Не гадайте на ромашках. Книга 2

— Всех взяли? Что так долго соображали защитники? — подошел, отдышавшись, к подполковнику Роман.

Тот покрутил шеей, воротник рубашки стал тугой.

— А чем брать-то. Мать твою налево. Все кадры налицо. Снаряжение ещё лучше, вон дубинка. Вызвали спецназ из области. Сам понимаешь, пока доедут... Ждали. Ты, как с неба, парень, упал.

— С балкона, — помахал помогавшим ему мужикам Ромка.— Отбой спецназу давайте, бензина лишнего, наверное, тоже нет. Вот ведь живём, как на Луне.

— Классно ты этих сук сделал, — кинул окурок подполковник. — Мне бы хоть парочку таких. Одни зелёные ведь и старики. Лицо мне твоё, как бы знакомо.

Бугров ухмыльнулся: "Не кабы, а напрямую".

— Вы ж меня не раз в обезьянник сажали, прокатив на вороном с танцплощадки и до милиции, годков пять назад.

— Бугор? Точно, Бугор! — обрадовался он.— Ни одна же драка без тебя не обходилась. А я-то гадаю кто? Бугор, надо же. Чем сейчас занимаешься? — после восторгов спросил он подозрительно.

— Военный институт кончаю, десантник, — усмехнулся Роман, поняв начальника и на одном дыхании выложив главное.— Каникулы догуливаю. Женился.

— Да ну, невероятно. Кто б подумал. Нет, как ты их ловко. Раз, два и привет.

— Нормально, меня учили этому.

— Ты чего за бок держишься, задели курвы?

— Это старое, из госпиталя только выписался. С патрулём, примерно в такую же заварушку попал. Кругом детишки, лето же, а у волчары обойма до отказа. Думать, не было времени, пытался весом задавить, вот и схлопотал.

Подполковник чесал за ухом и с изумлением рассматривал Бугрова.

— Кто б рассказал, не поверил. Жизнь — хитрющая баба,— наконец выдавил из себя он.— Бугор! Надо же Бугор!

— Рома, Ромочка, — с трудом пробилась к мужу Даша. С тех пор, как в висячем на простынях человеке, она узнала Бугрова, время для неё остановилось. — Боже мой, живой! Ты как, не ранен? — ощупывала она его.

Роман смущался, но было приятно.

— Расслабься, здесь дел-то на пять минут. Сейчас пойдём за мороженым, детка. Это вот жена моя, Дашенька, товарищ подполковник.

Мент выдавил из себя улыбку, изобразил заботу и поделился своим впечатлением насчёт трюков Бугра, его рискованного прошлого и выбора профессии.

— Напугали вас? Честно говоря, мы тут сами, как кино посмотрели, челюсти поотпадали. Такие кренделя он выделывал сейчас. Нелегко с ним придётся. Бугров всегда по лезвию ножа ходил. Теперь вот и профессию рискованную выбрал.

Дарья всё это выслушала спокойно. Бугров не перебивая тоже ухмылялся.

— Я знаю, мы только, что из госпиталя, в коме валялся. Двумя медалями награждён,— мягко смотря подполковнику в глаза решив похвастаться за Ромку объявила она. "Пусть знают!"

Подполковник развёл руками.

— Ну, Бугров, ты меня удивил. Честно. С тобой грёбнуться можно.

— Товарищ подполковник, — подошёл лейтенант. — Всех отправили. Свидетелей собираем. Данные парня этого надо бы узнать.

— Знаю, я его данные, как таблицу умножения. Пропустите хозяина банка, что он хочет?

— У вас дела, пойдём мы за мороженым. Боюсь, растает, не дождавшись нас, — пытался попрощаться с милицией Бугров. Она навевала на него не лучшие воспоминания. Век бы не ввязался если б опять не заложники. Но так просто отделаться не удалось.

— Молодой человек, задержитесь, прошу вас, — подлетел взъерошенный банкир. — Примите мою искреннюю благодарность. Огромное, огромное спасибо! Может, чем-то я смогу быть вам полезен. Так сказать рассчитаться с вами, отплатить...

— Спасибо, ничего не надо. Мне и вашего огромного спасибо достаточно, боюсь не донести,— зубоскалил, как всегда Бугор.

— Давайте посидим в баре, поговорим,— не унимался банкир.

