2. Восхождение (общий)

Леди Белламора удовлетворенно кивнула и плавной походкой двинулась вдоль парт, оглашая пугливую тишину дробным перестуком своих острых каблучков. Там, где она проходила, мгновенно смолкал всякий шум и приглушенные разговоры, сами собой закрывались учебники, падали под парты шпаргалки и с тихим шелестом уносились в открытое окно. А потом, когда прямая спина строгой волшебницы, оказывалась далеко, еще долго не решались влететь обратно, чтобы лечь во влажные ладони учеников и помочь им с самостоятельной работой.

Кер, почувствовав беспокойство хозяйки, лениво приоткрыл один глаз и тут же закрыл его снова: опасности для них не было. Следовательно, он мог себе позволить еще немного подремать. А Айра, управившись, наконец, с упрямым Вихрем, снова задумалась.

Вчерашний сон был слишком реальным, чтобы списать все случившееся на излишне буйное воображение. Кер, опять же, куда-то уходил, а вернулся мокрым, пахнущим лесом и тревогой. Виары тоже не могли быть игрой ее взбудораженного сознания, а ту дружную троицу волков вообще нельзя ни с кем перепутать.

Значит, что?

Значит, действительно БЫЛО? Но только в тот момент я почему-то спала, а Кер гулял где-то в лесу? Однако при этом наши разумы были почти едины, я отлично понимала его, а он слышал меня, хотя при этом охотно подчинялся и давал мне возможность руководить.

Да, но почему?

Тело-то, судя по всему, принадлежало именно ему. Просто не могло быть иначе. Тогда отчего он взял облик волчицы, а не молодого волка? Потому ли, что ему все равно? Или дело во мне? В том, что я привыкла ощущать себя женщиной, а стало быть, могла бы испугаться в мужском теле?

Она внимательно посмотрела на метаморфа.

"Кер? — неожиданно позвала, как делала это во сне. — Кер, ты меня слышишь?"

Крыс дернул правым ухом и осторожно приоткрыл один глаз.

"Кер? Ответь: ты меня понимаешь?"

Метаморф забавно наморщил нос и приподнялся на парте.

"Кер? — настойчиво позвала Айра. — Кер, пожалуйста, ответь, если слышишь! Кер!"

Крыс, наконец, помотал головой и удивленно к чему-то прислушался.

"Это я, мой хороший! — с радостью протянула она руку. — Я! Слышишь? Айра! Это я тебя зову! Кер!"

Кер неуверенно поднял взгляд и странно замер, когда она улыбнулась и молча прокричала, что любит его, понимает, слышит и очень рада его найти. Какое-то время он просто сидел, прислушиваясь и словно настраиваясь на одному ему слышимую волну, а потом вдруг разобрал ее слабый голос, счастливо заурчал и с тихим визгом прильнул в ее руке, зарываясь жмурящейся мордочкой в ладонь и исступленно ее вылизывая.

— Хороший мой, славный... — Айра притянула его к груди, неожиданно услышав биение его любящего сердечка, чувствуя его ответную радость и готовность повиноваться, ощущая его до последнего коготка. И это было так удивительно, так ново и, вместе с тем, так удивительно знакомо, что она зажмурилась и надолго замерла, купаясь в чужих эмоциях, словно в теплых морских волнах. А очнулась только тогда, когда совсем рядом многозначительно застучали острые каблучки и пахнуло грозой, как всегда бывало, когда леди Белламора начинала сердиться.

Пришлось выпустить метаморфа и вернуться к прерванному занятию, чтобы не получить индивидуальное задание к следующему уроку, и Айра очень старалась. Однако волшебница все равно хмурилась и приняла ее Вихрь лишь с большой натяжкой, напомнив по окончании занятия, что слишком долгое отсутствие практики способно подвести в решающий момент и немолодых, опытных магов. Поэтому, дабы отставшая ученица не расслаблялась и не останавливалась на достигнутом, ей надлежит внимательно изучить тридцатую и тридцать первую главы учебника, а после этого ознакомиться с фундаментальным трудом господина Игероа "О сотворении неба". А потом доложить (разумеется, в письменном виде) свое понимание этого полезного трактата к следующему уроку.

