Нечитаемые. Навязанное противостояние

Стекло медленно поползло вверх, и черный внедорожник тронулся с места, оставив застывшую в негодовании девушку. Ситуация складывалась не в её пользу. Голова и без того была забита противоречивыми мыслями, а сейчас девушка просто запуталась. Она растерянно смотрела вслед удаляющему внедорожнику, чувствуя ненависть и бессилие. Идти к отцу было глупо. Людвиг получит выговор, а Андрей станет жертвой его беспощадной мести.

Каника не могла слышать, как Людвиг, почувствовав вкус победы, достал телефон и набрал номер. После серии длинных гудков, включился автоответчик.

— Это твой союзник, Луцим, — сказал Людвиг, не боясь, что его голос могут записывать для компрометирующего архива. Телефон преображал тембр и обертона до неузнаваемости. — Девчонка согласна сотрудничать. Она в безвыходной ситуации.

Что не говори, а все ученики Адиса мастерски изображали свою преданность. И ключевое слово здесь — изображали.

Наше время, день пятый,

Островное государство Средиземного моря,

Взгляд со стороны.

Пауза затягивалась. Повисшая в конференц-зале тишина протяжным звоном отдавалась в ушах. В воздухе витала смесь разнообразных эмоций, но преобладающим в этом коктейле было удивление. Разогнать Совет? Да как такое вообще могло прийти в голову? Многие воспринимали Совет как что-то основополагающее, нерушимое и вечное. Леонардо. Никола. Ричард. Первый практически не застал времен, когда каждый из тайных властителей мира не был скован Уставом. А второй и третий были рождены даже позже смерти Войцеха.

Жизнь же Ибрагима на данный момент была разделена на два неравнозначных промежутка времени. И лишь меньший из них был под тенью Совета. Но именно в этот промежуток времени мужчина добился максимального уважения среди своих коллег. Его считали лучшим из "побочников".

Для Луцима и Адиса Совет был малой частью их жизни. Но также имел не малое влияние на выстраиваемую политику взаимоотношений. Они уже привыкли к навязанным Войцехом в былые времена правилам игры.

Никто не ожидал такого развития событий. Никто. Поэтому каждый пытался абстрагироваться от нахлынувших чувств и просчитать возможные последствия принятия такого решения. И все с нетерпением ждали, согласиться ли Адис вынести на голосование предложение Отэктея.

— Что ж, я не имею возражений, — задумчиво произнес Адис. — Я выношу на обсуждение вопрос об упразднении Совета. Хочу напомнить, что решение по таким вопросам принимается только при согласии всех членов Совета. Начнем с тебя, Отэктей, обоснуй своё желание распустить Совет.

— Наше объединение изжило себя, — повторил свои слова Отэктей. — Я устал быть свидетелем ваших пустых и бессмысленных споров. Вы все помните, что мы единогласно одобрили Устав. Устав, в одном из пунктов которого было четко прописано, что после возможной смерти любого члена Совета в течение двухсот лет Сфера Равновесия будет считать его голос протестующим в таких вопросах, как изменение Устава или упразднение Совета. С момента смерти Войцеха прошло достаточно времени. Его голос теперь не учитывается и не ограничивает нас в принятии решений. Поэтому я голосую за упразднение Совета.

Первый.

— Теперь давайте выслушаем мнение Луцима, — произнес Адис.

— Честно говоря, ты меня шокировал, мой старый друг, — растерянно поглаживая лысую голову, произнес Луцим. — Ты утверждаешь, что Совет изжил себя. И я, пожалуй, с тобой соглашусь. После смерти Войцеха мы все реже и реже собирались и принимали серьезные решения. Только события середины прошлого века встряхнули нас и заставили поработать сообща. А в прочие годы заседания были, есть и будут формальной вынужденной попыткой придерживаться традиций. Что открыло для меня сегодняшнее заседание? Мы без зазрения совести убиваем носителей друг друга. А некоторые из нас даже решают мстить своему обидчику, не дожидаясь решения Совета. О чем тогда можно говорить?

— Я не убивал ученика Адис! — не выдержал обвинительных намеков Ричард.

— Наверно, ты хотел сказать, что твоя причастность не до конца доказана? — ехидно спросил Луцим и продолжил, не дожидаясь ответа от Ричарда. — Я не буду утверждать, что полностью поддерживаю решение потушить Сферу Равновесия. Но здесь и сейчас необходимо принимать решение. И я считаю, что мы давно зашли в тупик. Поэтому я голосую за упразднение Совета.

Второй.

— Если я не ошибаюсь, сейчас могу высказаться я? — спросил Адиса Ибрагим и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. — Я не буду рассуждать и философствовать. Устав уже не защищает наши права, поэтому я голосую за упразднение Совета.

Третий.

Ричард удивленно посмотрел на своего партнера. О чем же он думает? Совет хоть как-то регулировал взаимоотношения присутствующих здесь мужчин, а после его роспуска начнется полная анархия. Или Ибрагим имеет козырь в рукаве? Пока мужчина раздумывал о своих дальнейших действиях и путался в собственных мыслях, слово взял Леонардо:

— Войцех стремился примирить всех нас и создать мощную организацию. И в первое время все именно так и было. Мы были сплоченной командой и действовали в общих интересах.