— Охрану нужно профессионально готовить, а у вас старички с берданками стоят или в лучшем случае бывшие дембеля. Благодарность принимаю, но, извините, спешу. — заторопился Роман, пробиваясь к бару. Банкиру остановить такого богатыря оказалось не по плечу.

— Ну вот, ушёл, как мы его теперь найдем, подполковник?— расстроился он.

— Запросто. Пока он жену мороженым кормит, мы с его отцом чаю напьёмся,— трахнул его по плечу мент.— Это ж Бугор!

Добравшись до почти полупустой площадки у бара, Роман развернул жену, резко прижав к груди. Осыпав лицо поцелуями, улыбнувшись, подмигнул:

— Дашуня, ты чего скисла? Всё же хорошо! Пойдём, котёнок, полакомимся мороженым, — ласкаясь, мурлыкал Бугров. — Какое, ты хотела?

Даша почти плакала.

— Никакого. Я боюсь за тебя, Ромашечка.

— Глупости. Меня четыре года учили делать всё это профессионально.

— Всё равно, боюсь.

Поняв бесполезность слов сейчас, он попросил:

— Давай зайдём, я посажу тебя за столик, а сам схожу, приведу себя в порядок. Руки помою. Почищусь. Обещаю, процесс пройдёт мирно и безболезненно.

— Хорошо.

Посетители бесцеремонно таращились на Бугрова. Каков мужик. Такой цирк устроил для провинциального городка, это было на грани кинобоевика.

— Мороженое за счёт заведения, — поставили перед Дашей, долизывающей свой сок в шоколаде в ожидании Романа, две вазочки самого дорогого лакомства.

— Ничего себе расщедрились, такое нечасто увидишь в нашем захолустье, — удивился, вернувшись, Роман. Уважили, пацаны. Съедаем и уходим.

Шли не торопясь, целуясь без устали всю дорогу. У дома ждал сюрприз. Мигала милицейская машина, подсвечивая БМВ банкира. Сюрприз не обрадовал Бугрова.

— Чёрт бы их побрал, — заругался Роман. — Как ещё сирену не врубили. Мать расстроится. Представляешь, какие ментовские байки они вколачивают им сейчас. Какого хрена им надо. Ой, я ж мобильник отключил, когда с балкона сигал. Получим на орехи по полной, маленький мой, — прижал он жену к себе.

— Давно гости дорогие пожаловали, Сан Саныч? — подошли они к дымившему на лавочке садовнику.

— С полчаса сидят. Ромаха, тебя ждут. Может и не ходить тебе совсем, натворил что ли чего?

— Банк грабанули.

— Да ну, ты грабил?— проглотив дым закашлялся Саныч.

— Если б я, фиг нашли. А так, деньги только отбил,— скалился Бугров.

Саныч затянулся раз, другой.

— И много было?

— На мороженое хватило,— хохотнул Роман.

— Вот чертяка уродился, не поймёшь, где у него дело, а где дурь.

Даша не встревая в байки улыбалась. Бугров покончив с Санычем подхватил жену под локотки.

— Дарья, пойдём в дом с гостями повечеряем, твои тоже, кажется, судя по машине, ещё тут. Представляю, что там делается.

Когда они вошли, все возбуждённо поднялись из-за стола.

— Привет, всей ночной компании, — как всегда, зубоскалил Бугров.

— Господи помилуй, живой, — метнулась к нему мать.

— Ма, ты чего, что со мной может статься.

— Ромка, это уже лишку, через края переливается, два удара за два дня. Мать не выдержит.— Хрипел отец.

— И, правда, Роман, ты просто умудряешься притягивать к себе такие ситуации, поберёгся бы пока, — поддержал Фёдора Громов.

— Так, что мне сейчас делать, я не понял, подставить зад под порку? — ухмыльнулся Роман.

Ситуацию разрулили гости.

— Роман Фёдорович, — напыщенно начал банкир, переводя стрелки на себя и выручая Романа. — Мы тут решили, выдать вам премию в размере пяти тысячи долларов.

— Зачем мне ваша премия, — опешил Бугров. — Девки орали, я помог.

— Ну, конечно, -девки орали...— всхлипами сунулась мать.

— Бери, Рома, — встрял отец. — Мужики от чистого сердца приговорили. На мастерскую ты хотел. Вот начало.

— Милиции пусть отдадут, нет у них ничего, чтоб делом заниматься. Одних пацанов гоняют. — Не сдавался Роман.

