Как такое могло произойти, а случиться именно с ними, наряд полиции недолго недоумевал. Прострелив череп одному из зловонных окостенелых трупов, сотрудник органов правопорядка с тем же успехом решил проделать дырку в собственной голове. Да не судьба — осечка. Пистолет заклинило — так показалось ему. Но нет — обойма была пуста. Его в первую очередь и разорвали скелетоны на глазах напарника, а затем с аналогичным успехом набросились на него.
— Одна душа моя-а-а... — завыл и одновременно закричал Лич.
Ктул и не подумал уступать призраку, вобрал обе в себя, готовясь с силами к схватке с хранителем и стражами за артефакт, охраняемый ими.
— Не-а-ат... — не поверил проклятый дух: остался без достойной добычи, когда она отчасти принадлежала ему, а некр не пожелал делиться.
— Пока не увижу артефакт, забудь о жертве! И не надейся заполучить её раньше срока! — обескуражил Ктул откровенным заявлением Лича.
— Как же так! Да что же это? И за что мне всё это, а? А-а-а...
— Дальше куда? Веди нас, ничтожество!
— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, — затаил Лич обиду на Ктула. — Вы не пожалеете, что связались со мной!
"Как же, — додумал про себя призрак, — как бы не так! Ещё будешь меня умолять избавить тебя в дальнейшем от мук, но я лишь с наслаждением буду упиваться собственной местью!"
Лич вёл короткой дорогой некра с его тухлым воинством скелетонов к артефакту, и до музея было уже рукой подать, когда Ктул уловил изменения на энергетическом уровне в этой местности. Здесь, по его ощущениям, где-то поблизости располагалась столь мощная ячейка мира изнанки, что у него отпали всякие сомнения по поводу того, что он на верном пути.
Призрак не обманул его.
— Вон там... — метнулся Лич в сторону здания музея, — и хранится древняя реликвия! Нам всего-то осталось проникнуть туда и забрать её!
На словах всё просто, а на деле, кто знает, чем в итоге обернётся вылазка для некра в мир примитивов. Если изнанку он ощущал, то наличие там хранителя и стражей, ему никак не удавалось уловить.
— Ты точно знаешь: искомый артефакт там? Подставы быть не может? Смотри на меня, ничтожество! Мне в глаза!
Испытав благоговейный страх перед тем, кто мог развеять его одним щелчком, Лич постарался направить гнев в нужном ему направлении.
— Я чувствую присутствие живой плоти за стенами хранилища! В них заключена его душа! Дозволь мне отведать этой жертвы, мой господин? И если я предал тебя, то там меня и постигнет кара Повелителя Тьмы!
— Шевелись, ничтожество! — отпустил Ктул с охотой Лича, готовясь спустить в любой последующим момент толпу скелетонов на штурм музея древности, для начала просто осадил, наказав им перекрыть все ходы и выходы оттуда.
Камеры наружного наблюдения, установленные по всему периметру охраняемого объекта, выхватили множественные тени, заставляя ночного сторожа отреагировать на них. Он увеличил освещённость и картинку изображения извне, и нигде ничего и никого — ни одной живой души, даже иной — мёртвой. Но всё же кое-какую странную особенность сторож уловил: землю на газонах и в клумбе некто изрядно порыл. Зато каких-либо иных следов, он больше не обнаружил.
— Не сквозь землю ж они провалились!?
А кто — и сам понятия не имел. Однако обеспокоенный тем, что он увидел, вознамерился позвонить по такому случаю, куда следует, заставляя дежурного офицера ГОВД зафиксировать вызов. Другое дело: захочет ли на него отреагировать вневедомственная охрана правопорядка — ещё большой вопрос. Да сторож сделал всё, что было в его силах — теперь на него не падёт подозрение в недобросовестности, и никто не скажет ему в глаза, что он проспал кражу или хуже того, надругательство над памятником старины, коим и являлось здание музея — архитектурным шедевром творения золотого века на Руси. Дополнительно сделал необходимую пометку-запись от руки в журнале приёма-сдачи дежурств, поставив точное время ЧП, нисколько не подозревая: всё самое "интересное" у него впереди.