— Не стоит подменять понятия, Леонардо. Интересы Войцеха — это не общие интересы! — бесцеремонно вставил свою реплику Адис.

— Но с каждым годом мы все сильнее и сильнее отдалялись друг от друга, — невозмутимо продолжил Леонардо. — Мы смотрели на происходящее сквозь призму личных интересов и не всегда соглашались с политикой Войцеха. А потом он ненадолго отошел от дел, занимаясь своими исследованиями. А потом его убили. И мы превратили Совет в формальность. Мы не можем без оскорблений решить простых вопросов. Мы отказываемся смотреть правде в глаза. Мы не желаем видеть нарастающую угрозу от активизации "закрытых". Тогда зачем нам лишний раз мозолить глаза друг другу? Давайте падать в пучину хаоса поодиночке. Я не сторонник радикальных решений, но если все примут решение упразднить Совет, я не буду цепляться за воспоминания о былых временах.

Четвертый.

— Теперь давайте выслушаем мнение Николы, — с легким азартом в глазах произнес Адис. Мужчину удивляло, с какой легкостью его коллеги соглашаются с абсурдным, на первый взгляд, предложением Отэктея. Что движет ими? Они же всегда цеплялись за объединение. Время подумать об их тайных мотивах еще будет. Он уже знает, как будет голосовать. Его голос будет решающим. Если, конечно, молодые представители Совета не побояться отказаться от мнимых гарантий безопасности, предоставляемых Уставом.

— Я голосую за упразднение Совета, — коротко ответил Никола, не аргументируя своё решение. Возможно, он всего лишь продублировал решение Леонардо.

Пятый.

— О чем вы думаете? — обратился ко всем Ричард, дождавшись своей очереди. — Роспуск Совета приведет к хаосу. В последнее время и так ситуация нестабильна, а вы хотите продолжать дестабилизировать её? Нам нужно продолжать сотрудничество, чтобы...

— Друг мой, — резко прервал его монолог Ибрагим. — С кем ты желаешь сотрудничать? С тем, кто отказался принять твою сторону и, воспользовавшись несовершенством Устава, подменил понятия? Или с тем, кто лишил тебя носителя и цинично сделал себя жертвой? Или с тем, кто идет на поводу у своих эмоций и не обдумывает свои решения? С кем из этих людей ты хочешь сотрудничать?

Ричард понимал, что Ибрагим прав. Совет — это скопище эгоистов, вынужденных терпеть друг друга и преследующих личные интересы. Они даже не пытаются найти точки соприкосновения и согласовывать свои действия! Но что-то внутри пыталось найти оправдание существования такой несовершенной организации. И не находило. Ричард растеряно окинул взглядом всех своих коллег. Он окончательно запутался в своих мыслях. Опустив глаза, он неуверенно произнес:

— Я голосую за упразднение Совета.

Шестой.

Удивлению Адиса не было предела. Они все проголосовали "за"! Все до одного! О таком подарке можно было только мечтать. Наконец-то он избавится от ограничений, навязанных Войцехом в былые времена. Наконец-то он сможет лично решать большинство вопросов, не продумывая защитную политику, если его решение противоречит Уставу.

— Что ж, господа, — улыбаясь, произнес Адис. Он решил, что ему плевать на тайные мотивы его коллег. Главное, что он освободиться от ига Устава. — Пора заканчивать этот цирк, растянувшийся на несколько столетий. Я голосую за упразднение Совета.

Седьмой.

Седьмой яркий огонёк в глубине шара потерял свой насыщенный цвет. Семь чуть тлеющих огоньков по завершению голосования лениво закружились по кругу. Семь чуть тлеющих огоньков с каждой секундой теряли свою силу. Сфера Равновесия обрывала связь с каждым из членов Совета, отключаясь от их источников. Яркая вспышка не смогла пробиться за пределы шара. Яркая вспышка известила о завершении ритуала. Семь разноцветных огоньков исчезли. Сфера Равновесия потухла.

Луцим достал сигару из внутреннего кармана ярко-красного пиджака. Покрутив её в руках, он закурил. Никола последовал его примеру и извлек из помятой пачки сигарету. Леонардо недовольно поморщился, ощутив запах табачного дыма, хлынувший на него с двух сторон. Ричард безмолвно поднялся и направился к бару. Он чувствовал себя обманутым. Ибрагим достал из кармана четки и стал их задумчиво перебирать. Отэктей встал из-за стола и стремительно направился к окну. Он уперся лбом в стекло и застыл без движений. И лишь Адис демонстративно покинул конференц-зал, не желая присутствовать в одной комнате с опостылевшими за долгие годы коллегами. Теперь их ничего не связывало.

5 ГЛАВА. ПРЕДАТЕЛЬСТВО.

Наше время,

Местоположение неизвестно,

Морфей.

Человеческое сознание и его возможности до сих пор являются величайшей загадкой для ученых всего мира. В век стремительного развития научного технического знания такая область, как психология остается, на мой взгляд, абсолютно неизведанной. Споры между признанными лидерами психологического знания и множество противоречивых теорий являются лишь подтверждением моего мнения. Управление массовым и индивидуальным сознанием людей также до конца неизведанно.

Одним морозным зимним утром начала двадцать первого века пациентка известного североамериканского психиатра нарисовала лицо таинственного мужчины, многократно виденное ею во сне. Этот человек регулярно давал ей советы относительно ее личной жизни. Как она уверяла, в реальной жизни он ей никогда не встречался. Увидев этот рисунок на столе врача через несколько дней, другой пациент заявил, что также регулярно видит этого человека во сне и тоже никогда не встречался с ним в реальности. После этого психиатр разослал копии рисунка своим коллегам, у которых были пациенты с повторяющимися снами, попросив показать рисунок им. В течение нескольких месяцев нарисованного незнакомца узнали четверо. Как и предыдущие пациенты, они не встречали его в реальной жизни и называли не иначе как "Таинственный человек". У каждого была своя уникальная история общения с неизвестным мужчиной. После того, как рисунок попал в интернет, люди, видевшие загадочного незнакомца во снах стали обнаруживаться по всему миру. На каждом континенте находилась хотя бы пара-тройка человек, регулярно встречающие во снах "Таинственного помощника".

Такой загадочный случай многие спишут на коллективный психоз. Ведь с изобретением радио, телевидения и компьютерной мировой сети люди имеют возможность ощутить себя частью толпы, сидя на диване или в компьютерном кресле. Бесспорно, многие люди, не чувствуя своей уникальности, желают получить признательность и стать знаменитыми хоть каким-нибудь способом. Пусть даже посредством лжи. Но не стоит забывать, что первые случаи встречи с "Таинственным человеком" были описаны до огласки этого неординарного явления в средствах массовой информации.

В повседневной жизни большинство людей умалчивают о своих сновидениях или же пытаются забыть о них. Сон воспринимается лишь как попытка мозга развлечь своего хозяина. Сон остается чем-то личным, сакральным. В приличном обществе не принято делиться увиденными ночью картинами. Но если бы каждый человек описывал то, что рисует его сознание и возникающие в процессе чувства, мы бы имели более увлекательные истории, нежели история, приведенная выше.

Примером может послужить странная неприязнь и отвращение к неизвестному мужчине, возникшая после сна у ряда людей в одном из городов восточного побережья Северной Америки. У людей, по сути, не связанных друг с другом и имеющих абсолютно разные интересы. Офицер полиции и старший администратор гостиницы, охранник той же гостиницы и медсестра одной из городских больниц. Эти люди возможно, никогда и не встретят этого мужчину на своем жизненном пути. Но если встретят — вряд ли пойдут ему на встречу и будут помогать. Они сделают все возможное, что бы дистанцироваться от человека, причинявшего им боль и унижения в аморфном царстве сновидений. Образ врага создан и крепко засел в их головах.

Да уж, человеческое сознание — величайшая загадка на планете.

Наше время, день шестой,

Островное государство Средиземного моря,

Взгляд со стороны.

"Что же мы наделали?"

Ричард в очередной раз плеснул в стакан своего любимого напитка на два пальца. Вглядываясь в светло-янтарный цвет алкоголя, мужчина, казалось, искал ответ на терзавший его вопрос. И не находил. Разочарованно покачав головой, он залпом опустошил стакан.

"Что же мы наделали?"

Ричард даже не пытался блокировать действие алкоголя на свой организм. Ему хотелось напиться и почувствовать облегчение и покой, расслабленность и безмятежность. Почувствовать те эмоции, которые дарил алкоголь в те далекие годы начала двадцатого столетия, когда он еще не был посвящен в тайны мира и не обладал специфическими способностями. Но забыться не получалось. Он вновь и вновь наливал виски в свой стакан.

"Что же мы наделали?"

Когда импровизированная безмолвная панихида по уничтоженному Совету прошла, бывшие коллеги стали медленно расходиться. Лишь Ибрагим, прикрыв глаза, перебирал свои четки и ждал, пока все уйдут. Вслед за Адисом конференц-зал покинул Луцим, не потрудившись произнести прощальных слов. Чуть позже ушли и Леонардо с Николой. Как всегда вместе. Отэктей, как могло показаться, не собирался покидать своего места у окна. Он так и стоял долгое время. Не двигаясь. Не произнося ни слова. И только когда оставшиеся мужчины забыли про Слугу Смерти и предались своим размышлениям, отвратительный запах, наполнивший комнату, известил их об исчезновении Отэктея.

— Что же мы наделали, Ибрагим, — обреченно произнес Ричард, поморщив нос. — Что же мы наделали, чёрт возьми!

— А что тебя не устраивает, Ричард? — спросил пожилой мужчина, не открывая глаз. Правой рукой он продолжал размеренно перебирать четки.

Ричард открыл было рот, чтобы ответить своему собеседнику, но тут же понял, что ему нечего говорить. Совсем нечего. Мысли предательски путались в голове, и он не смог подобрать нужных слов. Залив в себя очередную порцию виски, мужчина подошел к столу и сел напротив Ибрагима.