— Её не обидим, — заторопился с уговорами хозяин банка.

— Вот и славно. На посошок, — разлил коньяк по рюмкам Фёдор Егорович. — За удачу и вашу и нашу. Я провожу.

Вот чего ему сейчас не терпелось, так это выпроводить их.

Бугров провожал гостей прямёхонько до машин. Наверное, боялся, чтоб не вернулись ещё. Когда Саныч сообщил, что приехал начальник милиции, на Фёдора напал столбняк. За годы учёбы Романа, он уже успел поотвыкнуть от общения с ментами.

— Обращайтесь, чем могу, помогу, товарищ подполковник. Я добро не забыл. Помню, как вы мне с Ромкой помогали.

— Хороший сынок у тебя Егорыч получился, хотя никто и не гадал. Ведь сколько мороки с ним было. Честно скажу, не ожидал такого. Военный институт кончает, кто ж придумал его туда запхать?

— Сам собрался, мы ничего и не поняли, и учится на пятёрки.

— Дочку Громова в жёны взял. Медали получил. Точно угореть можно. — Не успокаивался подполковник.— А мой вроде и беспроблемный, но большого толку нет. Не горит, не тлеет, так себе.

— Согласен. Мужик из Романа получился стержневой, это точно. Я сам боюсь радоваться, как бы не сглазить. Вы заявились давеча, а у меня шок. Намаялись с ним, не дай Бог, сами же знаете.

Подполковник знал, как никто другой. Вздохнул, прыснул смешком и протянув руку на прощание полез в машину.

— Спасибо за угощение, мы поехали.

"Кто чай вас задерживает-то",— пронеслось ветерком в голове Фёдора и он прикусил язык, чтоб не сорвалось то с него.

— Обращайтесь, если надобность будет, я с превеликим удовольствием помогу, — пообещал банкир.

Вернувшись в дом, Фёдор Егорович подсев к сыну взялся за Ромкино ухо.

— Уехали, скатертью им дорога. Давай, выкладывай, правду сынок.

Роман оторопел, а Даша бросилась защищать мужа.

— Ему же больно!

— Батя, всё уже сто раз переговорено. Сказал же, девки орали, помог. Всё. Представляю, как они вас напугали.

В благодарность защите жены, притянул её к себе на колени.

— Было дело. Мать пригоршню таблеток за щеку заложила,— оправдывался отец.

— Дел-то на пятачок, а шуму-то, шуму. Если б не душераздирающие вопли баб... и пальцем не пошевелил.

— Естественно, — всхлипнула мать.— Бабы превыше всего...

— Милиция должна работать профессионально, а не методом тыка и зарплату нормальную получать, а не копейки. — Продолжил он, не реагируя на колкости матери. — Даш, пойдём.

— Нет, — выдохнули все за раз на озадаченного Романа.

— В бассейн, искупаемся. Надеюсь, лягушек туда никто воровать не придёт.

— Я боюсь лягушек, дорогой, — заволновалась Даша.

— А-ап, — хватая жену в охапку, пугал, забавляясь, Роман. — Они, такую бояку съедят вот так. Ам — ам и всё. — Дарья похолодела, а он продолжал посмеиваться.— Ну что ты, они такие хорошенькие. Толстенькие такие, им можно пузико пощекотать.

Дарья зябко передёрнула плечами и поборов дрожащие сделавшиеся враз тяжёлыми ресницы, подняла на него взгляд. Не сдержавшись, он перекинул её через плечо и умчал в сад.

Ночная прохлада старалась коснуться тёплой воды, так приятно обволакивающей тела, нежившихся в её власти ребят. Накинуть ночной шёлк тумана на их влажные плечи пыталась ночь. Глубина бассейна достигала Роману до подбородка. Про Дашу и говорить нечего, с головой. Она грушей висела на шее мужа, плюхая ногами или пользуясь страховкой его рук, как бы плавала, усердно колотя ногами. Не давая им долго оставаться одним, подошли родители. На этот раз решившие проконтролировать своих чад. Мало ли, что ещё может случиться.

— Пап, смотри, я плаваю, — вопила Дашка, осыпая отплёвывающегося Романа фонтаном, сверкающих самоцветами брызг.

— Точно плывёт, — улыбался Бугров.

— Ну-ка, ну-ка, — подыграл на радость дочери Громов.

— Роман, главное, чтоб она одна сюда не лезла. Завтра же Борис, матрац надувной ей купи, — забеспокоилась Надежда Фёдоровна.

