Пушкарёва отвернулась и снова взглянула на себя в зеркало — улыбка стёрлась, а в глазах горечь.
Что там Анна Павловна говорила? "На него все женщины заглядываются". Тогда Катя решила не прислушиваться к её словам, они показались ей чем-то несущественным, неважным... Какая ревность? У них же договор, продуманный и детально обговорённый. Правда, о супружеской верности разговор не заходил, у Кати даже мысли подобной не возникало... До этого момента. А ведь у неё на самом деле красивый муж и он привлекает женское внимание. А она... стесняется зайти в дорогой магазин, считая, что ей здесь не место.
Женский смех за спиной сильно раздражал и заставлял затаить дыхание, в надежде расслышать, что говорит Андрей девушке. Ладони вспотели, и Катя незаметно вытерла их о джинсы.
— Вам нравится эта модель? — вторгся в её мысли чужой голос. Катя очнулась, посмотрела на девушку и едва заметно кивнула. Интерес к выбору сапог, который так увлёк ещё несколько минут назад, сошёл на нет.
— Я хочу вам предложить ещё одну модель. Посмотрите, здесь очень оригинальная пряжка...
Катя девушку перебила, на секунду позабыв о вежливости:
— Не нужно. — Повернулась и громко сказала, обращаясь к мужу: — Андрей, я хочу эти!
Её тону он слегка удивился, Катя заметила, как изогнулась его бровь, но тут же заулыбался и шагнул к ней.
— Очень хорошо, — сказал Жданов, оценив её выбор.
На девушку он больше не взглянул. Катя внимательно наблюдала за мужем: как он расплачивался у кассы, как забирал у продавщицы пакет с фирменным логотипом — и вот уже идёт к ней. Легко приобнял за талию, и Катя шагнула к выходу, повинуясь руке мужа, а сама быстро оглянулась на девушку, которая чем-то сумела привлечь внимание Андрея. Встретила едкий, насмешливый взгляд и тут же отвернулась. И не поняла, отчего на душе стало легче. Кажется, всё наоборот плохо, а она вздохнула свободнее и сама взяла мужа под руку.
— Ты торопишься? — спросила она, заметив, что Андрей снова посмотрел на часы.
— Да, боюсь, с обедом ничего не получится. Не обидишься?
— Нет, конечно. Но ты же, наверное, голодный.
Жданов улыбнулся, освободил свой локоть от руки жены и обнял Катю за плечи.
— А я вечера жду. Что ты мне там обещала?
Катя рассмеялась.
— Вкусное.
— Вкусное?
— По крайней мере, я очень постараюсь, — пообещала она.
И почему ей так запомнилась его улыбка, предназначенная другой женщине? Пусть ничего незначащая, но её всё равно задела. Пока шли к стоянке такси, Катя украдкой посматривала на мужа, разглядывала его, пытаясь угадать, о чём он может сейчас думать. Легонько пошевелила пальцами, а Андрей покрепче перехватил её ладонь, и Катя улыбнулась в сторону.
— Точно не обиделась?
Она покачала головой, уворачиваясь от его взгляда. Смотреть в его насмешливые глаза, терпения не хватало. Андрей открыл заднюю дверь такси, положил пакет с покупкой на заднее сидение, а потом притянул жену к себе.
— Какая-то ты загадочная, Катерина. В чём дело?
Катя удивлённо посмотрела, но сама понимала, что удивление переигрывает, а Жданов и вовсе рассмеялся.
— Ты торопился, — напомнила она, пытаясь расцепить его руки на своей талии. А когда выбилась из сил, шёпотом попросила: — Отпусти, люди смотрят.
Андрей несколько долгих секунд смотрел на неё, а она всё так же смешно отворачивалась, смотрела куда-то в сторону, куда угодно, только не на него. Потом быстро наклонился, глянул на водителя, который терпеливо ждал, когда же они, наконец, расстанутся, и можно будет ехать.
Андрей снова посмотрел на жену и решил её поддразнить.
— Кто смотрит?
Она рассмеялась и попыталась его оттолкнуть. Ну как — попыталась? Легко толкнула его кулачком в грудь, но от поцелуя уворачиваться не стала. Провела ладонью по щеке Андрея.
— Пока? — прошептал он.
