Вот ведь старый интриган, пока я самая выгодная партия для его дочери, но не согласиться с такими условиями тоже не могу. А на войне показать себя в составе отряда, когда шаман — поддержка — будет проблематично, а сунусь на передовую — скорей всего убьют. А так ни мне не достанется, ни в семью вождя не вернётся. Еще следует выяснить, кто же будет объявлять победителя, на фигуру вождя уже я не соглашусь.
— Как же будем определять самого достойного? Каждый будет мнить себя лучшим!
— Что неясного в моих словах, тот, кто больше других приложит усилия для победы!
— Пускай решение принимают незаинтересованные стороны — выдвигаю в свою очередь требования, довольно дерзкие, почти обвинение вождя во лжи.
— Можешь идти. Дувейли — останься.
* * *
Немногим ранее, шатёр вождя.
Вернувшись в клан из похода, Гултадор выслушал доклад сына и других доверенных охотников, узнал, что за десть дней его отсутствия в клане произошло больше событий, чем обычно за два месяца. Война случилась вовремя, слишком много стало претендентов на власть, и не будь чужих охотников на клановых землях, он сумел бы убедить в её необходимости. Предлог уже был — либо прогнать с нейтральных территорий расположившихся Кровавых Кулаков, либо преследовать их, раз уж они позорно сбежали от предполагаемого карательного отряда. Молодой шаман, подававший большие надежды, слишком многое о себе возомнил, изменившись очень сильно с поездки от дренеев. Перемены произошли не только в его поведении, то мастерство и скорость, с которой он нарисовал стоянку чужого клана, были недоступны обычным оркам. Комбинация с дочерью не удалась, но её пробуждающийся дар был кстати, изведя своенравного шамана вскоре получит ему замену.
А то оскорбление с обучением прочих раньше, чем прялка будет у вождя? И сейчас набрал следующих учеников, откладывая этот момент ещё дальше. Интрига, закрученная Аргнаком была слишком сложной для молодого орка, но выяснить, кто за ним стоит и даёт наставления пока не получалось, одно можно было сказать наверняка — это кто-то из старых охотников, к которым в последнее время без надобности он зачастил.
Подавив раздражение, пригласил его с дочерью в шатёр, убедившись своими глазами в правоте сына и своих выводах. Выказав сомнение в праве вождя, тот подписал себе смертный приговор. Беседа с дочерью ничего не дала, зная её с детства, он по её поведению понял, что та от него ничего не скрыла. Порасспросив про быт Аргнака, тоже ничего предосудительного не узнал, что было ожидаемо — кто же при посторонних будет раскрывать такие тайны, но узнал, что его дочери достаточно доверяют. Из этого следовал вывод, что вождя шаман уже списал в расход, раз не боится учить её своим наработкам и не ограничивает с ней общение своих жён.
* * *
Пришло время большого совета, война уже идёт, и у меня есть десять условных врагов, именно так ценятся вражеские шаманы. Вождь начал военный совет с объявления об условиях помолвки своей дочери, воодушевив и так рвущихся в бой орков ещё больше. Дождавшись, когда радостный рёв и пересуды смолкнут, продолжил, расписывая предстоящую добычу. Велев клану выдвигаться в сторону Кровавых Кулаков, дал напоследок возможность остальным высказать своё положительное мнение.
— Кто-нибудь хочет дополнить решение совета?
— Да вождь — выхожу вперёд, собирая на себе всё внимание. — Чтобы нашим воинам было легче пережить войну, я сделал каждому по лечебному тотему — отправляю мешок по кругу.
— Кроме того, сильные снегопады разогнали дичь, и мяса в племени осталось немного. По пути мы можем охотиться, но сколько продлится война? Чтобы наши родные не голодали, а охотники не отвлекались от сражений, предлагаю устроить большую охоту на копытня.
— Как ты заметил, снег очень глубокий — прервал тишину Дубеут — и копытень перетопчет всех охотников, что не смогут двигаться так же быстро, как и он. Не будь ты таким молодым, я бы подумал, что ты хочешь ослабить клан перед войной.
Отлично, обвинили в глупости и некомпетентности, но мне есть, что на это возразить.
