"Твердь‟.

— Подождите, я правильно вас понимаю? Вы хотите сказать, что там, в Житице, ни один наёмник не участвует в карательной операции? — Снова уточнил высший сановник казначейства: создавалось впечатление, что он просто издевался над докладчиком, стараясь подловить его на оговорках.

— Я этого не утверждал. На передовой этой гражданской войны, довольно часто встречаются иностранные наёмники, но это или вольные псы войны²⁷ — одиночки, или представители фирм наших конкурентов. В этом отношении мы не засвечены: выполняем только регулярные консультации высших командиров, и то, соблюдая высокую степень конспирации.

— А что можете сказать про набирающую обороты диверсионную деятельность? — Голос лорда Никки Лорэ Вильсон-Смита звучал по-прежнему эмоционально обесцвеченным.

— О. Этим заняты наши коллеги из стран сателлитов, именно они занимаются подготовкой местных коммандос. Да и что таить, эти джентльмены, сами не гнушаются поучаствовать в некоторых акциях — за дополнительную плату....

— Это хорошо. — Мысленно подметил лорд. — Случись у нас какой провал: всегда можно будет подставить наших союзников: спустив на них прессу — как цепных собак. Раскрутить в СМИ отвлекающую шумиху. Чем разразившийся скандал громче, тем легче нам будет 'заметать следы своих неудач‟.

Свейн, не заметив того, что его слушают в 'пол уха‟, продолжил отвечать на заданный ему вопрос:

— ... Как мне известно, на данный момент, у наших подопечных, — у полковника, на губах промелькнула кривая, злорадная ухмылка, — сейчас в разработке несколько сепарских полевых командиров. Одного они успешно ликвидировали, это некий 'Глыба‟ — по паспорту, Горин Степан. А вот с остальными, у них сплошные промашки. Что со Степарём, он же Кречет, что с Ваской Ринчем, в эфире у него позывной Бизон, Топорков — Тесак и ещё несколько человек. Все они до сих пор живы и здоровы. Так что я считаю, в деле обучения и проведения операций, успехи у наших коллег более чем скромные.

— Но это уже их проблемы, а не ваши. — Всё также холодно проговорил лорд. — За это, если понадобится, отчитываться будут они. Сейчас давайте вернёмся к внеплановым событиям произошедшим под Ратянском.

Ольгерд Свейн, только слегка пожал плечами — мол, вам виднее, и ненадолго заглянув в сои записи, кое-чего уточнив, продолжил:

— Как я уже говорил, всё уже было готово к осаде: артиллерия подтянута; живые силы были в полной боевой готовности; была перерезана последняя линия снабжения осаждённых. Однако, бойцы разведгруппы Твиста и приданного им небольшого сводного отряда, смогли вернуть прежние позиции, и этому небольшому, если можно так выразиться подразделению, удалось подорвать стратегически важный мост через реку Тервец, и удержать занятые позиции. И это, под нашим непрерывным миномётным, и артиллерийским обстрелом. Сколько человек в этом безумии участвовало, и какие они понесли потери, нам до сих пор не известно, так как огонь вёлся по площадям, и гибло множество некомботантов²⁸. Итог наших действий один: нам удалось устроить блокаду города.

Полковник, как будто вспомнив что-то приятное, улыбнулся, и, после небольшой паузы уточнил:

— Я даже зауважал этих сепаратистов, ведь они смогли успешно противостоять более сильному врагу. Только представьте себе, после мощной артподготовки, на них выдвинулась броне группа под прикрытием пехоты. Так обороняющиеся, не имея в своём распоряжении пушек, смогли подбить один, или два танка и отразить несколько атак. После этого, аборигены-танкисты обстреливали их позиции только издали — находясь вне зоны действия РПГ. Если бы они не были нам врагами, то я был бы счастлив, чтоб хотя бы с один из них, подписал с моей фирмой контракт о найме. Дело в том, что на следующий день наши подопечные, приложив немалые усилия, смогли блокировать село Арсеевку, именно в ней и заперли при помощи бронетехники группу того самого Твиста. Так его бойцы, всё равно сумели организованно пробиться к своим. ...

