Город Демиургов

— Черт Зелёный, так это значит был ты! — громко поздоровался я с товарищем.

— Ага, — довольно оскалился он жуя походную кашу. — Я.

— Ты водил тот драндулет, что стрелял у меня над головой.

— Угу, — не переставая жевать кивнул он головой.

Наложив и себе каши с мясом я присел рядом.

— Нас позвали для полевого выхода первокурсников боевиков, — стал рассказывать он, периодически закидывая в себя горячую походную кашу. — Ну я как узнал, какой именно факультет, так сразу вызвался добровольцем. Так и знал, что здесь будешь ты. А когда ты неожиданно исчез, ваш препод в целях безопасности послал наше подразделение механизированной боевой техники на поиски. Мало ли, вдруг Хаос шалит, посылать вслед за одним дуриком не подготовленных студентов, было бы слишком не разумно. А в машинах защиты побольше, впрочем ты сам знаешь.

Я согласно кивнул, яростно уничтожая свою порцию. В котле было ещё на две наши оравы, поэтому особой давки и раздатчика пищи не возникало. Студенты постепенно наедались и добрели на глазах. Стало меньше озлобленных и усталых лиц вокруг. Снова развели огонь и постепенно к нему подтягивались все остальные. Мы с Зеленью оставались сидеть на месте. Мне надо было его допросить и лишние уши мне были не нужны. Если он и понимал этого, то вида не подавал.

— Я сразу подумал, что ты спать завалился, так и оказалось. Подхожу к ближайшей воронке и вижу тебя, свернувшегося калачиком и мирно сопящим в две дырочки. Ваш препод сам сказал пустить у тебя очередь над головой для побудки личного состава.

— А он там откуда нарисовался?

— Да шут его знает, как из земли вырос. Впрочем на то он и куратор стихийного факультета.

Мы ещё некоторое время молча ели, набивая истосковавшиеся по нормальной еде желудки. Джафарович куда-то благополучно свалил и студенты начали постепенно расслабляться. Откуда-то взялась гитара и несколько человек по очереди стали насиловать сей славный инструмент. Особо рьяным насильникам затыкали рты и освободившийся инструмент захватывал новый претендент. Впрочем у некоторых и в самом деле получалось не плохо. Я подождал пока Зелень доест и начал свой допрос. В конце концов, он один из подозреваемых...

— Слушай, — начал я. — Я тебе вот о чём хочу спросить...

— Это не я, — сразу замахал на меня механик. — Знаю о чём хочешь спросить, но это был не я.

— Но ты же гонялся за Аквелем по Башне с железкой на перевес?

— Да, но я его не догнал. Он же иллюзионист, к тому же из рода Великих. Близнецы хоть и урезаны в силе, но кровь у них никто не выкачивал, сила также течёт в их жилах, как и у их сестры. Он создал иллюзию, причём настолько реальную, что моих сил её различить не хватило. Я гонялся по Башне за миражом. Он рассеялся заведя меня в женскую душевую "Ночных ведьм". Я еле отбился потом от них. Весь день потом просидел в мастерской, носа боялся высунуть, меня мастер Жаправский потом лично до общаги провожал.

— Что, ведьмы приставали? — пошутил я.

— Да, — на полном серьёзе ответил он. — Старухи не одну сотню разменяли, а тут к ним забегает молоденький парнишка когда они голые моются, вот они и не выдержали, завелись. Ну я дал тогда стрекоча, в жизни не думал, что могу так быстро бегать...

Я представил себе эту картину.

— И нечего улыбаться, я посмотрел бы как ты от них убегал бы.

— А чё это за Ночные ведьмы такие?

— Воздушное подразделение "Ночные ведьмы", созданное для воздушной разведки около Городского пространства, диверсий и ночных бомбардировок мест дислокаций противников. Сформировано из женского личного состава имеющих боевой и лётный стаж не менее пятидесяти лет. Профи экстра класса. Они на вид хоть и молодые все, не больше тридцатника дашь, но они нашим бабушкам в прабабушки годятся. Если сомневаешься насчёт моего алиби, можешь у них потом спросить, только предупреждаю сразу, ходят слухи, что они людоедством промышляют. А мастера Жаправского можешь спросить хоть сейчас, он старший в нашей группе, они с вашим преподом в палатку завалились.

