Беглецы. Исход

— Прошу простить... Хьяма?

Вопросительно смотрю на неё, и дама согласно кивает в ответ.

— Я просто не знал, как к вам обращаться... Позвольте...

Я протягиваю руки к ней, женщина отшатывается от неожиданности:

— Вы чего?!

— Но, Хьяма, вы же не собираетесь сидеть за столом в верхней одежде? В конце концов, вас самой будет неудобно. А я могу заверить вас, что у меня в доме достаточно тепло. То, что вы не замёрзнете — точно.

Она мнётся, и когда я уже теряя терпение, сдёргиваю с неё это тяжеленное кожаное пальто, становится ясно, почему. На женщине толстый вязаный свитер пёстрой расцветки до середины бёдер, такие точно вязаные то ли колготки, то ли чулки. А вот положенной и типичной юбки до пола на ней не оказывается. Верхняя часть туалета выглядит на Хьяме настоящей мини, придавая ей вид моей современницы с Земли. Наверное, что-то такое отразилось на моём лице, что женщина перестаёт сопротивляться и удивлённо смотрит на меня.

— Что?

Я лихорадочно осматриваюсь по сторонам... А! Вот! Оно самое! На диване лежит её ремень. Тем более, что со своим оружием дама будет вести себя спокойнее.

— Позвольте...

Раз! Она удивлённо ощупывает кожу, подхватившую её талию и подчеркнувшую стройность и высокую грудь.

— Вы... Вы...

— Вы чудесно выглядите, Хьяма... Просто потрясающе...

На моём лице ничего, кроме восхищения её красотой и ностальгия по Новой Руси. Как давно я не видел девчонок в лёгких сарафанах! Не купался на пляжах Междуречья, не встречал сына с очередной подружкой или друзьями после дискотеки...

— Прошу вас, Хьяма.

Она бросает на меня беспомощный взгляд и послушно следует впереди меня. Двери открыты, женщина входит в зал и на мгновение замирает. А, чёрт! Надо было предупредить Аору и Юницу, чтобы ели у себя в гостевой!.. Слишком поздно. Обе дамы поднимаются при моём, точнее, нашем с госпожой комиссаршей появлении. Я молча выдвигаю стул для гостьи, дождавшись, когда та сядет, не зная, куда деть от смущения руки, устраиваюсь сам. Перехватив взгляд баронессы, метающийся с Хьямы на меня и обратно, негромко представляю:

— Дорогая, у нас в гостях — Хьяма Антирц, полномочный и чрезвычайный комиссар Совета Свободного Труда по иностранным делам.

Женщина вздрагивает, затем словно каменеет. Юница же напротив, ведёт себя по прежнему, даже робко улыбается мне. Я тоже отвечаю её улыбкой. Затем делаю знак Горну:

— Ещё один прибор.

Сола с Золкой торопливо несут приготовленную сразу при явлении непрошенной гостьи посуду и столовые принадлежности. Иногда мой мажордом очень догадлив. Хьяма удивлённо смотрит на появившуюся перед ней посуду, ложки, вилки, ножи с затупленными концами. Ну а в меня упираются взгляды семейства ун Ангриц. Ангриц... Антирц... Ан... Твою ж мать! Мадам из Океании! Только сейчас обращаю внимание на акцент в её речи, практически незаметный, но точно такой же, как у баронессы. Та то точно сообразила, что перед ней землячка! Можно гордиться — господа, организовавшие удачный переворот, никак не могли предположить, что я среди хаоса столицы найду океанку! Как же вовремя подвернулась мне баронесса с дочерью! И теперь я точно знаю, чьи уши торчат за восстанием рабочих! Нам раскладывают салаты, и мы, наконец, приступаем к трапезе. Моя гостья довольно неуверенно пользуется столовыми приборами. Но эта неловкость быстро проходит. Похоже, даме надо было только вспомнить. А я время от времени перевожу мгновенные взгляды с одной дамы за столом на другую, разыскивая общие черты. Они действительно похожи друг на друга чем-то неуловимым. Но похожи. И это подтверждает многое, если не всё из моих выводов. Итак, за спиной всех беспорядков стоит Океания. Ни много, и не мало. Но, чёрт возьми, до чего же они обе красивы! Что Хьяма, что Аора... Прямо глаза разбегаются... Первое. Второе. Кофе... Баронесса бросает на меня умоляющий взгляд, и я произношу:

— Дорогая, дочери пора спать...