— Давайте говорить по делу, полковник. — С еле различимыми нотками раздражения перебил Ольгерда альбинос. — Нам совсем не интересны ваши хвалебные дифирамбы противнику. Как так вышло, что сепаратисты покинули осаждённый город? И почему они 'трубят‟ об этом на весь мир, как о своём великом воинском достижении?

— Сер. — Свейн встрепенулся от этих слов упрёка, как от пощёчины. — Там в Житице, идёт мобильная, гражданская, и совершенно не позиционная война. Там нет неразрывных линий окопов. Под Ратянском же, были перекрыты только все доступные подходы. У местной армии, просто не было ни средств, ни времени для полной блокады города. Поэтому, сепаратисты и действовали именно так: нанесли отвлекающий удар силами большой броне колонны, а когда мы на него среагировали, то просочились под укрытием лесопосадок, продвигаясь по просёлочным, теоретически непроходимым дорогам. И прорывались они в основном на гражданских машинах. Какие-то из них застряли на этом бездорожье, два, или три автомобиля были утеряны в результате короткого боестолкновения с мобильным патрулём наших подопечных. Судя по оставленным на полях следам, те, кто прикрывал отход основной части боевиков, выбирались из окружения пешим ходом — сразу в нескольких направлениях. Так что без сомнения, эту операцию разрабатывали, и руководили её воплощением в жизнь, весьма грамотные, и рисковые люди.

— И что вы предлагаете? — На этот раз в речи Ричарда Тейни сквозило только лишь холодное, надменное безразличие: ну не получалось у него в точности скопировать манеру поведения своего кумира, в некоторых ситуациях получалась жалкая и неуместная пародия. — Как нам нивелировать последствия этого прорыва?

Лорд Никки Лорэ, внимательно наблюдал за своим подчинённым, и его в какой-то степени забавляло то, как Ричи старался быть таким же, как и он. Однако внешне это никак не проявлялось. У сановника даже проскочила безумная мысль: — 'А что будет с Ричардом, если я его вышвырну из своей конторы? От своего сословия он уже слишком отдалился, а в мой круг его никогда не примут — нет ни особых успехов, ни породы. Эх, пропадёт ..., и весьма скоропостижно‟. — Но быстро отказался от такого решения. На данный момент этот альбинос весьма ценный для него служащий. Да и сам Смит находил в происходящих с молодым человеком изменениях некую забаву — отдушину в своих нескончаемых трудах.

А отставной полковник, не ведая того, что происходит в головах у его работодателя и его зама, злился на обоих и, боясь утерять подписание дальнейших контрактов, судорожно старался оправдаться:

— Ну-у, мы... это э-э.... Для поднятия боевого духа подконтрольных нам вооружённых сил, э-э-э... будем использовать видеозапись разбитой бронетанковой колоны. Э-э-э.... Той, что отвлекала наши силы от основного прорыва. ...

Отставному полковнику Ольгерду Свейну, было невдомёк, что по планам его контрактодателей, предусматривалось несколько вариантов развития, и все они в той, или иной степени вписывались в сценарий происходящих событий. А что насчёт сегодняшней взбучки, так она была проведена в профилактических целях — дабы он, как один из многих исполнителей их проекта, не сильно то и расслаблялся. ...

— Цыц, старая! Не то пристрелю! — Кныш, зло и грубо оттолкнул от себя голосящую на всю округу женщину, и свободной от узла с реквизированными вещами рукой, переместил из-за спины весящий на ремне автомат. — Чё орёшь как резаная? Мы за твою свободу свою кровь проливаем: а тебе этого барахла жалко для нас. У курва! ...

— А может ты Сепаратистка?! — Это уже не умолчал Манул: наведя на низкорослую, черноволосую, немного полноватую женщину дуло пистолета. — Так мы таких предателей в расход, без всякого суда и следствия пускаем. — Последнюю фразу, Богдан проговорил угрожающе тихо, и с недобрым прищуром.

