– Я в твои детские игры не играю, – сказал Юрка и сжал челюсти. Краем глаза он видел, что все ушли вперёд, они с Борисом остались одни. Момент был подходящим, чтобы раз и навсегда проучить этого зануду. – Отвали, понял?

– А то что? – удивился Мальцев.

У Юрки зашумело в ушах. Один раз, во втором классе, с ним такое было. Тогда какой-то семиклассник, проходя мимо, дал ему подзатыльник – просто так, от хорошего настроения. Юрка сжал кулаки, повернулся к обидчику и окрестил его каким-то не очень вежливым именем. "Что ты сказал?" – почти таким же тоном, как Борька, произнёс тот. Глаза у парня потемнели, он занёс для удара кулак – и вот тут в ушах у Юрки зашумело, злоба, страх и стыд заслонили ему весь мир. Семиклассник его ударил, не так больно – чтобы только дать понять, кто здесь главный. Но больше всего Юрка жалел, до сих пор жалел, что не дал сдачи. Он презирал себя за трусость. Пусть подлец и был на целую голову его выше – его следовало размазать по стенке, даже ценой своего разбитого носа или выбитого зуба. Тогда Юрка смалодушничал. А сейчас пришло время реванша.

– А то врежу, – спокойно ответил он.

Мальцев обернулся на Брыкина, будто хотел поделиться с приятелем чудесным открытием, но Вадим нёс мангал и не смотрел на них.

– Гагарин, разуй глаза! – засмеялся Малой. – Ты на кого вякать вздумал?

– Ты мне надоел, Боря, – сказал Юрка, пытаясь держать себя в руках: нападать первым нельзя ни в коем случае – так учили все боевые искусства мира. – Лучше растворись на горизонте и больше не подходи ко мне, ясно?

Мальцев опешил. Он снова обернулся на уходящего Брыкина. Потом подошёл к Гарину вплотную. Лицо растянулось в идиотской улыбочке.

– Хочу сказать тебе по секрету, – как змея прошипел он. – Меня Вадим обещал перевести из запасных в основную команду. Но в команде может быть только шесть человек. Улавливаешь? И за счёт кого он думает это сделать? Ну, пошевели извилинами, профессор!

Юрка похолодел. Он ждал от противника чего угодно, но только не этого. Это был удар ниже пояса. Вдруг вспомнился Светкин сон... Неужели её предсказание начинает сбываться? Нет, только не это! Так поступать нечестно. Это не по правилам. ТАК НЕЛЬЗЯ!

– Но я... вы не смеете... список уже утверждён... – пробормотал он.

– Утверждён, но Пятницкому ещё не отправлен, – сказал Малой, кривляясь, как обезьяна. – Переписать его заново – как два пальца... – Он зло сплюнул. – Ты понял, Гагарин? Ты у меня вот где!

Он крепко сжал кулак перед Юркиным носом.

– Да пошёл ты! – крикнул Юрка и оттолкнул Бориса.

В праведном гневе он не рассчитал силы – Малой отлетел на три метра, но устоял на ногах. Из груди парня вырвался изумлённый вздох.

– Ах, ты... Ну, держись!

Он набросился на Юрку, метя кулаком в челюсть. Реакция Гарина была молниеносной – он развернулся к нападающему боком, глубоко присел и взял вес Мальцева на правое плечо. Борис набрал хорошую скорость, и по инерции его тело легко перелетело через Юркину голову, Гарин только чуть-чуть поддал ему ускорение. Упал Малой неудачно, сильно ушибив локоть, и застонал, корчась на земле.

Староста к тому времени избавился от своей ноши и обернулся, тяжело дыша и разминая мышцы руками. Вся его фигура так и застыла в неудобной позе... Брыкин не верил своим глазам – Мальцев лежал у ног этого недомерка Гарина, а тот завис над ним, в ярости сжимая кулаки!

