Настроение подпортилось. Если бы ее выражения услышала Кэрроу или ее братец, Уизли бы еще досталось, а с ней, как соучастнику и Невиллу, вероятно. Не то, чтобы Джинни сказала что-то новое, но слова про обогрели задели за живое. Совсем недавно зашевелилась вина перед Августой за свой уход к Краучу. Я просто поставила ее перед фактом. А закончилось все вот так... И вот, я приняла скорей всего еще одно очень плохое решение, попросив Лорда учить меня. Как он 'учит' ощутила на своей шкуре. Но если бы не попросила, то вышло бы еще хуже, я думаю. Он бы меня в покое не оставил так точно, а потом убил бы через два года, даже уже меньше.
Что сделано, то сделано. Я постаралась отвлечься на мысли о том, почему Уизли это делает. В принципе, ее безнаказанность, как мне кажется, появилась из-за множества братьев, которые всегда могли отомстить обидчику. При том, насколько я видела в башне Гриффиндора, она больше общалась с близнецами — теми еще 'шутниками', которые как-то подсыпали соседу по комнате порошок, вызывающий волдыри по всему телу. Им тогда даже все сошло с рук, только очередную отработку получили, но не раскаивались. Так что это кое-что говорило и о Джинни, как по мне.
Она обо мне много всего знает, жили даже на Гриммо какое-то время в одной комнате. Может быть, привыкла, что я ей не отвечаю, как следует? Я бы и ответила, особенно за то, что именно она разболтала кому-то где будут находиться Невилл с Августой. Не знаю, зачем ей это надо было, но считаю ее виноватой едва ли меньше Снейпа. Раньше я ее не трогала, потому что Дамблдор был, а семейка Уизли, как ни посмотри члены Ордена. Их даже Пожиратели не трогают, используя как живца что ли. Сейчас все ее братья за пределами школы, так что опасаться возмездия толпы тоже не надо. Другое дело, что мне кажется слишком малым даже повторить с ней то, как я отомстила Панси. До гриффиндорских спален опять же сложнее добраться будучи на Слизерине. Поймать ее где-то среди бела дня... Да даже если удастся сделать незаметно, пропажу заметят, а потом и последствия тоже. Если вообще в лесу ее закопать, трансфигурировать во что-то, по примеру Барти, и прикопать, то все равно у всех возникнут вопросы. У меня и так рыльце в пушку уже, другие ученики смогут уж составить два и два и что из врагов Уизли она цепляется больше всего ко мне. Отец-Пожиратель опять же. Власть-то в Британии сменилась, но тихо, и маги еще насторожено относятся, косо поглядывают.
Отношение к убийству тут вообще двоякое. Старые семьи, из которых состоит большая часть Пожирателей, еще практикуют кровную месть и вызовы на дуэли, о чем меня предупреждал Барти, поэтому друг к другу маги относятся уважительно, но только если собеседник обладает примерно той же силой и влиянием. Нахождение в услужении Волдеморта их вроде уравнивало, хотя и там были 'любимчики', но они легко сменялись, так же как например пропал Снейп имевший наибольшее благоволение и что-то те же Кэрроу не заволновались. Поэтому все носители метки были как бы обьединены под одним знаменем, а возникающие конфликты могли решить словесно или Лорд, как главный должен был рассудить, но с другими семьями — как повезет. То, что Пожирателей много шло им в плюс, так как не-Пожиратели из старых семей тоже не могли идти против толпы. Правда и минус был — Лорд ясно давал понять, что не потерпит любые конфликты, так что, похоже, Пожиратели вынуждены были искать более сложные или неприятные решения споров.
В то же время, если говорить в целом о магическом обществе, смертоубийства не привечались. Как я поняла, Министерство сквозь пальцы смотрело на разборки магов, но в то же время пытались регулировать законодательством конфликты. И пока закон этот не отменили, решить конфликт можно вызовом на дуэль, а если без официального вызова, то это уже самосуд и карается. Теоретически, потому что кто его знает, как сейчас законы действуют на Пожирателей. Барти, вон, например, действовал по указу Лорда против Крауча-старшего, и ничего ему естественно не было.
