Кажется, даже нетрезвые беранцы почувствовали, когда пилот принял решение садиться. После третьего разворота стюардесса невозмутимо проворковала:
-Уважаемая мисс Энджи, уважаемые гости. Наш самолёт совершает посадку в заповеднике Аскания-Нова. Экипаж просит занять места в посадочных креслах и пристегнуть ремни безопасности. Спасибо.
"Новый либерал" тем временем наматывал доллары на халявном телефоне. Первым делом он передал информацию о происходящем своему куратору в Петроград. Проницательная мисс на этот раз ошиблась — оба её сопровождающих так или иначе контактировали со спецслужбами. Второй звонок был сделан сонскому губернатору — с ним говорил вице-мэр, как почти что равный по должности.
Сонец лично не знал петроградского чиновника, и только потому сдержался, не ответил матерно. Какого чёрта рэнская курица хозяйничает на его земле? Услыхав фразу "вопрос согласован со Столицей", губернатор смолчал, но принялся наливаться безмолвной злобой. Уяснив, что изменить ничего невозможно, Григорий Семенович всё-таки матюкнулся напоследок, бросил трубку и вызвал в кабинет помощника. В этот день его подчинённым лучше было держаться от шефа подальше.
Телефонные перипетии отвлекли беранцев, им без ущерба для здоровья удалось пережить мгновение, когда шасси самолёта коснулись земли.
"Уазик" резво катил среди зарослей разноцветья, и девушки наслаждались сладкими густыми ароматами. Кора рассматривала раскинувшийся справа пышный ковёр из тысяч маленьких желтоватых цветочков с густым зелёным подшёрстком трав. Выглянуло солнце, здесь погода была уже яснее. Откинувшись на подголовник, младшая щурилась в нежную голубизну, лишь кое-где оттенённую редкими ватными клочками облаков. А на земле, сколько видел глаз, была степь, только степь. От этого на душе делалось хорошо и спокойно.
Вскоре они должны были приблизиться к границам заповедника, миновать его, оставив с правой стороны. Йенс прислушалась к звуку мотора — кажется, он изменился, приобрёл незнакомый оттенок... Старшая напряглась, и тут Кора громко воскликнула:
-Ни фига себе!!
Сестра вскинула голову — с правой стороны параллельным курсом шёл на бреющем самолёт, до него было не больше километра. Может, синки не так удивились бы, увидев поршневой Н-2, но эта модель была явно не для грунтовок. В долю секунды обогнав "уазик", самолёт с набором высоты заложил левый вираж. Обе девушки проводили незнакомую машину взглядами.
Йенс спросила саму себя — вынужденная посадка? Но откуда здесь полоса?... Скоро они обнаружили признаки аэродрома — развевающийся по ветру красно-белый полотняный конус и некое строение, судя по всему, совмещавшее функции аэровокзала и приюта для всех аэродромных служб. Кора пристально разглядывала карту и заметила-таки процарапанный прямоугольничек с неким мудрёным значочком. Старшая прикинула направление ветра и погнала машину в конец полосы.
Тем временем остроносый заграничный аппарат во второй раз прошёл над землей, теперь уже выпустив шасси. Были отчётливо видны детали самолёта и скромненькая надпись "Dickfeller" на серо-стальном фюзеляже. Старшая присвистнула:
-Вот это птица... — повернулась к сестре. -"Калаши" спрячь. Прикрой хоть вон куртками. "ТТ" с глушителем в пакет, дай "стечкина". Ты бери маленький автомат, — синки не знали, как назывались араченские машинки.
Остановились чуть в стороне от места, где расчищенная и выровненная степь переходила в первобытную. Тёмное пятнышко самолёта быстро росло, приближаясь с противоположной стороны, а девушки приготовились изображать встречающих.
Йенс хлопнула себя по лбу:
-Ну, будет им сейчас хлеб-соль... — повернулась к открытой дверце "уазика" и стала рыться в кармане сумки.