Вадим чуть ли не бегом вернулся к дороге, подобрался к Юрке сзади и заломил ему руки за спину. Теперь на потасовку с пригорка смотрели уже все.

– Ты что руки распускаешь! – заорал староста.

– Он первый начал, – ответил Юрка.

– Я тебе покажу "первый"!

Брыкин отнял одну руку, чтобы незаметно ткнуть Гарина кулаком в печень, но Юрка вывернулся из его хватки, подсёк старосту ногой, и тот с полным позором свалился рядом с Мальцевым. От пригорка донеслось рукоплескание.

Когда Вадим и Борис поднялись на ноги, к месту драки уже прибыли Светка и Алексей.

– Здорово ты их уделал! – в диком восторге воскликнула Карамышева.

– Я не хотел, – виновато произнёс Юрка. – Но они сами нарывались, вот и получили.

Вадим Брыкин вдруг растянул лицо в улыбке:

– Да мы пошутили, неужели не понял? У тебя же день рождения. Да ещё и первое апреля.

– А насчёт гонок – тоже шутка? – спросил Гарин и повернулся к Иванову: – Они хотят исключить меня из списка! В пользу Мальцева!

Вадим сердито взглянул на Бориса. Тот опустил глаза. Видимо, это был их секретный план, а Малой выдал все чёрные замыслы.

Лёшка Иванов вскинул брови:

– Вадим, это правда?

Положение старосты заметно пошатнулось – общественность вставала против него. Брыкин нутром чуял, что счёт явно не в его пользу. Он нагнулся, старательно отряхнул брюки и потом произнёс, стараясь вложить в слова максимум солидности:

– Да, я рассматривал вариант замены Гарина или Громова на Бориса. Мальцев обладает некоторыми качествами, которых нет ни у Гарина, ни у Громова, которые могут быть полезны в гонках.

– Интересно, – сказала Светка с презрительной ухмылкой, – и что это за качества?

– Выносливость, упорство, верность... – начал перечислять Брыкин.

– Верность! – засмеялась Карамышева. – О да! Тебе он верен, как пёс. А вот я бы никогда не положилась на него в трудную минуту.

– А твоё мнение никто и не спрашивает! – взорвался староста, брызнув слюной. Все почувствовали, что у него давно накипело – таким яростным был всплеск эмоций. – Здесь я командую, мне официально доверено решать все эти вопросы. Ты – никто!

– Это мы можем проголосовать, – усмехнулся Иванов. – Прямо сейчас! И сразу узнаем, у кого больше прав.

– А ты лучше не суйся, – посоветовал ему Вадим, с хрустом разминая пальцы. – Все видят, какой ты подкаблучник у этой белокурой бестии. Она крутит тобой, как хочет.

Лицо у Иванова посерело. Он сжал кулаки и двинулся на старосту. Карамышева мгновенно встала между ними.

– Мальчики, мальчики! Давайте не будем ссориться. И голосовать не будем. Староста у нас – Вадим, и никто не собирается это оспаривать. Уж я – точно.

Но Лёшка рвался в бой, грубо отодвигая Светку в сторону и крича:

– Он оскорбил меня! И тебя тоже! Пусти, я только вмажу ему разок.

– Вмажь, попробуй! – ухмылялся Брыкин. – Посмотрим, чья возьмёт. Подкаблучник!

– Прекратите! – взвизгнула вдруг Лена Курочкина.

Резко наступила тишина. Все повернулись к девушке. Коко стояла зажмурившись, сжавшись, вся пунцовая от гнева. Она была такая маленькая, а гнев таким сильным, таким красочным, что все невольно залюбовались ею.

– Сегодня же праздник! – прошептала Лена, открыв глаза. – Ну, что вы как маленькие?

– Веселитесь на здоровье! – зло сказал Брыкин. Он достал КПК, вызвал такси и направился к главной дороге. – Веселитесь, веселитесь! А у нас есть дела поважнее. За мной, Малой!

– А шашлыки-и? – с тоской протянул Мальцев.