Айра только вздохнула, поймав злорадный взгляд Арранты и рыжеволосой Зиры, но делать нечего — придется браться за книжку и строчить скучный конспект на заданную тему. Иначе на следующее занятие ее просто не допустят, а это значит — еще один пропуск, отработка и потерянный вечер, за время которого она могла бы осилить в Кресле Марсо целых три или даже четыре важных для него книги.

— Да, леди, — грустно отозвалась она, когда Грозовая Леди осведомилась, правильно ли ее поняли.

— Прекрасно. В таком случае, не смею вас больше задерживать.

Айра снова вздохнула и поплелась в Оранжерею — единственное место, где ее всегда ждали, ничего не требовали и радовались уже тому, что она просто приходит.

Иголочка за эти несколько недель еще немного подросла, заполонив колючими ветками не только специально отведенный угол, но все доступное пространство, куда не распространялся Охранный Круг лера Леграна. Правда, Айра тайком сумела его немного сдвинуть, благо на нее он совершенно не действовал, но слишком далеко не решилась — эльф или мадам дер Вага могли заметить, и вот тогда расспросов было бы не избежать. Зато она смогла утаить еще одну новость от любопытной травницы — на днях у Иголочки появилось первое семечко: маленькое, шипастое и очень твердое, которое девушке застенчиво вручили и очень трепетно попросили найти для него подходящее место.

Айра думала очень долго, обходила весь двор, Академический сад и даже немаленький парк старшекурсников, пока ждала Бриера. Но, в конце концов, решила не рисковать и посадила его неподалеку от матери. Только не внутри, а за пределами Оранжереи, чтобы его не сразу заметили, не повредили всякими защитными заклятиями и не уничтожили, как хотели когда-то Иголочку. Но при этом чтобы он смог все время чувствовать близость матери, а со временем и докопался бы до нее окрепшими корешками, потому что под землей корни Иголочки совершенно спокойно могли выглянуть наружу, чтобы постоянно поддерживать с ним связь.

Так и сделали.

Крохотный росток Айра заботливо скрыла за колючим чертополохом, сверху накидала травы, всякого сора и даже придвинула старый ящик, оставшийся от Листика, про который госпожа Матисса давно забыла. И теперь регулярно проверяла, потихоньку поливая и незаметно, пока травница не видит, подкармливая. Правда, делать это приходилось поздно вечером, когда лересса дер Вага уходила по своим травяным делам, но зато теперь можно было быть уверенным в том, что очень скоро сам Викран дер Соллен не сумеет навредить маленькому Шипику. Даже если очень захочет.

А он точно захочет — в этом Айра была совершенно уверена, поэтому сделала все, чтобы игольник как можно дольше оставался неузнанным и нераспознанным. Да еще велела ему расти не вверх, а стелиться по земле до поры до времени и не вздумать портить стекло, пока сил не набрался. И он послушно рос вширь, разрастаясь стеблями и иголками, цепляясь усиками за соседние кусты и прячась от любопытных взоров в тени многочисленных зарослей чертополоха. Да еще окраску сменил, чтобы не выделяться в зеленой траве, а острые шипы загнал глубоко в землю, скрывая свою необычную природу.

И только один раз в день он с надеждой приподнимал свои листики и высвобождал острые колючки — вечером, в темноте, когда к нему приходила хозяйка и позволяла ненадолго выбраться из травы. Вот и сейчас, заслышав ее шаги, торопливо зашевелился, поднатужился, выбросил на стену окрепшие усики. Наконец, заполз на высоту почти человеческого роста и приветственно зашелестел листьями.

— Привет, Шипик, — радостно прошептала Айра, пробравшись в угол. — Ой, да ты снова вырос! Вчера до подбородка мне был, а сегодня я уже не дотягиваюсь!

Игольник гордо расправился, став еще выше, и пустил два новых побега на стену, спеша закрепиться и захватить как можно больше пространства.