Младшая заметила, как сестра вытащила гранату и зачем-то принялась вывинчивать из неё запал. Сама она пыталась незаметно прижимать левую полу куртки, где прицепленным за ремень кобуры прятался подвешенный автомат.
-Набери в шприц две ампулы морфия, и упаковку дай, пожалуйста, мне, — попросила старшая.
Кора кинулась к сумке.
Пятно превратилось в железную птицу, она решительно снижалась... коснулась полосы, немедленно взметнув за собою шлейф пыли, будто раскрывающийся павлиний хвост. Едва шелестевшие двигатели сразу же загремели, тормозя приземлившуюся машину.
"Хорош, хорош..." — подумала Йенс, рассматривая стремительно бегущий навстречу самолёт. "На таком хоть в Австралию..."
Но синкам надо было всего лишь в Савилль.
"Лирджет" был уже близко, ясно виднелся хищный разрез оконных проёмов кабины, придававший самолёту угрожающий вид.
"Сколько их там... какое оружие..." — гадали девушки.
В том, что богачи, покупающие подобные игрушки, путешествуют с личной охраной, девушки не сомневались. Оставалось только прикидываться овечками и надеяться на свои актёрские способности.
В душе Кора относилась к банковскому капиталу отнюдь не положительно. Какие такие кредиты, какие проценты? Запавшие в память с детства малосимпатичные образы гобсеков-дангларов и им подобных процентщиков в последнее время получили множество свежих дополнений, окончательно сформировавших облик банкира, как легализованного государством грабителя. Делание денег из воздуха, торговля долгами... Никак было синке не понять снисходительно-шутливого отношения властей к финансовым пирамидам, плодящимся тут и там, будто ядовитые грибы. В прежнем уголовном кодексе такие штучки недвусмысленно квалифицировались как мошенничество в особо крупных размерах, совершённое группой лиц по предварительному сговору, а теперь выходило, что во всём виноваты одни только жертвы этого самого мошенничества.
Потерпевших от уголовного преступления журналисты и телекомментаторы именовали "обманутыми вкладчиками", дружно хихикая над их глупой жадностью, и явно симпатизируя жуликам-ловкачам. Ничуть не менее жадным, но не относящимся к уголовному кодексу с этим наивным совковым пиететом... Смелые люди... А почему бы не подерзить, если мелких жуликов милиция ещё ловит, хотя и с грехом пополам, а "пирамидальные" господа и им подобные финансовые бандиты поплёвывают на правоохранительную систему поверх приопущенных стёкол одиннадцатиметровых лимузинов.
Конечно, Кора понимала, что и они с сестрой теперь стали преступницами, но всё-таки считала себя кем-то вроде современного Робин Гуда...
Пилоту удалось вовремя погасить скорость, теперь движки ровно свистели на холостом ходу. Заморский аппарат, чистенький, блестящий, как игрушка, подкатил к концу полосы, тормознул, едва заметно клюнув носом. В кабине виднелась настороженная физиономия, обшаривающая глазами местность. Синки старательно улыбались, всем своим видом выражая доброжелательность и гостеприимство.
Наконец, в борту самолёта распахнулась дверь, нижняя половинка её изнутри оказалась со ступеньками. В проёме нарисовалась мордатая личность в белой рубашке с галстуком, сжимавшая пистолет.
Кора на неплохом рэнском громко поинтересовалась:
-Вы террорист?
Смутить быка было, конечно, невозможно, но несколько притупить бдительность...
-Я — гражданин Федерации Рэна! — гордо изрекла рожа.
"А что, гражданин ФР не может по совместительству быть террористом?" — хотела было продолжить светскую беседу Йенс, но вовремя прикусила язык, и вместо этого мило улыбнулась.
Так или иначе, охранник немного расслабился.
-Вы привезли гуманитарную помощь? — Кора восторженно округлила глаза, изображая полную идиотку.
Бодигард фыркнул... и в этот момент старшая метнула в раскрытый люк гранату. Тренированный рэнский бугай и "фенька" разминулись в воздухе — охранник сиганул с трапа, приземлился, смягчая удар, ушёл в кувырок через голову, при этом крепко держа оружие в руке и явно намереваясь стрелять.
