Неправда. Разум над душой

— Или ты его догонишь, и, я обещаю, вы поговорите, — шепотом произнесла я, подойдя к девушке вплотную. — Или его догоню я, и расскажу о твоих интригах.

Полина потеряно на меня посмотрела, и опустила взгляд вниз. Последовал тяжелый вздох. Она без слов отдала мне бежевый клатч и, поправив платье, последовала за ушедшим гостем.

Гости снова рассаживались за столы с обновленными блюдами. У меня не было ни испорченного "Цезаря", ни мокрых салфеток. Все заменили на чистое и сухое, а стакан, наполненный газировкой, стоял рядом, как будто и не падал. Ничего себе, обслуживание.

Отсутствие за столом этой парочки было тут же замечено наблюдательной Илоной, на что я приложила палец к губам, и ей пришлось замолчать. В принципе, все было нормально, но меня смущал тот факт, что Ярослав остался один. И я тоже осталась одна.

— О! А вот и пропажа явилась! — воскликнула Илона, только увидев Полину, влетающую в зал.

Что-либо объяснять та явно не собиралась. Она пробежала мимо нас прямо к молодоженам, быстро переговорила с невестой, потом вернулась за столик, что-то прошептала Ярославу, в ответ на что он кивнул и улыбнулся, а после обошла стол, чмокнула меня в щеку, сказала "спасибо" и скрылась в направлении выхода. Скорость передвижения была достаточно высокой, чтоб уместить все действие меньше чем в минуту.

— И что это было? — растерялась блондинка, окинув взглядом нашу компанию.

— Наверное, счастье, — Ярослав потянулся вперед за бутылкой с вином и искренне улыбнулся. — Я разливаю?

— Уберите этот букет куда-то, я Лёнки не вижу!

— Так мое имя еще не коверкали, — фыркнула мелкая, пока Денис поднимал вазу с цветами.

— Куда?

— Может, на место Марата? — предложила я.

— А вдруг перекинем? — предположила Алена, и я с ней мысленно согласилась.

Но проблема была решена проще простого. Один из официантов, завидев Дениса с вазой, вежливо спросил, что случилось, а узнав суть, забрал у нас цветы и унес куда-то в рабочее помещение.

— Ты будешь? — блондин поднял брови, держа бутылку на весу.

Я вздохнула и подставила пустой бокал:

— Только чуть-чуть.

— Ты мне нравишься, — прошептал Яр на ухо, когда мы танцевали, наверное, десятый медляк по счету.

Солнце недавно благополучно зашло, в помещении мерцал приглушенный свет и праздничная иллюминация. Одной ладонью блондин держал мои пальцы, другой обнимал за талию, а светлые глаза пытались разглядеть в моем лице что-то... в общем, что-то пытались.

Не воспринимая его фразу всерьез, я лишь недоуменно хмыкнула, с выражением "Ну надо же!". Вот правда, что такого парня, как Ярослав, может заинтересовать в такой девушке, как я?

— Замечательное платье, — добавил молодой человек.

Я чуть не засмеялась — ну разве что платье. Столько комплиментов сегодня — и только одна синяя (и немного странная) тряпочка тому виной.

— Спасибо.

— А что до того... Я тебе нравлюсь? — видно, выпитый алкоголь не действовал только на меня. Этого Ярослава брало так, что ой-ёй.

— Ты милый, — я постаралась не обидеть парня, но самооценку его решила не щадить, и так понятно, что та у него не понижена.

— Но не настолько, чтоб тебе понравиться? — видимо, его мой ответ не загнал в тупик.

— На вкус и цвет, так вроде говорят?

— Я люблю сладкое и синий, — блондин склонил голову, прикасаясь щекой к моему виску.

Я немного отшатнулась — это явно был перебор. Может, он и пьян, но не настолько. И хотя оказываемые знаки внимания были совсем не пошлыми, мне становилось не по себе. Одно дело общаться — парень был интересным собеседником, мог поддержать любую тему и активно вел разговор. Но совсем другое вот это...

— Слушай, не надо, — было неудобно говорить подобное, но пришлось.