Выходит, что если эта история все же закончится победой 'сил света', то мне надо хоть сохранить приличное лицо. Да и без того, репутация мстительной и бешеной дочки Пожирателя не то, чего хотелось бы.
Пытаясь думать со стороны Уизли, я не понимала, чего она добивается. По идее, она должна понимать, в чьих руках сейчас власть и что обзывать Пожирателей или их детей, как это делает она, бессмысленно, глупо и опасно. Ну да, у нее всегда были проблемы с пониманием, что глупо и опасно, гриффиндор головного мозга, как говорится. Будучи на Гриффиндоре я таких примеров насмотрелась.
Или это из-за того, что их семью не трогают никак и ее старшие братья-близнецы спокойно продолжают держать магазинчик? Вроде слышала, что и Уизли-старший, отец семейства, продолжает работать в Министерстве.
Мда, вот и лезет Уизли откровенно на рожон. Пока что она за свои слова получала не так чтобы сильно. А еще... Может не все гладко у них там в остатках ОД? Вот она и показывает, что враг близко и его можно достать. Это ж не к кому-то из Кэрроу лезть, те быстро Круциатус кинут и распинаться не будут. Да, им они ничего не могут сделать, вот и пишут свои надписи на стенах, непонятно кому нужные. Напоминают о себе. Такое вот движение сопротивления — одно название. Только Кэрроу все равно обязаны на такое реагировать и даже за это наказывают.
И словно назло всем той же ночью, кто-то избежал патрулей и оставил новую надпись на пятом этаже: 'Маглорожденные тоже имеют право учиться! Боритесь за свои права вместе с ОД!'. Маглорожденного они профукали в своей компании и не заметили, что вызывало у меня только высоко поднятые брови.
Быстро пролетела вторая неделя. Крауч снова забрал меня, встретив у дороги в Хогсмид и перенес к дому. Нас встретила Винки, но Барти отказался от чая или кофе, поведя к своему кабинету. Все больше кажется, что всякий уважающий маг должен иметь свой личный кабинет, даже у Августы всегда он был, хотя мы несколько раз переезжали. А еще зельеварня, хотя не всегда, но еще нужен зал для тренировок, хотя это дополнительно.
Крауч уселся за стол, не предложив присесть. Я осмотрелась и не заметила ничего похожего на кресло или стул, отчего хмуро поглядела на него, но решила посмотреть что будет дальше. Барти же положил подбородок на сложенные руки и мрачно сверлил меня взглядом. Я вопросительно изогнула бровь, у него появилось на лице недовольство, но заговорил он не проявив его в тоне:
— Начнем с того, что у тебя тоже есть обязанности перед своей семьей и главой семьи в моем лице.
Неслышно выдохнув, я стала рассматривать люстру на потолке, настроившись на длительный бубнеж.
— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — потребовал Барти, практически не размыкая рта, и с явной то ли злостью, то ли раздражением, продолжил меня сверлить взглядом.
Пожалуй, я изобразила даже чрезмерное внимание на лице, отчего Крауч как-то обреченно вздохнул, на секунду прикрыв глаза.
— В который раз я задаюсь вопросом, чем вообще занималась Лонгботтом все это время, — изрек он, как будто размышляя вслух. — У тебя нет даже элементарного понимания ситуаций, твоего положения и последствий твоих слов и поступков. Ты меня специально подставила в прошлые выходные, не предупредив?
— Ты вообще-то сам меня потащил к Лорду, — напомнила я, сообразив, что это он о воскрешающем камне, который удалось вернуть.
— Так сложно было сказать, что Лорд не против, что у тебя этот камень? — продолжил Крауч, как будто меня не услышав.
— Я тебе вообще-то говорила, — снова напомнила я.
— Ты должна была сказать, что даже если это правда, мы вызовем гнев Темного Лорда, если придем к нему.
