Люди с неба

В "Якоре" было полным-полно народу. Жара и полдень не располагали к труду праведному, зато располагали к тому, чтобы побездельничать в тенёчке и чего-нить выпить. Подавали тут в основном рыбу типа селёдки и какую-то местную кислятину в кувшинчиках из подпола. Под ногами хрустел ковер из рыбьих костей. За две монетки со столика в тёмном углу им смели на пол кости грязной и вонючей тряпкой, после чего на столе появились два запотевших кувшинчика кислятины и две деревянные плошки с жареной селёдкой. В отдельной глубокой миске подали какие-то водоросли сдобренные растительным маслом.

— Сзади соглядатай, — шепнул на ухо Денису колдун-телепат.

Широкоплечий монах повернулся и его могучая рука выудила остроносую сгорбленную фигурку с бегающими глазками и подленькой улыбочкой.

— Ууух! Брямкс! — морда имперского шпиона припечаталась о грязную столешницу, а затем кованый сапог наёмника придал обмякшему телу ускорение в направлении двери, куда тело и проследовало, описав правильную дугу и подняв при падении тучу пыли. Но это было уже вне таверны, а значит посетителей не касалось.

Сидевший возле стойки бугай, видать вышибала, лениво скосил взгляд на дюжего монашка. Монашек меж тем вытащил боевой нож и довольно ловко покромсал селедку у себя в плошке. Вышибала прекратил косить глазом и уткнул нос в кувшинчик.

— Я же просил не привлекать внимания, — прошептал колдун.

— Да всё нормально, ешь, пей, никто ничего не заметил. Ты будешь эту дрянь в миске есть?

— Пожалуй, нет.

— Я тоже, меня от одного её вида что-то воротит, хоть я и непритязателен в еде.

К столу, подволакивая ногу и держа руку на перевязи подошёл попрошайка в рванье.

— Добрые господа, сжальтесь над инвалидом, потерявшим здоровье во славу империи в битве с чужаками. Я один в неравном бою убил десятерых перьеголовых на четвероногих животных, которые их перевозят. Подайте калеке, что-нибудь сьестного, я уже неделю не ел.

Дэн пододвинул доблестному прощелыге миску с водорослями. Тот не заставил себя долго ждать и запустив туда грязную руку, тут же начал чавкать, стараясь не уронить ни кусочка.

Слопав всю селёдку и одним длинным глотком влив в себя кислый алкоголь местного разлива, Бешеный Пёс довольный огласил помещение громовой отрыжкой, да такой, что игроки в кости за соседним столом на миг перестали стучать. Правитель-телепат всё ещё был занят жареной рыбой и даже не дошёл до кувшинчика. Дэн обвёл добрыми сытыми глазами помещение и направился к игрокам за соседним столом. Как-то сам собой спящий пьяньчужка переместился с лавки на пол под соседний стол. Послушник тёмного братства стал следить за игрой, разместившись на месте спящего за столом. И не успел телепат допить кувшинчик, как Дэн вовсю тряс костяшки и подбрасывал монетки на кон. Тут от стойки отделился вышибала, деловито протрусил к столику и выудив спящего пьяного из-под стола утащил его на улицу. Правильно тут тебе не спальня. И всё бы ничего, да только Денис успел заметить, как один из играющих отбросил костяшку пальцем.

— Обманываешь! — взревел монашек.

Правитель не успел отреагировать, а в кабачке уже началась отчаянная драка. Три игрока просто прыгнули через стол и вместе с лавкой и дюжим возмутителем спокойствия рухнули к соседям под стол. Далее вместе с соседним столом на голове Денис вскочил и ударом кулака отправил одного из игроков в полёт через барную стойку. Корчмарь и хрюкнуть не успел, как его свалило с ног посетителем. Тут в драку втупили, лишившиеся стола моряки и в капюшон рясы влетел пустой кувшинчик. Моряки шутить не любили и сразу схватились за абордажные сабли. Прежде чем они успели сделать шаг, монах метнул боевой топорик в лоб стоящему впереди моряку и выхватив боевой нож, с рёвом ринулся в драку. Нож он по самую рукоять воткнул под рёбра следующему морячку и выхватив из ослабевшей руки саблю занялся двумя другими, расшвыривая столы и лавки из-под ног, а также попадающихся под руку посетителей.

