Работали для мурманов. Мы делали доспехи новый, тем кто ими не был обеспечен, да оружие. Нам не жалко, ребятам и девчатам приятно. Кукша так вообще просил, чтобы Сигни сделали потолще, для большей защиты. Я такую любовь раньше только в кино видел — а тут в девятом веке вживую сподобился. Покрутил пальцем у виска — броня как у танка будет, как она ее на себе потащит? Кукша грустно согласился, приговаривая, мол, нечего бабам в бою делать. Тут, кстати, я с ним согласен.
Торир тоже не забыл наши потребности, привез мела много с Ладоги, помнил, как я ему радовался, олова и свинца. Живности добавил, мы обзавелись десятком кур, да пива мне привез. Вот под пиво, в бане и разговорил седого дядьку.
— Одна она у меня, только ей и живу — мурман был сильно разговорчив, — как мать ее умерла, все для нее только и делал. А тут выросла так сразу, там, дома обо мне заботилась, да на мужиков и не глядела.
— Не переживай, Торир. Мы стареем — они растут, уходят из гнезда родительского, свои гнезда вьют. И не нам тому противостоять...
— Да знаю все, — отмахнулся вождь, — только вот внуков хотел, воинов сильных воспитать. А теперь как? Кукша твой парень хороший, воин добрый, да с умом. Она если за него пойдет — у вас жить станет, а мне одному, там, за морем...
Блин, аж жалко седого вояку. Похлопал его по плечу:
— Ну мы ж, если так случится, прятать-то ее не будем. Поучишь еще внуков сабелькой-то махать, — вдруг родилась совершенно безумная мысль, — а то и по-другому. Переезжай к нам! Место есть, будешь рядом с внуками...
— Как — к вам? — Торир не понял.
— Ну, дом тебе выделим, у нас пока еще есть незанятые, будешь отсюда в походы свои ходить. Ходить недалеко, чаще дома будешь. На берегу — дочка с внуками, у тебя на глазах расти будут. Им умения свои передашь...
— Я о том не думал. Там дом мой. Там предки, — вождь перешел на короткие фразы, задумался.
— Да я и не настаиваю. Предки твои — они везде, и с неба наблюдают, как их род продолжается. Тут им тоже видно. Меня ты знаешь, род мой тоже. Подумай просто, может, и впрямь переедешь. Но я еще раз говорю, не уговариваю, так, вариант предлагаю. На тебе ж вон лица нет, надо же друга поддержать.
— Друга... Спасибо тебе, Сергей. Только добро я от тебя видел, да все как-то поблагодарить времени не было, — вождь серьезно посмотрел на меня.
— Да не за что. Обращайтесь. Для друзей, тем более таких, ничего не жалко, — я налил еще по кружке, — ну, давай за дружбу...
— А давай...
Неделя закончилась, мы закончили делать подарки для мурманов. Те обслужили лодку, и начали собираться в дорогу. Кукша и Сигни ходили понурые, скорое расставание их печалило. Вместе с ними понурые ходили все — мыльная опера задела за живое. Мне даже супруга плакалась ночью, что такая любовь, а уходить надо, расставаться голубкам нашим. Я гладил и успокаивал, ляпнул про проверку отношений временем и расстоянием. Получил под дых, и заслужил звание деревяшки бесчувственной, которая на такие "чуйства" столь утилитарно смотрит. Захныкал в колыбели Володька, пошел его успокаивать. Вернулся, супруга приобняла:
— А знаешь, хоть и не было у нас с тобой такого, как у Кукши, но все равно, я счастлива с тобой — я ответил на ласки супруги, и мы завалились на кровать, пока мелкий опять не проснулся...
Расставание было грустным. Сладкая парочка ни на секунду не отходили друг от друга, горевал и Славик. Потом, правда, пришла-таки Веселина с большим баулом. Отдала его Славику, прошептала что-то, и убежала, традиционно покраснев. Тот остался стоять радостный, улыбка до ушей, рот раззявил. Ну хоть кому-то хорошо. Началось прощание.
— Мадмуазель, — я куртуазно подошел к Брунгильде, — вы просто сносшибательны! Позвольте выразить вам свое восхищение!
