МИДовец аккуратно и неторопливо поднялся.
— Леди генерал, — твердо произнес он. — Я буду краток. Руководство РФ полностью согласно с вашим видением ситуации.
Раздался короткий смешок британца.
— Неудивительно, — проронил он. — Пришельцы сидят аккурат на жизненно важном для России транспортном узле. Сколько лет дают ваши аналитики до полноценной вспышки сибирского сепаратизма? Три? Пять?
Бритвенно острый взгляд Ведьмы скользнул по маршалу.
— Стивен, правительство короля Генриха имеет другую точку зрения?
— Никак нет, — англичанин продолжал улыбаться. — Приношу извинения господину Богданову за излишне неформальное замечание. Три дня назад я беседовал с Его Величеством и премьер-министром в Эдинбурге. Правительство Великобритании готово поддержать любые ваши действия.
— Как и Китая, — вопреки своей обычной манере офицер КНР оказался крайне лаконичен.
— А по неофициальным каналам меня уведомили о поддержке от Израиля, — Ведьма вздохнула. — Четыре постоянных члена Совбеза — уже неплохо. Боюсь, я не уверена в реакции собственного командования. Эта война становится непопулярной среди избирателей. В Белом Доме ширятся опасения, как бы через пару лет не отдать Овальный кабинет демократам. Черт. Мистер Богданов, нельзя ли одолжить у вашей страны немного тоталитарной диктатуры? Обещаю, мы вернем ее сразу после выборов.
Русский не улыбался.
— Генерал Робинсон, — произнес он. — В вашем распоряжении — семидесятитысячная армия с боевым опытом, оснащенная по последнему слову техники. Обычно для того, чтобы посадить нужного человека в президентское кресло, хватало и меньшего.
Кондиционеры ли включились на полную мощность — или по комнате пронесся холодок от этих слов?
— Меня не манят лавры Цезаря, — холодно уронила Ведьма. Напряжение сгустилось так, что стало почти ощутимым физически.
— Тогда найдите подходящего человека, — вмешался неожиданно резко Джефферс. — Армия пойдет за вами. Военным Соединенных Штатов не по душе смотреть, как политики требуют мира с тварями, которые уничтожили миллионы американских граждан!
— А правы ли мы? — все так же жестко спросила Ведьма. — Мы не можем сражаться на равных с чужаками. Мы останавливаем их, заваливая трупами наших людей — и то лишь по прихоти чужих, не желающих использовать свое космическое оружие. Уверены ли мы, что однажды выиграем эту войну?
— Чужие никогда и не предлагали нам мира, — теперь заговорил Мюллер. — Все, чего хотят политиканы в Сенате — это выйти из коалиции, прекратить атаки на невадскую зону, обнести ее колючей проволокой и постараться забыть о ее существовании. Отлично! Допустим, для Невады это сработает — чужаки и не пытались особо раздвинуть здесь границы периметра. А что насчет Англии? России? Ливана? Позволить пришельцам занять столько территории, сколько им захочется, и уповать на то, что их аппетиты не безграничны? Послать к черту коалицию и сделать вид, что проблемы планеты Америки не касаются? Представьте себе — в ваш дом ворвался незнакомец, полоснул вас ножом по лицу, и уселся в углу пить чай с мягкой французской булкой! Вы ляжете спать, надеясь, что он пришел только за булкой? Или попробуете огреть его стулом по голове? Твою мать... Генерал, я хочу сказать — не так уж мало американских корпораций тоже окажутся на вашей стороне. Из числа тех, которыми руководят люди, умеющие смотреть дальше своего носа.