Она кивнула и села в машину. А потом глядела в окно и даже рукой ему помахала, потому что он стоял и внимательно смотрел вслед такси, и будто бы никуда не торопился. Когда машина выехала со стоянки, Катя повернулась на сидении и стала смотреть в заднее стекло. Андрей шёл к машине уверенной походкой, а Катя вдруг с удивлением подумала, что это — её муж. Скоро месяц, как они женаты, а она ещё только начинает привыкать к этой мысли.
— Девушка, вам радио не помешает?
Развернулась на сидении, закусила губу, чтобы не разулыбаться совершенно глупо, и покачала головой.
— Нет.
Родители при виде её удивлённо переглянулись.
— Что с тобой?
— А что?
— Не знаю, — нахмурился отец. — Странная какая-то. Чего ты улыбаешься?
— Просто настроение хорошее. Пап, я тебе таблетки купила от давления.
Пушкарёв выглядел немного сконфуженным.
— Зачем? Я сам бы купил. Деньги тратишь...
— Да ничего я не трачу, деньги у нас есть. Я в магазин ходила, заодно и в аптеку зашла.
— Ты с Андреем ходила? Я видела, вы вместе уезжали.
Катя рассказала про курсы, хотела похвастаться обновкой, но промолчала, когда поняла, что отец от её рассказа почему-то не в восторге.
— Папа, ну что ты хмуришься? У нас всё хорошо.
Елена Александровна взглянула на мужа, а потом махнула на него рукой.
— Не обращай внимания, — сказала она, обращаясь к дочери. — Просто до сих пор привыкнуть не может, что ты выросла. И из-под его крыла вылетела. Не ты о ней теперь заботишься, не ты, — улыбаясь, проговорила она, погладив мужа по плечу.
— А я разве что говорю? — сказал он, отворачиваясь к телевизору.
Воспользовавшись моментом, Катя быстро поцеловала отца в щёку и выскользнула из кухни. А выходя из квартиры родителей, столкнулась с Зорькиным.
— Вот тебя-то я и ищу, — начал он с ходу и пошёл за подругой вниз по лестнице.
— Мне тебя кормить нечем, — сразу предупредила она. — Я только ещё собираюсь ужин готовить.
— В плане питания я на тебя никогда и не надеялся, Пушкарёва, — фыркнул он, разуваясь в прихожей. Сунул ноги в тапочки Жданова и пошлёпал в комнату следом за Катей. — Ты лучше посмотри, что я тебе принёс. Кать, ты где?
— Да здесь я, — отозвалась она, выглядывая из спальни. — Мне переодеться надо, подожди.
Зорькин послушно сел на диван и начал оглядываться. Потом посмотрел на домашние тапки на своих ногах, которые были велики ему на пару размеров, и задумчиво позвал:
— Кать.
— Что? — откликнулась она.
— Может расскажешь?
— Что? — Катя вышла из спальни и на друга посмотрела непонимающе.
— Про жизнь свою... новую. Ты же мне теперь ничего не рассказываешь.
— А что рассказать? У меня всё хорошо.
— Ты уверена?
— Коль, да что тебе нужно? — разозлилась она. — Ты можешь прямо сказать?
— Да я и так говорю прямо. Расскажи мне о том, как ты живёшь. Твоего "хорошо" — мало.
Она сложила руки на груди и нахмурилась.
— Не понимаю. Тебя родители попросили, что ли?
Колька тут же отвернулся и загрустил, а Катя подошла ближе.
— И о чём попросили?
— Но ты им тоже ничего не рассказываешь, — не стал больше таиться Зорькин. — Они волнуются.
— А когда замуж меня выдавали — не волновались?
— А вот этого я не знаю, Пушкарёва, я не родитель. Но ты ведь, правда, ничего не рассказываешь!
— Да что я должна рассказывать им? Я за день по пять раз к ним поднимаюсь, и всё со мной в порядке.
— Ну, ладно, не кричи... Это ты им всё скажешь, но я-то знаю.
— Что?
— Что ты замуж вышла совсем не по той причине, которую им озвучила. Ну, не верю я в вашу... с мужем твоим, внезапную любовь. С чего бы это?
— Коля, тебя это не касается.
