В альплагере не поверили — тогда поехал с приятелями. Бидон керосина прихватили в подарок, бидон сгущенки. Нам за это бидон кумыса, бидон ячьего молока и барана.

Сначала мы барана сами выбрали. Первого попавшегося. А как? Они там все здоровые, ухоженные, курдюки до земли висят. Но старуха высмеяла. Сама залезла в овчарню, почти исчезнув среди крупных овец. Выбрала ярочку, легко взвалила на плечи и вынесла.

ТИПА END POV

Марик замолчал, потому что окончилась история. Немного неожиданно, но с реальными историями всегда так: они заканчиваются, потому что заканчиваются. А не, потому что фабула после кульминации устремилась к развязке с эффектом катарсиса.

(История и впрямь реальная. Вплоть до сломавшего ногу поляка. Немного только подогнал антураж. Ну, и... Марика зовут Ренат; он не белорус, а чеченец; не эсбэшник, а тренирует детей по регби и живет в Алма-Ате:)

Но долго развлекаться филологическими измышлениями не получилось: в кармане завозился мобильник. Я взглянул на экран. Марта? Это с чего бы ей мне звонить? Извинившись, вышел на улицу.

Я только пытался осмыслить информацию, сообщенную Мартой, как из дома вышел Юзик. Тоже с телефоном около уха. И, судя по коротким, чуть ли не уставным, ответным репликам, разговаривал он с начальством. Следом появилась пани Берта. Она не говорила, она что-то рассматривала на экране планшета. Лицо напряженное, губы сжаты в полоску. Заметив меня с Юзиком, пани Берта тяжело вздохнула и жестом предложила отойти подальше от дверей.

— У меня неприятности, — начала она без предисловий, — В мой дом в Минске... м-м... вошли. Основной канал оповещения заглушили заранее, но до резервного добрались не сразу. Возможно, скоро они будут и здесь. Даже странно, почему до сих пор не появились... Юзик, Кирил, вам всем надо срочно уезжать, — пани Берта подняла руку, пресекая вопросы, — Это не полиция, а госбез или армейцы. В любом случае...

— У меня тоже есть информация, — все-таки вклинился Юзик, — От Свирида Якушева. Помните его? — пани Берта кивнула, — Родовой дом в осаде. И это точно армейцы, но почему-то без тяжелого вооружения. Пока стрельбы нет, но Якушев считает — это ненадолго. Нам с Мариком поручена охрана Ланы Мрузецкой. В остальном — по обстоятельствам. В город возвращаться... м-м... скажем, настоятельно не советует, — Юзик повернулся ко мне, — У тебя ведь тоже плохие вести?

— Да, от Марты. Моей начальницы на кафедре. Только что арестован приехавший из Варшавы профессор Стражич. И, по слухам, ректора и проректора филиала тоже арестовали какие-то спецназовцы. Не полиция. И Марта тоже говорит не возвращаться в Минск.

— Так, — резко произнесла пани Берта, — мне надо подумать. Но не здесь. В доме оставаться нельзя... Пся крев! И просто уйти не получиться — надо куда-то убрать машины... Ладно, пойдемте, расскажем всем о новостях... Да уж, недолго я побыла хозяйкой популярного отеля с прекрасными перспективами и волшебными гостями...

POV Лаврик Власиевич командир особой группы

— Ты куда опять свернул, скотина?! Мы когда должны были быть на месте? Ты у меня под трибунал пойдешь!

Водитель, молоденький лопоухий парнишка, испуганно вжимал голову в плечи и жалел, что автомат ему не дали. В КУНГе, навалившись друг на друга, спали-дремали двадцать разновозрастных, но одинаково (и отлично) экипированных мужчин. Кроме формы, их объединяла срочная служба не в самых популярных частях, и быстро восстановившееся умение спать где и когда угодно, пока есть возможность. И такая возможность у них появилась: пятый час в дороге, хотя должны были доехать за два.

