Изгой 1: Крепость Надежды.

— Весело — протянул я, все еще находясь под впечатлением от услышанного.

— Весело?! Ты считаешь это забавным?

— Нет. Это страшно, отец Флатис. Очень страшно. Надо предупредить охотников, держаться подальше от всего непонятного. Не приведи Создатель...

Священник пристально посмотрел мне в глаза и удовлетворенно кивнул.

— Ты на самом деле понял. Хорошо. По глазам вижу, хочешь спросить про меня. Отвечу так — это дела Церкви, сын мой и поведать о них, я не могу. Церковь идет своим путем и не нам ей противиться. С тобой это никак не связано. Знай — все, что в моих силах сделать ради людей — я сделаю.

— Честный ответ, отец Флатис. Не скажу, что это то, что я хотел услышать, но думаю, большего вы не скажете.

Отец Флатис давно уж попрощался и ушел — не позабыв еще раз напомнить о возведении церкви, — а я еще сидел и переваривал нашу с ним беседу. Нужно было все разложить по полочкам. То, что отец Флатис много не договаривает и так ясно. Учитывая, что я здесь полновластный хозяин, я могу надавить на старика, вот только, что это даст? Ничего. Я только потеряю поддержку священника и самое главное — его силу против нежити, в несомненной пользе которой я уже успел убедиться. К тому же, сегодня отец Флатис был на редкость откровенным и поведал много интересного. Кто знает, что будет при следующей беседе? Торопиться не будем. Применить такой тяжелый аргумент как раскаленный нож между ребер, я всегда успею.

Дневник, наполненный любовными переживаниями молодой девчонки, тоже много не дал. Зря потраченное время. Единственное полезное замечание относилось к тому, что пауки не осмеливаются заходить в бегущую воду. Не умеют плавать? Или боятся текущей воды? Если боятся то почему? Даже если и боятся, как это может помочь нам?

Тщательно обдумав эту мысль, я пришел к выводу, что для нас это бесполезное знание. Единственное, что мы могли сделать — выкопать перед стеной глубокий ров и пустить туда воду из ручья. Но учитывая подступающую зиму с ее морозами, мы получим хороший каток. Вот шурды порадуются — и мясо и развлечения в одном месте. Ну и самое главное — непростительное распыление рабочей силы. Нет. Отвлекаться на рытье защитного рва не будем. А к весне видно будет.

Со стороны кухни раздался протяжный звон — настало время обеда и одна из кухарок ударами поварешки о котел, сзывала людей на обеденную трапезу. Расторопные кухарки расставляли на столы последние тарелки, стараясь успеть до прихода голодных людей.

Вспомнив о хотящем поговорить Тезке, я решил отвлечься от разглядывания бумаг и наведаться во владения моего хозяйственника — в пещеру, куда со времени прибытия, я еще не успел заглянуть. Собрав карты и свитки в небольшой мешок, я направился к пещере.

Еще на подходе к вотчине Тезки, я заметил следы бурной деятельности — длинные ряды нанизанных на травяную бечевку грибов, сохнущие гирлянды аккуратно нарезанного мяса, лежащие на расстеленных холстинах ягоды и коренья, пыхающая вкусным дымком коптильня — все было направлено на накопление как можно большего числа провизии. Переступив через груду сваленных перед входом оленьих шкур, я прошел под низко нависающим сводом в пещеру, встретившей меня деловитым стуком молотков, свежим запахом дерева и перекликающимися голосами.

Окинув взглядом пространство пещеры, я с большим удивлением убедился, что со времени моего последнего посещения, она разительно изменилась. Теперь пространство пещеры было разделено на две неравные по величине части. Меньшая по размеру часть, что расположена ближе к выходу, явно отдана под нужды людей — об этом свидетельствовали ряды сооруженных из охапок травы и веток постелей и немногочисленный скарб поселенцев. Сейчас, эта часть пещеры была пуста — все люди на работах. Другая, большая по размеру часть пещеры скрывалась от меня за прочной стеной, сложенной из тонких бревен. То, что еще десять дней назад, эта стена отсутствовала, я был полностью уверен. Поводив по перегородке изумленным взглядом, я наконец наткнулся на широкий дверной проем, и покачивая головой направился к нему. Похоже, в мое отсутствие, Тезка без дела не сидел.