Пуля Йенс нашла висок агента, он замертво распластался на беранской земле — второй выстрел был уже лишним. Синки вмиг очутились в самолёте. Возле люка, закрыв голову руками, плашмя возлежала рослая стюардесса. Если б граната была со взрывателем, девицу изрешетило бы в лохмотья. Старшая мимоходом оглушила рэнку, бросилась в кабину, заорала "Примёрзни!!!" на жаргоне киношных полицейских.
И, не давая лётчикам опомниться:
-Руки вверх!! Ты, — стволом в первого пилота. -Встать! Вон из самолёта!
Кора влетела в первый салон, и "слуги народа", не успевшие ещё придти в себя после сумасшедшей посадки, глянули в ствол её "кедра".
-Ложись! Пристрелю! — выкрикнула по-рэнски.
Образованный партбосс начал послушно сползать с кресла, лёг на живот, а прокурор смог лишь тупо промычать:
-Чего-о?
И щедро дохнул водочным свежаком.
-Ложись, сука, — ласково повторила синка на беранском, и заместитель градоначальника отклеил толстый зад от кресла, переходя в партер.
Кудрявый мошенник попробовал было вслепую набрать номер на спрятанном в рукаве телефоне, но пищание клавиш выдало хитреца. Девушка немедленно среагировала, и кроссовкой заехала прямо в его выпуклый лоб.
-Что там?! Сюда, живо!!
Оглушённый либерал послушно поднял руку с чёрным "Сатфоном", Кора выхватила аппарат, сунула в карман.
-Прямые руки вытянуть вперёд, лежать смирно!
Дверь в задней стенке салона распахнулась — синка едва сдержалась, чтобы не выстрелить, но успела опомниться — в руках молодой женщины не было оружия.
-Дайте телефон! — скомандовала она, направив ствол рэнке в живот.
-У меня нет телефона, — на чистом беранском ответила мисс.
-Ложись! — приказала Кора, не отводя ствола.
Рэнка попыталась пересмотреть её, уставившись в упор. На мгновение у девушки внутри что-то дрогнуло, но она сумела собраться. Одним прыжком преодолела разделявшее их расстояние, со всей силы ударила мисс в правую голень.
Громко хрустнуло, глаза Энджи вспыхнули яростью. Она не издала ни единого звука, но синка увидела, как белая брючина спереди вдруг промокла кровью, нога подломилась и, хватаясь за дверной проём, непрошеная гостья стала падать. Одним глазом держа под контролем мужчин, Кора сунулась во второй салон, окинула его взглядом, не заметила ничего подозрительного и осталась на пороге, поглядывая то туда, то сюда.
Лётчики под командованием Йенс втащили по трапу убитого охранника, синка заодно подобрала гильзы. Потом первый пилот получил рукояткой "стечкина" по затылку, а в качестве бонуса два куба подкожно. Оскара уложили между беранцами. Второго, проявлявшего явные признаки сильного душевного волнения, поручили Коре, а старшая по очереди отоварила пленников нокаутирующими ударами и морфином. Всех, кроме длинноволосого джентльмена, выстукивавшего красивыми белыми зубками барабанную дробь.
Старшая мельком оглядела живописную картину, пояснила на синском:
-Могут понадобиться как заложники. Живые. — Йенс подняла глаза на сестру. -Не забудь, что в полёте нельзя стрелять. Если что, постарайся как-нибудь ножом. Последний бой — самый трудный, держись!
И вскинула кверху сжатый кулак.
Через несколько секунд двигатели "Лирджета" проснулись, он развернулся, быстро прокатилcя в противоположный конец полосы, чтобы взлетать против ветра.
Йенс добавила оборотов. Турбины набрали мощность, пилот отпустила тормоза, машина рванула вперёд. Кору прижало к переборке между салонами, L-36A промчался по земле, оторвался от неё и ушёл в небо...