— Д-да... Идём, Юница...

Девочка послушно поднимается из-за стола, мама кладёт ей руку на плечо и выводит из столовой. Хьяма чуть прищуренными глазами провожает пару. Но как только те выходят, сразу спрашивает, не прибегая к дипломатии:

— Где бы мы могли переговорить с вами, эрц? Без лишних ушей разумеется?

— Мой кабинет вас устроит?

Она кивает в знак согласия.

— Отлично. Только позвольте дать распоряжение на кухню. У меня есть привычка во время работы пить кофе.

— Кофе?

Она с недоумением смотрит на меня. Поясняю:

— Вы только что его пили, Хьяма. Или вам не понравилось? Могу приказать принести чего-нибудь другого на ваш выбор.

— Нет-нет. Я буду только рада...

Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж проходим по коридору и я открываю двери кабинета.

— Прошу.

Пропускаю даму вперёд. Она заходит, без всякого интереса смотрит на стоящий на столе ноутбук, провода. Не знаю, за что она его приняла, но интереса он у женщины не вызвал. Ничего общего с той аппаратурой, что сейчас в ходу на планете, тем более, совершенно незнакомого дизайны. Да ещё погасший экран в режиме ожидания...

— Выбирайте место, Хьяма. Сейчас дождёмся кофе, и можно будет пооткровенничать...

Она молча усаживается на диван, осматривается. Ну, здесь у меня типичный руский дизайн. Всё, как принято в лучших домах бывшей Империи. Может, за исключением ноутбука на столе, розеток, да радиаторов отопления. Негромкий стук в двери, появляется Сола.

— Ваш кофе, вша светлость.

Показываю на стол. Повариха быстро сгружает принесённое, и я разливаю напиток по чашкам. Беру первую, делаю первый глоток. Хьяма следует моему примеру, на мгновение прикрывая глаза от удовольствия. Моё угощение явно пришлось ей по вкусу. И тут она перехватывает мой взгляд, устремлённый на её длинные ноги безупречной формы, так откровенно обрисованные чулками плотной вязки. На лице появляется злое выражение, похоже, она собирается сказать какую то колкость, но спохватывается, что может испортить отношения с единственным( три раза ха-ха) иностранцем в Русии. К тому же я уверен, что господа в Океании сейчас носом роют землю, разыскивая Нуварру. Меня могли посчитать самозванцем из выдуманной страны. Но ни один самозванец не может владеть торговым кораблём, превышающим по величине и водоизмещению всё, что имеют самые могучие в этом мире государства...

— Вам нравится кофе, Хьяма?

Она кивает, но её глаза всё ещё злы.

— Я не собираюсь вас оскорблять, комиссар. Просто будучи одетой так вы напомнили мне мою Родину. У нас зимой многие дамы одевались так четыре года назад...

— Так?! Именно так?!

— Да. Колготки, простите, чулки. И свитер. И выглядели просто восхитительно. Вы ничуть не уступаете им в красоте, поэтому я ваш вид сейчас вызывает у меня всего лишь ностальгию по Родине. Я уже год не был дома...

— Но с вами же семья!

Удивляется она до глубины души. Я ликую — она приняла дам за моих жену и дочь. Что мне и требовалось на короткий момент, чтобы океанка не заподозрила того, что её личность раскрыта.

— Ах, это? Что вы... Это не жена. Это сестра.

Хьяма вздыхает с явным облегчением. У неё словно камень с души свалился...

— Я не женат.

Теперь во взгляде женщины появляется чисто женское любопытство, и я готов поклясться, что меня уже рассматривают в качестве потенциального мужа. Ну, на худой случай, любовника...

— А вы замужем, Хьяма?

Она едва заметно краснеет, потом с пафосом, правда, наигранным, выпаливает:

— Нет. Дело рабочей революции не дало мне времени на замужество.