— Мамочка, ты испортила всё. Я точно плыла, — тянула разочарованно Даша.

— Мам, дай Даше халат, на лежаке он,— попросил Роман и повернувшись к мычащей в знак несогласия Даше тоном не принимающем возражения проговорил: — Свежо. Не возражай, с тебя хватит. Вылезай.

Даша ныла, а Бугров подсадил, упирающуюся жену на лестницу и подбодрил подтолкнув попу.— "Давай, давай, не мычи!" Но, решив поозорничать, ухватил ножку выбирающейся жены за пальчик губами, сделав вид, что тянет её обратно. На затылке глаз нет, поднимающаяся по лесенке из бассейна Даша и не подозревала о таком свинстве. Резанувший уши визг, повис над садом.

— Лягушка, а-а! — визжала Даша.— Лягушка!

Отпустив ногу, Бугров с хохотом ушёл под воду.

— Ну, не дурак ли? — накинула на плечи снохи халат Зинаида, выхватив её с лестницы. — Взрослый мужик, а ума ни на копейку. Вынырнешь, получишь доской по башке, паразит.

Набрав в лёгкие воздуха, Роман присел на дне. Мать засуетилась, бегая по краю бассейна.

— Федь, утонул, чего вы смотрите, утонул же. Точно.

— Ладно, мать, чтоб он утонул, его топить пятерым мужикам надо. Смеётся над тобой. Ты кричишь, он забавляется.

— А, если ему плохо стало после ранения, — засомневалась и Надежда Фёдоровна.

"Надо всплывать, а-то вся родня попадает в бассейн спасать. Тогда они меня точно утопят", — оттолкнувшись от дна Роман выскочил поплавком.

— Дайте, я его всё же огрею, стервеца, — завопила Зинаида Валентиновна, увидев ухмыляющегося сына на поверхности бассейна.

— Тогда я буду плавать здесь до утра, брошенный и несчастный.

— Вылезай, обормот, пока я туда не прыгнула, — погрозила кулаком мать.

Громовых до машины провожали все обитатели дома. Даже собаки. Мотя, разлёгшись на заднем сидении, с большим скандалом была выдворена прочь. Обиженная, не дали покататься, она убралась в собачий домик. Посигналив, в знак прощания, машина скрылась за воротами.

— Давайте спать молодёжь. Нагулялись сегодня по самые жабры, — зевая и обняв жену, направился в дом хозяин.

— Мы, догоним вас, — пообещал Роман.— Что с тобой, детка?

Наклонясь к насупившейся Даше он пытался понять причину её не настроения. "Кажется, обиделась, но на что?"

Попыхтев Даша разродилась обидой:

— Нельзя так шутить. Страх едва не разорвал меня на кусочки, — глотая слёзы, шептала она. — Лягушек боюсь, ужей, змей, а ты, цап.

— Трусишка, ты моя, больше хулиганить не буду. Клянусь, — журчал Бугров на ушко, облизывая и щекоча языком. "Понятно в чём собака зарыта".

— Будешь. Ты такой. И зачем только разоткровенничалась, бестолковая.

Ромкин хохот, встревожил сад. Спугнув спящих птиц и задремавший ветерок, который тут же высказывая своё неудовольствие обиженно зашелестел по листве.

— Всё, маленький, сдаюсь. Идём, спать.

Проводив жену до спальни, понёсся к кухне за мороженым, побаловать девочку на ночку вкусненьким.

Обида не проходила. Она распаляя приобрела уродливые формы. Дашке надумалось, что больше не нужна ему, именно поэтому и пугает. Помогает сообразить, недотёпе, уйти самой. И не так посмотрел и не то сказал. Опять же на лавочке одну оставил, помчав там кого-то спасать. По всему видно визжащие девицы дороже её, Даши. А если б в это время что-то случилось с ней, то кто б её спасал? Вот и опять убежал, куда? Через минуту она накрутила себя так, что была уверена абсолютно в том, что не нужна ему. Захлёбываясь слезами, сбросила халат и купальник, кое-как затолкав в пакет смену белья, стала собираться. Оглядываясь на дверь, торопясь до его возвращения успеть, натянула джинсы и, набросив кофточку, побежала на выход через двор. Проскользнуть тихо и незаметно не удалось: выскочили, сопровождая до калитки лаем, собаки. Вышел встревоженный Сан Саныч.