— Потом, — ласково погладила его девушка. — Когда стеблей десять вырастишь, можно будет и показаться. А пока ты еще слаб и уязвим. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Понимаешь?

Шипик почти по-человечески вздохнул и послушно убрал усики обратно. Правда, в удовольствии опереться на хозяйку себе не отказал и тут же обвил ее руки, принявшись ласково трогать их листочками. Айра немедленно раскрыла ладони, позволяя ему вытянуть немного своей странной магии, а затем снова погладила, осторожно сняла со стены и заботливо уложила обратно на землю, укрыв травой и ветвями, словно одеялом.

— Спи, маленький, набирайся сил. Тебе еще долго расти.

Шипик умиротворенно свернулся колечком и послушно затих.

Айра пару секунд изучала окрестности, придирчиво проверяя, не выбилась ли откуда-нибудь его колючка, но следов "преступления" не нашла и поспешила вернуться в Оранжерею, за дверью которой ее уже наверняка ждал Бриер со своим рапирами.

Дело с оружием продвигалась трудно и медленно, хотя она очень старалась. Но эта наука была, пожалуй, самой сложной из тех, что ей приходилось осваивать в Академии. Правда, она уже не умирала после каждого занятия от усталости, научилась правильно держать рукоять, больше не роняла ее, когда Бриер случайно задевал ее руку. Освоила и уверенно переходила из одной стойки в другую, научилась довольно сносно защищаться... ну, для первогодки, конечно. Однако юноша каждый вечер только посмеивался, когда раз за разом уходил от ее неуклюжих атак и с легкостью колол в незащищенные бока или шею. Играл, конечно, как молодой кот играет с новорожденной мышкой, но играл с умом — объясняя, где и в чем она ошиблась. А потом заставлял повторять сотни, тысячи раз один и тот же укол, добиваясь правильной постановки удара. В результате чего Айра, хоть и ползала по поляне (с его слов, конечно), как улитка, все же уже выглядела не так позорно по сравнению со своими однокурсниками. Хотя, разумеется, до сносного владения оружием ей было еще очень далеко.

— Ну, готова? — подмигнул полностью готовый к бою Бриер, когда запыхавшаяся девушка выбежала на знакомую поляну. Айра, отдышавшись, только кивнула и прямо на ходу поймала брошенную им рапиру. — Отлично. А то я уже замерз, пока тебя ждал!..

Глава 14

Ночь, теплая и лунная. Легкий шелест золотой листвы. Уютная тишина, за которой не пряталась никакая угроза. Приятная истома в натруженном теле. Крохотные влажные капельки, с неслышным стуком падающие на землю с подсохшей шерсти. Мягкая трава, забивающаяся в ноздри и сводящая с ума своим нежным ароматом...

Молодая волчица сладко потянулась и, отряхнувшись, внимательно огляделась: на этот раз Кер не подвел — вынырнул из туманной речки гораздо ниже по течению и намного южнее того места, где она в последний раз повстречалась с виарами. Тут тоже хватало свободного пространства, шелковистой травы, щекочущей нежные ноздри. Тоже было тихо и удивительно красиво, словно на картине, писанной искусным мастером: пологий берег, покрытый густым зеленым ковром вплоть до самой воды, лениво стелющийся туман, свивающийся толстыми кольцами и изредка рискующий коснуться серых лап, ровный свет звезд, под которыми играет и переливается широкая речка, застывшие в тишине золотые кроны...

"Молодец, — шепнула Айра про себя, и метаморф довольно мурлыкнул, позволяя ей творить все, что душе угодно. — Спасибо, что веришь. Я тоже тебя очень люблю".