В дверь с улицы просунулась рожа вышибалы и мигом оценив происходящее, исчезла за дверью, о которую почти тотчас разбилась в щепы солидная лавка.

Сноровки во владении абордажной сабли у Бешеного Пса явно не хватало и он компенсировал этот изъян круглым столом, который он схватил за единственную ножку и прикрылся как щитом. Один из моряков сумел хитрым финтом выбить у него саблю из руки и Дэн схватив обеими руками за ножку пошёл крушить всё и всех столом. Искусный моряк схлопотал столешницей первый и залепившись всем телом в держащий крышу столб, сполз на грязный пол. Последний оставшийся на ногах моряк вскочил на барную стойку, и хотел было скрыться за ней, но запущенный стол смёл его и залепил в стену за стойкой. Дальше Денис уже не разбирал кто есть кто и просто тупо бил по мордам всякому кто попадался ему на пути к оставленному телепату.

— Вышибала за стражей побежал!

— Валим, что-то мы засиделись.

Взяв в руки длинную лавку, бешеный монах в два взмаха расчистил солидный проход к двери и выдернув по пути боевой топор из головы морячка, оказался на улице, таща за собой телепата.

— Они близко!

Денис схватил правителя за шиворот одной рукой, за штаны другой и одним движением перекинул через высоченный забор. Затем подпрыгнул, схватился за верх забора и с матами грохнулся обратно в пыль. Верх забора кто-то обильно посыпал битым стеклом. В заборе открылась дверца и рука в тёмном балахоне втащила матерящегося горе-прыгуна. Как только дверка прикрылась, по улице к кабачку "Якорь" в сопровождении вышибалы пробежало несколько стражников, с арбалетами между прочим.

Дуя на изрезанные стеклом пальцы Бешеный Пёс зашагал в потёмках по какому-то коридору за телепатом и спустя шагов десять вместе с ним грохнулся в какую-то яму-ловушку.

Затем всё было банально. Прибежали слуги, вытащили их из ямы и наподдавали пинков. Была вызвана стража и быстро явилась из разгромленного кабака напротив. Вышибала и десяток чуваков с разбитыми рожами их опознали. Тянуть не стоило и стражники потащили обоих монахов к имперскому наместнику, который тут и суд творил и расправу.

Тот естественно не ждал никаких посетителей и был занят послеобеденным сном. Спал он короче. Пришлось три часа ждать, пока он проснётся и ещё час ждать, когда наместник соизволит перекусить по лёгкому. А потом оказалось, что они не первые в очереди к наместнику. Наконец наместник одел на лицо позолоченную маску правосудия и вышел в зал судебного присутствия, где толпа бездельников уже собралась и ждала шоу.

Первым ввели ограбленного утром горожанина с шишкой на лбу и бомжатского типа в новенькой рубашке (успел уже в море искупаться).

Ограбленному дали облупленную деревянную маску просителя с изображением слез под глазами и тот пав на колени заголосил без перерывов между слов:

— Средьбеладняограбилименясиротукошелекштанысапогирубашкусперлиииии!!!

— Кто тебя сироту обидел?

— Он, — и "сирота" показал на бомжарика пальцем.

— Где рубаху взял?

— Нашел у моря.

— Мля, где вы всё находите, я сколько к морю не хожу даже старого медяка не нахожу. Грабителю руку правую отрубить и продать в рабство, деньги от продажи передать пострадавшему сироте.

Бездельники за загородкой одобрительно завопили и начали скандировать "Под топор! Под топор!"

— Господин наместник, кто ж его безрукого купит, позвольте продать его с обеими руками и пусть мою рубашку отдаст.