Окружив музей плотным кольцом скелетонов, некр замер в ожидании соответствующего сигнала от призрака для подачи команды костлявому воинству штурмовать здание, и ему было плевать, что там витражи — на вес золота, и ценились намного больше истинными знатоками древнего искусства. Его интересовал один-единственный предмет, хранящийся там, и он вожделел заполучить его в кратчайшие сроки, опутывая заклятиями проклятий и далее территорию музея — наслал туман, нигде и никогда прежде не опускавшийся на город, а тем более в самом его центре.
В холле сработала система сигнализации. Сторож вскочил, выхватив из-за пояса на ремне ручной фонарик, реагируя на нарушителя. Обычно ими с завидным постоянством оказывались грызуны, но сегодня их не было не видно и не слышно — ни одной паразитирующей твари. Крысы разбежались по щелям, и не казали оттуда своих омерзительных мордашек.
— Кто здесь? — перекрыл вой сирены сторож.
"Твоя смерть пришла!" — ударил его по ушам шипящий голос невидимки.
Выронив в испуге фонарь, сторож поспешил рвануть рубильник, освещая полностью пространство музея на входе.
— Я в последний раз спрашиваю: кто здесь? Если не покажешься, будет хуже!
"Кому — тебе, человек? И тебе — конец!"
Нечто тёмное привлекло внимание сторожа — какая-то тень, поначалу на полу, а затем и в воздухе, материализуясь и превращаясь в призрака — не иначе. Из образования на него уставились два леденяще-пронзительных огонька.
"Ты жаждал узреть меня, смерд! Так знай: я то, что ты узришь последним в своей жалкой и никчемно-ничтожной жизни! Тебе не выбраться отсюда живым!"
Не дожидаясь, когда призрак докажет делом свои слова, сторож рванул в глубь музея, а мрачное приведение понеслось за ним, продолжая наседать на жертву, желая немного помучить перед смертью, глумилось, мстя за былые обиды всем людям сразу — и в первую очередь в их лице воинам.
"Куда ты бежишь, глупый примат? От смерти не убежать! Стой, тебе говорят! Ведь ты не страж! — раскусил его Лич. — Вот угорелый!"
— Не подходи! — добежал страж до композиции с аборигенами — древними людьми, предположительно неандертальцами — и вырвал из рук у одного из чучел-макетов каменный топор — и отнюдь не бутафорский.
"А то что, и ты сделаешь мне — призраку? Ведь я — бесплотный дух — проклятая душа! Ха-ха-ха... — продолжал Лич донимать сторожа. — Ты уже проиграл, до начала схватки! Тебе не жить, я превращу тебя в нежить! Как тебе такой вариант развития событий?"
— Сдохни-и-и... — ринулся сторож на него с каменным топором, занесённым над головой, и, не добежав до призрака, споткнулся, уронив древнее орудие труда и по совместительству убийства на себя — раскроил череп.
Проклятый дух упредил человека, организовав ему несчастный случай на рабочем месте.
"Наивный человечишка! — заставил призрак подняться его, овладев душой. — А теперь следуй моему зову! Подойди к двери и открой!"
...Узрев человека вместо призрака, некр удивился, и ещё более тому, когда тот закурил, как ни в чём небывало. А это Лич дурачился, заставляя человека дымить.
— Я — огнедышащий демон! У-у-у...
Не выдержав издевательств, Ктул подал сигнал к штурму музея, заставив скелетонов покинуть их подземные укрытия, и со звоном битого стекла повсеместно, ворваться внутрь здания.
"Проклятье! Я для кого старался, хозяин? Что ж ты творишь, мой господин?" — избавился поспешно Лич от тела сторожа.
— Это и есть один из стражей? — перевернул его лицом вверх Ктул при ударе ноги в бок, интересуясь у призрака.
— Ага, как бы не так! Я не встретил их внутри! Они умеют маскироваться, как и наши рабы! Будем надеяться: уж на них-то они отреагируют, поскольку появление призраков у них тут в музее, похоже не считается за преступление, и считается обычным явлением!
