной к стене и закрыть глаза, глубоко вдыхая.

Маришка, испугавшись, подбежала ко мне, пытаясь крепко прижаться... Какой-то миг я была в замешательстве не понимая, чего она хочет от меня, но потом наконец пришла в себя и обняла девочку, успокаивая:

— Мариш, у меня голова болит, не обращай внимания... Сейчас пройдет.

— От тебя так пахло страхом! Он тебя напугал?

Ох уж эта детская проницательность... С трудом разжав мышцы рта я ответила:

— Нет, не он... Другой дядя. Это давно было...

— Они все тут гиены... Ник никого-никого кроме Сейрры из них не любит... — сказала девочка, поджав губки, и с пониманием закачала головой.

Гиены... Вот оно что! Чем дальше, тем интересней! Но тут дверь распахнулась, на пороге появился главный похититель. Мне приходилось про себя называть его именно так, он не очень утруждал себя представлением.

— Так, что беспокоит вас на этот раз?! — недовольно спросил он. Его явно отвлекли от важных дел...

Вновь этот его "высокий тон". Я пристально на него взглянула и сухо произнесла:

— Маришка, маленький ребенок, просто не может сидеть на одном месте. Ей нужны краски, карандаши, мультики и прогулки...

Он сосредоточено кивал и если бы я не знала, что он еще "тот" негодяй, наверно бы поверила, что он прекрасно меня понимает и переживает за малышку.

— Да, все принесут и гулять выпустят... Но...

Я склонила голову, пытаясь понять что за "но" он имеет в виду.

— Мне так жаль, мадам... — его голос не мог скрыть сарказма.

— Мадмуазель... — на автомате прошептала я, все еще гадая, что за пакость он придумал.

— Мадмуазель, — с издевкой поправился он, — а вот вам гулять нельзя!

— Переживу, — я с облегчением выдохнула. Он видно решил, что это коварный замысел для побега. — Спасибо. За ребенком во дворе смотреть кто-то будет?!

— Конечно!

Я еще раз кивнула. Признаться, меня вдруг одолело нездоровое желание позлить его.

— Я надеюсь, ее не тронут ваши гиены?!

Он на миг замер, испытующе смотря мне в глаза... Я упрямо не отворачивалась, отвечая ему невинным взглядом распахнутых глаз.

Ага, успокоился...

— Нет, не тронут, даже не сомневайтесь... — и вновь поганая улыбочка злодея.

Маришка из всей речи услышала только про прогулки:

— Я хочу гулять!

— Иди... — разрешил "великодушный" наш тюремщик. Маришка, ни капли, не сомневаясь, быстро обняла меня и вприпрыжку понеслась вон из комнаты.

— Так привязалась к вам... — серьезно удивился негодяй.

— Благодаря вам! — с сарказмом оскалилась я. Девочки рядом не было, я могла хамски говорить все, что думаю. Но тот что-то ответил, я даже не сразу поняла, о чем это он:

— Я смотрю, не зря на вас запали сразу двое...

Что он вообще имеет в виду?! Кого?!

— Если это в вашем представлении комплимент, — отбрила я, не удостаивая его даже взглядом, — то с радостью можете оставить его при себе!

То же мне, нашел Мату Хари мценского уезда... Двое?

Макс и Кевин, что ли?! Глупости какие!

— У меня на вас появились кое-какие планы! — энергично оглядев меня с ног до головы, в ответ заверил меня высокий негодяй. И наконец покинул комнату, не оборачиваясь, небрежно закрыл за собой дверь.

Когда он вышел, мгновенно ногой придвинув стул поближе, я опустилась на него со вздохом облегчения.

* * *

Как завороженный, жадно смотрел в прекрасные глаза Людмилы и тонул в их таинственной глубине. Я чувствовал, как всепоглощающая нежность зажигает пламя глубоко внутри.

Медленно склонился над ней, вдыхая любимый запах. Мои губы почти касались ее губ. Я чувствовал, как на моей щеке колышется ее неровное теплое дыхание. Так хотелось поцеловать, прижать ладони к ее теплой коже, но не смел, сдерживая себя из последних сил...