— Ой! Батюшки святы! ... Успокойся Ароновна! Хрен с ними — с этими шмотками, сейчас главное в живых остаться, а имущество ты себе ещё наживёшь. — Рыжая, худосочная баба, на первый взгляд выглядевшая ровесницей пострадавшей, буквально повисла на ограбленной бойцами ревгвардии женщине, стараясь таким образом, не подпустить её к вооружённым мародёрам.

— Да как же так, Викуля?! Как же так можно?! — Истерично писклявым голосом, отвечала толстушка. — Сперва, с утра пораньше заявились одни из этих, так сказать защитников, да так избили моих Яшу с Мариком, так, что они теперь оба лежат в больнице, причём с серьёзными травмами! Те ироды, понимаешь ли, забрали, телевизор, Яшин ноутбук, смартфон. А теперь. Явились эти и выгребли всё, все, что не унесли утренние 'гости‟! Всё то, что имеет хоть какую то ценность! Даже сняли с меня кольца и сорвали цепку с кулоном — подарки моего Марика. Да и я дура, не догадалась их сама заранее снять с себя подарки своего мужа и понадёжнее их спрятать! ...

— Пошли вон, дуры! Хорош выть как белуги! Замолкли! — Выкрикнул Минька, которому надоело слушать эти причитания, и он дал в небо длинную автоматную очередь. — Не то порешу, прямо здесь!

Обе женщины, как и неизменно собирающиеся в таких случаях ротозеи, те которые глазели на чужое горе, не сильно то и приближаясь к месту событий, испуганно присели, и все они разом смолкли. А грабители, довольные достигнутым эффектом, вальяжной походкой, неспешно пошли к своей машине, унося свою добычу. Стоявшая на полусогнутых ногах Ароновна, со следами слёз на немного перекошенным из-за свежеполученной гематомы лице, отрешённо смотрела в след безвозвратно уносимому имуществу. А обнявшая ограбленную подругу Виктория вообще застыла как каменное изваяние, плотно зажмурив глаза и боясь не то что пошевелиться, а даже вздохнуть.

Намного позднее, когда не очень богатые трофеи — намного меньше, чем хотелось гвардейцам, были поделены и отправлены по почте домой: Минька и Манул, вернулись в расположение своей роты, и прибывали в весьма приподнятом настроении. Да и чего тут грустить? Родне отправлены очередные подарки с войны; на отнятые у той крикливой бабы деньги, удалось немного 'промочить горло‟. И не только 'промочить‟ самим. Реквизированных средств им хватило на то, чтоб купить сигарет и самогонки для угощения сослуживцев.

Впрочем, дорогие сослуживцы тоже не скучали, как оказалось, поводов для веселья у них и без того хватало. Так что, что стоило друзьям только войти здание старенькой двух этажной школы, именно в этом здании и расквартировалась рота, как их оглушила громко играющая музыка. Вдобавок ко всему, к снайперу и ланковаму кинулся изрядно перебравший спиртного Гриць.

— О! Кого я вижу! Ёхта! — С этими словами, сильно воняющий сивухой и немытым телом боец полез обнимать одновременно Кныша и Ступу. — Ну что братья?! Пойдём с сепарами разбираться?! — Пьяный Гриць, кричал чуть ли не в ухо своим товарищам, от чего они сморщились и, не сильно-то церемонясь, не сговариваясь, оттолкнули пьяньчугу от себя.

От этого толчка, Гриць отшатнулся на несколько шагов: пытаясь сохранить равновесие, замахал руками и каким-то чудом всё-таки удержался на ногах. Его продолжало шатать как дерево во время сильного ветра, а алкоголь, изобилующий в крови, тянул к приключениям. Алкоголь 'отключил‟ мозг, поэтому, гвардеец не обратил внимания на то, что его только что грубо оттолкнули, и не обиделся на это, а повторно предложил:

— Пока вы по городу гуляли, мы тут собрали такую кучу сепаров! Там, пжецеж²⁹, и их шлюхи есть! Пойдём, поучим их родину любить?! А?

Зная, что от этого алкоголика просто так не отбрешешься, ланковый и роёвый, переглянулись меж собой и в итоге, согласились последовать за ним. Честно говоря, всё было не совсем так. Им тоже хотелось посмотреть на тех, кто не так давно, оборонял мятежный город (особенно на представительниц слабого пола). Но здесь, планы и действительность оказались несовместимыми вещами: вход в подвальное помещение перегородила вооружённая пара бойцов в балаклавах, и выглядели они весьма грозно.