— Смотри у меня... — погрозил Ктул разобраться с Личём в случае провала или засады, спеша внутрь здания.
— И как вам вход в парадную часть изнанки мира стражей, мой господин?
— Унылое зрелище! И где они? Чего ждут? — озадачил Ктул своим недовольством Лича. — Почему не нападают?
— Терпение, мой господин, и будем вознаграждены!
Внимание некра привлекли каменные скульптуры и чучела-манекены. Прозондировав их, Ктул не обнаружил ничего необычного — ни одно творение не являлось, по своей сути, скрытым стражем. Или быть может всё по тому, что их пока не оживил хранитель?
Ктул по-прежнему не чувствовал здесь его присутствия — подле полой ячейки изнанки — зато по собственным ощущениям, он выяснил: она образовалась давным-давно. Соответственно её создатель и хранитель древнего артефакта в одном лице должен, по меньшей мере, обладать силой равной ему, или, во всяком случае, уж никак не будет слабее — вне всякого сомнения.
— Что-то не так, мой господин? И что тебя беспокоит? — охаживая некра, продолжал неистово увещевать призрак.
— Всё — буквально, — не сомневался Ктул: это западня, и довольно искусная. Искал ловушку за счёт скелетонов, используя изначально в качестве расходного материала, иначе бы не стал прибирать к рукам столь неуправляемых бродяг. — Где же вход?
Скелетоны буквально топтали поверхность изнанки, а ничего существенного не происходило. Будь внутри неё хранитель, разметала бы их в кости и изорвала б на куски. Однако всё по-прежнему оставалось без изменений.
— Проклятье! — недоумевал Ктул. — Да что ж здесь твориться?
У него складывалось ощущение: изнанка заброшена — ячейка выпотрошена. И это, похоже, на самом деле западня. Что лишний раз подтвердил скрип колёс, донёсшийся до него отзвуками эха с улицы, и далее поспешный топот людских ног.
— А вот и гости пожаловали, — прильнул призрак к разбитому оконному проёму. — Ба, да это же старые знакомые — наши извечные враги — воины! Группа Эльфа! Вот так удача!
— Умолкни! Исчезни! — поторопился Ктул избавиться от Лича, поскольку пользы ему от призрака было мало, зато вреда — хоть отбавляй. Проклятый дух мешал некру и отвлекал, в то время как над ними нависла угроза расправы.
— Хранитель!.. Он среди них!.. — натравил Ктул разом всех скелетонов на воинов при себе, сотворив дополнительно очередное зло, заставляя зашевелиться и ожить чучел животных и макеты древних воинов с дубинами и каменными топорами, доводя численность собственного мёртвого воинства до сотни, особо не надеясь задавить "мясом" воинов с хранителем — отвлечь, ещё куда ни шло, а на большее Ктул и не рассчитывал, бросив призыв иным мертвецам, что давно лежали костьми в сырой земле и не могли найти себе покоя, оказавшись погребёнными заживо без соответствующего ритуала.
* * *
— Кажется мы вовремя, — обрадовался Гном хорошенькой работёнке, приметив: из окон музея наружу полезла нежить. — Ух, ты, да это скелетоны!
Я сразу уяснил, что к чему, привычно передёрнул затвор на не совсем обычном карабине и приготовился к стрельбе для отражения атаки извне.
В отличие от меня, воины облачились в доспехи, и обозвать их защиту бронежилетами, не поворачивался язык. Каждый предмет в обмундировании и амуниции воина имел надлежащий защитный символ. Ими они и пользовались без зазрения совести, как и амулетами-оберегами, являющимися их отличительными знаками.
"Бляха! — уловил я на слух чужой глас. — Да это вояки с бляхами-и-и..."
— Внимание, призрак! — объявил повышенный уровень опасности Эльф.
Что он означал, я понятия не имел, поскольку мне хватило одного вида толпы мертвецов гремящей костями, вслед за коими появились и ожившие чучела из музея. Вот это уже настораживало, а именно: кто там противостоит нам, прячась за каменными стенами? Вдруг тот, чьё имя — Крабат — слуга тьмы? Что, именно слуга, сомневаться не приходилось, на то нас и атаковали по чьему-то призыву рабы. И я пока что не горел большим желанием увидеться с ним, мне было вполне достаточно скелетонов.