Раздражало, что он говорит так, будто меня здесь нет и я повторила громче:
— Я тебе и твоим дружкам так и сказала, чтобы просто вернули мое!
— Я твой отец! — Крауч резко поднялся на ноги, хлопнув ладонями по столу, на что я рефлекторно вытащила палочку.
Барти смотрел на меня внимательно, но не спешил доставать свою. Уверена, был к этому готов, едва я направлю палочку на него, но пока сверлил меня недобрым взглядом.
— Я твой отец, — надавил он обычным, пусть и раздраженным тоном. — Слушай, пока я говорю, не перебивая, и не используй таких слов при мне.
— А то что? — с вызовом поинтересовалась, припомнив его оговорки.
— Ты намерена использовать палочку против своего отца? — спросил он, проигнорировав вопрос. — Я чуть ли не единственный, кто желает тебе добра, и при этом ты хватаешься за палочку, когда я только повысил голос.
— Эти рефлексы у меня не просто так появились, — ядовито ответила ему.
— Отдай мне свою палочку, — вдруг раздельно произнес Крауч.
— С чего это? — поразилась я его требованию.
— Я конфискую ее, пока ты здесь, как твой отец и на правах главы рода. Пока ты находишься в этом доме, я не хочу, чтобы ты устраивала разрушительные истерики от того, что я с тобой просто разговариваю.
— Истерики? — нехорошо прищурилась я, почувствовав усилившуюся злость. — Это так ты называешь мою самозащиту, когда отец-Пожиратель меня пытался похитить или когда его дружки чуть с меня кожу не содрали?
— Это совсем другое, — поморщился Крауч. — В этом доме тебе ничего не грозит, от меня тем более. Положи палочку на стол.
— Нет, — твердо ответила ему. — Раз ты начал со слов Лорда, то он бы точно сказал мне этого не делать.
— Темный Лорд тебе так сказал? — нахмурился на секунду Крауч.
По сути это потребовала Морриган от него, но думаю Волдеморт прислушался бы к ее словам, так что я кивнула:
— Считай, что сказал.
Видно было, что Крауч не очень верит моим словам. Глядел на меня так, будто пытался по лицу понять может ли это быть правдой. Так же внимательно глядя, озвучил:
— Сомневаюсь, что повелитель тебе еще не обьяснил, что будет, если ты вдруг так же достанешь палочку в его присутствии.
Я поморщилась, припомнив этот эпизод. Да уж, такое и правда можно было принять за вызов. Если Волдеморт взбеленился так от моего рефлекторного жеста, то и Пожирателям он тоже спуску не давал.
— Похоже, я оказался прав, — кивнул сам себе Крауч. — Если бы ты меня изначально слушала, такой ситуации бы не возникло.
— Когда это я должна была тебя слушать, если тебя даже поблизости не было? — проворчала я, чтобы что-то сказать.
— Оставь здесь палочку, потом заберешь, когда будешь отправлять обратно в школу, — повторил Барти. — Может, для милорда твои разрушительные стихийные выбросы и выглядят незначительными, но я не хочу в ближайшее время заниматься ремонтом. Положи палочку. Так ты хотя бы будешь думать чуть дольше, чем начнешь делать.
— Не положу, — отказалась я, обидевшись на такие слова. — Я умею себя в руках держать, а жизнь научила не расставаться с палочкой для выживания.
— Я сказал — положи! — повторил Крауч, снова попытавшись надавить интонацией и принялся мериться со мной взглядом.
Зря это он, я решила в отместку его немного проучить и отмела в сторону окклюментные щиты, увидев, что он приготовил мне с кем-то встречу. Затем Барти встряхнул головой, избавляясь от зрительного контакта и разозлившись от этого, снова посмотрел на меня, но кажется куда-то возле правого уха:
— То что ты умеешь так делать, не значит, что надо применять это против своего отца, — принялся он опять отчитывать строгим тоном. — Зря я пошел у тебя на поводу и сразу не обьяснил, что нельзя такими вещами баловаться. Если ты так сделаешь с кем-то сильнее тебя, можешь вполне проснуться в Мунго.