— Почему? — кажется, искренне удивился Ярик. — Полина сказала, что у тебя нет парня.

— А при чем здесь это?

— А почему ты тогда так ведешь себя? — нахмурился он.

Не привык, что ли, чтоб его отшивали. Не хотелось бы становиться разочарованием, но, похоже, придется.

— Как "так"? — я приподняла брови, установив приличную дистанцию между нами.

— Не знаю, — блондин плечами. — Странно.

— А как было бы нормально, по-твоему? — меня даже начал забавлять этот разговор.

— Нормально, это когда испытываемые чувства — взаимны.

Людей вокруг стало гораздо больше, танцевать поднялись даже две пожилые пары, и места вокруг становилось все меньше, но подвигаться ближе к этому щеглу не было никакого желания.

— Как раз это ненормально. Взаимность — исключение из правила.

— А этот случай — не исключение тогда?

— Получается так. Извини, — капля сочувствия прозвучала в моем голосе. — Но, думаю, тебя это не сильно расстроит.

Ярослав неопределенно махнул головой. Меня несильно толкнули в спину, тут же послышались извинения, но уже через полминуты больно наступили на пятку (и это я была на каблуках). Я прошипела что-то неразборчивое, заставив парня вздрогнуть, но спустя еще минуту почувствовала легкий толчок справа.

— Извините, — тихо проговорила женщина. — Места почти нет.

— А мы уже натанцевались, — ответила я за двоих, и отпустив молодого человека, резво начала пробираться к выходу.

Лучше подышать свежим воздухом на крыльце, чем быть затоптанной под звуки живой музыки.

Но не успела я уйти с танцплощадки, как меня неожиданно вернули обратно, да притом так резко и нагло, что я почти испугалась. Почти.

Как ни странно, первой моей мыслью было: "Кошмар! Его туфли по цвету совпадают с моим платьем тон в тон!". Второй мыслью вылезло навязчивое: "Так я и знала, что все не может закончиться слишком хорошо". И в завершение: "Как же мне надоела эта нахальная, беспардонная манера поведения".

— Отпусти меня! — я попыталась отпихнуть это чмо, но он был сильнее меня, притом, значительно.

— Не рыпайся, — рыкнули мне в ответ.

И я послушалась? Хрен там!

Надо же было мне так вовремя решить подышать свежим воздухом. Только я умею найти самый короткий путь шакалу в пасть. Или, точнее, стервятнику в клюв. Весь вечер мне словно долбили по голове малюсеньким молоточком — "Раневский здесь. Раневский здесь. Раневский здесь". Такое противное и неуловимое чувство, словно жужжание комара, которое не дает уснуть поздно ночью. И вот, я почти расслабилась, почти забыла об этом чучеле и нате-с, распишитесь.

— Отпусти меня, идиот, — прорычала я, отталкиваясь ладонями от его груди.

— Или ты заткнешься и будешь вести себя по-человечески, или я оттащу тебя в фонтан, — Федор немного тряхнул меня для убедительности.

Что же, убедил. Зная эту натуру, могу со знанием дела сказать: ОНО может сделать что угодно.

— Придурок, — добавила я, скривившись.

Пришлось изображать одну из танцующих пар, только вот меня странно подергивало от самой мысли о том, что я сейчас делаю. Хорошо, что девчонки по другую сторону толпы, рядом с невестой.

— Что ты здесь забыла? — бросил парень резко.

— На свадьбе подруги? И правда, — с сарказмом произнесла я, отворачиваясь, чтоб изобразить противную рожицу.

Надо же как-то избавляться от стресса.

— Но этот вопрос вообще-то мой, — я повернулась обратно и, сощурившись, посмотрела на ненавистное лицо. — Что ТЫ здесь забыл? Рита уж точно у тебя в друзьях не числилась.

Парень закатил глаза, не собираясь отвечать.

— Если б знал, что ты тут будешь, хрен бы меня сюда притащили.

— Взаимно, — огрызнулась, в ответ на колкость. — Но ты сюда приперся. Зачем?

— А то ты своими глазами не видела, почему я здесь, — с издевкой произнес Раневский. — Шея не болит? Чуть не свернула, бедняжка.

