Звери пламени. Часть первая

— Ага! — внезапно раздалось от входа в закоулок. — Какие люди.

Лео резко вскинулся, мгновенно развернувшись и заслоняя ее. Таэс лихорадочно начала натягивать платье на плечи, путаясь дрожащими пальцами в двойных бретельках. Но, видимо, сделала это недостаточно быстро.

— Вижу, у меня появился еще один конкурент? — неизвестный остановился напротив Лео, насмешливо глядя на него сверху вниз — благо, рост это позволял. — Приношу свои искренние извинения, что прерываю вас в такой момент... Но вот эту юную фарру мне все же придется похитить.

Все тот же насмешливый взгляд прозрачно-льдистых глаз переместился на пунцовую Таэс. Фонарь высеребрил белые пряди у уха, скользнул по щеке, освещая лицо. Лео, вместо того, чтобы послать его подальше, неожиданно согнулся в поклоне, скрывая выражение лица.

— Да, фарр.

Таэс сморгнула. Нет, это по-прежнему был чертов Тассей, и как только он ее выследил... Мужчина галантно подхватил ее под локоть и уже совсем негалантно поволок к освещенной площадке. Лео остался в переулке, провожая их странным взглядом.

Она молчала, закусив губу, как кукла переставляя ноги. Наконец подняла голову:

— Куда ты меня тащишь?

— А на что похоже? — поинтересовался он. Девушка оглянулась, обнаружив, что они стоят у входа в казарму. Вскинула брови:

— Тогда зачем?...

— Затем, — без улыбки сказал он. — Уж поверь моему опыту, по... стечению обстоятельств мы делаем массу глупостей. И, раз твоего учителя здесь нет, чтобы сказать тебе тоже самое... Это, конечно, твоя личная жизнь, но я не хочу, чтобы ты потом долго жалела о... случайностях. Если это не случайность, думаю, я ничему серьезно не помешал, если да — не забудь потом сводить дядю в бар.

— Да, папочка, — подавленно проговорила Таэс. Она не до конца пришла в себя, но шутить не хотелось. Совсем.

Он коротко кивнул и прогулочным шагом направился обратно — в главный тренировочный зал. Вечеринка же только началась...

Из кустов внезапно вынырнул Фрей, помятый и без подружки. Блеснул глазами:

— Черт, ненавижу дикую природу, но не мешать же вам было... — Таэс недоуменно уставилась на него. Парень вытащил из волос сухой сучок и пояснил: — Ну, ты же так с ним познакомиться хотела. Если бы я тут вывалился, ты бы меня точно побила. Кстати, не знаю, чем тебе это платье так не нравится. Очень миленько выглядишь. У тебя в нем такие нож...

— С кем это я хотела познакомиться? — перебила она его, нахмурившись. Нет, это не может быть тот парень с фотографии. Просто не может... Фрей внимательно посмотрел на нее и вдруг рассмеялся.

— Вот это номер. Ты его не узнала!

— Не тяни, болван! Кто это? Ну!

— Поздравляю, Эсса. Это и есть Старик.

Глава одиннадцатая

— Мам-м-ма... — простонала Таэс, с головой накрываясь одеялом от отвратительно-ярких солнечных лучей. — Мамочки, ну как, как я могла? Ну какого фига вообще было пить... Лео этот...

— Ты с ним... того? — участливо уточнил Фрей.

— Нет, — мрачно отозвались из-под одеяла. — Но почти. Спасибо тебе, Звезда, за этого старого извращенца. То есть... Черт, черт, черт... — она вцепилась зубами в уголок простыни, завязла в ткани клыками и с отвращением выплюнула. Последние откровения напрочь выбили ее из колеи. Особенно тот факт, что со своим кумиром она общалась уже без малого месяц, причем в основном матом. Как после всего этого посмотреть ему в глаза, она не представляла. А Андрису? И они еще знакомы... Хорошо знакомы, судя по всему.

Хотелось провалиться под землю и умереть.

— Он предложил втроем и от ужаса у тебя встали на место мозги?

— Придурок, он просто проходил мимо, — Таэс наконец откинула одеяло и треснула парня по голове. — Я начинаю думать что извращенец — это ты.