— И нам нужна не только военная координация, — вклинился неприметный человек, сидящий между военными и научниками. Предполагалось, что именно его присутствие в окружении Ведьмы — лучшая гарантия для правительства США от нежелательных эксцессов с участием ГлобДефКома. Командование ЦРУ, однако, было бы неприятно удивлено, узнай оно, сколько существенных мелочей не попадает в отчеты одного из их лучших сотрудников. — Единое руководство в масштабах планеты. Политическое, экономическое. Пусть на базе существующих структур ООН и ГлобДефКома — но по-настоящему эффективный орган, а не тот аморфный конгломерат, что мы имеем сейчас. Извините за пафос — но сейчас нам представляется возможность впервые в истории человечества объединить этот мир. Франция с Германией займут позицию доброжелательного нейтралитета, Япония тоже слишком хорошо помнит Токио, чтобы возражать. Нужен толчок. На следующем заседании Совета Безопасности ядерные державы должны выступить единым фронтом. Позиция Госдепа США — основной камень преткновения.
— Джон, — негромко сказала Ведьма. — Если называть вещи своими именами — это заговор с целью свержения правительства Соединненных Штатов. Все это понимают? — она обвела приближенных взглядом.
— Да, генерал, — оперативник ЦРУ коротко кивнул. — И все из нас понимают — мы зашли слишком далеко, чтобы отступать. Информация просачивается. Мы связывались со своими правительствами. Мы наводили справки. Вы просчитывали переброску войск в Вашингтон. Я не смогу долгое время вводить свое руководство в заблуждение. Или мы сделаем то, что должны — или в самом лучшем случае коалиция лишится самого могущественного члена, в худшем — ГлобДефКом окажется обезглавлен вместе со значимым сопротивлением вторжению. Леди, надо действовать — и действовать немедленно. В долгосрочных масштабах — это и в интересах американского народа, а не только планеты Земля.
Бью нервно захихикал, услышав такую расстановку приоритетов, тут же подавился смехом и умолк, когда Ведьма посмотрела на генетика.
— Ну что ж, — проговорила она. — Друзья, мы обдумываем это слишком давно, чтобы идти на попятный, — и негромко засмеялась.
— Генерал?
— Боже, — седовласая женщина с лицом злой колдуньи, державшаяся с военной выправкой, несмотря на груз прожитых лет, улыбалась. — Если бы кто-нибудь сказал мне в Дархеме, что полвека спустя я буду сражаться с пришельцами, а затем — возглавлю военный мятеж с участием иностранных войск, чтобы свергнуть законно избранного президента США и стать мировым диктатором... Я бы ответила, что меня не прельщают съемки в третьесортном боевике!
Золотое пламя внизу, стремящийся ввысь к невидимой голубой заре поток огня, обрамленный звездной чернотой космоса. Поток теней, мчащихся сквозь подводную зеленую тьму наверху. Столб синего свечения прямо по оси камеры. Стремительно мелькающие в нем двойки и тройки многогранников.
Охрипший, еле слышный голос, механически, безостановочно шепчущий длинную череду слов и чисел.
— ... в режим проверки. Позиция вниз. Сто восемьдесят шесть. Конечная цифра больше восьми. Добавить восемь. Ввод — сто девяносто два. Число меньше тысячи двадцати четырех. В режим проверки. Позиция вверх. Ноль. Оставить. В режим проверки. Позиция вниз. Сто девяносто два. Конечная цифра ноль. Умножить на восемь. Ввод — тысяча пятьсот тридцать шесть. Число больше тысячи двадцати четырех. В режим подъема. Позиция вверх. Ноль. В режим подъема. Позиция вверх. Ноль. В режим подъема. Ноль. Восемьдесят три. Конечная цифра меньше восьми...
Сьюзен вздрогнула, ее голова подалась вперед. Разметавшиеся волосы прошли сквозь голограмму, заклубившуюся тонким дымком. Девушка вскинулась, уставилась воспаленными глазами на световую полосу.
Ш-Телл негромко щелкнула горлом, привлекая внимание Ника.
— Сколько люди могут не спать? — спросила она. — Она работает... уже сутки? Или больше? Ей нужно отдохнуть.
— Ты видела, — вмешался Каят. — Малейшая задержка — и они начинают откачивать воздух. А она — единственная, кто вообще понимает, в чем состоят эти треклятые головоломки. Мне и числа разобрать сложно, не то что понять, чего требуют Оскорбители.
Ник вздохнул про себя. Мало того, что и для него задачи Оскорбителей оставались китайской грамотой — способность Сьюзен в уме навскидку перемножать четырех-пятизначные числа казалась ему чем-то вроде черной магии.