— И вы не жалеете?

— О чём?!

— Что так и не вышли замуж?

Дама комиссар явно не понимает, к чему я веду этот разговор.

— Почему вас так волнует, свободна я, или нет?!

Её терпение лопается, и женщина буквально взрывается, подскочив на месте и наклонившись вперёд, одновременно сверля меня злым взглядом. Черчу ладонью волнистую линию в воздухе. Этот никогда не виданный здесь жест заставляет даму застыть на мгновение, потом прийти в себя. Она снова опускает роскошную попку на плюш дивана. Судорожный глоток из чашки. Ну, что, Миха, Богам — Слава?

— Да потому, Хьяма, что я сейчас очень серьёзно размышляю над тем, чтобы сделать вам предложение. Руки и сердца.

Её рука вздрагивает, напиток проливается на колени. Женщина ахает от боли — кофе ещё кипяток. Это приводит её в чувство.

— Вы сумасшедший?!

— Сумасшедший никогда бы не стал дипломатом.

— Нет, вы точно сошли с ума! Сказать такое женщине, которую видите первый...

— Второй, Хьяма. Второй.

Поправляю я её. Комиссар спохватывается и поправляется:

— Да. Второй раз в жизни. Эрц! Вы смеётесь надо мной?!

Отрицательно качаю головой.

— Ничуть.

— Но вы же ничего обо мне не знаете!

— И не хочу знать. Потому что если вы дадите согласие стать моей женой, то всё, что было в прошлом, исчезнет без следа.

Она смотрит на меня, не силах разобраться. Моё лицо неподвижно. Совершенно. Словно маска.

— Н-нет...

— Нет?

— Нет.

Второй раз она произносит короткое слово уже твёрже.

— Жаль. Честное слово, жаль, Хьяма. Тогда, может, перейдём к делу? Зачем вы прибыли ко мне?

Внезапно земля вздрагивает. Громовой удар заставляет тоненько зазвенеть стёкла, ощутить толчок. Комиссар подскакивает, испуганно глядя на меня:

— Что это?

Я улыбаюсь:

— Судя по звуку — большой калибр. Если я правильно понял — фронтовики прибыли...

— Я... Я...

— Поздно, Хьяма. Моё предложение аннулируется.

— К-как?!

Вместо ответа машу рукой с зажатой пальцах самопиской, и женщина вдруг валится на ковёр, словно её ударили по голове. Небольшой дротик с нейротоксином, вызывающим потерю сознания на несколько часов, вонзается ей в шею. Придётся пока подержать её в подвале. Резидент океанской разведки нам пригодится...

Глава 16.

Отношу тушку в подвал, запираю в специальной камере, предназначенной именно для таких случаев, не забыв предварительно одеть на запястья и тонкие лодыжки пластиковые хомуты. Вряд ли у Хьямы хватит сил разорвать их. Но на всякий случай, страхуюсь — тонкое кольцо ножных кандалов, цепь от которых уходит в стену. Металл тонкий, но очень прочный. Выдержит и не такое. А теперь срочно наверх, на чердак. Посмотрим, что там творится... В общей зале меня встречают все — слуги, баронесса, и Юница. Она бросается ко мне, обнимает, что для меня, вообще то, неожиданное. Поднимает испуганное личико, залитое слезами. Вот же... Не могу переносить две вещи на свете — когда плачут дети, и когда предают. Ласково глажу девочку по мягким волосам:

— Не бойся. Ничего плохого не случится.

Перевожу взгляд на Горна:

— Все в подвал. Быстро.