— И тем не менее... — стоящий у окна Роан обернулся. — Ты влипла. Крупно.

— Ну спасибо. Утешил, — она спустила ноги с кровати и нашарила штаны. — Лучше бы сказал, что все были в зюзю набравшиеся и ничего не вспомнят.

Роан скептически гмыкнул, но ничего не сказал. К сожалению, уже построение показало, что прав он, а завтрак только подтвердил эту неприятную истину.

Вся учебка и большая часть преподавателей уже воспринимали их с Лео как парочку. Какая-то зараза видела их вчера в том закоулке, и не стала держать язык за зубами. А уж вчерашнее выступление Лео слышали все...

Роана с Фреем забрали на собрание резерва, и Таэс, к несчастью, осталась одна. По крайней мере, лица у обоих парней, предвидящих последствия, были похоронные. Памятуя о том, что битье морд только все подтвердит и раздует замечательный скандальчик, который будут обсуждать не одну неделю, Таэс крепилась изо всех сил. Но когда в столовой какая-то падаль с выпускного курса назвала ее шлюхой, не выдержал уже Лео.

— А, чертова Бездна, держи его! — крикнул ей Мара, выскакивая откуда-то из-за спины. — Эсса, не тормози, пока он совсем с нарезки не слетел!

— Почему я? — просипела Таэс. Лео был последним, с кем ей сейчас хотелось... контактировать.

— Потому что тебя он послушает, — с убийственной серьезностью отчеканил Мара.

Оттаскивать от уже лежащего противника его пришлось вдвоем — никто больше не решился, репутация сказывалась.

Лео с трудом, но удалось оттащить, совместными усилиями вытолкав в коридор. А потом пришлось еще и держать — по большей часть ей, — упираясь ногами в землю, а руками — в грудь.

Пальцы жгло. Вчерашнее помнилось хорошо, даже слишком — и она упорно смотрела в пол, бормоча какую-то чушь:

— Ну что ты, как идиот... Сам же говорил — не кидайся на всех с кулаками... ("Это я говорил", — невозмутимо встрял Мара) И ты сам, — она наконец подняла сердитые глаза. — Ты меня называл точно так же.

Лео промолчал, глядя в сторону. Таэс посмотрела туда же, наткнувшись на слишком серьезный взгляд Мары. Тот с нажимом сказал:

— Знаешь, Морой, в некоторых вещах сложно сразу признаться даже самому себе.

И она совсем не была уверена, что он говорил только о Лео.

— Ну, знаешь ли... — Таэс опустила руки и резко развернулась, чтобы уйти.

Лео поймал ее руку.

Не отпустит, он сказал...

Так?

— Вчера... Я не был пьян. И... — он посмотрел на нее с пугающей серьезностью. — И ты...

— Что я должна на это сказать, по-твоему? — она резко выдернула руку. Покосилась на Мару, со скучающим видом рассматривающего стену. Тот пробормотал: "Только не убейте друг друга... Не хочу потом слушать папашин скулеж", и отошел, не исчезая, впрочем, из поля зрения совсем. Таэс благодарно проводила его глазами — оставаться с Лео совсем наедине ей хотелось еще меньше, чем выяснять отношения при посторонних. — Слушай, давай четко проясним этот вопрос. Ты, может, пьян и не был. Я была, доволен? И то, что там вчера случилось, произошло только из-за этого. У меня есть парень, я его люблю. И бросать не собираюсь. Точка. Ясно тебе?

— Ясно, почему нет? — он криво улыбнулся. — Твой принц, как же. Чей он там сын, не напомнишь?

— И ты туда же! — зло рявкнула она. — Не бросит он меня! Ему жениться только через десять ле...

Она зажала рот обеими руками, с ужасом поняв, что сболтнула. Ее принц... Да, это глупо, очень глупо — глупее придумать нельзя.

— А, так это правда. Старший сын управителя Анхи, старой столицы систем шейров? На этой ведь планете королевский дворец?... А кому обычно поручают охрану королевских дворцов? — он с таким многозначительным видом поднял брови, что Таэс не выдержала.