Она тихонько заурчала, чувствуя себя в зверином облике вполне уверенно, и, покрутив головой, потрусила прочь, с любопытством присматриваясь и пытаясь понять, куда же привел ее Кер на этот раз. Тропок тут, разумеется, не было. Провожатых и указателей — тоже. Только ветер в вышине, мягкий шелест опавшей листвы и упоительное чувство свободы, от которого она ни за что не смогла бы отказаться. Кажется, теперь Айра хорошо понимала, зачем оборотни ночь за ночью возвращаются в этот дивный лес. Кажется, теперь ей стало понятно их стремление проводить все свободное время именно здесь. И, кажется, она начинала чувствовать искреннюю благодарность к директору, повелевшему создать рядом с Академией такое чудное место. А также — к скромно свернувшемуся в уголке метаморфу, за то, что он рискнул привести ее сюда.

"Интересно, а велик ли сам остров? — неожиданно подумала Айра, вспомнив давний разговор с купцом Териасом. — И кто его создал? Для чего? Наверное, он должен быть очень большим, раз тут свободно умещается вся Академия с ее корпусами, парки, сады, тренировочные площадки, Оранжерея, да еще этот лес... быть может, есть и другие леса, о которых мы ничего не знаем? Да и учителя должны где-то жить... вряд ли они каждый день пользуются порталами, чтобы на ночь возвращаться домой — это слишком хлопотно. Так что, если они когда и покидают остров, то, скорее всего, в выходной. А все остальное время проводят здесь, с нами. Но тогда и дома у них тут должны стоять, а я про это ничего не слышала. Хотя, конечно, лер Альварис мог отвести им комнаты в отдельном крыле..."

По мере того, как постепенно удалялся берег, лес начал плавно меняться. Быстро бежать Айра не рискнула, памятуя о бродящей где-то неподалеку стае виаров. А потому не сразу заметила, что желтая окраска листьев плавно сменила цвет, и теперь в кронах все чаще и чаще стали встречаться багровые тона. Лес будто бы переродился, став более темным, с красноватым отливом, его стволы окончательно почернели, приятно контрастируя с алыми листьями. Трава под ногами стала еще гуще и тоже сменила цвет — стала более светлой, желтоватой, но все такой же мягкой и шелковистой на ощупь. Именно благодаря ей лес не утратил своего очарования и не приобрел зловещей ауры угрозы и неминуемой беды. Он просто стал другим, не больше. И Айре такая изменчивость, как ни странно, тоже понравилась.

Взобравшись на какой-то холм, она долго стояла, оглядывая сверху окрестности. Довольно быстро отыскала место, с которого начинала свое путешествие. Затем перевела обострившийся взор дальше и немного севернее. Мигом приметила знакомую полянку, окруженную золотыми гигантами, и растянула губы в торжествующей усмешке: там ее уже ждали. Вся стая, нетерпеливо повизгивающая и с надеждой уставившаяся на туман, собралась сейчас на берегу — огромная, лохматая, зубастая... правда, Айра, как ни приглядывалась, не смогла рассмотреть признаков угрозы. Скорее, они выглядели взбудораженными и взволнованными, время от времени сталкивались в шутливых схватках, кто-то лениво валялся под кустом, кто-то самозабвенно вылизывал лапу, кто-то прихорашивался в сторонке, старательно распушая и без того пышный хвост и тщательно выкусывая между лап некрасивые колючки. Уже знакомая серо-бело-рыжая троица неподвижно стояла у самой воды и настороженно всматривалась в пустоту. Однако Вожака среди них не было.

"А вот фигушки, — хмыкнула про себя волчица. — Меня там нет и больше не будет. Можете даже не стараться. Я лучше издалека на вас полюбуюсь. Хватит и того, что в прошлый раз едва не попалась".

Она тихо кашлянула, довольная своей уловкой, и уже спокойно сбежала с холма, уверенная в том, что стая, если и поймет, что ждет совершенно напрасно, вряд ли ее догонит: слишком велико расстояние. Разве что они помчатся вдоль берега в обе стороны, вынюхивая ее след и то место, где она пересекла реку, но это будет долго, очень долго, даже если учесть, насколько быстро виары умеют двигаться. Она за это время уже успеет вдоволь набегаться, отдохнуть после утомительного занятия с Бриером и неторопливо вернуться домой. А волки...