Рядом с палаткой куратора в самом деле стоял боевой робот. Тот самый, что выкладывал нам ящики с оружием. Так значит они с Джафаровичем в палатку затёрлись... Бухают небось. Ну и славно.

— Пошли к костру, я замёрз уже, — подергал плечами я. И в самом деле стало зябко.

— Давай, — радостно согласился он. Он тоже замёрз.

Вечером, когда солнце стало катиться в зенит раскрашивая небеса яркой палитрой красок, на землю опустилась вечерняя прохлада. Жаль, что я не могу в полной мере насладиться всей красотой момента. Но даже в серых тонах небо выглядело величественным и ярким. А к вечеру заметно похолодало, хорошо хоть у меня полёвка с подогревом, а вот ноги в кедах задрогли. Надо у Константина сапоги отжать, хотя они мне и не по размеру...

Возле костра собрались уже все, кроме Джафаровича и главного от водителей роботов. Ну и понятно, у них другой сугрев припасён. Уже заметно стемнело и на фоне яркого огня блестело множество серебряных человечков. Практически у всех была полёвка. У большинства, так же как и у меня с чужого плеча. Очень удобная вещь, как я уже убедился. Днём жара в ней переносилась относительно легко, а сейчас похолодание практически не чувствовалось, если не считать ног. Их я первым делом закинул поближе к огню, чтобы они хоть как-то согрелись.

По нестройным рядам студентов ходили жестяные кружки. Ну правильно, не одним же преподам согреваться изнутри. А что за гулянка на трезвые головы? Старый добрый спирт обжёг горло и шибанул по мозгам. Хорошо так, сразу в голове прояснилось и последние мысли в страхе потерялись. Я передал кружку дальше, рядом с непривычки закашлялись. Интересно от кого же столь славный подарок? Хотя воднику ничего не стоит состряпать из воды чистого спирта.

Ночь мягко опустилась на поле. Вокруг костра всё заполонила кромешная тьма. И только пьяные крики студентов, да огонь отгоняли её от нас. Народ уже разошёлся конкретно. Кто-то уже храпел уткнувшись в землю, у кого-то ещё оставались силы буянить и орать. Особо рьяные пытались вызвать Стихии и устроить хорошую потасовку с применением магии, но Стихии глухи к пьяным выкрикам. Поэтому, к счастью обошлось без разрушений, так простой мордобой. Я в нём не участвовал. Я слушал. Гитара наконец нашла себе владельца и уютно уселась у него, точнее будет сказать у неё, в руках. Девчонка из одногрупников. Не большого росточка, блондинка с длинными волосами, пела не слишком сильным, но жёстким голосом.

Пока еще мало верю,

Пока еще мало знаю,

Пока еще муть сомнений мне застит взор

Но красный осколок сердца

Как лед под лучами тает,

Когда бездонная Полночь глядит на меня в упор.

Не все так легко и просто,

Не все так понятно и ясно.

По черным и белым клеткам тебя несет,

Игра в "хорошо" и "плохо",

По чьей-то слепой подсказке,

В надежде наивной пешки когда-нибудь стать ферзем.

Но если наш выбор — Полночь,

Но если наш выбор — ветер,

Но если лететь без правил ко всем чертям —

Пусть Вера сердца наполнит,

Надежда пути осветит,

А та, что зовут Любовью, защитницей станет нам!

Не черный песок сомнений,

Не белый лед фанатизма —

Кровавый огонь исканий у наших ног.

Взовьется Звездой Стремлений

Священное Пламя Жизни,

Немеркнущим талисманом сплетения всех Дорог.

Но проклят, кто выбрал Полночь,

Но проклят, кто выбрал Пламя

И боль обожженных крыльев, и жажду знать:

Их жизни короче молний,

Им время стирает память.

Но только мятежность сердца не в силах никто отнять.