— ... Число больше шестнадцати тысяч трехсот восьмидесяти четырех. В режим спуска. Позиция вниз. Ноль. Позиция вниз. Ноль...
Повинуясь задыхающемуся голосу Сьюзен, висящая вниз группа многогранников обратилась облачком и втянулась в потолок, уступая место череде шаров. Сьюзен почти прижалась к потоку свечения.
— Кажется, заканчивается, — пробормотал Ник. Он еще на прошлом цикле фигур подметил, что, когда голограммы начинают вот так проматываться снизу вверх — это признак близящегося конца подсчетов и шанса девушке на короткий отдых.
— Знаешь, что такое компьютеры? — спросил в ответ Каят.
— Знаешь, что такое Интернет? — не удержался Ник от скрытой насмешки.
Кажется, Каят уловил тон.
— Призрак, к моменту визита Оскорбителей мой народ пользовался... — опять это проклятое сбоящее узнавание — Ник был уверен, что использованное Каятом слово имеет какое-то отношение к ювелирному делу, но смысла не разобрал, — почти сто лет. Посмотри. То, что она делает, очень напоминает работу какого-то элемента компьютера.
— Это же бред. Забирать нас с родных планет, помещать сюда... все ради того, чтобы что-то вычислять с нашей помощью? Когда даже земной компьютер справился бы лучше?
— Скажи это Оскорбителям, — гоблин, похоже, утратил интерес к беседе.
Зато в глазах Ш-Телл вспыхнуло любопытство.
— Ком-пью-тры? — повторила она. — Считающие машины? Это не сказка? Мы действительно делали машины, которые умели так считать?
Ник уставился в пол.
— Число шестнадцать тысяч триста восемьдесят четыре. Остановка, — выдохнула Сьюзен. Пошатнулась. Сползла на пол — прямо на центральное возвышение, над которым еще таяли в воздухе остатки пирамиды и трех сфер.
Ник помог ей передвинуться поудобнее. Вернее — взял за плечо и сдвинул к стене. Сьюзен даже не проснулась, лишь пробормотав что-то и закрыв голову руками.
— Передышка. Около часа, — проговорил он. — А потом?
Никто из ли-ча не ответил.
— Долго в таком режиме у нее не получится, — настойчиво повторил Ник вслед за Ш-Телл.
— Что предлагаешь? — рыкнул Каят.
Нику оставалось лишь развести руками.
Он растянулся лицом вниз, наблюдая за коловращеньем светил небесных. Огненный луч надвигался на камеру. Будто они неторопливо влетали в пламя огромной свечи, сияющей призрачно-голубым свечением. Приглядевшись внимательнее, Ник различил в потоке голубого огня сгущения, водовороты, кипения рушащихся с оранжевой звезды облаков. Уже не свеча — гигантский космический водопад, огненно-пламенный в вышине, подсвеченный синим у основания. Стена голубого огня надвигалась с неторопливостью часовой стрелки — заметить ее приближение можно было, только понаблюдав за небом под кораблем минут десять. С каждым новым оборотом луч клонился чуть дальше в сторону — корабль Оскорбителей, похоже, менял траекторию, чтобы не столкнуться с огненной волной.
Ник перевернулся на спину, уставясь на мельтешение теней в сумраке. Мелко дрожали бесчисленные реснички на стенках тоннеля. Округлые, вытянутые, лопастевидные, шипастые силуэты обгоняли их и отставали, будто машины на скоростной автотрассе. Порой мельтешили в мгновенных и четких перестроениях. То и дело из стен вырывались черные щупальца, вырывали добычу из рядов и скрывались обратно. Проносились мимо черные прогалы каких-то узких боковых проходов, изредка из них выскальзывали цепочки теней, чтобы влиться в общий поток. Сумрак скрадывал цвета и рождал ассоциации с подводным миром.
Движение, волна света. Беззвездный космос внизу и пляску теней внизу снова соединила требовательно мерцающая пуповина.