— Да лучше б свернула, чем тебя лицезреть, уважаемый господин Раневский, — в последних словах было столько яда, что, не будь парень сам такой же ядовитой змеей, уже бы и сдох давно.

— И это мне за то, что я тебе помог, а? — он в деланом удивлении приподнял брови.

— Да помоги ты мне хоть сотню раз — это не исправит того, что ты сделал раньше, понятно? — я вновь произвела попытку освободиться, но тщетно.

— Мы, вроде, уже обсуждали это.

— Вот именно.

Я чувствовала себя откровенно не в своей тарелке, когда его пальцы сжимали мою ладонь, а вторая рука прикасалась к спине. Утешало только то, что все в рамках приличия. Хотя, чего я вру. Нихрена не утешало.

— Если бы ты была нормальной девушкой, мы бы уже нашли общий язык, — сказал парень с таким выражением, что стало понятно — подтекста здесь нет.

Но я все равно его увидела и презрительно фыркнула.

— Чем же это я отличаюсь от "нормальных" девушек?

Лицо Раневского исказила гримаса.

— Ты — мужик в юбке. Родилась бы парнем — я бы тебя уже давно прибил.

— Ты определись уже, уважаемый, кто я: мужик в юбке или беззащитная жертва? — тихо, но с недовольством произнесла я.

— Слушай, "уважаемая", что не так? — он перекривил мое обращение. — Месяц назад все было отлично, мы даже могли нормально поговорить, а тут ты встречаешь меня на неделе, и все идет к чертям. Я не понимаю, какая собака тебя укусила?

— Бешенная, — с угрозой ответила я.

Ага, и зовут ту псину Федор Раневский.

— Я должен был догадаться, — криво усмехнулся парень, качая головой.

Какое-то время мы танцуем молча, и я уже думала намекнуть Раневскому на то, что мне хватило танцев на сегодня. Но он перебил мою мысль.

— Ты взбесилась из-за того, что я назвал тебя "беззащитной жертвой"?

— Отстань от меня, — шикнула я.

Но если б все было так просто.

— А что ты хотела, чтоб я сказал? Что обстоятельства заставили? Сама бы поверила?

— Заткнись.

— Или что это какое-то психическое отклонение у меня в голове — издеваться над девушками?

— Это гораздо ближе к правде.

— Я не благородный рыцарь. Как тебя?..

Издевается что ли? Имя забыл?

— Людмила, — дернула носом я.

— Фамилия у тебя какая, Людмила? — раздражение так и сквозило в этих словах.

— Тебе оно надо, уважаемый?

— Ах, да, — он вдруг задумался. — Я же как-то с преподами говорил о... Стой, я еще смеялся тогда...

— Если скажешь вслух, я тебя зарежу. Прямо здесь.

— Окей, — хмыкнул он. — Я все равно вспомнил. Что-то на Ла... или на Ло...Так ведь?

Я отвернулась. Тоже мне, нашел над чем поиздеваться.

— Одним словом, дорогуша, если ты ждешь от меня хороших поступков — забей на это гиблое дело.

— От тебя, Раневский? — я даже изумилась. — Да не в этой жизни!

— Вот и умница. Нет смысла обижаться на то, что я сказал правду, — парень отвернулся. — Хотела услышать что-то получше — это не ко мне. Я не хороший мальчик, чтобы кого-то жалеть и щадить чужое самолюбие. Я вообще не хороший. А ты просто оказалась не в то время и не в том месте. Я уже просил прощения, совесть меня теперь не мучает.

— Вот и отлично, — бросила я.

Мне его откровения неприятно холодили кожу.

— Хочу напомнить, что у меня из-за тебя теперь статья, и если бы не мое положение в обществе, мы бы с тобой не танцевали.

— Ты заслужил.

— Может быть, — уклончиво согласился он. — Но, напоминаю, я не имею таких качеств как доброта и всепрощение. И каждый раз, когда мне аукается то дело, я тебя вспоминаю. И так будет до конца жизни, поверь.

— Раневский, не переживай. У тебя будет еще не один суд, — своеобразно успокоила я его.