Первые несколько минут полёта старшая сестра, занявшая левое кресло, разбиралась с управлением и приборной доской. Собственно, приборной доски, как таковой, и не было. На панели перед пилотами имелось несколько дисплеев разной величины, дававших информацию о состоянии систем самолёта, скорости, высоте и тому подобном.
В воздухе её новый подчинённый несколько успокоился — в принципе, он был неплохим гражданским лётчиком. Синка следила, чтобы второй не баловался с радио, но, конечно, не могла знать кодовых сигналов, предусмотренных на случай захвата. Поэтому залогом успеха всего предприятия был страх. Страх пилота и его желание жить. Судя по переговорам с диспетчерами, которые вели самолёт, у "земли" подозрений пока не возникло.
Спустя час они уже были над Раманией, потихоньку приближаясь к слиянию трёх границ — Хунгари, Рамании и Сауты. В воздушное пространство своей страны вошли в самой северной её части, возле Тиканди. Когда компьютерная карта показала, что Сегед остался справа, Йенс снизила скорость, повернула на север, якобы метя на хунгарскую столицу, включила автопилот и надёжно вырубила лётчика. Он нужен был синке только чтобы переговариваться с диспетчерами.
В куртке Коры вдруг запищал телефон. Вздрогнув, девушка извлекла диковинный аппарат — на экранчике упрямо моргала надпись "Mr.Westree". Синка пожала плечами, аккуратно положила чёрную коробочку на пол, с размаху саданула ребристой подошвой...
Младшая уже давно приготовила парашюты, и теперь Йенс ловко упаковала её в подвесную систему, показала кольцо запасного на случай, если не раскроется основной. Нужно было покинуть самолёт как можно быстрее — он приближался к границе, а приземление в погранзоне в планы девушек никак не входило. Старшая проворно надела ранец сама, рассказывая, как управлять "крылом" и что делать после того, как окажешься на земле.
Счёт пошёл на секунды.
Открыть дверь, хлопнуть по плечу Кору — та исчезла за бортом — выдернуть чеку, бросить гранату в кабину пилотов и выпрыгнуть самой...
Ощутив напутственную затрещину, младшая чуть пригнулась, и "солдатиком", как в воду, ушла из самолёта. Вокруг засвистело, она раскинула в стороны руки-ноги, чтобы падать лицом вниз. Сосчитала про себя "один, два, три, четыре...". Заметив, что уже "переходит в пике", напрягла мышцы, левой прижимая к себе сумку, а правой резко дёрнула вытяжное кольцо.
Рывок! — Купол остановил свободное падение, а синка едва не прикусила язык. Малость пришла в себя, поёрзала, удобнее устраиваясь в лямках. Подняла голову, осмотрев белое крыло, прочно державшее её в воздухе, и отключила прибор запасного парашюта.
Попробовала осторожно тронуть стропы управления, припоминая, как же они действуют. Казалось, динамический удар при раскрытии купола выбил из её головы всю недавно полученную информацию. Но северо-восточный ветер сам собой относил синку всё дальше от границы, и она несколько успокоилась.
Высота три тысячи метров, земля в голубоватой дымке, как фотоснимок — там, далеко внизу, чёткие геометрические формы, прямоугольники и квадраты. Кора пролетела сквозь маленькое облачко и рассмеялась: "Никогда не думала, что при жизни доведётся пройти по облакам". На память пришло услышанное когда-то ...
Облака под ногами — белоснежное пламя,
Чуда этого ты не опишешь словами.
Можно жизнь провести, не увидев его,
Но не видел ты в жизни своей ничего,
Если не было в ней облаков под ногами...
(10)
Оба купола раскрылись без проблем, и если старшая сожалела, что не может из-за своего белого крыла увидеть, насколько успешно после взрыва продолжает полёт "Лирджет", зато километрах в пятнадцати к югу она обнаружила парашют сестры и старалась теперь приблизиться к ней, поддерживая скорость параплана. Имея некоторый опыт в обращении с таким парашютом, Йенс работала стропами, понемногу сокращая дистанцию. В общем-то, земля внизу была синская, родная. Только вот документы у них в карманах — безо всяких отметок о пересечении границ на законном основании.