– Боря, останься, – попросила Коко.

– Идём! – рявкнул староста. – Это не наш праздник.

И они ушли, повергнув остальных в растерянное уныние.

Глава 24

Шашлыки

Дашка Разумова, от азарта прикусив кончик языка, ковыряла в термосе шумовкой.

– Ой, девочки, – воскликнула она, – смотрите, здесь и помидорчики есть! А пахнет как!

– Уксусом, – поморщилась Курочкина.

– Нет, и лучком, и специями, и ещё чем-то. Представляю, каким вкусным будет шашлычок!

Синицыны уже раскочегарили мангал, и он полыхал, как мартеновская печь.

– Поленья-то не простые, – удивлённо качали они головами. – Горят хорошо и почти без дыма.

– Это специальные дровишки – для шашлыков, – объяснила Светка.

– А из какого они дерева? – поинтересовался Юрка.

– Из фруктовых деревьев. Мне сказали, что для шашлыка это лучше всего.

Светка сидела на коленях перед миской с мясом и нанизывала кусочки на шампур. Коко ей помогала. А Дашка выуживала мясо из маринада и отправляла его в миску.

– Не забывайте про лук, – напомнила Разумова. В рецепте, который она нашла под крышкой термоса, она вычитала, что между кусочками мяса нужно прокладывать колечки лука, чтобы мясо могло хорошо обжариться со всех сторон. Дашка как-то незаметно для всех взяла на себя роль шеф-повара, и остальные девушки охотно выполняли все её указания.

Нестерова занималась столом. Она расстелила на траве фирменную бумажную скатёрку и теперь ублажала свои эстетические потребности, размещая на ней пластиковые тарелки, ножи, вилки, нарезая лук, хлеб, маринованные огурчики и украшая всё это свежей зеленью петрушки.

Юрке досталась почётная роль диджея, а Громов с Ивановым вызвались помочь ему обустроить танцплощадку. Девчонки в один голос заявили, что земля очень тёплая и они будут танцевать босиком. Ради этого стоило потрудиться!

– Как вы думаете, он вычеркнет Юру из списка? – вдруг спросила Курочкина.

Ответом ей было долгое тягостное молчание. Коко поняла, что нарушила милую домашнюю идиллию и извинилась:

– Простите. Я всё время об этом думаю.

– Я тоже, – призналась Светка и взглянула на Гарина. Он догадался, что она имеет в виду свой недавний сон.

– Пусть только попробует! – отрезал Алексей. – Будет иметь дело со мной.

– Ты не понимаешь, – покачала головой Карамышева. – Решение будет исходить не от него, а от Лугового. Ты же не полезешь с кулаками на директора!

– Да, Вадим хитрый, – сказала Ирка. – Наплетёт Эдуарду что-нибудь, и всё, станет наш Юрочка неугодным элементом.

– Персона нон грата, – вставили умную фразу китайцы.

– Что можно наплести? – усмехнулся Иванов. – Юрка учится хорошо, инициативный, старательный, характер спокойный... Не к чему придраться.

– Ты что, Вадима не знаешь? – удивилась Нестерова. – Да он может состряпать такую историю, что Юрку не только из команды – из школы выкинут.

Комментировать эти слова никто не хотел. Это была правда. Староста десятого "А" был изобретателен на подобные делишки.

– Но что-то ведь можно придумать? – простонала Лена. – Что молчите? Мне Юру жалко...

– Будем надеяться, что Вадим не посмеет сделать это, – глухо сказала Светка, опустив ресницы.

– Не верю своим ушам! – усмехнулась Ирка. – Ты что это, Светик, уже похоронила Юрку? А где твоя ненависть к врагу, где ярость в глазах?

Карамышева не ответила. Она лишь бросила быстрый взгляд в сторону Гарина. Что она могла им сказать? Поведать о своём сне? Да они просто поднимут её насмех. Даже Юрка не поверил ей тогда. Сейчас, конечно, он видит, что её предсказание – не игра больного воображения, а вещь вполне серьёзная. Но теперь... теперь вся история пахла прошлогодним снегом. Они не поверят.