Мажордом кивает, подхватывает служанок за руки и тащит на кухню — вход там. Остальные бегут следом, ну а я торопливо взбираюсь на самый верх и открываю амбразуры для осмотра. Однако, весело... В той стороне, откуда должны появится фронтовики, вспышки разрывов, пожары, похоже, что там жарко. Особенно мощный взрыв. Настоящий огненный шар, из которого разлетаются искры, словно огромный фейерверк. Похоже, попали в склад боеприпасов... Спохватываюсь, нажимаю кнопку — с лёгким гулом рольставни запечатывают все окна наглухо. Хоть от шальных осколков уберегут. Металл крыши проложен кевларовым полотном, так что тут более-менее безопасно. Вспышки всё чаще, земля непрестанно дрожит, но по городу пока не стреляют. Вся битва идёт там, где рабочие должны были построить укрепрайон и куда угнали аристократов... Что мне не нравится, так это то, что уже тридцать минут взрывы происходят на одном месте. Огонь не переносится. А это означает, что либо укрепления слишком мощные, и их не могут проломить, либо... Что этот огонь ведёт артиллерия рабочих. По наступающим. Эх, хотя бы одним глазком взглянуть на поле боя — сразу бы всё стало ясным. Внезапно снаряд с журчанием проходит прямо над крышей моего особняка. Мощный разрыв где-то на территории дровяных складов... По спине пробегает противный холодок. Но потом осознаю, что это случайность. Скорее всего, шальной. Во всяком случае, больше такого не повторяется. И, кстати, накал стрельбы начинает спадать... Частота вспышек падает, и рваные облака, выхватываемые разрывами, меньше отсвечивают на небе. Боеприпасы кончаются? Удивительно, что у фронтовиков они вообще есть! К тому же били тяжёлые орудия. А по моим данным у Совета всего одна батарея двухсоток, или пять штук. Тут же бьют даже не они. Скорее всего, осадные жерла не меньше четырёхсот миллиметров калибром. И — минимум штук двадцать. Если не больше. Никак не могу понять, кто же там воюет? Боевые части врдя ли могли притащить с собой столько монстров, учитывая их запредельные габариты и вес. Даже по железной дороге. Потому что под каждую такую мортиру требуется минимум пять платформ. Или я недооцениваю опытных солдат? Стоп! А это что?! Плотная колонна вооружённых людей переходит площадь. На глаз их не меньше пяти-пяти с половиной сотен. Мрачная решимость идущих просто ощущается физически. Не различимого в темноте цвета флаг над их головами. Подкрепление, срочно перебрасываемое к линии боевого столкновения? Похоже. Очень похоже. Ого! Это первая ласточка, оказывается. Следом тарахтят неуклюжие броневики, представляющие из себя обшитые бронёй обычные коммерческие грузовики с установленными в кузовах полевыми пушками. Их много. Четыре десятка. По местным временам колоссальная сила. Впрочем, надеюсь, что перерытому воронками полю они вряд ли пройдут, потому что замечаю в окуляры, как просели их рессоры. А если ещё и начнут стрелять... Подвеска вряд ли выдержит... Впрочем, это покажет реальный бой. И опять марширующие отряды вооружённых рабочих. Некоторые поют странную песню, но я не могу разобрать слова, за дальностью расстояния. Только обрывки. Да и не надо это мне... Отряды выдвигаются один за одним. Если я не сбился о счёта или не ошибся — минимум пятьдесят тысяч человек, полсотни орудий полевого калибра, десяток тяжёлых гаубиц, и сорок блиндированных грузовиков. Не считая десятка простых санитарных карет, украшенных знаком красного круга, означающим здесь то, что у нас красный крест... Канонада на прежнем месте практически утихла. Лишь изредка вздрагивает земля, да вспышки где-то там, далеко. Километрах в десяти от города... Подавляю зевок. Ого! Да уже светает... Поспать бы... Интересно, как там Хьяма? Очнулась? По идее пора бы... Закрываю амбразуры, спускаюсь вниз. Сначала, в кабинет. Ноутбук докладывает, что интенсивность радиообмена возросла на несколько порядков. Понятное дело, раз началось...

— Брум вызывает город. Брум вызывает город.

Метрополия откликается сразу.

— Фронтовики атакуют столицу. Пока безуспешно. Совет Свободного Труда перебрасывает подкрепления на линию столкновения. По моим данным, у военных острая нехватка боеприпасов.

— Вас понял, Брум. Что-нибудь ещё?

— Да. В перевороте замешаны власти Океании. Во всяком случае, ключевые посты в Совете по моим данным занимают выходцы из этой страны.

— Что?!