Перезагрузка

— Измененные? — спросил мальчик с опаской.

— У нас говорят переродившиеся.

Общее мнение выводило из одичавших собак появившихся в степях гиен с шакалами, а также койотов, с собаковидными лисами. Последние умели лаять и отличались размерами. По крайней мере наиболее умные псовые экземпляры, умудрившиеся избежать отстрела и прокормиться самостоятельно существовали первые годы в достаточно в больших количествах. Потом почти исчезли. И трудно поверить, что в пастях волков. Иные стаи сами могли кого угодно загнать и сожрать. Неприспособленные охотиться и гнать добычу погибали ускоренными темпами. Остальные не просто заняли новую нишу в природе, но и поменяли внешность.

Да и не понять откуда еще могли эти породы взяться здесь, невозможно иначе. Уж точно не из зоопарков. А встречались еще и 'гепарды'. Повадки и внешность вполне соответствовали картинкам, но происходили явно от псовых. Тем более иногда и у нормальных собак рождалось нечто подозрительное и мало похожее на родителей. В жилых местах от таких повсеместно избавлялись, иногда стреляя и мать с отцом с перепуга. Были люди, пытающиеся приручить и изучить. В принципе в области никто не сомневался в причине появления странных животных, но механизм объяснить кишка тонка. Видимо были и другие породы, но их пока не видели или те оказались малочисленными и не выжили. Уцелевшие явно были ответом на новые условия и более приспособленные.

Встречались и нормальные, но достаточно удивительные для прежней жизни животные. В лесах бродили тигры, леопарды, на Урале объявился черный (гималайский) медведь, а Приморье нечто вроде давно вымершего тура и не то бизоны, не то зубры, которым взяться там было неоткуда. Очень вероятно из одичавших коров происходили. Или гибриды.

Их пока встречали немногие, но точно не слухи, как и дикие лошади. А камышовых котов в дельте нынче стало заметно всерьез. И ходили упорные слухи, что не от парочки уцелевших из заповедника расплодились, а тоже из бывших домашних кисок происходят. Уж очень похожи внешне. У иных даже раскраска хорошо знакомая, мало приспособленная для охоты. А сравнивать гены, как и с прочими измененными умельцев не имелось. Да и желающих, откровенно говоря.

Люди контролировали достаточно малую территорию и что творилось вне их поля зрения никто толком не представляли. В глубине лесов, гор или степи с пустыней могло происходить что угодно, вплоть до существования драконов и гигантских плотоядных червей. Такие байки тоже ходили. Может и в реальности завелись уже саблезубые тигры с мамонтами и пещерными львами. Срок маловат для эволюции? Расскажите это чешуйчатым собакам.

— Ягер гут.

— Охотник, в смысле хороший, — перевела девушка.

Завалить парочку сродни подвигу, а тут пять на выбор. Или командой ходят или реальной крутой чувак. И продавец на такового мало походит.

— Копченка! Сушь на закуску бесплатно.

— Чего? — обернулась Женя. В отличии от старшей подруги и вертящих головами мальчишек она бдительно следила чтоб чего не сперли чужаки, не выпуская из рук винтовку.

— Вяленая и копченная рыба, — автоматически объяснил Стас. — У нас ее полно, бочками отдают. Когда рыба на нерест идет, аж воды не видно. Ее потом вместо удобрения используют. Воняет правда сильно, но ко всему привыкаешь.

— Приправы и травы!

— Аджика, горчица!

— Перец острый!

— В теплицах много чего выращивают, — не дожидаясь очередного вопроса поставил в известность.

— Плов горячий!

— Ага, — вскричал бородатый тип, по виду вылитый убивец, весь в синих татуировках, включая физиономию с орнаментом, выныривая сбоку, — Поздняк вернулся и опять с прибылью. Кони паршивые, для работы в упряжке не годные, много не дам.

— Стволы тоже не особо ценные, — в тон ему согласился Стас. — В 'казенку' отнесу.

— Они тебе еще меньше заплатят.