– Я знаю только одно – нам нельзя ссориться, – ответила она. – Если Юрку исключат, мы что-нибудь придумаем. Я попрошу отца... он попробует объяснить всё Пятницкому... Не знаю...

– Да, подружка, плохо дело! – сделала диагноз Ирка. – Совсем плохо!

– Команда должна быть сплочённой, – упрямо повторила Карамышева. – Только так мы сможем победить. Если кто-то в команде не уживается друг с другом, кого-то из двоих нужно исключить.

– Так давайте исключим Вадима! – предложила Разумова. – А что? Разве нельзя?

Светка замотала головой.

– Нельзя, Даш. Я не знаю, как это объяснить словами, но я это чувствую. Нельзя отсечь рыбе голову и сказать – плыви!

Теперь настала очередь Алексея удивляться. Он даже оставил свои провода и подошёл к девушкам.

– Свет, ты заблуждаешься, – сказал он. – Мы избирали Вадима всем классом и можем переизбрать его хоть завтра! Отсекать рыбе голову не придётся. Нужно лишь поменять её.

– Давайте прямо сейчас и проголосуем, – с лёгкой усмешкой предложила Карамышева. – Здесь большая часть класса. Голоса Вадима и Бориса посчитаем заочно: никто ведь не сомневается, что они выскажутся против новой кандидатуры.

– Отличная идея, – хлопнул в ладоши Иванов. – Эй, все слышали? Голосуем! Кто за то, чтобы снять с Вадима Брыкина полномочия старосты – прошу поднять руки.

Руки подняли Разумова, Курочкина, Нестерова и сам Алексей. Громов сначала нерешительно потянул руку вверх, но потом опустил. Светка не подняла. Гарин, глядя на неё, тоже не стал отдавать свой голос. А братья китайцы вообще сделали вид, что сильно увлечены углями в мангале и даже не посмотрели в сторону Иванова.

– Кто против? – упавшим голосом спросил Лёшка.

Против были Светка с Юркой и Громов. Сюда же следовало причислить и голоса Вадима с Борисом.

– Так, интересненько, – сказал Иванов. – Четверо "за", пятеро "против" и трое воздержавшихся. Не в нашу пользу. Если учесть, что Васнина, Петухова, Мамонов и Муравьёв, – перечислил он оставшихся учеников из их класса, которые вели себя особняком и в общих мероприятиях участвовали редко, – всегда смотрят в рот Вадиму, – тогда это наше полное поражение!

Ответом ему был вздох, нечаянно вырвавшийся из Юркиной груди.

– А ты-то что против голосовал? – возмущённо накинулся на него Алексей.

– Я считаю, что Света права, – пожал плечами Юрка. – Команда должна быть сплочённой. Если я в ней лишний – так тому и быть.

– Да ну вас всех! – разозлился Иванов. – Даже смотреть на вас противно! – Он резко развернулся, прошёлся туда-сюда, затем остановился и, посмотрев на стройный рядок шампуров с нанизанным мясом, немного повеселел: – Давайте шашлыки жарить!

– Давайте! – потёрли руки китайцы. – Угли что надо.

Лёшка схватил пучок шампуров и выложил их на мангале над углями.

– Ой! – вспомнила Разумова и заглянула в рецепт. – Их же надо этим... как его... курдючным салом смазывать.

Она принесла Алексею брикет чего-то твёрдого, завёрнутого в бумагу.

– Вот, когда мясо разогреется, будешь смазывать его курдючным салом.

– Нет, я буду вертеть шампуры, – показал ей язык Лёшка. – Это очень ответственная работа. А этим, как его... бурдючным салом сама смазывай.

– Не бурдючным, а курдючным, – поправила Дашка.

– Давай сюда, – сказали Синицыны, протянув к салу три жадные руки.