— Стоять! — Уже наполовину спустившихся во временный острог гвардейцев, весьма грозно окликнули охранники и передёрнули затворы, нацелив на троицу стволы своих автоматов.

— Вы это... Ёхта. Вы чё, братва? — Залепетал вмиг протрезвевший Гриць. — Чили, только хочу друзьям показать наши трофеи .... Ну тех сепаров, которых мы сегодня по округе насобирали.

— Обойдёшься! Ими отныне занимается только служба безопасности. — Безапелляционно ответил боец, с широкой лычкой бунчужного поперёк погона. — Вы и так 'товар‟ слишком сильно попортили. Скоро наши подъедут, и заберут тех, кто остался в живых. А остальных— покойников, вы этой ночью сами вывезите и закопаете на пустыре. Ясно?!

— Ой, ой, ой! Ку...! — Пьяно кривляясь ответил Гриць и, развернувшись, картинно, и при этом, нелепо имитируя надменную походку, направился прочь. — Тоже мне защитники, ..., нашли су... кого жалеть. Ничего, мы себе ещё завтра найдём. Да получше этих. Эвентуальне³ᴼ.

И уже удалившись от лестницы метров на пять, Гриць, остановившись, скорчив недовольную рожу, соизволил пояснить своим сослуживцам:

— Ну, ведь это, ... ну, мы значит это, ... знать э-э-э, выловили этих бандитов. Ну, э-э-э ... выместили на них свою душу. Так чё такого? Имеем право, пэвне³¹. Пятеро из них, точно против нас воевали, — они имели огнестрельные ранения. Так что, хороший сепар, это мёртвый сепар. Че бы там некоторые не говорили. Да и вообще, ...., значит, э-э-э... предатели родины, лёгкой смерти недостойны...

Глава 18

После того как был вынужденно сдан Ротянск, прошло около месяца, может чуть больше. Однако страсти и переживания по поводу этой трагедии никак не желали утихать. Сторонники боярина Урчика, преподносили это событие как свою великую победу (усиленно смаковали кадры с подбитой техникой своего противника, 'скромно‟ умалчивая, что это были машины отвлекающего удара) — силы самообороны наоборот, комментировали эти кадры словами: — 'Благодаря этой жертве, нам удалось сохранить боеспособные силы и избежать бессмысленных жертв среди мирного населения этого героического города‟.

Проще говоря, идёт не только позиционная война, но и информационная. Та самая битва за умы, которую ни в коем случае нельзя проиграть: даже несмотря на то, что средства для её ведения совершенно не равные. В руках у путчистов, имеются все средства информации, добавьте к ним соцсети, плюс мощная поддержка гласных и тайных спонсоров. А у их оппонентов — доступны только социальная сеть, да мелко тиражные листовки (местные телевизионные сети не в счёт — они не вещают за приделы защищаемой территории), хотя, люди и без того всё видят сами, и на собственной шкуре ощущают все 'блага‟ принесённые их бывшими согражданами. Да, да, именно бывшими. Так как если кто-то, подло вонзит вам в спину нож, заявляя, что имеет на это право потому что вы не такой как он, и вы каким-то чудом выживете, то непременно приложите все силы, чтоб максимально изолироваться такого соседа. Если кто-то поступит иначе, то про такого человека говорят: — 'Да, он уже не жилец на этом свете, не жилец‟. — Впрочем. Можно привести и другой пример: если ваш сосед, кидается на вас, размахивая кулаками, при этом голословно утверждая, что вы не имеете право жить в своей квартире, дескать, она отныне принадлежит ему, и только ему. То все окружающие вас люди, благоразумно согласятся с вашими словами: — 'Я больше никогда не распахну перед ним двери своего жилища и, пусть он держится от меня подальше‟. — И поддержат вас в этом решении. Правда, если кто-то, по злому умыслу не 'запудрит‟ им мозги — ловко исказив факты. ...