— Зато точно не обманут.

— Ну ты прямо скажешь, когда я кидал людей? Хороший торговец покупает людей и продает себя, а не товар. Так сколько твоих коняшек?

— Ровно дюжина. Присмотришься — сразу разницу увидишь с остальными.

— Значит договорились. Приходи вечером в трактир, с меня чарка, — и он отвернул в сторону, не дожидаясь ответа.

— Это кто? — спросил внимательно слушавшая беседу Женя.

— Табунщик саратовский. Коней туда гоняет и прочий скот.

— Рожа больно уголовная.

— Татуировки? Это ерунда. Мода у них там такая. А вообще человек опасный, как вся их братия. Знаешь сколько желающих поживиться за чужой счет, на дорогах развелось? Хуже табунщиков разве чумаки, те казахи им в подметки не годятся. Два братства лихих людей, поди тронь. Сами кого хошь вырежут. Но здесь не балуют.

На взгляд Жени исключительно по причине хорошей подготовки местных. Она уже поняла, что внутрь поселка чужаков просто так не пускают. Конечно и издалека был виден высокий вал, ограждающему жилые дома. По нему шли проволочные заграждения в два ряда кольев. Очень вероятно сверху оборудованы позиции, а спереди натыканы противопехотные мины. Заглянуть вряд ли позволят.

Еще был выкопан глубокий ров, через который перекинут узкий металлический мостик на цепях. Скорее всего поднимается на ночь. А днем помимо парочки караульных на страже торчит закопанный по самую башню бронетранспортер. Два пулемета, один из которых очень внушительного калибра дают мало шансов пересечь пустое пространство.

Наверняка еще что-то имелось, не зря дорога делала поворот, заставляя идти параллельно валу, а по бокам торчали бетонные надолбы, не позволяя переться напрямую. Она достаточно имела дело с самыми разными самодельными системами безопасности, чтоб уловить посыл. Стерегутся и всерьез.

Сотника часовые приветствовали, его здесь явно знали и не стали задавать вопросов, стоило ему сказать 'переселенцы'. Зато поглядывали с явным интересом. Сразу за въездом имелся хоздвор приличного размера, куда их телеги и скотину пустили после кратких переговоров. Стас оставил для охраны своего пса, крайне довольного полученной возможностью продолжать ухаживать за новой красивой подружкой, а остальных повел дальше.

— Хотите нормально устроиться? — сказал заранее, — делайте все по правилам. Все равно других вариантов не имеется. В куче жить легче и приятнее. А потом сами выберете куда податься и чем заниматься.

Он провел их мимо парочки соседних домов, похожих на крепости к зданию с двумя досками на фасаде: побуревшая и еле заметная надпись 'станция Верхний Баскунчак', и почти новая 'Станичное правление'.

— Переселенцы, — сказал, постучав в совершено неприметную дверь и срывая со стула расположившегося там типа. Они обнялись, похлопав друг друга по спине. Явно давно и неплохо знакомы. Человеку за двадцать, но с маленькой бородкой. У здешних явно существовала некая мода. Для Жени различие было достаточно четким. Мужчина с бородой того или иного вида, парни без. А вот Стас явно не пацан, тем не менее брился. Так что не закон, а чисто предпочтения. Может хотят выглядеть старше, добавляя авторитету. А может не так просто стало найти лезвия для бритв. Опасной надо уметь, а то весь в порезах будешь. Приходилось видеть. Генрих тоже растительность на физиономии не уважал. Хоть и не требовал, однако даже усы не у всех были.

— Из какого-то Бергталя с дальнего юга, чуть не от Ташкента.

— Из Чуйской долины, — поправила настырно Женя. — Это Киргизия.

Судя по выражению лица их проводника ему было глубоко фиолетово.

— Ага. Кстати немцы. Ну сам знаешь, как оформлять. По полной программе.

— А сам?

— Я их после заберу. А пока надо избавиться от железок.

— Что-то приличное имеется?