— Знаю, — хмыкнула я. — Так что это за женщина, с которой ты хочешь меня познакомить? У тебя новая пассия?
Крауч медленно и шумно выдохнул воздух, но затем все же ответил:
— Сначала я хочу быть уверен, что ты не выкинешь очередную глупость. Не хочешь оставлять палочку — хорошо. Но если ты ей как-то навредишь, разрушишь что-то даже стихийным выбросом или еще что-нибудь натворишь, будешь наказана.
— Это как? — хмуро поинтересовалась. — Ты помнишь, что мне обещал?
— Я все еще не собираюсь переходить к физическим методам, но если не я, то милорд тебя научит. Поэтому лучше уж я.
— Только попробуй, — спокойно предупредила его.
Крауч снова рискнул глянуть мне в глаза, убедившись, что я обещаю на полном серьезе, что он столкнется с последствиями.
— Не думай, что не смогу, — прохладно и так же уверенно ответил он мне. — Сначала я просто запру тебя, если заключение не поможет, то голод убедит.
— Ты вроде меня только на выходные забрать собирался? — уточнила я таким же прохладным тоном.
— Ничего, я предупрежу школу, что ты задержишься где-то на неделю. Поверь, лучше обьясню я, чем Темный Лорд.
Угрозы мне не понравились и, похоже, Крауч это заметил. У меня же были планы, да и банально просиживать в заключении нет желания. Мне нельзя терять время.
— Собрался мне устроить то же, что и твои дружки Пожиратели недавно? — уточнила я.
— Если этого будет недостаточно, — кивнул Барти. — Не думай, что я хочу делать это. Я хочу чтобы ты сразу увидела свои дальнейшие перспективы и не делала того, о чем потом пожалеешь.
Значит, всерьез угрожает за несдержанность. Знакомая песня. Что ж...
— Можешь не утруждаться, — с ядом ответила на это. — Не думай, что я набрасываюсь специально на людей. Даже стихийные выбросы у меня случаются только тогда, когда есть внешняя угроза.
Крауч снова кивнул, выходя из-за стола:
— Тогда идем.
Барти больше не стал настаивать на том, чтобы я отдала палочку и повел за собой в коридор, к камину на первом этаже. Там бросил щепотку, но полностью заходить в камин не стал, засунул голову в зеленый огонь и пригласил кого-то зайти. Едва Крауч выпрямился, как зеленое пламя снова взвилось и появилась та женщина, которую я видела.
На самом деле, я не думала, что это новая пассия — женщина старше Барти раза в два, широкая в бедрах и плечах, лицо непритязательное, с выражением застывшей легкой надменности. Она была одета в простую мантию с белым кружевным воротником, темные волосы собраны в пучок. Поздоровавшись с 'мистером Краучем' и получив ответное приветствие, она перевела на меня взгляд, окинула от челки до носков ботинок, выглядывающих из-под мантии и чуть сильнее поджала и так плотно сжатые губы.
— Значит, это и есть мисс Крауч, — произнесла она, отчего я слегка нахмурилась.
— Да, это она, — вздохнул Барти. — Желтая гостиная подготовлена, как вы просили.
— Тогда пройдемте туда, — кивнула женщина, которая ни сама не представилась, ни мое имя не спросила.
Крауч пошел вперед и, похоже, затем собрался нас оставить вдвоем.
— Может, все-таки хотя бы обьяснишь, кто эта женщина? — спросила я, скрестив руки перед собой.
— Не беспокойтесь, мистер Крауч, я возьму это на себя, — без улыбки с тем же выражением лица ответила женщина.
— Вам точно хватит два часа? — спросил ее Барти. — Я считаю, потребуется больше чем два часа в день.
— Сегодня только познакомимся, затем я озвучу свои выводы вам.
Барти слегка помялся, потом глянул на меня и нахмурился, напомнив:
