1 - Безымянный раб (главы 1 - 20)

— А почему ты сказал, что ему повезло?

— У кайфата была ранена лапа. Хотя даже лезвием пальмы трудно пробить его мех.

Ярику вспомнился стальной отлив такой мягкой на вид шкурки животного. Покачал головой:

— Ладно, с этим разобрались. И ты хочешь сказать, что твой отец выменял эту шкурку на твой браслет?

— Да. А ещё на большой кусок обсидиана. Шкурки зверей из Леса очень дорогие. Лесные звери редко покидают свои земли. Чаще всего только калеки. Там им нельзя выжить...

— И эти калеки смертельно опасны?

— Да. Очень!

— Ясно. Вернемся к браслету. Откуда он взялся у тарков? Ты же мне сказал, что они большие, чертовски сильные дикари, которые не владеют никакими ремеслами!?

Тут Гхол бесхитростно посмотрел в глаза Ярика:

— Военный трофей, конечно. Они постоянно воюют с гвонками.

Ярки поднял глаза к небу: "Господи, ну за что мне это. Теперь еще какие-то гвонки. Как они мне все надоели. Ну почему здесь нет людей, а?!"

Сделав это мысленное воззвание к небесам, он повернулся к ушастому ургу. Тот терпеливо ждал. Похоже, он считал, что у Рырги полно причуд, но на то он и Рырга. Тому, кто так уделал Отродий многое позволяется.

— Слушай, кто такие гвонки?

— А это я не знаю, мы с ними не торгуем. Потому я их не видел никогда.

— А кто видел?

— Отец. Мой отец наверняка видел. Он столько путешествовал. Земли за Костяной он прошёл вдоль и поперек...

— Погоди, — перебил урга Ярослав. — А другие урги видели?

— Нет, я же сказал, что мы с ними не торгуем. Они живут за землями тарков выше по течению Костяной.

— И что из этого? Как добираетесь до тарков, так доберётесь и до гвонков. В чём проблема-то?

— Так ведь брод-то только у берега тарков!!

Ярик вздрогнул:

— Это какой такой брод? Вы же Костяной вроде как боитесь? Монстры там всякие плавают и вообще...

— Но раз в полный клык можно... все твари куда-то деваются.

Ярик облизал враз пересохшие губы.

— А показать где это ты мне можешь?

— Да чего показывать. Идти вдоль берега реки, и как встретится скала такая..., то напротив неё и брод. Ургу он по грудь.

От Ярика не укрылась заминка Гхола:

— Это какая такая скала? — переспросил он.

И тут Ярослав увидел, как зеленая кожа Гхола начала приобретать какой-то серо-зелёный оттенок, с каждым мгновением становящийся всё темней и темней. Только спустя некоторое время Ярик понял, что именно так "краснеют" урги.

— На мужское достоинство похожая! Вот!!! — выпалил на едином дыхании Гхол и ещё сильнее потемнел лицом.

— Так, с этим тоже всё ясно. Слушай, а как тарки относятся к мирным путникам?

— Не ургам?

— А какая разница-то?

— Ну, у нас с ними древний договор. Нас они всегда пропускают.

— А вы?

— А мы не ходим. Нечего нам вне дома делать... Нам и дома хорошо!

— А как же твой отец?

Гхол опять гневно засопел. Молчание затянулось. Но Ярик выжидал, наконец, ург не выдержал:

— Некоторые рода уходят на ту сторону, — последнее прозвучало "как на тот свет". — Лучшей доли ищут. Только мало кто возвращается. Отец вернулся, другие — нет. Он никогда не рассказывал где был. Всегда отмалчивался...

— Ясно. Вернёмся к нашим баранам, то есть таркам. Так, что произойдет с не ургом на их землях?

— Да ничего особенного... Если путник слаб, то оглушат дубиной и возьмут в плен. Если силён, то соберутся всем племенем, побьют дубинами, оглушат и возьмут в плен. Что будет дальше, не известно... Может тем же гвонкам продадут.

— Врагам?!

Гхол вытаращил глаза:

— Так ведь торговать-то надо!

— Дурдом! — произнес Ярик и замолчал, ему надо было подумать. Хотя, с другой стороны, чего там думать — в этих землях ему делать совершенно нечего, так что путь его теперь лежал в земли тарков. — Ну что ж, тарки так тарки.

С этими словами он повернулся к Гхолу:

— Думаю, на этом нам следует расстаться. С этого места наши пути расходятся, — для пущей важности Ярик подпустил в свою речь немного холода и стали. А чтобы закрепить яркость впечатлений он выпустил на какое-то мгновение таящегося в глубине души зверя, обретенного им в смертельном противостоянии с кошмарами леса, что на западе. И сразу же увидел, как отлила кровь от лица ургского пацана, как в его глазах всплыло воспоминание о том, кто стоит перед ним! Ярик усмехнулся, но не успевшая спрятаться маска зверя превратила ухмылку в оскал. Гхол вжался в скалу. Ярослав похлопал его по плечу и побежал рысью пожирающей километры пути, словно огонь сухую траву. Туда, на север, где стоит на берегу Костяной скала, способная вогнать в краску маленького ушастого дикаря. Но ещё долго он чувствовал у себя на спине недоуменно задумчивый взгляд Гхола.

Глава 14

"А ведь малыш был прав: скалу такого вида ещё надо поискать", — думал Ярик, прячась среди небольшой группки мелких кустиков с чрезвычайно отвратительным запахом (то ли цветы виноваты, то ли это были почтовые кусты всего окрестного зверья). — "Только вот какого чёрта я не спросил когда наступит день чистой от монстров воды?! Мне что, теперь целый клык тут куковать!!? Фиг вам!!!"

Кому это "вам" Ярик объяснить не смог бы при всем желании. А душа требовала действия, хотелось смены обстановки, новых ощущений и впечатлений. Как там:

...И умру я не на постели,

При нотариусе и враче,

А в какой-нибудь дикой щели,

Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый

Протестантский прибранный рай,

А туда, где разбойник, мытарь

И блудница крикнут: вставай!

Если уж тебе суждена жизнь одиночки, то провести её надо так, чтобы потом не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы. Известная фраза теперь понималась Яриком как необходимость увидеть и узнать максимум возможного, истоптать ногами все горы и предгорья, равнины и холмы, поговорить с представителями самых разных рас, которых здесь просто немеряно. Правда, насчёт представителей самых разных рас, наиболее вероятен был сценарий с разбиванием чужих морд (или, что вполне вероятно, совсем даже не чужих). Причём понимание всего этого проходило не на уровне сознания, а на уровне инстинктов. Сущность странника становилась второй натурой Ярика. Будто ветры странствий постоянно дули ему в спину, не давая остановиться на месте ни одной лишней минуты. Вот и сейчас, сама мысль о многодневном ожидании безопасного прохода через брод была просто невыносима.

"Значит, пускай здесь полно всевозможных тварей. Фокус с маскировкой под фон реки скорее всего не пройдёт", — мысли текли ровно, выстраивая стратегию дальнейших действий. — "Прорываться с боем без защиты тоже не пойдет, магически фонить будет будь здоров. Урги теперь рыскают по всей степи. Малыш, наверняка им всё рассказал, так что даже удивительно, что я ещё никого не заметил у самого брода. Хотя, скорей всего, они собираются с силами, чтобы навалиться всем вместе и просто задавить массой. Тем более, небось уверены, что только маньяк со склонностью к суициду полезет к смерти в пасть. Вот и не надо ждать, идти надо сейчас".

Вот так, придя к определённому решению, Ярик занялся деталями предстоящей переправы. Наиболее подходящая стратегия действий — это навешать на себя защитные плетения, подсмотренные на амулетах Гхола, и с наглой мордой двигать через реку, надеясь на русской авось, благо магические резервы восстановились полностью. Оставалась одна сложность: плетение огненного шарика было повторено практически идеально, однако получилось явно не совсем то. Поэтому было опасение о том, что же получится, если навешать на себя плетение защиты от вампиров и от физических контактов. Магия Ярика, сплетенная подобным образом, могла привести к самым непредсказуемым последствиям.

— Ну, была не была, — и Ярик принялся за дело.

Всплыли в памяти чёткие линии чужих плетений, но оживить их не удавалось, что-то всё время мешало, магические линии всё время норовили расползтись.

— Что же делать-то?! — ярость начала закипать в крови Ярослава, — А если...

И он пустил в ход руки. Короткие взмахи кистей, элегантное очерчивание границ, пальцы перебирают нити, словно струны, и след, зелёный след, остающийся от жестов и в точности повторяющий ход движения рук. От Силы звенит воздух. Ярик решил не жалеть магии, считая, что безопасность всё же дороже маскировки. Вот плетения закончены. Магическое зрение фиксировало каждую деталь получившейся структуры. Немного повисев в воздухе, магические знаки начали медленно истаивать, исчезать. С каждой пропавшей линией, вокруг Ярика начинало что-то происходить. Пощипывало кожу, по всему телу бегали мелкие мурашки, наконец, появилось ощущение, подобное тому, которое бывает, если попасть под гигантский колпак: приглушаются звуки, исчезает ветер, нечто необъяснимое давит на мозги. Ярик повертел головой:

— Ладно, будем считать, что что-то получилось.

Ярослав окинул взглядом окрестности (возможно, в последний раз), сделал пару глубоких вдохов и осторожным шагом вступил в воду. Переправа началась.

* * *

Вода была очень холодной, чтобы избежать судорог приходилось постоянно подгонять к мышцам горячую кровь. Ноги плавно переступали, осторожно рассекая воду. С каждым шагом Ярик погружался всё глубже, пока вода не достигла пояса.

"Вот откусят что-нибудь жизненно важное, буду знать", — насмешка была единственным, что мог себе позволить Ярик.

Идти по пояс в воде было довольно трудно. Необычайно сильно усложняли страхи перед атакой из глубины. Пройдя несколько десятков метров Ярик почуял первое касание. Слава богу, что уже знакомая по предыдущей переправе сетка-вампир до тела не достала. Одно из плетений успешно задержало противника. Чуточку приободренный Ярослав продолжил переправу. Ничего не понимающий водяной вампир беспорядочно, можно даже сказать, исступленно, шарил по защите человека, выискивая хоть малюсенькую лазейку. Занимаясь этой противоправной деятельностью он забыл про собственную безопасность, за что и поплатился: на него напал прозрачный спрутообразный монстр, который был похоже просто счастлив такому подарку судьбы. Какие питательные вещества можно найти в тонкой энергетической сетке вампира Ярик не понимал. Или этот монстр питался энергией? Тогда зачем им был нужен в прошлый раз Ярик?! Бред какой-то! Он-то не является энергетическим образованием!

За этими мыслями Ярик прошёл мимо обедающего монстра. Идти становилось всё сложней и опасней. Страх, отгороженный заслонкой воли, бился пленённой птицей где-то вовне Ярика. Маленькие и большие скаты, акулообразные твари и иные звери, аналоги которым было просто трудно подобрать, тупо лезли прямо на него. Напоенное Силой плетение держалось, отражая все физические попытки контакта.

Но вот, стали попадаться и более мощные монстры. Они, к тому же, были и более настырны. Особенно выделялась в этом плане сволочная двухголовая акула, которая так и норовила разогнаться и врезаться обеими своими наглыми мордами в человека, столкнуть его на глубину. Позволять это Ярик не собирался ни в коем случае. Защита его не вечна, а с глубины можно и не выбраться. Во время следующей атаки монстра, он сделал неуловимо быстрое движение кистью. Сверкнул изумрудный луч, и монстр распался на две истекающие вонючей кровью половинки... И снова движение вперед. Иногда, Ярику казалось, что только его способность отдаваться без остатка выполнению поставленной перед собой задачи и сохраняла ему жизнь.