— А, — Стас махнул рукой. — Бинокль разве. Хороший и без электроники. Чистая оптика. Даже часы дешевка штампованная и царапанные.

— Обойдусь.

— Как Дина?

— Да все прыгает. Говорит дважды рожала, что ей в третий сделается. Заходи вечером.

— Обязательно, — разворачиваясь к выходу пообещал Стас.

— Да! Ты в курсе, зачем прислали кучу тестов для детей и взрослых?

— Понятия не имею. Опять, наверное, отбор какой по знаниям. — Ну я пошел. Вы потом, — сказал, обращаясь к приведенным гостям, — как освободитесь, идите на хоздвор.

— Уж как-нибудь найдем, — пробурчала недовольная напоминанием Женя. Замечательно до сих пор обходились без его советов и даже почти добрались самостоятельно по голой степи.

— Ну-с, — бодро сказал хозяин кабинета, — давайте знакомиться. Он снял трубку, повернул диск пару раз и подождав пару секунду приказал, — бери фотик Петька и вали ко мне.

— Телефон, — сказала с блаженной улыбкой Марта, глядя на черный аппарат на столе.

— Да, — с задержкой подтвердил мужчина. — Стационарные рабочие. Считалось старьем, зато и сейчас пашет. Нормальная связь имеется, — в голосе присутствовало нечто такое, как говорят со слабоумными, утешая.

— А почему собственно немцев по полной программе? — подозрительно спросила Женя, переводя стрелки, пока Марту не приняли за сумасшедшую.

Ну телефон. Вон и лампочка висит. Наверняка электричество имеется. Почему собственно ему не быть, раз тепловозы ходят по железной дороге. Может и слухи про самолеты не враки.

— Это не то, — смущенно сказал мужчина. — Просто я Шехтель.

Марта быстро спросила про его родственников по-немецки.

— Извините, я и до Катастрофы десяток слов знал, теперь и вовсе все позабыл.

В дверь сунулся молодой парнишка в полувоенной одежде, как здесь видимо все ходят. В руках он держал странный агрегат с торчащим дулом. Правда при внимательном рассмотрении закрытым стеклом, так что вряд ли опасно.

— Этих сфотографировать?

Эрих пихнул мать в бок и тревожно спросил. Он никогда не сталкивался с этим и даже не слышал. Марта успокаивающе пробормотала, что от подобных вещей еще никому плохо не стало, а может выйти интересно. Скорее утешала, чем реально представляла процедуру. Женя тоже не очень понимала, о чем речь. Воспоминания были достаточно смутные. То есть карточки она много раз видела в квартирах, но как производились, не задумывалась. Мало ли что раньше было и невозможно использовать. Кажется камера была на мобильнике, но этот прибор на маленький телефон абсолютно не походил.

На внезапно блеснувший свет вся семья дружно схватилась за оружие. Пришлось успокаивать. Мальчишки еще и стеснялись своего русского, не всегда улавливая, о чем речь. В их маленькой общине, естественно говорили на немецком. При беседах с чужаками использовали русский. Корейцы, киргизы, узбеки, таджики, даже армяне с татарами вынуждено пользовались одним общим для всех и одновременно никому не принадлежащим наречием. Но дети редко сталкивались с кем-то вне общины прежде и владели им плоховато.

— Итак, — сказал Шехтель, когда вспышки закончились и парень удалился по своим таинственным делам с напутствием не задерживать, а они назвали свои имена и возраст. — Пока время имеется, можете спрашивать.

— Как здесь вообще? — осторожно спросила после длинной паузы Марта.