В ответ он бросил на меня презрительный взгляд.

— Ты же понимаешь, что все случившееся на пятьдесят процентов — твоих рук дело?

— Каким это образом? — ощетинилась я.

— Ты провоцировала меня. Постоянно.

Я посмотрела на него с долей изумления и возмутилась:

— Это ты меня провоцировал!

— Ага, а вспоминая то, что творилось в общажном душе... — парень многозначительно замолчал, приподнимая брови.

Я оскалилась в ответ:

— Твоя девушка сейчас просверлит взглядом мою голову. Может, лучше ей расскажешь это замечательно приключение?

Раневский обернулся в ту сторону, куда я смотрела, и заметил недовольную Кристину, стоящую возле одного из столиков. Воспользовавшись временным замешательством этого чучела, я расцепила его пальцы и высвободилась из отнюдь не слабого "захвата".

— Лучше бы ты ей столько внимания уделял. А то она злая у тебя, — я совсем уж вальяжно похлопала парня по плечу и погрузилась в танцующую толпу.

За столом сидела Алена, Ярослав где-то запропастился, блондинка со своим бойфрендом танцевали неподалеку, Алексея видно не было.

— А где малой? — я присела на место, краем глаза замечая, как к своему столику пришел Раневский вместе со своей мадам. Какая же эта Кристина все-таки стерва.

— Я за ним не слежу, — девочка пожала плечами.

Я едва смогла уловить в ее голосе нотки напускного равнодушия. Может, поравился?

— Вы танцевали хоть?

— Пару раз, а потом какой-то мальчишка, Миша, со стороны жениха приглашал.

— Так ты у нас популярная девчонка, — улыбнулась я.

Брюнетка в ответ фыркнула, но довольную мордашку спрятать трудно.

Некоторое время мы с Аленой вели шутливый разговор, а затем пришел Лешка и чуть подпортил атмосферу веселья. От него несло сигаретами, и я, естественно, начала интересоваться у него, что это он делал там на террасе. Затеялся небольшой спор. Алена не выдержала первой и, устало взглянув на малого, ушла на свежий воздух — ее силуэт растворился среди светлой, полупрозрачной ткани.

— Ты решил себя в гроб загнать этой заразой?

— Может и решил, тебе то что?

Я вздохнула и покачала головой.

— Взрослые люди знают цену своим привычками.

— Хватит постоянно ссылаться на мой возраст, — возмущенно проговорил Леха. — Ты постоянно об этом твердишь!

— Потому что ты постоянно об этом напоминаешь! — ответила я. — Сначала надо думать, а потом уже делать. Иначе можно совершить ошибку.

— Мне уже давно восемнадцать, и это только мое дело — хочу я ошибаться или нет, — твердо произнес собеседник.

Я не нашлась, что сказать, и отвернулась. И произошло это как раз в тот момент, когда Раневский забирал со стола телефон и подставлял стулья. Уходит? Словно отвечая на мой немой вопрос, Федор бросил на меня взгляд, создав на мгновение зрительный контакт, а после отвернулся и ленивой походкой скрылся среди людей по направлению к выходу. Я растеряно взглянула на Кристину, которая также смотрела ему вслед, а после обратила внимание на невесту с женихом. Они о чем-то тихо разговаривали, улыбаясь и все также держась за руки. Я когда-то слышала поверье, что молодоженам в день свадьбы нельзя отходить друг от друга. А у этих вот, само собой получается.

Люди потихоньку начали рассаживаться по местам, музыка стала чуть тише для удобства при разговорах. Ведущий опять говорил какие-то торжественные слова своим необычным голосом, а Лешка, сидящий рядом, налил себе бокал вина.

— Может, тебе хватит? — осторожно начала я.

— А может, это тебе хватит? Что за опека, Люд? Я тебе не парень, не сын, — он, словно назло, залпом выпил половину и отставил вино в сторону.

— Как хочешь, — я покачала головой.

Я хочу как лучше. Сколько бы Леша не злился — он мне не чужой. Но ему, наверное, все еще было обидно, оно и понятно.