Человек продолжал переправу. После случая с двухголовой акулой продвижение существенно облегчилось, но не стало совершенно безопасным. Берег постепенно приближался. Тут набатом забило чувство опасности. Ничего не понимая Ярик скользнул в сторону. Что-то стремительное пронеслось совсем рядом, упало в воду и выплыло чуть впереди. Течение подхватило прилетевший продолговатый предмет и понесло прочь от Ярика. Но главное он все же успел разглядеть. Это была стрела, и ее наконечник подозрительно сильно магически светился. Ярослав оглянулся:

— Ё-мое, да сколько же вас тут!

Так недавно покинутый им берег был буквально запружен ургами. Все были сосредоточенны и хмуры. Некоторые натягивали луки и пускали стрелы. Та, что чуть не попала в Ярика, была лишь первой ласточкой. За ней дружно следовали её товарки.

"Что делать?! Что делать?!" — стучало в висках. — "Они ж меня сейчас в подушечку для булавок превратят!!"

Не успев даже осознать последнюю мысль Ярик скользнул под воду и поплыл. Стрелы сыпались градом, но вода немного убавляла их убойную силу, а с остальным справлялась защита... Справлялась да не совсем. В какой-то момент особо удачливая стрела попала точнехонько в правую лопатку. Видно не зря магическим свечением светились наконечники, не зря! Какая-то магия, причем неприятная для Ярика, там присутствовала. Шаманы смогли понять главное из рассказа Гхола: Рырга ещё мало, что знает, поэтому он наверняка попробует скопировать магию амулетов, а уж ей то противостоять урги умели.

"Ой как некстати!" — паники не было. Ярик равномерно греб, одновременно прислушиваясь к тупой боли в лопатке и пытаясь если не залечить, то хоть облегчить свое состояние. Дождь из стрел стал менее густ. Расстояние оказалось самым надежным щитом от такого оружия. Ярик сейчас был уже очень близок к земле. Вот, наконец, он спотыкаясь выбрался на берег. Короткое обследование раны показало, что яда там нет и особо злобной магии тоже, что очень радовало. Вступать в борьбу с внутренним и с внешним врагом было залогом неумолимой гибели.

— Что же вы, коротышки неблагодарные, затихли то?! — насторожился Ярик. Урги на берегу прекратили какую бы то ни было деятельность, только пятеро шаманов выплясывали что-то у воды. — Интересно, а что вы-то задумали? Ну ушёл человек, ушёл. Ваш берег чист, никакие монстры из чёртовых пророчеств больше не топчут исконную землю ургов. Что ещё надо то!? Прибить уши Рырги над камином? Фиг вам! У вас каминов нет!

Последние слова Ярик сопровождал земными интернациональными жестами, имеющими неприличный, даже оскорбительный подтекст. Сначала показал жест исконно русского происхождения, потом — американского, а в заключение — совмещённого. Стоявшие на противоположном берегу могучие силы ургских племён молчали ещё более угрюмо. Такие бывалые вояки нутром чуяли, что их только что самым гнусным образом опозорили, но достойно ответить не было никакой возможности — приказ был строг. Вот и мрачнели суровые урги, сатанея от нерастраченной злобы. Всё это Ярик только предполагал, но подозревал, что его догадки были абсолютно верны. Уж больно не соответствовало поведение ургов их скандальному характеру. Вон как они его чистили попадая в плен, а тут молчат, терпят. Значит ими кто-то манипулирует. И этот кто-то скорее всего шаманы.

Словно в ответ на его мысли шаманы завыли что-то совсем уж непристойное для слуха. Не обращая поначалу внимания на их камлание Ярик теперь внимательно прислушался, боясь упустить хотя бы слово. Возможно, это было могущественнейшее заклинание, а может мантра, вводящая в транс, но её сути это всё никак не меняло: такой сложной и хитро завёрнутой, ни разу не повторяющейся цепочки ургских матюгов Ярику слышать ещё не приходилось.