— Ах ты свинья ещё пререкаться с судом императора будешь!? Десять плетей тебе засранец, рубашку засуньте ему в пасть, чтоб я его больше не слышал, а деньги от продажи грабителя в пользу государевой казны.

Толпа за загородкой яростно взвыла. "Плетей! Плетей!". Стража отобрала у горожанина маску просителя и утащила обоих к палачу во двор, куда и рванула часть толпы. На место ушедших смотреть исполнение приговора тут же встали новые зеваки. Да, телевизор решил бы многие здешние проблемы.

Следующей была женщина явно определённой профессии. Толпа сразу обрадовалась и встретила её меткими плевками и свистом.

— Опять ты!

— Я, господин наместник.

— Опять на главной улице юбку задирала!? Пять плетей и двадцать монет штрафу до вечера.

Толпа взвыла уже знакомое: "Плетей! Плетей!"

— Господин наместник сжальтесь, где я добуду до вечера целых двадцать монет?

— Твой товар всегда при тебе, если к вечеру не принесешь деньги, получишь ещё пять плетей и сядешь на месяц за решётку.

Под радостный свист, упирающуюся ночную бабочку потащили к палачу, а двух монахов к наместнику императора. И хотя лицо женщины не отличалось красотой, здоровенный монах успел длинной ручищей хлопнуть ей по заднице. Толпа зевак взревела ещё больше. Монах получил пинка коленом под зад от охранника.

В роли просителя выступил владелец кабака с шикарно подбитым глазом.

— Эти двое затеяли драку, господин наместник, и разгромили всё моё заведение. Я понёс убытки. Кроме того, они пытались скрыться и залезли в соседний дом.

Со двора послышался женский визг.

— Так всё было?

— Да хоть бы и так, хотя всё это поклёп. Мы принадлежим тёмному ордену и не тебе нас судить. Будь мы распоследними негодяями, но только тот, кто одет в рясу имеет над нами право суда.

Визг женщины снова впился в уши.

— Что он так медленно, пусть поторопиться ей сегодня ещё на штраф заработать надо. Всё с вами двумя ясно. Проситель твоя жалоба и обвиняемые передаются в ближайшую обитель ордена. Имущественные претензии предъявляй также ближайшему монастырю. Дело закрыто. А вам двоим, я не завидую, здешний настоятель очень любит проводить опыты над людьми и ему очень не хватает живого материала. Ха! Ха! Передавайте привет от имперского наместника.

— Господин, при молодом монахе был обнаружен кошелёк с деньгами.

— Возьми себе, им деньги на том свете не понадобятся.

Стражник спрятал кошелёк и с помощью товарищей потащил двоих провинившихся монахов в обитель, находящуюся на ближайшей скале возле городишки. Ещё не наступил вечер, а содержимое кошелька переместилось в декольте оштрафованной дамы. А два монаха-нарушителя оказались в руках монастырского палача, который начал с экскурсии по пыточной келье. Он, как и всякий профессионал, виртуозно и с большой любовью описывал орудия пыток и их воздействие на человеческий организм.

— Ну и везет же нам!

— Ага, такой знающий и умеющий палач попался, век бы его слушал.

— Я не о том, этого палача сослали в этот городишко за то, что он не смог выпытать ничего у твоего друга с тканью на голове. А друга твоего, судя по мыслям палача, передали имперским заплечных дел мастерам.

Здоровый монашек как-то смешно подпрыгнул и со всей мочи залепил ногой в ухо экскурсоводу. Экскурсовод стукнулся больно головой о каменный косяк дверного проёма и залёг отдохнуть под деревянные тисочки для дробления костей рук.

Об острый нож, предназначенный для вырезания из кожи ремней, Дэн быстро разрезал путы себе и товарищу-телепату.

— Я так думаю нам пора в столицу, там главные мучители обретаются.

— Я ночной марш не выдержу.

— Ну так поищи паланкин, ты телепат или нет. А я пока палачом займусь.

