2. Право вредности

— До этого, — Жорот показал на изуродованные глазницы, одновременно возвращая иллюзию, — запросто. А сейчас я мог обездвижеть постоянным заклинанием одного, связать "живым" второго, причем на контроль за вторым ушло бы восемьдесят процентов моих возможностей. Будь они вооружены ножами, риск был бы оправдан. Но лазеры дали слишком сильный перевес в их сторону. Эйди Ориго я не нарушал.

Арика увидела, что Хэлот расслабился:

— Ай рэвени.

Жест, сопровождающий эти слова, говорил о примирении. Арика, решив не концентрировать внимания на непонятном конфликте, задала вопрос, интересующий, как она надеялась, не только ее.

— Что с пленкой-то делать?

Хэлот усмехнулся:

— Что делать-то ясно. А вот как ее получить? Лейтенант отпадает — честен до безумия и дорожит карьерой.

— И не пытайтесь, — мрачно сказал Жорот, — Всех копий все равно уже не собрать. По меньшей мере, две официальных.

— Д-да, — пробормотал Хэлот. — Держат-то их все пока в одном управлении. Полицейские курьеры, перевозящие подобные материалы, отправляются только дважды в неделю.

— И еще одна — у сержанта, — зло бросила Арика, — Вряд ли он упустил шанс.

— Кстати, что там с сержантом? — поинтересовался Жорот.

Хэлот, одеваясь, хмыкнул:

— Садист. Причем в та-акой форме... Но скрывает ловко. Если бы не Арика... Я ничего не чувствовал, пока ты не снял иллюзию глаз. Тут он, от неожиданности видно, та-акую картинку выдал. Меня чуть не вывернуло.

Арика покраснела:

— Ох, извини.

— За что? — удивился Хэлот, — А. Да нет, про глаза я знал.

На экране видеофона Хэлота появилось лицо Жорота:

— Хэлот? Арика не с тобой?

— Нет, конечно. Мы еще утром расстались около участка.

— Какого участка?

— 66. Полицейского участка, она собралась вызволять видеопленку. Сказала, что у нее есть какая-то мысль.

— Что?! Ты точно видел, как она туда зашла?

— Нет, а в чем...

— Ты что, новости не включал? 66 участок сгорел дотла! А ее до сих пор нет в номере!

— Преисподняя. Обзвони все больницы, живо! Может, просто плохо себя почувствовала. Я попробую по своим каналам.

В крашеных белой краской коридорах пахло чистотой и дезинфекцией. Хэлот шел за высокой, худой, как палка, сестрой, машинально отмечая про себя холод благотворительности, пронизывающий все заведение.

— Мы поместили женщину в отдельный бокс. Врач, осматривавший ее, уверен, что она умирает от какой-то болезни.

Сестра открыла одну из дверей, жестом предложила Хэлоту зайти.

Впечатлительный Хэлот, увидев то, что лежало на кровати, слегка побледнел. Однако, вглядевшись пристальнее, побелел еще больше.

— Это она. Я могу ее забрать?

Сестра пожала плечами:

— Когда угодно.

— Какие-то бумаги?

Сестра достала из встроенного шкафчика несколько страниц. Хэлот, пробежав их глазами, небрежно поставил в углу каждой подписи. Передал бумаги сестре, вместе с крупной банкнотой:

— Это вам на больницу. Вызовите такси, пожалуйста.

Сестра, подняв глаза к потолку, пошла к выходу:

— Прислать санитаров?

— Нет нужды. Секунду. — Хэлот увидел темные точки на обнаженной руке. — Что вы ей кололи?

— Только витамины.

— Она к вам попала вчера?

— Да.

— Приходила в себя?

— Нет.

— Спасибо. Как только такси подъедет, сообщите, пожалуйста.

Дождавшись, пока сестра выйдет, Хэлот достал телефон:

— Я нашел ее. Встречаемся в космопорту.

Часть 5. ЧЕРНЫЙ

Ветер — почти вечный хозяин на посадочном поле — рванул одежду мужчины с женщиной на руках, вышедшего из защищенного пространства крытого зала. Полукровка, одетый, как всегда, в костюм светлых тонов, направился к колдуну. Тот хотел забрать женщину, но Хэлот покачал головой и спросил:

— Посадка уже началась?