Я поцеловал руку Железной Леди, получил по заднице от супруги, и под всеобщее ржание пошел прощаться дальше.
— Атли! Береги жену! Такое сокровище могут и украсть!
— Да она сама кого хочешь украдет, — мы обнялись под всеобщий смех.
— Кнут! Ивар! Приезжайте за новыми протезами, а то эти износятся скоро. Отар, рад познакомится, папаша твой, Ивар, много о тебе рассказывал, и вижу что все правда. Настоящий воин растет! Гуннар, очень рад был видеть снова, не забывай в гости заходить!... — ну и так далее.
Последним подошел к Ториру. Тот достал сверток, протянул мне:
— Про сына не знал. Вот ему. От меня. На воинскую славу.
Я развернул сверток — в нем был потрясающий маленький кинжал! Восточного вида, волнистый, даже с небольшим камешком на рукоятке. Я искренне пожал руку вождю:
— Вот это подарок! Спасибо тебе, как сынка чуть подрастет — обязательно ему вручу от доброго друга и славного воина Торира. Там мы вам с собой тоже надавали, как обычно. Ну и если на Ладоге будешь, — Торир кивнул, мол, буду, — передай там два мешка. Один Лису, второй Белимиру. Ну и про наш разговор...
— Я подумаю, — коротко ответил мурман, и мы обнялись, — если еще кто со мной?
— Места на всех хватит!
Мы еще долго со стены смотрели вслед уходящей лодке с мурманами...
Наша жизнь возвращалась в привычное русло, было даже скучно. Да еще и воздыхатель этот, Кукша, ходит, грустит, тоску нагоняет. Спелись с Юрцом — теперь на почве первых отношений. Я его вызвал на разговор серьезный:
— Кукша. Слушай меня сюда. Сигни твоя сейчас ушла, и это как минимум до весны, сам понимаешь. И у тебя есть выбор теперь. Или ходить тут вздыхать томно, да Юрке на свою жизнь жаловаться, или сделать так, чтобы при ее следующем приезде она даже уезжать не захотела. Торир не против, я говорил с ним, печалится только, что внуки далеко будут. Ей сейчас семнадцать стукнет, а значит — до свадьбы тебе как минимум еще год. Вот и посвяти этот год тому, чтобы привести НАШЕ государство в такой порядок, при котором бы ты хотел с Сигни жить да детей воспитывать. Это, конечно, если ты серьезно решил. А то вдруг ты так, просто, походили вместе и хорош. Ну там бабу себе заведешь, забудешь да не дождешься...
Пацан резко вскинул голову и с вызовом уставился на меня.
— Вот-вот, выходи из спячки, не время сейчас. Понял?
— Понял. Только вот...
— Так, давай не сейчас, потом в бане за пивом расскажешь, там таким разговорам самое место...
Жизнь текла своим чередом. Осенью запасали лес для стройки, кирпичи, обжигали глину да цемент. Оказалось, из тщательно размешанной, пережженной, и еще раз размешенной глины связывающий материал лучше. Добавь воды и песка — и вперед, на стройки народного хозяйства.
Стройки те начались, как и планировали, с водокачки и водонапорной башни. Расчет прост — четыре кубометра воды дадут такую нагрузку на строение, что можно будет сделать вывод о дальнейшем использовании кирпича. Для бака делали листы железа, под клепку и сварку, да изобретали шланги.
Шланги делали из ткани, пропитанной смолой и клеем. Один слой со смолой навивали на специальном небольшом станке, поверх него слой с пропиткой из клея, потом смола, слой с пропиткой из глины, опять клей. Десять слоев, толстый и неповоротливый, но воду не пропускает, и обещает быть долговечным. Особенно после прокатки на раскаленном пруте раскаленными же валками.