— Лыжи, придуманные мной, дают возможность не проваливаться в снег, и копытень будет медленней нас. Знаю, что охотники их ещё не знают, но можно просто измотать зверя, добив его в конце.
Сейчас к моим словам прислушались, план перестал быть глупостью молодого охотника, решившего, что он умней ветеранов. Предвосхищая вопрос говорю:
— Я видел свежие следы, недалеко от стойбища. До копытня часа три по снегу, и час на лыжах. Приглашаю с собой желающих, подходите к моему шатру, сделаем лыжи, и к ночи у нас будет много мяса!
— Оставлять возле туши шатры нельзя, а унести с собой столько мяса сразу мы не сможем — не сдаётся сын вождя, выявляя недостатки в моём плане.
— Сделав волокуши по типу лыж, сможем везти его с собой — продолжаю продвигать прогресс в массы — толстый снег и большой вес больше не будут нам помехой!
Началось обсуждение, не став задерживаться отправляюсь к шатру, вызвались меня сопровождать тринадцать молодых охотников, более опытные решили посмотреть, чем закончится новое начинание.
* * *
По пути до копытня проинструктировал орков, чтобы близко не совались, кроме того сделал несколько петель с привязанными к ним полосками шкур, попробую новую тактику в ловле добычи. Из-за отсутствия навыков, дорога затянулась на лишний час, зато теперь не спотыкаются на каждом шагу и могут развивать приличную скорость. Матёрый копытень с белой шерстью флегматично перемалывал выдранный с корнями куст, взревев на нас для острастки и вернувшись к своему занятию. Распределившись цепочкой подходим к нему, кидая дротики и дразня. Ломанулся, взметая тучи снега, не ставшие геройствовать охотники бросились врассыпную, я же изловчившись и помогая телекинезом, закинул петлю ему на рог. Топорщащиеся тряпки привлекли его внимание, и он замотал головой, пытаясь скинуть докучливую помеху. Добавляю сверху ещё одну петлю, а теперь — больше бега, меньше простоев! Радостно галдящие орки кружили вокруг, провоцируя зверя на атаки, заметив, что он уже пробил хорошую просеку в снежной целине, командую выманивать зверя на свежий снег.
Поняв, что не может догнать нас, и не получая существенного урона, копытень остановился, выпуская клубы пара, шаманов рядом не было, и потому записав ор и улюлюканье отправляю духа воздуха передать ему послание, зациклив запись. Взвившийся на дыбы копытень, ошеломлённо трясущий головой был мне наградой, сотряся передними ногами мёрзлую землю ломанулся на стоящих в стороне орков, желая побыстрее избавиться от назойливого шума. Убегали от него не просто так, а вели по маршруту клана, чтобы не пришлось делать крюк до поверженной добычи. Когда копытень останавливался отдышаться, я посылал ещё одного духа, но с одним сообщением, чтобы не лопнули барабанные перепонки и не привык к уровню шума. Парой удачных бросков удалось попасть ему по губе, что ещё сильней его разозлило.
Под прикрытием шумовой завесы подбирались к нему сзади и били по ногам, целясь по сухожилиям, в отличие от предыдущей охоты, попадать получалось сложнее, мешали лыжи и глубокий снег. Поддавшись наитию, наношу удар по чеканом топора по копыту, пробивая его. Кровь стала толчками выходить из копыта, я же припустил подальше от разъярённого зверя. С такой кровопотерей он долго не протянет, в отличии ран на толстой коже края её сходиться не спешили. Обхожу остановившегося зверя, снег под задним копытом протаял до земли, сейчас к нему подбирается ещё один орк, выцеливая копьём выплёскивающуюся струйку. Попал, развернувшись копытень мотнул головой, но не стал преследовать докучливую букашку, слишком много сил и крови потерял.
Повторяю свой удар, пробивая ещё одну рану, отбежав недалеко начинаю кружить возле ослабевшей добычи. Наконец, передние ноги у него подломились, не в силах держать тяжёлую голову. Отозвав свое звуковое оружие приближаюсь к морде, небольшой взбрык не принёс ему успеха, окончательно опрокинув на бок. Добиваю добычу, и отправляю послание учителю, с координатами, спустя пять минут получаю отклик — через полчаса кочующее племя будет на месте.