— Да, — кивнул Жорот.

— Я донесу ее до каюты.

— Не пустят без билета.

— Меня пустят.

В каюте, положив Арику на кровать, Хэлот повернулся к Жороту:

— Как ты с ней дело имеешь? Вредная, как сто чертей.

— Сам ты, — пробормотала Арика, открывая один глаз.

— Где она была?

— В благотворительной больнице. Валялась там вторые сутки без сознания. По дороге заехал к врачу — хороший врач, знающий, не то, что эта дешевка, в благотвориловке. Он ее привел в чувство. Но это только начало — вот лекарства, вот — как их надо принимать. Ч-черт, ты же не читаешь!

— Кто тебе сказал такую глупость? — невозмутимо поинтересовался колдун.

Хэлот фыркнул:

— Ясно. Счастливо вам, ребята. Окажетесь тут, заходите обязательно. А то обижусь! Леди, до свидания.

— И это все?

Хэлот, улыбнувшись, поцеловал Арику в щеку.

Она еще фыркала, когда полукровка весело сказал:

— Жорот, проводи меня немного.

Выйдя за дверь, Хэлот сразу посерьезнел.

— Значит, так. Я не знаю, что случилось с Арикой, но учти — она надорвалась. Не уверен даже, сможет ли она ходить.

— Что-то с двигательным аппаратом?

Хэлот покачал головой:

— Сердце. Может, это и поправимо — она человек, в общем-то, здоровый. Но не знаю, не знаю. Чем бы это состояние ни вызвано, убеди ее в ближайшее время быть поаккуратней.

— Постараюсь. Спасибо.

— Не за что. Я вас жду в гости!

— Лучше сам приезжай.

— Все возможно, возможно даже, мне от вас что-то понадобится. До свидания, счастливо. — Хэлот выскочил в люк, уже готовый для задраивания, махнув на прощание рукой. Жорот вернулся в каюту Арики.

Она лежала, задумчиво перебирая складки простыни. Подняла глаза:

— И что? Жить буду?

— Если в очередной раз не решишь что-нибудь сжечь.

Арика пожала плечами.

— С моей точки зрения, дело того стоило.

Жорот покачал головой, тихо сказал:

— Ни гордость, ни честь не стоят жизни. Хотя бы потому, что только живой может мстить.

— В этом наши мнения не совпадают. Вопрос можно?

— Я слушаю, — колдун присел на край кровати.

— У меня кое-что не складывается. Такие, как Банш... в общем, по всем правилам тебя должны были избить, а меня изнасиловать. Для комплекта. Но про меня словно забыли. Почему-то. Вряд ли это случайность. Или я ошибаюсь?

— Что ж. Я действительно переключил их внимание на себя.

— Ты умеешь воздействовать на сознание? — напряглась Арика.

— Не совсем.

— Извини, конечно, но как тогда?..

Жорот неохотно ответил:

— Предположим, один объект в тумане, а второй — на солнце. На каком концентрируется внимание?

— На том, что в тумане, конечно. Чтобы разглядеть получше.

Жорот поднял брови:

— Я, наверное, выбрал неудачный пример.

— Ты, наверное, не хочешь отвечать. Ну и пожалуйста, — несмотря на беспечность тона, Арика надулась.

— Ладно, — он чуть усмехнулся. — Бить не будешь?

— Смотря за что, — женщина, внешне стараясь казаться беспечной, насторожилась.

— Я действительно использовал принцип "тумана". Но в дополнение — представь, что объект в тумане настолько неприятен, что стараешься не обращать на него внимания.

Арика несколько секунд соображала, потом с облегчением рассмеялась, с трудом сдержав кашель:

— Представляю, какой они меня увидели. Или изменять даже сильно не пришлось, а?

— Я не рискнул изменять сильно — Банш мог бы почуять неладное. К счастью, при первой вашей встрече ты выглядела достаточно плохо, а я сделал так, словно все эти дни ты не поправлялась, а наоборот.