И если змеиным жалом,

Ударит больное слово:

"Глупец, ты сгораешь напрасно, остановись!" —

Ты спрячешь в глазах усталость,

И скажешь кому-то снова:

"Покой — это значит гибель, движение — значит Жизнь,

Покой — это наша гибель, полет — это наша жизнь".

Да, покой нам не светит, это точно.

— Марти, спой ещё, — попросили девчонку.

— Да, спой.

— Нет, спасибо, — ответила она. — Я устала и хочу спать, завтра опять небось погонит воевать.

Это она наверное про Джафаровича, этот может. Но спать откровенно говоря ещё не хочется. Впрочем Зелень уже давно свалился, не натренирован ещё пацан пить. Хотелось поболтать, но с кем? Ли куда — то пропала, надеюсь с подружкой где — нибудь сидит, лепечет спьяну. Увижу с другим парнем, сам придушу, не буду ждать Вира. Сид тоже куда то запропастился. Чёрт даже поговорить не с кем.

— Эй, как там тебя, — ко мне обратился незнакомый мне однокурсник. — Тебя вроде куратор к себе звал.

— Да? И на хрена?

— Да шут его знает, он не сказал. Сказал, просто чтобы ты к нему зашёл.

И что этому хрычу старому от меня понадобилось? Вопрос в прочем риторический... Куратор создал себе отдельную палатку на отшибе лагеря. Он сидел за столом и курил. На столе и под столом стояли пустые бутылки, стандартная постеленная газета с остатками сушеной рыбы, пара яблок и плотный туман сигаретного дыма витающего в воздухе. А и да, и не менее пьяный мужик пристроившийся на коврике с блуждающим взглядом. Так полагаю учитель Зелени, мастер как его там. Им третьего не хватает? Ну так я с радостью... обломался.

Джафарович кинул на стол пару самоцветов и затянулся.

— Сбегаешь в Город, возьмешь синьки, только хорошей, не пойла, — хриплым пропитым и прокуренным голосом сказал он смоля в палатке.

— Чего, — не догнал я. Нет общий смысл понятен, но что это за синька такая и какая нормальная?

— Чего, чего? Ты же вроде умный, хоть и местами. Сгоняй в Город, возьми топлива, только нормального и обратно. И желательно побыстрее, завтра подъем в шесть. А тебе ещё поспать надо, завтра у вас командная тренировка.

— А чего сразу я?

— Не тупи. А кого мне ещё в Город посылать? Ты там уже бывал, должен разбираться в расстановке округов.

— Местные есть, они здесь родились...

— Пойми не важно кто где родился, главное кто сможет выполнить задачу. Ты можешь. Бери брюлики, от поля не далеко есть круглосуточный магазин, там возьмешь синьку. Но смотри, чтобы с синей этикеткой, не с зелёной. Если не будет, возьми в другом магазине. И сдачу верни.

— А чё это такое, синька вообще?

— Ты чем занимался пока в Городе куролесил?! Вот молодежь пошла, таких вещей не знает... Я в твои годы... Эх, молодость.

Я молчал. Чем занимались? Выжить пытались в этом дурдоме мирового порядка. А Джафаровича повело на воспоминания. Как он в свои студенческие годы в самоволке отрывался на полную катушку.

— Короче синька это типа той фигни, что вы наварили но сделанной профессионалами. Бутылка типа этой, — Джафарович постучал пальцем по стеклу бутылки. — Возьмёшь с синей этикеткой, её меньше всего разбавляют и пулей обратно.

— Я дальтоник...

— Это твои проблемы. Всё пошёл уже, время не резиновое.

Я молча вышел, взял брюлики и вышел. Джафарович разлил остатки бутылки и чокнулся с вернувшимся в реальный мир собутыльником. И как мне до Города добраться? Пешком не реально. Взывать к Стихии в таком состоянии я не могу, размажет по всему полю. Напряжение Воздуха чувствовалось всем телом, как предупреждение. Не любят Силы слабовольность, а тем более дурман не зависимо от его формы. Особенно стихии, нам это ещё Джафарович объяснял. Остальные Столпы Силы более лояльны в этом вопросе.