45
Издаю радостный рёв, подхваченный остальными охотниками, и вымазываю щёки в набранной крови. Как организатору охоты, и убившему добычу лично, мне полагается нашейная роговая пластина, из которой я смогу изготовить улучшенный доспех, не хуже, чем у вождя. Напившись крови, затыкаем рану, чтобы не терять зря эту драгоценную жидкость, забираемся на огромную тушу и ждём прихода клана. Объявив о помолвке дочери с самым достойным, Гултадор тем самым развязал руки охотникам, позволяя им самим собираться в отряды или попытать счастье в одиночку, но такие вряд ли найдутся, а потому, не станет препятствовать сформировать мне свой. Решил сделать ставку на молодых, что поверили в мой план, и сейчас укрепили свой авторитет отменной добычей.
— Духи благоволили нашей охоте — обращаюсь к ним — предлагаю не распускать наш отряд, а продолжить войну вместе. Зададим жару Кровавым Кулакам!
Возражений не было, удача и совместные действия под моим началом были восприняты добрым знаком.
Первыми появились волчьи всадники, радостно галдя, закружили вокруг поверженного зверя, спешившись, привязали верёвки к лапам и перекинули через тушу, волки в это время подъедали кровавый снег. Вскоре здесь был весь клан, за исключением не успевших вернуться на старое место стоянки охотников и шамана Девтазира, ожидающего их. Забравшись повыше, гляжу с триумфом на подходящих орков, окружающих добычу со всех сторон, вождь со своей фракцией сейчас находится ниже меня, и этим нужно воспользоваться. Призвав духа воздуха, транслирую сразу всем свои слова:
— Прежде чем начнётся праздник, хочу сказать, что посвящаю победу над копытнем всем оркам Разящих Топоров, пусть это будет первой ступенькой к нашей победе, да здравствует клан Разящих Топоров!
Мой кличь подхватило племя, собрав положенные мне почести, спускаюсь с туши, помогая переворачивать ту на спину. Моему отряду досталось по изрядному куску шкуры и ещё одна роговая пластина на всех, в преддверии войны доспех из шкуры копытня будет не лишним. Не мешая разделке, занялся доставшейся мне роговой пластиной, вырезая детали и закрепляя их на своём охотничьем доспехе. Несмотря на то, что клан дважды в год устраивал охоту на копытня, пластинчатой брони было немного, так как она рассыхалась и требовала периодической замены, также она не переходила по наследству, а сжигались вместе с павшими воинами. Средство для предотвращения подобной порчи у меня было, но пока я не вождь, внедрять его в обиход орков не планирую, и свой доспех со временем заменю на металлический. Напитка маной и телекиез позволили быстро раскроить пластину, завтра с утра закончу сборку доспеха, а пока присоединюсь к празднику.
Перед сном орчанки рассказали, что происходило после отъезда моего отряда. Некоторые в открытую высказывались, что у нас ничего не получится, часть говорила, что это против старых обычаев, и время весенней охоты на копытня ещё не пришло, третьи говорили, что ради победы можно сделать исключение, но всем было интересно, чем дело закончится. После сбора шатров окружающие оценили преимущество использования волокуш и лыжи, позволявшие вместо пробивания тропы в сугробах скользить сверху, но времени сделать новинку себе ни у кого не было.
— Давно хотела спросить, почему ты назвал их "лыжи" — задала вопрос Бьюкигра.
— Когда идёшь по снегу, то они издают звуки — "лы-жи", "лы-жи", прислушайся в следующий раз.