Попав внутрь, я на мгновение оторопел — открывшееся передо мной пространство, меньше всего было похоже на сырую пещеру, а вот на заботливо оборудованную кладовку запасливого хозяина, походил несказанно. С головой погруженные в работу люди еще не заметили меня, и неслышно отойдя в угол, я смог без помех осмотреться. Скальные стены скрыты за деревянной обшивкой, точно такой же настил покрывает пол. Все пустое пространство занимают ряды широких полок, упирающихся под потолок, вдоль стен тянутся крепко сколоченные столы с аккуратно разложенными инструментами, доспехами и вооружением.

В широко распахнутую дверь склада, то и дело забегали подростки и женщины нагруженные различными припасами и деловито направлялись к нужным полкам, не забывая сообщить Тезке, что именно они принесли и в каком количестве. Главный хозяйственник стоял за небольшим столом у дальней стены и торопливо записывал услышанное от помощников, одновременно успевая спорить со старшей кухаркой Нилиеной:

— Еще три выделанные оленьи шкуры и связка заячьих — пропыхтели близнецы, чуть ли не волоком занося тяжелые шкуры.

— Хорошо. Записал. — Отозвался Тезка и парой росчерков отметив услышанное, переключился на стоящую перед ним кухарку — Нилиена, даже и не проси! Сказано же тебе — нет больше, вышли все. На вас проглотов и не напасешься!

— Как это нету?! А я так тебе и поверила! — Воинственно уперев руки в бока, не отступала Нилиена, — Чтобы у тебя, да пары мисок сушенных ягод сладкого кошлевиса нет? Вытаскивай давай из закромов! Я людей чем кормить должна? А?!

— Вот ведь привязалась то а... Ты у нас старшая кухарка, тебе и думать. А у меня свои заботы.

— Ах не твои заботы? Я тебе сейчас вот этим черпаком как приложу, по морде твоей бесстыжей, так враз озаботишься.

— Женщина! Ну нет, у меня кошлевиса! Нету! Был, да вышел весь! — замахал руками Тезка, опасливо косясь на зажатый в руке Нилиены солидных размеров черпак — Откуда я тебе его возьму?

— Дядька Корис. Еще одна корзина ягод кошлевиса. За сегодня уже четвертая. Куда класть?— вопросил забежавший вихрастый парнишка, с натугой удерживая перед собой, объемную плетенку.

— Записал. Клади к остальн... Э-э — замялся Тезка, отступая от потерявшей дар речи Нилиены на шаг назад — Сам же знаешь, что попусту воздух сотрясаешь? Не видишь, разговор у нас важный с Нилиеной. Душа моя, сколько говоришь мисок кошлевиса тебе там требовалось? Разве ж я нелюдь какой, разве я могу работничкам нашим отказать?

— Это к тем корзинам с кошлевисом, что на крайней полке? — уточнил паренек, — Так там места не осталось уже, того и гляди, полка треснет. Дядька Корис, а вы это куда? Дядька Корис, так куда класть то?

Юный помощник еще не понял, что своим безобидным вопросом, обрек несчастного Тезку на мучительную смерть, от многочисленных ударов кухонным черпаком по важным частям тела.

— Полка говоришь треснет? — разъяренно зашипела Нилиена вслед опрометью кинувшемуся прочь Тезке — Сейчас у тебя рожа твоя наглая треснет!

Воинственно воздев черпак над головой, старшая кухарка направилась вслед за сбежавшим вглубь склада тезкой. Глядя ей в спину я невольно посочувствовал попавшему в переплет Тезке. Мудро решив, что сейчас ему не до меня, я ретировался, провожаемый аккомпанементом рыка Нилиены, звучных шлепков и жалобных выкриков Тезки:

— Нилиена! Ну что ты так разгорячилась то? Ну, запамятовал, с кем не бывает?

— Вот, сейчас я тебе память то и освежу! Ох, освежу. Куда помчался?