END POV

конец второй части

Часть 3. Большая перемена

Пролог (философическо-филологический)

Признаться, чего-то подобного я и ожидал: непонятные армейцы, вламывающиеся в дома, окружающие родовые усадьбы, арестовывающие "деятелей науки и культуры"; невнятное объявление по гостелерадиоинтернетканалам о скором выступлении Великого князя Литовского с официальным заявлением; предупреждения из разных источников, что минский городской воздух нам временно вреден... И крепнущее ощущение того, что все это только начало.

Еще до попадания ментального слепка или копии меня в тело некоего Яцека ("Яцек" означает "цветок гиацинта" — то еще имечко!), носителя древней крови Латовских, по невнятным причинам изгнанного из вышеупомянутого рода, у меня была... ну, теория — не теория, а некая версия, объясняющая феномен попаданства. Ведь чему нас учит всемирная история сопромата? Рвется там, где тонко. Это в равной степени относится, как к обычным материалам, так и к нитям "соединяющим души", и к "связи времен", и (sic!) к границам между мирами. А ничто так не истончает те самые границы, как два крайних состояния: застой (или стагнация) и "время перемен и потрясений основ". В том и в другом случае в мире накапливается избыточная нерастраченная энергия, заряд, от которого мир пытается избавиться, иначе его разорвет. И мы, попаданцы... хе! звучит!... И мы, попаданцы, просто случайные жертвы этих попыток, в результате переноса оказывающиеся в мире, где "назревают большие перемены", где "раскручивающийся маховик событий вовлекает в свою орбиту все новых и новых..." (Интересно, чел, придумавший последний пассаж, хоть раз в своей жизни видел "орбиту", я уже не говорю про "маховик"?!)

Зря, зря я надеялся, что меня миновала чаша сия. Что мир удовлетворится моим участием в ритуале открытия врат в Старший Мир, коий я сорвал несколько экстравагантным способом. Вот нисколько не привлекает меня судьба песчинки, брошенной в перенасыщенный раствор чего угодно. Я не горю желанием оказаться "центром кристаллизации" непонятно чего... Другое дело, попади я песчинкой в раковину-жемчужницу, где бы меня медленно и плавно, годами, укутывали в слои перламутра, лишь бы не раздражал нежное тельце моллюска... Конечно, такая жизнь довольно уныла и однообразна, но выбирать первый вариант мне еще более не хочется — я не псих и не маньяк-адреналинщик. Ха! Кто бы меня спросил, кто бы, хоть для вида, поинтересовался моими хотелками и предпочиталками! Спасибо, что две недели на раскачку и акклиматизацию дали... Опа! Что-то у меня в мыслях такое мелькало... про древнюю кровь... Я ведь в нашей компании, собравшейся в отеле у лесного озера не один такой: есть еще Лана, изгнанная из рода Зимовских, и Стас, изгнанный Осеневский. И мы все, что характерно, из главных ветвей своих родов. Не хватает только кого-нибудь с кровью Весневских... Вопрос: не хватает ДЛЯ ЧЕГО? Боюсь, мы это совсем скоро узнаем...

PS Наш великий луч света в темном царстве русской поэзии (который Тютчев, а не тот, на кого подумали) однажды написал: "Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые..." Однако, "блаженными" называли и просто психов. Классик, как всегда, восхитительно неоднозначен и отчасти созвучен китайцам с их проклятием: "Чтоб тебе жить в эпоху перемен!". (Данный постскриптум написан для придания прологу заявленной "филологичности".)

Глава 1

Белесое облачко небольшого межмирового портала медленно истаяло в вечереющем воздухе, а у меня перед глазами все еще стояли донельзя огорченные мордашки ундинок и дриадок, которых внезапно объявившиеся "старшИе" срочно погнали домой. В Младший Мир. Выглядели они при этом очень-очень усталыми и очень-очень обеспокоенными, поэтому девчушки не пререкались, а послушно построились парами и, взявшись за руки, прошли через портал, спешно и на последних каплях/щепках силы открытый "старшИми".

— Мы сейчас вернемся и все объясним, — сказала пожилая дриада пани Берте перед тем, как тоже скрыться в облаке.

— А ты почему остался? — спросил я Пыхася, который при появлении "старшИх" сделался "тише воды, ниже травы".

— Да чего я там не видал, Клах? — отмахнулся тот от моего вопроса и бочком, по-крабьи, переместился мне за спину, где и простоял, пока последние признаки открытия портала не исчезли.

Лена, Марик и Стас перевели свои взгляды на пани Берту, которая успела только объявить, что у нее есть срочное сообщение, когда появились "старшИе" ундина с дриадой и затеяли "эвакуацию". Хотя, наверное, можно и без кавычек.

И опять нашей хозяйке не удалось начать говорить: из отеля, куроча на ходу сматрфон, выскочила взбешенная Мрузецкая. Невнятно матерясь, Лана отодрала крышку гаджета, вырвала батарею и симку и хотела зашвырнуть все в озеро, но ее перехватил Стас: приобнял, забрал разломанный телефон и что-то успокаивающе зашептал в ухо. Лана пару раз дернулась, но Стас обнимал крепко.

"Кто это Лану так довел?" — подумал я. И тут же вспомнил, как Мрузецкая, перед тем как выйти из гостиной, еле сдерживась, прорычала в трубку: "Мама, я же просила не звонить мне больше!" Так, похоже, Лана сможет добавить пару фрагментов в наш внезапный пазл.

— Кирил, — обратился ко мне незаметно подошедший Юзик.

— Что?

— На всякий случай. Как Лана. Разбери телефон.

— Зач... а-а! — сообразил я. Отслеживание местоположения мобильников — это фишка не только моего старого мира. Поэтому не будем облегчать задачу... Стоп! — Юзик, а есть через что в сеть выйти? Анонимно.

— Есть. И у нас с Мариком, и, уверен, у пани Берты тоже найдется.

— Уже нашлось, — я кивнул на нашу хозяйку, присевшую на лавочку и сосредоточенно терзающую стилусом необычно толстый планшет в явно металлическом корпусе.

Как-то само собой получилось, что все мы тоже подошли к лавочке и выстроились полукругом, молча ожидая, когда пани Берта оторвется от экрана. Ждали недолго — минут пять. Погасив планшет, пани Берта окинула взглядом нашу кривую шеренгу и с невеселой улыбкой предложила:

— Пойдемте в дом. Времени выпить кофе у нас еще есть, поэтому будем привыкать к сложностям быта постепенно, — и первой направилась к дверям.

Пока рассаживались, пока заваривали-разливали чай-кофе, вернулись "старшИе" ундина с дриадой. Еще более усталые и измученные. Никакие просто. Пани Берта с ними о чем-то тихо переговорила и пригласила к столу, сразу придвинув к ним поближе блюдо с пирожными и вазочку с конфетами.

— Итак, — наконец произнесла пани Берта, и мы затихли в ожидании. Даже Пыхась стал разворачивать фантик очередной конфеты медленно, штобы, значить, не шелестеть громко. — Я сразу озвучу полученную, в том числе и от вас, информацию и те выводы, которые смогла сделать... В Великом Княжестве Литовском случился государственный переворот и скоро об этом объявят. Назовут это, разумеется, иначе: законной передачей власти или еще как — суть от этого не изменится. Прежний великий князь отстранен, но пока жив. Корону собирается надеть его сын от второго брака Вирджилиус. Как вы, надеюсь, помните, церемония передачи может быть проведена не раньше, чем через трое суток с момента официального объявления...

Я внимательно слушал пани Берту, стараясь не показывать того, что некоторые моменты мне совершенно непонятны. Например, почему нужен трехдневный зазор между объявлением о передаче власти и коронацией. Причем, три дня — это минимум, и срок может увеличиться, если за это время не произойдет нечто важное. Но что именно? И почему Лана со Стасом вдруг стали такими серьезными, а у Ланы во взгляде еще и какая-то обреченность появилась?

Еще меня восхитила предусмотрительность заговорщиков. По словам пани Берты, практически все лидеры и активисты околополитических партий и разных патриотических и оппозиционных объединений оказались призваны для прохождения недельных военных сборов. Тех же, кто по возрасту (или иным каким причинам) не являлся военнообязанным, специальные команды "приглашали" на срочную конференцию, цели и задачи которой в своем заявлении озвучит новый великий князь. Принудительный сбор "делегатов" (в их число, кстати, вошли ректор, его замы и часть преподавателей моей альма матер) не обошелся без эксцессов, но применения летального оружия не отмечено. (В речи пани Берты, чем дальше, тем больше было канцеляризмов с отчетливым армейско-полицейским душком.)

— Нужно отметить, что некое подобие дисциплины в спецкомандах все-таки поддерживается. Так проникновение в мой минский дом не сопровождалось разрушениями и мародерством. Возможно, отряд, отправленный к отелю, тоже имеет соответствующие приказы... А за то, что они до сих пор не доехали, следует поблагодарить наших уважаемых гостей, — пани Берта поклонилась дриаде с ундиной.

"СтаршИе" ответно склонили головы. Конфеты, пирожные и персиковый компот определенно пошли им на пользу — их лица уже не были такими серыми, а глаза тусклыми, как на выцветшем даггеротипе, но и до яркой, брызжущей красками и энергией три-дэ голограммы им было пока далеко.

— Когда мы уходили, — слегка поскрипывающим голосом произнесла дриада, — нам показалась, что в пределы леса въехал еще один большой мобиль...

— Но он к першому поворотил, а не сюдой, — добавила ундина. То ли она была значительно старше дриады, то ли проживала в каких-нибудь совсем дремучих евенях, но ее речь обильно уснащали архаизмы.

— Сколько у нас есть времени? — быстро спросила пани Берта.

— Если у них нет подавителя, часа четыре не меньше. — криво усмехнулась дриада, что на ее старчески сухом, но удивительно гладком — без единой морщинки — лице смотрелось даже немного пугающе, словно кора треснула.

— Вы очень сильны, уважаемые, — опять поклонилась наша хозяйка.

— Маненько еще можем, — хихикнула ундина.

— А если у них все-таки есть подавитель? — спроил Юзик.

— И как они его смогут использовать? Мобиль же заглохнет! — Марик снисходительно усмехнулся опасениям брата.

— Первый мобиль, который перестал двигаться, был бензиновый, — сообщила дриада, — Второй, я думаю, тоже.

Марик с Юзиком помрачнели, а у меня появилась вторая большая "непонятка": что за "подавитель" такой, и чего он "подавляет"?

— Это, наверное, за мной, — вдруг произнесла Лана, — Мне звонила мать, сказала, чтобы оставалась на месте — скоро подъедут "сопровождающие", — Мрузецкая помолчала, видимо, не решаясь сообщить что-то не очень приятное. — Стас, они знают, что ты со мной. Мать потребовала, чтобы я тебя задержала до прибытия...

— Конвоя, — отведя взгляд от Мрузецкой, негромко озвучил Станислав действительный статус "сопровождающих". — Зачем я... мы им понадобились?

— Хранители Кода Доступа. Запасные... П-прости, — через паузу добавила Лана безжизненным голосом.

А мне опять пришлось удерживать себя от вопля: "Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?" Ведь даже Пыхась и дриада с ундиной, судя по их лицам, прекрасно знают, кто такие "Хранители Кода Доступа".

О, а Стас молодец! Не стал ничего говорить, а просто подошел к Лане и обнял ее. Молча. И я в очередной раз убедился, что иногда людям не нужны никакие "порталы", чтобы в одно мгновение и не сходя с места переместиться в свой, особенный мир, в который никому, кроме них, нет доступа.

А еще я подумал, что когда все эти катавасии и пертурбации закончатся, мне придется съезжать из флигеля и подыскивать себе новое жилье — вот такой я черствый человек оказывается. Грусть-печаль.