— Да, да, подавись. Он действительно чертов аристократ. Но если ты кому-нибудь...

— Душа моя, для тебя — все, что угодно, — он насмешливо сверкнул глазами. — Что, невесту выбрали уже?

Она не ответила, дернув плечом. Конечно. Конечно... Одним богам известно, чем будет расплачиваться со своим родом Андрис за те двадцать лет свободы, которые выторговал у отца. Через десять лет... Конечно, она знала это. Но есть ли разница? Она может прожить всего пять. Или восемь — нет смысла гадать. И в любом случае, он не женится на ней. Никогда. Но все же...

Таэс не признавалась в этом самой себе, но мельком брошенные слова Барента запали ей в душу, рождая несбыточную надежду — тогда, в баре, он говорил, что Элета видела ее в короне. Он не сказал, в какой. Серебряной императорской с портрета, или княжеский венец белого золота, на который Андрис имел право с рождения? Лучшая провидица Ширра-не, неужели она действительно видит то, чего нет?...

— Или ты думаешь, что он женится на тебе — вопреки всем, от большой любви? — эхом ее собственных мыслей протянул Лео — тем своим прежним тоном, который она так ненавидела.

— Да заткнись ты уже! — крикнула она, ударив его по груди. — Это вообще не твое дело!

Она хотела развернуться, чтобы все-таки уйти, но не успела. Он просто притянул ее к себе, по-детски беспомощно зарылся лицом в волосы на макушке и прошептал:

— Извини, — искренне, слишком искренне. Руки, поднятые в запале, чтобы ударить, так же беспомощно упали. Ну и что ей делать?...

— Лео, прекрати. Отпусти меня, я же сказала...

— Десять лет, я помню, — он шептал ей в волосы, обнимая. — Я подожду, если ты так уверена... Но имею я право хотя бы попытаться отбить девушку у сиятельного князя?

— Делай что хочешь, если не будешь приставать, — она устало подняла голову. — Лео, пошли уже, занятия...

Он на удивление покладисто кивнул. Мягко поцеловал в кончик носа, напомнив Адриса. А потом накрыл ее губы своими, напоминая уже исключительно самого себя. И целовал долго-долго, так, что кончился воздух в легких и мысли — в голове.

Казалось, что они все еще в той подворотне, что ничего еще не кончилось. И только когда кто-то прошел мимо, она наконец очнулась. Вырвалась, вдруг обнаружив, что ее никто не держит, и уперлась взглядом в пол.

— Это тем более расценивается как приставание, — с нажимом сказала девушка. — Еще раз так сделаешь, и...

— Нет, так нет. Просто хотел узнать, действительно ли ты вчера отвечала, потому что была пьяна... Ну, я пошел. Занятия, это да — будем расти интеллектуально, дабы быть достойным дражайшей фарры.

Он отвесил шутовской поклон и зашагал прочь. Таэс возмущенно, хоть и запоздало, вскинула голову, но он уже был в дальнем конце коридора. Зато рядом дымил "юлой" Мара, прислонившись к стене.

— Ничего не говори, ладно? — она закусила губу и с тоской посмотрела в окно, мысленно обкладывая себя в три этажа. Тот только пожал плечами.

— Знаешь, в чем твое слабое место, Морой? По-плохому с тобой нельзя — сатанеешь. А если по-хорошему — из тебя веревки вить можно. Потому что не будешь знать, как адекватно ответить, ведь бить-то и не за что. Вот теперь и страдай оттого, что проблемы умеешь решать только кулаками.

— Иногда мне хочется тебя придушить.

— Особенно, когда я прав?...

— И это тоже... Как будто не понимаешь, что проблема не в этом.

— Слава богам, не ослеп еще, — он сунул руки в карманы, ссутулившись. — Он упрямый. Не меньше тебя... Советов на этот счет давать не буду — я, видишь ли, болею за строго определенную сторону.

— Психолог недоделанный... Как это ты до сих пор не в администрации, многомудрый ты наш?

— Мне там скучно, — он отлепился от стены. — Пошли уже, на самом деле. Опоздаем.