— Еще и часа не прошло! — Ник заскрипел зубами.
Он наклонился к столбу света. Тот пока был пуст, лишь вспыхивали в нем отдельные блестки.
— Не надо, — Ш-Телл покачала головой. — Ты же помнишь — стоит сделать ошибку, и воздух начинает портиться быстрее. Давай подождем, сколько получится, и разбудим ее.
Ник хмуро покосился на гоблиншу, но спорить не стал.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. И так до тех пор, пока сердце не начнет бешено колотиться о ребра от духоты.
— Сью. Просыпайся. Снова, — Ник решительно затряс девушку за плечо.
Сьюзен резко села, поджав колени к груди. Остекленевшие глаза смотрели мимо Ника. Рывками, будто автомат, она передвинулась ближе к системе.
— Эй, — Ник помахал рукой перед ее лицом. Так же механически Сьюзен обернулась.
— Расскажи еще раз — как это работает? Может, в этот раз у меня получится.
Лишь через несколько секунд Сьюзен перевела на него взгляд расширенных зрачков. В них блеснул отсвет золотой звезды в пол-неба.
— Вначале — демонстрирующий цикл, — прошептала она. — Прокручивают числа. Показывают смену. По комбинации для каждого режима. Следи за промежутками — длинные отрезки — смена режима. Следи за числами, ищи закономерность. Потом — остановочное. Обычно — совпадает с перезаписанным стартовым, но не всегда. Условия меняются — каждый раз следи за демонстрирующим циклом.
— Подожди. Подожди. Я ничего не понимаю, — Ник затряс головой, пытаясь вытряхнуть шум из ушей. — Как ты читаешь эти числа?
— Разряды — по кругу. По часовой стрелке. Ближайшая фигура — старший. Считай число граней.
— Что?
— Я поняла, — неожиданно вмешалась Ш-Телл. — Количество граней — это цифра. Числа пишутся по кругу, а не в столбик — просто надо привыкнуть. А вот остальное, — она потерла лоб.
Ник одновременно с гоблиншей задумчиво уставились на синее свечение. В котором как по команде сгустилось три многогранника.
— Э... триста пятьдесят шесть? — неуверенно пробормотал землянин.
— Восемьсот пятьдесят четыре, — поправила его ли-ча. Подбородок Сьюзен дернулся.
— Довольно! — вмешался Каят. Он резко толкнул Сьюзен к световому полю. — Давай, призрак. Спасай наши жизни, пока получается.
Третий капитан Стратосферных Сил Бриллианта отвернулся от вновь замелькавших в столбе света фигур. Встретился глазами с Ш-Телл и Ником.
— Хотите задохнуться? Дело ваше. А у меня остались кое-какие незакрытые счета к Оскорбителям, — бросил он.
Ш-Телл втянула в легкие посвежевший воздух.
— Пока что ты пляшешь под их дудку, как дрессированный лис, — проговорила она.
Каят осклабился.
— Если лучше знаешь, как остаться в живых — предложи, — Ник уже достаточно хорошо разбирал оттенки голосов ли-ча, чтобы расслышать гнев в щелчках гоблинской речи. Несколько секунд они с Ш-Телл мерились взглядами, затем гоблинша, выдохнув, отвернулась.
— Дайте мне копье и живого Оскорбителя, — процедила она. — Я бы показала ему, в какие игры умеют играть на Подпорках.
— Ракеты и бомбы не помогли вам против них, — напомнил Ник. — Что здесь сделают копья?
Гоблинша не ответила. Теперь она, прижав уши, рассматривала поток теней наверху. Вновь впереди взметнулась бахрома черных щупалец, корабль бросило из стороны в сторону.
Кажется, Ник задремал. Во всяком случае, он не смог бы сказать, сколько времени прошло с момента их разговора. Сперва он честно старался следить из-за плеча Сьюзен, как соотносятся фигуры в столбе света и числа, которые безостановочно шепчет девушка. И быстро понял, что это ему не по силам. Он не успевал даже пересчитать грани на многих изображениях. Одиночный шар изображал ноль — это было очевидно, а вот что до остального...