— Стреляй же... — хлопнул меня по плечу Батя, заставляя выйти из ступора.
— Ага-А-А... — вскрикнул я непривычно для себя, а всё по тому, что мне казалось: убить мертвеца невозможно — нонсенс. Но едва в руках Гнома грянул КС-23, и по косточкам развалился, один из нападавших скелетонов, я уяснил: всё ещё поправимо. Перевёл огнестрел на ведение огня очередями, не учтя его калибра.
Отдача последовала незамедлительно. Я каким-то чудом удержал в руках взбесившееся оружие воина, и никого не зацепил — из наших, а вот скелетонам, чуток досталось. На мне оказалось сразу два "трупа". Ну как трупа — они таковыми и являлись до того момента, прежде чем я встретился с ними во время ночной прогулки по городу с Пулей и её братьями, а нынче и вовсе явили собой любимую детскую игру под названием "паззлы" или для взрослых конструктор сродни предмета мебели из серии "Сделай сам". Да записываться в кружок "Умелые руки", я не торопился, а туда, куда воины при мне, не желая отставать от них ни на шаг. Но где там — и мне угнаться за ними — чисто звери! Ну и накрошили же мы этих некров на входе в музей, и скелетоны оказались ещё не самыми страшными среди мертвецов, как я тут же уяснил, когда на меня обрушился питекантроп с камнем, а на пару с ним — неандерталец с дубинкой. Если б не Пуля, не знаю, чем бы для меня закончилась стычка с ними? Хотя лукавлю — знаю, и наверняка.
М-дя, хранитель из меня ещё тот. Ню-ню! А дальше лезу на свою голову, и на неё же приключения ищу, поскольку тыл прикрыт — там у меня Пуля. Вновь выручила, уложив иного стрелка, принявшегося метать в меня камни из пращи. Как вслед за ним ещё и лучник нарисовался.
Нет, ну все буквально чучела стремились не столько напугать меня, сколько превратить в своё жалкое подобие, вот только мне не улыбалось оказаться одним из экспонатов в дальнейшем в одном из залов музея.
Эльфа подле себя, я не застал, как и Гнома с Батей. Что там маг говаривал мне относительно них: держаться ближе к нему, а двое других всегда будут поблизости от меня на подхвате?
Я высунул голову из-за колонны, желая осмотреться, и мне в лицо ударила каменная крошка, выбитая из неё. А затем повторно уже с пола.
Передо мной тенью нарисовался варвар, смахивающий то ли на викинга, то ли германца — сразу и не определишь. А я уже слышал, как за ним, гремя сбруей, идут колонной, не то римляне, не то византийцы, и с ними там рубятся вояки. Когда мне и этого бугая с молотом в руках — выше крыши. Он выбил у меня огнестрел, коим я поспешно закрылся от удара по голове, и тут же отскочил на безопасное расстояние.
Гиганта было не унять, он не только разворотил у меня под ногами пол, но и колонну, обрушившуюся на нас с ним. Она и успокоила его, а меня едва не упокоила.
Поваляться не получилось, мне вновь пришлось метаться по залу, как затравленному зверю в клетке. Я очутился на импровизированной арене гладиаторов. На этот раз на меня налетел царь зверей — лев. И неважно, что у него вместо глаз — разукрашенные бусины, зато клыки — вот они — и настоящие. И также неважно, что рык у него искусственный — вырывается из динамика, зато когти и вес туши, навалившейся на меня — устрашающе-агрессивный. Да не на того напала тварь. При выстреле из ракетницы я выбил из него всю дурь с опилками. За это отдельная благодарность Бате. Головы у чучела, как и небывало, а мне спешили оторвать её, выстраиваясь в очередь, иные пугала. Но, справившись с одним из них, я понял: не сдамся им, явив собой вновь эпицентр поражения всего, что находилось вокруг меня в радиусе зала.