— Хороший вопрос, — сказал он с усмешкой. — Очень конкретный. Ну, вкратце, раньше в области жило около миллиона человек. Плюс северное побережье Каспия бывшего Казахстана. Сегодня где-то тысяч сто двадцать. Может и свыше. Рождаемость большая, а в первые годы переселенцы приходили много чаще. Прежде здесь был крупный военный городок. Несколько частей, склады, аэродром. Много офицеров с семьями. Когда грянула жуть со смертями почти сотня парней и девчонок оказались не просто хорошими знакомыми, но еще и связанными общим интересом. Нашлись лидеры и образовалось ядро, занявшееся наведением порядка. Сегодня кроме Астрахани пять поселков с населением свыше десяти тысяч и добрых двести станиц, занимающихся сельским хозяйством. То есть с определенного времени любому желающему выделяется земля в любом количестве и помощь на обустройство под четверть будущего урожая. Себя обеспечиваем любыми овощами от помидоров до двойного урожая картошки и на продажу кой чего идет. Продолжают работать две буровых. На Аксарайском газоперерабатывающем заводе происходит переработка конденсата. Из этого сырья получают бытовой газ, бензин, керосин, дизельное и котельное топливо, серу и другие продукты.

Женя невольно восхитилась. Наверное сегодня уже не имелось не представляющих насколько сказанное поднимало в ее глазах здешних. На реальном опыте все усвоили, что любые запасы не безграничны. Оригинальный бензин в специальных резервуарах сохранялся три года, потом качество серьезно падает. А автоцистернах и того меньше. То есть какое-то время его еще можно было использовать, но уже прошли все сроки. Даже сидя на топливной базе с десятками тысяч литров приходилось снова заниматься перегонкой. Что было не так просто и иногда опасно. Люди взрывались, самопальные заводики горели, двигатели дымили и портились. С соляркой было проще, однако и ее запасы не бесконечны, а здесь сами производят!

— Лаки и разные пластмассы не выпускаем. Далеко не все оборудование смогли наладить или разобраться в процессах. Хорошо нашелся инженер с того предприятия. Не самый приятный тип, но без него бы крындец всей затее. Гнали бы нефть на кострах или перегонном кубе.

На Баскунчаке добываем соль. После керосина и бензина важнейшая вещь на огромные расстояния. Сюда постоянно обозы идут. Депо паровозное со станками, консервный завод, мастерские по починке транспорта. Кирпичный завод, стекольный, судоремонтный. Естественно рыбная ловля и мясо-молочное скотоводство с производством масла, сыров и прочих колбас.

Верховная власть войсковой атаман. Станицы и посёлки имеют своё местное выборное самоуправление. С 15 лет любой человек мужского пола считается военнобязанным.

— Почему только мужики? — склочным тоном потребовала Женя, проигнорировав недовольство Марты. Та ничего не сказала, но они друг друга знали так долго, что могли понять и молчание.

— Потому что женщина может рожать, в отличие от меня. И хотя состоят они все подряд в отрядах местной самообороны, в линейную часть идут исключительно доброволицы.

Женя удовлетворено кивнула. Место для маневра имелось. Сидеть дома и доить до старости коров очень не хотелось.

— Год подготовка, — продолжил лектор, — затем присяга и до тридцати на службе. Обычно четыре года тянешь лямку, но если есть полезная специальность, получают льготу и призывается только в случае войны. Треть на линии, потом сменяются периодически. Вот в целом и все. Ну кроме основных заповедей: 'не убей, если не нападают', 'не укради у своего', 'помоги соседу', 'не лжесвидетельствуй', 'не насилуй', 'не делай никому другому того, чего не желаешь, чтобы другой сделал тебе'. Да... 'не проповедуй жертвы человеческие во имя господа любого', у нас свобода вероисповеданья, но до определенного предела.

— А церковь?

— Ну в принципе даже не одна. На разницу в обрядах внимания не обращаем. Скорее по незнанию, чем из терпимости. Пока что нам известен всего один настоящий священник в Саратове, окончивший семинарию. В области одного главы для всех христианских конфессий не существует. Как и мусульман. Может когда объединятся, но пока никому особо не надо. С крестом — христианин и все. А православный, католик или нечто уже после возникшее — не важно. И рабов не имеется. Ступивший на нашу землю свободен и выдачи нет. А их хозяева могут и нарваться. Приходилось уже сталкиваться с такими.