— Нилиена! Брось черпак! Рука у тебя тяжелая больно! Вот помру, что без меня делать будете? С голоду ведь помрете. Я ж не для себя стараюсь!

— Дядька Корис, так куда кошлевис то ставить? Женщины говорят, что с тех холстин, еще с десяток корзин выйдет, не меньше.

— Молчи! Молчи окаянный! Кто тебя за язык тянет? А кошлевис на кухню, на кухню тащи. Ой! Всю корзину тащи. Уй! Нилиена! Больно же...

Торопливо выйдя на солнечный свет, я спорым шагом отправился к кухне, рассудив, что к Нилиене под горячую руку попадаться не стоит. Пусть сами разбираются, а я вон лучше, пообедаю.

Рикар свое обещание сдержал и поднял меня засветло. Постукивая зубами от холода, я мрачно рассматривал грубо обточенную деревяшку у себя в руке — с толстой ветки лишь небрежно срезали сучки — должную заменить собой тренировочный меч. Мой собственный меч здоровяк отобрал, всучив это жалкое подобие оружие и обычный круглый деревянный щит, для прочности окованный по краю железом.

— Рикар. Это на меч и не похоже почти — безнадежно попытался я отстоять свои права.

— А нам и не нужно, чтобы сильно похоже было. Рукоять есть и ладно — ответил здоровяк, скинув куртку и оставшись в одной рубахе.

— Так сломается после пары ударов — возразил я.

— Не страшно. За вчерашний день, я таких с десяток настругал, не меньше. А кончатся, так не беда — чего-чего, а веток у нас полно.

— Ясно — мрачно подытожил я, перебросил деревяшку с одной ладони в другую и прикинув удастся ли переубедить здоровяка от этой затеи с обучением, вздохнул и смирился с неизбежным — переспорить Рикара мне удавалось редко, а уж в таких вопросах, как моя личная безопасность и пытаться не стоило.

Рикар подхватил с земли щит и тренировочный меч и повернувшись ко мне изрек сухим менторским тоном:

— Приступим, господин. Слава Создателю, ваши мышцы уже развиты должным образом — ведь вас обучали владению оружием с отроческих лет. Пусть память об этом исчезла, но тело помнит все. Старый барон приказал наставникам учить вас бою с мечом и щитом — обычная практика для имперской пехоты.

— А почему с щитом то?

— Думаю, он не исключал для вас службу в армии Империи — для молодых и безвестных дворян, это единственный путь достаточно быстро заслужить имя и репутацию. Но не будем отвлекаться, господин Корис. Берите щит и навешивайте его на локоть левой руки. Хорошо. Смотрите на меня и постарайся принять такую же стойку. Да. Для первого раза неплохо, только ноги надо расставить чуть пошире и повернитесь ко мне левым боком. Рука с оружием поднята на уровень плеча, меч направлен на противника. Сегодня будем работать над отведением и парированием ударов. При рубящем ударе меча, подставляйте щит, но не напрямую, а чуть под углом — как бы отводя клинок в сторону и вниз — тогда враг может потерять равновесие и на миг останется беззащитным...

Спустя два изнурительных часа я полностью выдохся. Левая рука ныла от плеча до кончиков пальцев и превратилась в сплошной синяк. Здоровяк измочалил об меня три палки в щепки, но даже не запыхался. Когда я был готов упасть от усталости на взрытую землю, Рикар наконец смилостивился и прекратил измывательства.

— На первый раз неплохо, господин. Совсем неплохо. Как я и думал, навыки остались.

— Это хорошо — отозвался я сквозь стиснутые от боли зубы, осторожно снимая щит с распухшей руки — Рикар, пока ты мне руку ломал, я вот, что надумал — Давай ка к этим занятиям и наших подростков приучать. Лишним не будет.

— Дело нужное, господин — не медля кивнул здоровяк — я и сам уж предложить хотел, но господин, не зазорно ли вам вместе с...

— Не зазорно! — прервал я — Решено! С сегодняшнего дня, все свободные от работы отроки обучаются под твоим началом. Вместе со мной, зазорного тут ничего нет. И не только бою на мечах — в первую очередь надо обучать стрельбе из луков и арбалетов. Если на стену кто полезет, то умелые стрелки на вес золота.