— И они увидели меня такой, как я сейчас?

— Приблизительно.

— То есть ты добавил еще что-то?

— Пару штрихов, с моей точки зрения, уместных.

— Хитрый. А за что бить-то?

Жорот опять поднял брови и заметил:

— Женщины стараются выглядеть хорошо вне зависимости от обстоятельств. И даже вопреки им.

Арика недоверчиво вгляделась в колдуна, и, убедившись, что он не шутит, подумала: "Ну и с-стервы же тебе попадались, дружочек.", а сама тем временем пожала плечами, изображая легкое смущение:

— Не знаю. По мне так хоть в кикимору, лишь бы... гм. Ладно. Замнем, для ясности.

Несмотря на мысленное ёрничество, она чувствовала себя неуютно. "Меня защитил, а сам поимел неприятностей на полную катушку"

Жорот, словно угадав ее мысли, неохотно добавил:

— Собственно, я делал все это именно потому, что насилие над тобой было слишком вероятным. Мне и в голову не пришло, что они спроецируют эту идею на меня. Думал, побьют и успокоятся, — он пожал плечами, — честное слово, ограничься дело этим, я бы их не тронул.

— Возможно, Банш так и рассчитал, — протянула Арика.

— В смысле?

— Что тебя можно подтолкнуть к решительным действиям только изнасилованием. Тебя или меня — все равно. Ты мстишь, а он обвиняет тебя с помощью пленки, заблаговременно переданной в полицию, — Она зашлась кашлем, с трудом перевела дыхание и просипела. — Воды дай.

Жорот, встав, наполнил стакан водой из крана и напоил Арику, надо сказать, достаточно умело.

— Отложим разговор, пока не придешь в себя, — предложил он, ставя стакан обратно на столик.

Женщина покачала головой:

— Мне кажется, это важно. Очень.

Ее прервал стук в дверь. Стюард, появившийся на пороге, профессионально-вежливо сказал:

— Старт через несколько минут. Всем пассажирам необходимо занять противоперегрузочные ложа.

— Да, конечно, — кивнул Жорот. — В этой каюте где-то должно быть запасное откидывающееся ложе. Не подскажете, где?

Стюард нахмурился:

— По правилам во время старта каждый пассажир должен находиться в своей каюте.

— В таком случае, будьте добры, прислать сюда врача, так как госпожа очень ослаблена и при стартовых перегрузках возможна непредвиденная ситуация. Врач, надеюсь, на корабле имеется?

— Да, но, — Стюард выглядел озабоченным. Затем осторожно заметил: — Вы должны были сообщить о болезни госпожи перед посадкой. По правилам больные пассажиры на борт не берутся!

— По правилам, — эти слова Жорот выделил, — общая слабость, вызванная всего лишь истощением, что засвидетельствовано одним из лучших врачей этой планеты, не является болезнью. Вот заключение, пожалуйста. Но, при несоблюдении врачебных предписаний, даже столь незначительное недомогание может привести к осложнениям и даже смерти, что станет для вас не лучшей рекламой. Давайте не будем ссориться. Откройте мне запасное ложе и, при необходимости, я либо сам окажу первую помощь, либо, в крайнем случае, обращусь к вашему врачу.

— Я должен посоветоваться с капитаном.

— Будьте так добры.

Когда стюард вышел, Арика поинтересовалась:

— Из-за чего сыр-бор, объясни глупой?

— Я не очень хочу оставлять тебя одну, мало ли что. А этот формалист строго следует букве закона: при старте пассажиров, особенно разного пола, разгонять по отдельным каютам.

Арика открыла рот, чтобы что-то сказать, но лишь покачала головой.

Колдун кивнул:

— Именно. Говорят, ощущения незабываемые, правда, можно что-нибудь сломать или повредить — ну кто ж на это смотрит!

— И что только люди не придумают! Дали бы врача, если такие нравственные.

Жорот пожал плечами:

— Врач, похоже, занят. Я намекал офицеру еще при посадке, но он пропустил мимо ушей.