Взгляд зацепился за одиноко стоявшего боевого робота. Ответ сам собой возник в голове. Надо найти этого горе-алкоголика.

— Зелень, Зелень, — тряс я за плечо друга.

— А... чего? — он полусонный попытался сфокусировать на мне взгляд.

— Зелень, Зелень.

— Уйди... чего тебе, дай спать, — он сделал попытку вернуться в пьяное спасительное небытие.

— Зелень, — не давал я ему уснуть.

— Да чего тебе? — уже более осмысленно ответил он.

— Где ключи от танка?

— В тумбочки посмотри, — махнул рукой он и всё-таки заснул. Больше говорить у него сил не было.

Я осмотрелся. Да глупо было бы здесь найти тумбочку посреди поля, но вдруг?

Наверное такой же глупый взгляд был у продавщицы когда к ней в магазин постучался в окно боевой робот и показал механическим пальцем на прилавок с алкоголем. Впрочем работа есть работа, она с полностью офигевшим видом взяла деньги и дала требуемую продукцию. Камушки я вложил в пакет и повесил на броню, в этот же пакет она и положила бутылки. Штук пять или шесть.

— Синяя этикетка? — поинтересовался я механическим голосом репродуктора.

— Да-а, — испугано ответила она.

— А сдача?

— Какая ещё сдача? Ты мне и так ещё должен! — уже осмелела она. — А ну быстро гони остальные деньги, пока я Правоохранительный органы не вызвала, эти тебя быстро оттуда выковыряют!

Последнее я уже дослушивал в спешном темпе убегая обратно. Как же она осмелела когда разговор зашёл о деньгах. А Джафарович тот ещё жук, это мне ещё и предполагалось за него доплатить, и вернуть сдачу! И почему она тогда мне дала шесть бутылок, если денег было явно мало? Может не в первый раз у неё берут и всегда по шесть?

Ключи от робота я так и не нашёл, да и трудно найти то, чего в помине нет. Система распознавания свой — чужой. Пришлось затащить бесчувственное тело Зелени в кабину и просунуть его руку в датчик распознавания. Он считывает биометрические параметры и магическую силу человека, так что обмануть её нельзя. Если биометрику ещё можно подделать, то магическая мощь у каждого индивидуальна.

Сдал с рук на руки бутылки и Зелень его мастеру я увалился спать. Всё на сегодня хватит, время уже позднее. Джафаровича я послал подальше с его сдачей.

Только уснул, даже сон какой-то начал видеть, как по лагерю прокатился сигнал тревоги. Это чё за хрень? Какая... в общем какой не хороший человек это сделал?

— А ну становись! — орал чей-то пьяный хриплый голос. — Быстрее, вашу мать!

— Чё?

— Чё за хрень?

— Дайте поспать...

Это сонные студенты пытались понять, что за фигня происходит. Не твёрдыми ногами они выползали из палаток, из кустов, из канав. Чаще парочками, а то и по трое. Все сонные, опухшие, злые, с похмельной головой. И с одной мыслью, прибить этого чудака на букву М. Щас, прибьешь его.

Ещё более пьяный, чем все студенты вместе взятые, посреди поля стоял Джафарович, за ним обвалившись на свой драндулет полулежал мастер водителей. А Джафарович разошёлся не на шутку. Перемешивая команды с матом в соотношение один к пяти он строил ничего не соображающих студентов.

— Да он пьян! — достигла умная мысль одну светлую голову. — Да ну его на хрен, пошли спать.

— А ну стоять, сучьи дети!

Мат подкрепился огненной плетью смевшего с пути к палатке бунтовщика. Остальные сразу проснулись и протрезвили. Заклинание было в полную силу. Парень с тяжёлыми ожогами лежал на земле. К нему сразу бросились пару девчонок со знакомой сумкой с красным крестом.

— Становись, сосунки, — огненный вихрь зло танцевал вокруг Джафаровича.

— Да как он может в таком состоянии Силу призывать? — тихо прошептала одна девчонка. — Как он её контролирует?