* * *
Утром подтянулись оставшиеся охотники с Девтазиром, нашедшим нас по следам, орки мастерили лыжи и волокуши, не погнушалась этим и семья вождя, добавляя событие в копилку моих вкладов в победу. Пока обхожу стоянку, прикидываю наши шансы на победу. В клане сейчас пятьдесят два охотника, тринадцать из них сейчас в моём отряде, вождь с шаманами объединились в отряд из семнадцати орков, остальные разбились на три группы, поддерживая своих претендентов на пост вождя. На первый взгляд мой отряд немногим меньше, чем у Гултадора, но у нас нет волков, и только один шаман, плюс к этому они лишь недавно прошли обряд совершеннолетия, и опыта в схватках и охоте у них практически нет. Обучить до начала столкновения я их толком ничему не успею (кто меня бы обучил), потому сделаем ставку на скорость и мобильность, разоряя дальние патрули, плюс вооружу их копьями и научу сбиваться вместе, для отражения атак. Вождь и прочие орки организуют свободную охоту, но это продлится недолго, после чего предстоят массовые столкновения с противником. Кровавые Кулаки откочевали на свои земли, но пока не знают, обнаружен ли их диверсионный отряд, но к обострению конфликта должны уже подготовиться.
Завершив обход, собираю отряд и отвожу подальше от стоянки, чтобы довести, как будем воевать. В середине объяснений новой тактики перебивают:
— Лыжи быстрые, но волков не догнать, и сбившись в кучу, только дротики от них ловить будем! — рецензирует моё новшество Дорокрук.
— А как ты вообще до этого собирался воевать? — задаю ему вопрос.
— Как рассказывали старшие — волки с волками разбираются, мы помогаем.
— Ты видишь среди нас волков? Так зачем ты пошёл за мной, если не веришь моим планам?
— И правда, зачем? — уходит прочь.
Тем лучше, сомневающиеся мне не нужны, потому проверим остальных:
— Кто-нибудь ещё хочет покинуть отряд?
Помявшись, четверо охотников потянулись прочь, оставшиеся продолжили смотреть на меня.
— Слабаки и трусы нам не нужны, копытень был много сильнее нас, но мы его одолели, одолеем и своих врагов. Не обещаю, что все вы останетесь живы, но когда Разящие Топоры боялись смерти? Как только Кровавые Кулаки поймут, что окружены, соберут своих Волчьих всадников в несколько отрядов, чтобы отбиваться от нас. Охотников у них не меньше, чем наших, но и волков не больше, а потому больше пятнадцати в один отряд собрать у них не получится, если не захотят получить удар по стойбищу. План мой таков — сплотившись в строй, не дадим разбить себя поодиночке, приняв волчий удар на копья, остановим их натиск. Если же захотят закидать нас дротиками — вот моя новинка — достаю небольшой обтянутый кожей щит, поставив на снег подвираю его сзади древком дротика, чтобы не упал.
— Попробуйте пробить, метая дротики.
Ни один бросок не достиг желаемого, толстая кожа и деревянная основа надёжно останавливали метательные снаряды, против копья или топора не пойдёт, но нам этого и не нужно.
— Прикроем лица, а в близкой сечи покажем им остроту своих топоров!
После занялись отработкой взаимодействия, собираться в отряд и не путаться в лыжах было сложно, но необходимо. Вскоре прилетел дух воздуха, возвестив о начале похода. Волокуши и лыжи ускорили перемещение, но даже так до первых столкновений у нас есть как минимум неделя, плюс сами враги могут откочевать ещё дальше.
* * *
Дни сменялись днями, не обременённое заботами о пропитании племя быстро кочевало, я же по вечерам занимался со своим отрядом, делая упор на манёвры и строй, добиваясь быстрого исполнения команд. Ушедшие от нас молодые охотники присоединились к фракциям претендентов на место вождя, усилив одну из них ещё на пять орков. Длинный путь позволил освоить лыжи и получше притереться друг к другу, подрастряся свои запасы купил пять копий для отряда, трое из моих уже были копейщиками. Работая со стихией земли, сделал из уплотнённой до каменного состояния глины утяжелители для дротиков, увеличивая их пробивную силу, центр тяжести не был смещён, а потому орки быстро приноровились к новому оружию, учась метать их из-под щитов и тут же перехватывать воткнутое в снег копьё наперевес. Кроме фронтального построения отрабатывал и круговое, когда копья смотрят во все стороны и отряд превращается в подобие ежа, не имея тыла. Вспомнив, как отбивался от стаи, когда стихии перестали отвечать на мой призыв, сделал ещё и палки с воткнутыми в них шипами, кинув такие перед атакой можно поранить лапы нападающим волкам.