Он фыркнул и свернул журнал, который держал в руках, в трубочку. И на Катю через эту самую трубочку посмотрел.
— Не думаю, что тебе бы пришло в голову выходить за него замуж, даже если ты с ним и переспала разок.
Катя тут же вспыхнула, от этого разозлилась, отняла у Зорькина журнал, и стукнула Кольку им по голове. Тот рассмеялся и потёр ушибленное место.
— Что? Я не прав?
— Психолог фигов.
Колька только плечами пожал.
— Оставь моего мужа в покое. У меня хороший муж.
— Правда?
— Да.
Зорькин развалился на диване и улыбнулся.
— Ну, раз так...
Глядя на его хитрую физиономию, Катя погрозила ему свёрнутым в трубочку журналом.
— Я даже думать не хочу о том, что у тебя на уме!
Кинула в него журналом и вышла из комнаты. Забрала из прихожей пакеты с продуктами и ушла на кухню. Вскоре там появился Зорькин, сел за стол и снова принялся оглядываться.
— А кем он работает, Кать?
— У него своя фирма, — тут же ответила она и замолчала, уловив в своём тоне хвалебные нотки. Ей самой это показалось странным, и Катя поспешила исправиться: — То есть, у них с другом.
— И что? Доходный бизнес?
— А что тебя удивляет?
— Да ничего меня не удивляет. Просто любопытно. Вот например, если он хорошо зарабатывает, то почему жильё не купит? Всё снимает... это не солидно. К тому же, он теперь семейный человек.
Катя закрыла холодильник, обернулась и на друга поглядела с вызовом.
— А мне любопытно — почему ты сидишь здесь? Ты же на работе должен быть?
— А у меня выходной.
— Какая-то странная у тебя работа, с выходными на неделе.
— Не придирайся к словам, пожалуйста, — усмехнулся он. — Хочешь, чтобы я ушёл?
— Я хочу, чтобы ты не задавал мне дурацкие вопросы!
— Да никакие они не дурацкие. Думаешь, я не понимаю, что ты замуж выскочила из-за Старкова? И, по-моему, это глупо.
Катя аккуратно выставила на стол банки с консервированным горошком и кукурузой, а потом подняла на друга глаза.
— Это неправда.
— Мне-то не ври. Думаешь, я не знаю, что он женится?
— Откуда знаешь?
— Да все уже знают... Светка мне сказала. А я знаю, что ты к нему на свидания бегала в последнее время. Ведь бегала?
— Отстань.
— Кать.
— Коль, ну что тебе нужно?
— А ты Андрею про Старкова сказала? Он в курсе твоей великой любви?
— Он в курсе, успокойся.
Колька вытаращил на неё глаза.
— Да ладно...
Катя взяла в руку банку с горошком и на друга замахнулась.
— А если ты кому-нибудь скажешь...
— Да ты что! Первый день знакомы, что ли?.. И он на тебе всё равно женился?
— Коль, это тебя уже не касается. У нас с Андреем всё хорошо. — Помолчала, а потом призналась: — Намного лучше, чем я ожидала... То есть, я такого даже не ожидала.
Зорькин оценил появившись на её щеках румянец и хмыкнул.
— Ещё бы... Он, наверняка, умеет очаровывать женщин. Единственное, чего я не понимаю — что он в тебе нашёл?
— Я сейчас обижусь, — предупредила его Катя.
— Да ладно тебе... сама всё понимаешь.
Катя вдруг заметно опечалилась, и устало опустилась на стул.
— Понимаю. Мы когда вместе куда-нибудь выходим, я себя рядом с ним гадким утёнком чувствую. А сегодня в магазине такое было...
— Что?
Пушкарёва подумала, а потом рассказала другу об инциденте с продавщицей, которая об её мужа чуть глаза не сломала. Колька выслушал и покачал головой.
— И ты этому удивляешься?
— Да нет, чего мне удивляться? Просто неприятно было... очень.
— А ему ты об этом сказала?
— С ума сошёл? Что я ему должна была сказать?
Зорькин плечами передёрнул.
— Что ревнуешь.
А Катя приоткрыла рот, глядя на него изумлённо.
— Я — что?
— Ревнуешь. Разве нет?
— Нет, конечно!