Водозабор решили сделать из колодца. Из реки — слишком много условий. То вода замерзнет, и на какую глубину тогда делать трубу, то мусор и рыба — и как тогда чистить. Вот и решили рыть колодец. Рыли недолго — трактор помог с насадкой, обложили его кирпичом, да и начали сооружать водокачку. И хорошо, что не успели — с колодцем нас ждал полный облом. Мы протестировали набор воды из него, больше кубометра насосом не поднимается, надо потом еще полдня ждать пока еще натечет. Приуныли, посмотрели на Кукшу, который бегал по крепости и искал, чего бы еще улучшить до приезда любимой, и решили убить разом несколько зайцев. Кукша теперь трактором делал траншею глубиной метров пять, а мы с дедом делали водопроводные трубы и кирпичные лотки для них. Придется брать воду таки из озера, надо вынести только забор воды поглубже. Исследовали озеро, нашли место поглубже, и стали сооружать погружную часть, что-то вроде небольшого кирпичного домика, высотой в полтора метра, с решеткой наверху и загнутой трубой внутри. Домик должен встать на дно ровно, и быть тяжелым. Потом протянем шланг, приделаем специальные поплавки для тросов, на случай если его доставать придется, пусть на метровой глубине висят.
Вдоль двух крепостей по той стене, что ближе к полю, протянулась глубокая траншея. Пацаны теперь руками доделывали то, что не мог достать трактор — проходили под стеной крепости и валом, отделяющим нас от озера и являющимся частью защитного сооружения. Мы же с дедом строили сам узел водоснабжения. Строили по новой технологии — сначала ставили деревянный каркас с двойными стенками, потом его набивали землей, глиной, щебнем, для которого, кстати, чуть не отдельное производство пришлось делать, потом обкладывали кирпичом. У нас появился фундамент, его тоже делали кирпичным. Получалось, что вбитые бревна стоят как бы внутри того самого фундамента. Нам вообще-то таки сложности ни к чему — это мы тренировались делать кирпичную стену у крепости, была такая задумка. До первого снега считай только фундамент и сделали.
Соорудили временную защиту от снега — продолжили работать. Водокачка вставала сложно, долго, сильно долго, если сравнивать с деревянными сооружениями. А с другой стороны — куда нам торопиться-то? Урожай хороший собрали, животина накормлена, граждане цветут и пахнут, хорошо пахнут. Мой мелкий растет, ползает уже по теплому полу, агукает. Жизнь идет своим чередом...
Ребята закончили работу уже по морозу. Начали собирать уже все вместе, вчетвером, водопровод. Задача на зиму — уложить кирпичные короба для труб, трубы сделать и уложить, да утеплить по типу того, как шланги делали. Трубы, жаль, короткие, приходится много стыков делать. Попробовали мы и заливать нашим самодельным цементом формы разные, да укреплять железными прутьями. Получилось неплохо, но сушилось долго.
Так и прошла осень...
5. Деревня на Ладожском озере. Год 861 года
Зима вступила в свои права, засыпала снегом все. Но была теплой, один раз только наши термометры показали минус тридцать, и то на пару дней.
Стройка продолжалась, и все больше носила характер экспериментальной. В ход пошли литые блоки, испытания показали, что для стен они еще годятся, но на фундамент — никак нет. Стали делать сборки из кирпичей в тепле, да собирать их уже в котловане. Испытания таких вот строительных материалов дали возможность быстрее собрать фундамент. Главное — правильно форму подобрать, да железо не забыть вставить при сборке. А вот штукатурка, заливаемая из самодельного цемента в пространство, огороженное опалубкой, показала себя просто великолепно.
Учеба продолжалась в прежнем режиме. Пока стояли морозы и оттепели, старались наделать побольше инструментов, при нуле градусов они хорошо шли, особенно термометры, точные получались. Потом у нас закончилась медь, и мы запланировали поход на мое "плато".
Приехали с дедом на новом тракторе, я бродил по остаткам высокоразвитой цивилизации. Стало чуть грустно — но только чуть, свою теперешнюю жизнь я если и брошу, то только со всей семьей, в которую я уже записал и наших зависимых. Увидел перекошенную будку трансформатора, усмехнулся про себя. Оставил ее как главную ценность, замок боялся испортить. А теперь мне тут практически ничего и не надо. Точнее, если подумать, надо все, но если бы плато просто пропало — я бы не сильно расстроился.