Лучше бы опоздали, на самом деле... В дверях аудитории ее перехватил вездесущий Алхимик все с тем же рыжим карапузом на закорках (он на занятия вообще не ходит, что ли?!) и всучил пропуск в административный корпус. Таэс хватило одного взгляда на подпись, чтобы ухватиться за косяк. Бодро отбарабанив, что после занятий ее вызывают к каймею, и вообще ее хлыст еще со вчерашнего дня валяется в приемной, запугивая посетителей, так что неплохо бы забрать, мальчик шустро развернулся и потрусил в соседний класс, на ходу сплетая невидимость для своего груза — видимо, на занятия он все же ходил. Глядя, как карапуз открывает глаза, а заодно и рот, Таэс поморщилась и мысленно пожелала Алхимику изобрести еще и неслышимость.

Для полного комплекта.

— А еще говорят, что лучшие умирают молодыми... — нервно сообщила Таэс лежащей на подоконнике фотографии, и принялась обкусывать ноготь на большом пальце. Вроде бы вызывали после занятий, после занятий она и пришла, наткнувшись на запертую дверь кабинета, под которой и сидела уже полчаса. Секретаря у каймея, как она выяснила у дежурного, не было уже полгода (удивительно, правда?), и спросить, не поменялись ли его планы, было не у кого. Она вздохнула и подытожила: — Тогда кто, спрашивается, сидит у нас в администрации?...

— Следуя данной логике, исключительно бездарности, — ледяным тоном отчеканили у нее за спиной. Резким, хорошо поставленным голосом.

Она обернулась и оцепенела от ужаса.

Подхваченная коридорным сквозняком фотография спланировала на пол. Прошивающий насквозь взгляд на секунду оставил ее макушку, равнодушно скользнул по изображению и вдруг застыл. С минуту каймей пристально рассматривал маленький квадратик, потом безучастно отвернулся и бросил:

— Входи.

Когда до сознания Таэс наконец дошло, что ее не уничтожили на месте, дверь в кабинет каймея была давно открыта, и сам он уже был внутри. Она торопливо схватила фотографию и тщательно запрятала в нагрудный карман: если уж чертов кусок пластика спас ее по меньшей мере от месяца строго карцера перед лицом самой Смерти, его у нее теперь вырвут только вместе с руками.

В кабинет Таэс просочилась вспугнутой мышовкой, уже не надеясь на то, что ее спасет неожиданно нагрянувшая на прием толпа народу или на худой конец Йенерис, ошивающийся здесь с поразительной регулярностью. Сидя в коридоре, еще можно было надеяться, что ее вызвали постоять окаменевшим наглядным пособием в углу, пока остальные — кто-нибудь — будут обсуждать, как наилучшим образом употребить ее в дело.

Но кабинет был пуст. Таэс неуверенно топталась на пороге, уткнувшись взглядом в пол. С тихим скрипом открылась дверца шкафа, почти сразу же захлопнувшись, по столу с бряцаньем заскакало световое перо. Таэс не смела поднять глаза, и через десять минут ей начало казаться, что о ней забыли — тяжелый взгляд не давил на сознание каменной плитой, а каймей, судя по звукам, разбирал документы.

— Садись.

Она вздрогнула и наконец оторвала взгляд от покрытого узором ковра. Каймей стоял у окна, скрестив руки на груди, и наблюдал за вечерним построением. Таэс машинально присела на краешек кресла у столика для танрога — точно такое же, как лаборатории.

— Вот как. Любишь играть? — безразличная фраза повисла в плотной тишине.

— Я... нет, не очень, — пробормотала Таэс, с трудом понимая, о чем вообще речь.

— Тогда почему села именно сюда?

"Да потому, что есть такое слово — рефлекс, а я просиживаю за этим чертовым столом треть жизни", — с неожиданной злостью мелькнуло в голове.

Таэс сморгнула, внезапно осознав, что к ней возвращается способность внятно мыслить — видимо, потому, что каймей на нее больше не смотрит.

— Вы не сказали, куда именно мне сесть, — занятая анализом собственных ощущений, она слишком поздно поняла, что говорит, и обреченно закончила: — Но если вы хотите, я могу пересе...