— Ну да, — насмешливо скривился Коля, — а ты теперь будешь сидеть дома и, как примерная жена, ждать, когда он вернётся с мамонтом. И ни в жизнь не спросишь, где он этого мамонта добыл — на охоте или в близлежайшем магазине!
Катя кинула в него веточкой петрушки.
— Ненавижу, когда ты такой!
— Между прочим, я серьёзно. Я тебе вот показать принёс... Куда ты журнал дела?
— Какой журнал?
— Которым меня по голове лупила! Где?
— На подоконнике лежит.
Зорькин схватил журнал и принялся его листать.
— Сейчас я тебе покажу!..
Катя снисходительно на него посмотрела и начала убирать оставшиеся на столе продукты в холодильник.
— Вот, смотри!
Она обернулась, поправила очки и взглянула на страницу журнала.
— Что?
— Ох, Катерина!.. Вот, твоя модель телефона. Который тебе муж, якобы, подарил.
— Почему — якобы? — удивилась Катя.
— А ты посмотри сама. На цену внимание обрати...
Катя положила журнал на стол и разгладила страницу, которая упорно заворачивалась в трубочку. Пробежала глазами, и удивлённо выдохнула:
— Сколько?
— Вот-вот, — закивал довольный собой Зорькин. — Я как увидел — сам обалдел.
— Мамочки... — Катя снова опустилась на стул и беспомощно на Кольку посмотрела. — Он что, с ума сошёл?
— Откуда мне знать? Это же твой муж. Поэтому я и спрашиваю — сколько он зарабатывает.
— Да откуда же я знаю? Андрей сам деньгами распоряжается. Мне даёт сколько надо... Много даёт, и говорит — не экономь.
Колька подпёр голову рукой, в задумчивости обвёл взглядом стол, подобрал веточку петрушки, которая совсем недавно летела в него, и сжевал.
— Слушай, Кать, а может он бандит какой?
— Ты кино пересмотрел?
— Почему? Всякое бывает... Ну, вот что ты про него знаешь?
— Да всё я про него знаю! — рассердилась она. — У него своя фирма, он долго жил в Европе, поэтому друзей у него здесь практически нет. И родители его живут в Европе, их фотография у нас на полке стоит, между прочим! И мама у него красивая, и он её любит! Вот ты свою маму "мамулей" называешь? А он называет! Я же слышала, как он с ней разговаривает!
— А ты с ней разговаривала?
Катя стушевалась.
— О чём я с ней буду говорить? "Здравствуйте, меня зовут Катя, я ваша невестка, давайте познакомимся по телефону?". Я так не могу... А она знаешь какая?
— Какая? — съязвил Зорькин.
— Красивая! Такая элегантная, как королева! Что я ей скажу? А Андрей... он мне приветы от неё передаёт, каждый раз. Вот так вот. И никакой он не бандит, и прекрати наговаривать на моего мужа!
Колька протяжно вздохнул и вытащил из вазочки конфету.
— Хорошо бы... А то обидно будет. А как же Старков?
— Да никак! Он меня больше не интересует!
— Ой, помнится, такое я уже слышал.
— Отстань.
— Кать, а муж у тебя ревнивый?
— Нет!
— Ты уверена?
— Хочешь, покажу тебе сапоги? Знаешь, какие красивые? У меня никогда таких не было. Из какой-то коллекции... я название не запомнила.
— Дорогие, наверное, да?
Катя с трудом перевела дыхание, сжала руки в кулаки, а потом достала из пакета две луковицы и положила перед Зорькиным. Дала нож и разделочную доску.
— Вот, режь, и замолчи, наконец.
— А почему я лук режу?
— Потому что я так решила. Или можешь идти домой.
Он что-то недовольно забормотал себе под нос, но взял нож и начал чистить луковицу.
Зорькин столько ей умудрился наговорить, что всё настроение готовить у Кати пропало на корню. Остановилась у окна, посмотрела на улицу, и попыталась собраться с мыслями. И тут же на себя разозлилась. С мыслями собраться, настроиться? Кому какое дело до её настроения? Через несколько часов с работы придёт муж, голодный, и его должен ждать вкусный ужин и жена в хорошем настроении, которая выслушает и улыбнётся лишний раз, просто так, чтобы сделать ему приятно...