Быстренько привязав палача к колесу, (правильно, для колесования) Дэн одел ему железную маску на голову и парочкой ударов заклепал её.

— Эт тебе за Селима, профессионал хренов!

Через минут пятнадцать два здоровенных монаха весело тащили паланкин в котором нежился на подушках колдун-телепат. Монах, держащий паланкин спереди, управлялся телепатически, а сзадитащащий, посредством прямого физического воздействия ногами под зад лично Бешеным Псом. Монахи были отдохнувшие и отъевшиеся, а потому к утру все четверо прибыли в столицу и телепат приказал им всё забыть и идти обратно в обитель. За ворота попали легко, возвестив, что в паланкине настоятель монастыря.

— Ну куда теперь? — спросил позёвывая Дэн. Он подустал и отбил обе ноги о пухлый зад монаха.

— Да тут тысячи людей и все о чём-то мыслят. Пока на след не наткнулся.

— Вот балбес, мы же в столице, лезь в голову сразу к императору, он то по любому в курсе где Селима держат. Да если что и приказать сможет, чтоб его отпустили.

— Не так-то это просто, у них не написано на лбу кто есть император.

— Ладно упростим задачу, пойдём прямо ко дворцу и там ты залезешь в голову охранника а через него к его начальнику и так по цепочке дойдёшь и до императора или до палача.

— Не дай Бог!

— Я имел в виду дойдёшь мыслями.

Два монаха влились в утренюю толпу горожан и довольно быстро в ней затерялись. Истоптав множество кривых узких улочек, добрались до знакомой стены в императорский гарем.

— Я туда не полезу второй раз, — безапелляционно заявил Бешеный Пёс.

— Ладно вон страж на стене маячит.

— Сядем в тёнечке напротив и отдохнём, ты давай извилинами шевели быстрей, мне осточертела эта ряса и башка от капюшона уже чешется.

Монахи присели и вскоре молодой монах захрапел. Старый прикорнул вроде, прислонившись к могучему плечу, на самом же деле был уже в мыслях начальника стражи и обозревал заступающую в караул смену.

Через час он разбудил Дэна.

— Хреновое дело, ещё немного и твоему Селиму мы уже не поможем.

— Как так, говори, что узнал.

— Его казнят, он по местному говорить не умеет и толку с него никакого. Но в назидание, устроят образцово-показательную древнюю казнь, я про такую даже не слышал ничего.

— Что ещё за древняя казнь.

— Да лучше б я о ней не узнавал, теперь кошмары будут сниться.

— Ты толком говори, что Селиму грозит.

— Сделают из него человека-свинью.

— Как это?

— Руки и ноги отрубят наполовину, язык, нос отрежут, уши проколют и глаза выжгут, после чего до самой естественной смерти жить твоему другу в отхожем месте.

— Вот изверги-то, мало я их крошил, надо было побольше. Где их млятский император?

— Вне зоны моей досягаемости точно.

— Сможем к Селиму прийти?

— Нет, тут хитрая система двух ключей к каждому замку.

— Прикажи тогда стражнику скинуть веревку что-ли.

Где уж стражник нашёл целую веревочную лестницу Дэн так и не поинтересовался, но оба монаха оказались на территории императорского дворца и потопали в сопровождении стражника, заложив руки за спину к императорским подвалам. Стражник представил их новыми учениками палача и велел провести к главному палачу. Типа обмен передовым опытом.

Их долго вели куда-то вниз мимо бесчисленных решёток и прикованных цепями к стенам узников. Наконец вошли в комнату с предметами, назначение многих из которых уже им объяснил палач-экскурсовод из монастыря.

— Ну бездыри, это что за веревка с петлёй, а?

— Это называется дыба, господин главный имперский палач, — выпалил Бешеный Пёс.

— Правильно, видать не все в монастырях пьяницы и бабники, а для чего она применяется?

— Для вывихивания рук из суставов господин главный имперский палач, снова первым отрапортовал Пёс.

— Какой знающий ученик попался! А те вон щипчики для чего?

— Это для мужских яичек господин...