В эти поездки с плато забрали почти все, асфальт только на стали строгать, летом заберем. Кабель пошел на медь, оплетка на пластиковые подшипники, трансформаторы тоже ушли в переплавку. Я вскрыл будку, побродил, вдыхая забытый запах трансформаторного масла, да и начал с дедом курочить на сырье высокотехнологичное изделие. Опоры ЛЭП, что спасали меня в первое время, раскурочили и тоже оттянули в деревню. Ах да, не в деревню, в Москву. Зависимые ребята удивлялись появлению из леса столь больших ценностей — отмазались тем, что имели раньше склад в лесу, на случай ограбления. Ресурсами плато набили все, что не занял урожай, а занял он много, опять на крыши прятать часть пришлось, несмотря на наличие пары амбаров.
Наши работы подгонял Кукша. Вставал раньше всех, ложился позже остальных. Учебу, гад такой, бросить пытался, еле вразумили. Подкалывали его, конечно, не без того. Он у меня поутру отправлялся на работы под песню, а-ля "И Кукша, такой молодой, и Сигни он ждет впереди". Шило из пятой точки мы ему вынули отеческим внушением, когда он чуть на поломал себе ногу, нарушил технику безопасности на стройке. За это был вообще отлучен от работ — такое вот наказание ему устроили. Сидел со своим сводным братом, Вовкой, да всех проходящих задалбывал вопросами, мол, ну как там без меня? Успеете ли? Помогла Зоряна, отвела его в сторонку, и целый день ему мозги клевала. Тот ходил чуть смурной, но хоть успокоился.
— Чего ты ему там сказала?
— Да сказала, что такими темпами Сигни тут застанет ломаный-переломаный скелет, вымотанный работами, кому он тогда такой нужен?
— И то правильно, — умница у меня супруга.
Отметили Новый Год, на этот раз без эксцессов. Буревой был Дед Мороз, Веселина за снегурочку. Опять подарил всем сказки, на этот раз новые, и книжка была потолще. Ее сделали на новом печатном станке. За его создание, большой версии, на 256 символов, засадили барышень. Там работа несложная, но требует внимательности и аккуратности. Вот и получили к Новому году полноценную типографию. На ней же отпечатали новые сказки, а я положил первые стальные ленты с ними в наш банк знаний. Теперь у всех родственников будет работа — переносить наши знания на сталь. Работы много — одни таблицы со значениями синусов, косинусов и прочих логарифмов чего стоят. Да и делать их — еще то удовольствие. Был у нас полуметровый угольник на винте, чтобы угол менять, с встроенным не менее большим транспортиром. Вот и двигали чуть-чуть винт, мерили все стороны, и считали потом. Плюс на стальные полоски переносили техпроцессы, с чертежами была проблема, пока только в виде протравленных листов железа делали.
Еще к Новогодним праздникам сделали с дедом четыре ракетницы на пневматике. Каждая была на семь зарядов из пропитанных горючим составом тряпок, да еще и с револьверным магазином. Дед добавил из своей лаборатории пару веществ в горючую смесь — и мы получили три цвета "ракет", зеленый, белый, красный. Дуло обмакивали в скипидар, поджигали чтобы вылетающие боеприпасы горели, и выстреливали горящие заряды в звездное небо. Получилось красиво, завораживающе. Теперь хоть будет чем подать сигнал мурманам, как придут в следующий раз.
Долго ли, коротко ли, закончили мы и водокачку с водонапорной башней. Теперь только дождаться лета, да укладывать на дно водозаборный домик. Его с трубой будем соединять шлангом пока, потом на железо переведем. Здание водокачки получилось в виде длинного домика, с высоким одним концом. В подвале, который получился когда строили фундамент, были все выходы коммуникаций для прокладки труб. Та часть, которая строилась с использованием бревен, показала себя неплохо, но хуже чисто каменной. Но для стен крепости такая технология вполне применима, ей держать только себя. Все строение представляло собой одноэтажное строение, длинной метров двадцать и шириной в десять. На одном конце его возвышалась почти пятиметровая квадратная в плане башня, в которой мы собрали бак для воды. Бак пришлось собирать на месте, большую четырех-пятикубовую емкость нам просто нечем было поднять на такую высоту. Крышу башни замаскировали, чтобы с озера ее не было видно. Теперь там еще и часовой бродил, самая высокая точка Москвы все-таки.