Стюард вернулся быстро. Молча нажал на пару скрытых кнопок и выдвинул подвесную кровать, которая заняла чуть ли не все свободное пространство. С непроницаемым лицом заметил:

— Должен предупредить вас, господин, что это аварийное ложе, которое применяется лишь в случае наличия на борту излишнего количества пассажиров. Поэтому оно не предоставляет удобств, равных стационарному.

— Ничего, я обойдусь. Спасибо.

Дождавшись, пока за стюардом закроется дверь, Жорот повернулся к Арике.

— Давай, я тебя устрою поудобней, а доскажешь после окончания перегрузок.

— Тоже разумно.

...— Итак, тебя сажают. Или казнят, что тоже вероятно. Единственное, что Банш не смог рассчитать — твою слепоту.

— По-моему, ты приписываешь ему слишком много, — заметил колдун, растворявший лекарство в стакане с теплой водой. — Банш мог рискнуть жизнью ради удачной мести, это на Кретии в порядке вещей. Но такая изощренность. Вряд ли.

— А ты заметил, какую осведомленность он высказал о твоем защитном заклинании?

— В смысле?

— Что оно не удержит лазерный заряд? Даже я не в курсе подобных тонкостей. А уж рядовой обыватель.

Жорот нахмурился, потом покачал головой:

— Месть мне стала делом его жизни. Естественно, он постарался подготовиться.

— Тогда и попытка "подставить" тебя тоже не выходит из общей струи. Я, пока мы отдыхали, полазила по сети. На Кретии стали очень популярны последние пятьдесят-сто лет подобные распланированные по нотам "кровные" операции.

— Выпей-ка. — Жорот поднес к губам женщины лекарство. Та подчинилась.

— Ладно, предположим, ты права. И что?

— То, что в свете "многолетней" планировки слишком ненадежным выглядит только один пункт — возможная встреча с тобой.

— К чему ты ведешь? — Отставив стакан, он вновь сел на кровать.

— Мне очень не нравится она, эта случайность.

— Но подстроить ее нельзя.

— Ой ли?

— По крайней мере, с возможностями Банша.

— А с возможностями "черного"?

— "Черного"? — Колдун усмехнулся. — Не строй из тумана крепость.

— Честно говоря, это не я. У тебя врагов, вроде Банша — много?

Жорот пожал плечами:

— Меньше дюжины.

— Вот-вот. Я подумала, что эта ваша встреча не слишком вписывается в теорию вероятности. И рассказала все Роджеру с Лонгом... ну, что тебя избили...

Колдун кивнул.

— ...и спросила их совета. Роджер через два с лишним часа заказал внеочередной сеанс связи и выдал — про "черного".

Жорот покачал головой:

— Робот, рассуждающий о магии!

— Робот, выводящий логические цепи на основе пакета данных. Ни ты, ни я такого количества информации обработать не сможем.

— Хорошо. Причина вмешательства "черного"?

— "Черные" постоянно грызутся. И между собой, и с "серыми" и "белыми". Если кто-то из них проигрывает, его скорее "утопят", чем помогут. А теперь представь себе, что один из них имел неосторожность потерять свои земли и всех учеников. Какое-то время он может жить сам, перебиваясь случайными жертвами. Но это время очень ограничено, тем более в сравнение с его многовековым существованием. А умирать неохота. "Черный" паникует и все силы направляет на поиски ученика — его подчинение даст ему дополнительные силы. Причем он ищет на территории, где властвуют "белые" и "серые" — так как его исконные территории забрали более сильные "черные". Кого он нашел, ты догадываешься?

— Прекрасная теория, только подтвердить ее нечем.

— До этого я дойду. Итак, не успев найти ученика, он его теряет. В результате "черный" не только не получил возможности возвращения былой силы, но и израсходовал слишком много, не получив ничего взамен — он был слишком заинтересован в твоем ученике и слишком много дал ему "авансом".

— Пожалуй, — пробормотал Жорот.

— Времени на поиск нового ученика почти не остается. Сил тоже. Вероятно даже, "черный" перешел уже грань, отделяющую его от возможности выжить. Как ты думаешь, что "черный" попытается сделать перед смертью?