— Арбалетов у нас только три — покачал головой Рикар, — С луками, дело получше будет, но опять же — стрельбища нет и в помине, стрелы все больше охотничьи срезни. Хотя, против шурдов и охотничьи подойдут — доспехов они не носят.

— Вот сегодня и займись всем этим. Прикинь где можно обустроить стрельбище, из чего соорудить мишени. Поспрашивай среди людей — вдруг да сыщется умелец, что справные стрелы мастерить может. Проверь луки и прочее снаряженье.

— А что их проверять то? — обидчиво вскинулся здоровяк — У меня все справно. Луки в порядке, только тетивы натянуть и готово, господин. Главное, запас стрел пополнить.

— Ну и ладно. Значит так, на подготовку времени тебе день. Стена стеною, а все ж только на нее уповать не годится. Пора нам призадуматься не только о глухой обороне, но и о возможности огрызнуться. Придет время и нам придется показать, что мы можем кусаться — и чем острее будут наши клыки, тем лучше для нас.

Смыв грязь и пот в ледяной воде ручья, и немного придя в себя, я прихватил с собой неугомонных братьев каменщиков и отправился на очередной осмотр территории форта.

Время не тянулось. Нет. Оно стремительно летело вперед и мы за ним не поспевали. С момента нашего возвращения в форт, прошло две недели, но этого хватило, чтобы погода разительно изменилась к худшему. Похоже, что природа наконец заметила вторгнувшихся без приглашения чужаков и решила расставить все на свои места и показать, кто в доме хозяин, а кто всего лишь незваный гость. Надо сказать, получалось у нее неплохо и мало нам не показалось. Мы в глубоком цейтноте.

Укрывшись от бушующей непогоды под дрожащей от дождевых струй крышей, я стоял в узком дверном проеме и мрачно оглядывал полускрытый за пеленой ливня форт. С отвесных стен Подковы скатывались потоки грязной бурлящей воды, превратив территорию укрепления в чавкающее болото, в котором по щиколотку увязали ноги — устроенный водосток не справлялся с отводом воды в пещеру и сейчас несколько человек по пояс в холодной воде спешно очищали от грязи и углубляли искусственное русло. Уровень воды поднялся настолько, что еще немного и затопит пещеру со всеми нашими припасами, что для нас означает смерть от голода.

Осень окончательно вступила в свои права. Не прекращающиеся сутками дожди стали обыденностью. Постоянный холод, сырость и пронзительные порывы ветра. Все это самым плачевным образом сказалось на жизни поселения и на ходе работ. Люди начали валиться с ног от простуды и легочного кашля. Отец Флатис со Стефием делали, что могли, но при такой погоде и отсутствии нормальных условий, это приносило немного пользы.

Поднятие каменных блоков на вершину скалы стало настоящим испытанием — зачастую отсыревшие веревки с треском рвались и тогда огромные камни с грохотом неслись вниз, снося на своем пути строительные мостки и круша лестницы. Один из таких сорвавшихся блоков упал от работающих у подножья стены каменщиков на расстоянии локтя, окатив их фонтаном жидкой грязи. Беда была совсем рядом. Решив, что со стеной мы сделали все возможное и не стоит играть с жизнями строителей, я приказал прекратить ее возведение и сосредоточить все усилия над налаживанием быта поселения.

При ненастье, пещера стала настоящим спасением от непогоды для всего населения форта.

Братья мастера предложили светлую идею — отказаться от постройки общинного дома до весны и обустроить для жилья пещеру, благо там было достаточно места для всех нас. Гораздо проще возвести деревянные перегородки при уже имеющейся крыше над головой, чем возводить общинный дом начиная с фундамента. Осмотрев залитое водой и выглядевшее жалким основание общинного дома, я поморщившись махнул рукой и дал добро. Другого выбора не было. Пока мы отстроим стены, не говоря уже о крыше, большая часть людей умрет от болезней и царящего повсюду холода. А ведь это еще не зима.