вавилон 5

была покрыта грязью, ей отчаянно хотелось вымыться, а под ногтями накопилось

столько грязи, что ей казалось, что она никогда их больше не вычистит, даже

если ей представится такая возможность.

Она прижалась к углу здания, пытаясь решить, чем ей заняться в этом

мире. А потом услышала чей-то громкий кашель. Обернувшись, она увидела

худощавого мужчину среднего роста, с коротко подстриженными волосами и

крайне распутным видом. Он осклабился, глядя на нее, и она увидела, как с

правой стороны в его рту сверкнул золотой зуб.

— Сколько? — спросил он.

— Что? — она уставилась на него.

— Сколько ты берешь за свои услуги? — и он снова кашлянул. Из его груди

раздался отвратительный хрип.

Она все еще не понимала... но потом до нее дошло.

— О. Нет-нет, я не... Я этим не занимаюсь.

— О, а я думаю, что занимаешься. Или займешься.

Ей показалось, что он видит ее насквозь, пожирая ее глазами. От этого

она почувствовала себя грязной. Она плотнее запахнула свои оборванные

одежды, но потом он подошел ближе и внезапно оказался почти рядом.

— Если тебя отмыть, то ты будешь выглядеть вполне сносно, — продолжал

он, — Ты молода. Насколько ты опытная? До какого уровня можешь подняться? До

третьего? Четвертого?

— Убирайся прочь! — в ярости сказала она, оттолкнув его. Он слегка

пошатнулся, а потом внезапно шагнул вперед и толкнул ее в спину. Это

заставило Сенну потерять равновесие. Она упала, сильно ударившись о землю.

Прохожие, спешившие по своим делам, в основном, нелегальным, даже не

замедлили своего движения.

— Не стой здесь, дорогуша, если не хочешь во что-либо влипнуть, —

сказал ей мужчина.

А потом кто-то подошел сзади и произнес спокойным размеренным и

сдержанным голосом:

— Полагаю, юная леди хочет, чтобы вы убрались от нее прочь. Лучше вам

сделать так, как она вам сказала, и уйти подобру-поздорову.

Сенна в изумлении сглотнула, увидев вновь прибывшего. Но ее обидчик

даже не оглянулся.

— Да ну? А что, кто-то умер, не послушав вас?

— Картажье. А потом — регент.

Что-то в этом голосе заставило мужчину медленно обернуться и взглянуть

на того, кто к нему обращался. Он уставился на очень знакомое лицо, и его

спина напряглась, а ноги чуть задрожали.

Лондо Моллари, облаченный в очень простую одежду, не привлекающую

постороннего внимания, продолжал:

— Если вы хотите быть следующим, я могу это устроить.

Он щелкнул пальцами, и с двух сторон к нему подошли двое. Хотя они

походили друг на друга своей незапоминающейся одеждой, по их взглядам и

поведению было ясно, что это его телохранители. Они одновременно распахнули

свою одежду, чуть обнажив рукоятки спрятанных под ней пистолетов. Более

того, у каждого висел на поясе довольно опасного вида кинжал.

Мужчина, приставший к Сенне, немедленно отступил, теперь его ноги

тряслись так сильно, что он с трудом мог стоять.

— Ве... ве... ва...

— Ваше Величество, полагаю, именно это ты хотел сказать? — холодно

произнес Лондо, — Тебе лучше заняться своими делами.

— Да. Да... несомненно, — сказал мужчина, а потом бросился бежать с

такой скоростью, будто у него под ногами горела земля.

Лондо наблюдал за ним с выражением странного удовлетворения на лице, а

потом повернулся к Сенне.

Сенна никак не могла поверить в происходящее. Лондо протянул ей руку, и

лишь теперь она осознала, что все еще лежит на земле.

— Ну? — спросил он, — Ты позволишь мне помочь тебе? Или ты опять

собираешься запустить в мою голову камнем?

Она вцепилась в его руку и встала на ноги, отряхиваясь от пыли.

— Как... как вы узнали о том, где я?

Он пожал плечами, как будто это было обычным делом.

— Императору многое подвластно, моя дорогая. Пойдем, — он поманил ее, —

Давай немного прогуляемся.

— Ваше Величество, — тихо произнес один из телохранителей,

подозрительно оглядываясь, — Пожалуй, здесь не стоит задерживаться. С точки

зрения безопасности...

— Неужели самая могущественная персона на планете является одновременно

и самой беспомощной? — спросил Лондо, — Любой центаврианин, знатный или нет,

имеет свободу передвижения. Разве я исключение? Это мой народ. И я хочу быть

среди них. Пойдем, Сенна, — и он пошел вперед.

Она замешкалась, и Лондо снова повернулся к ней и поманил ее за собой.

На сей раз она последовала за ним.

Они шли по улице, и различные прохожие узнавали его, выражая разную

степень удивления. Двое высказали откровенное презрение. Но Лондо просто не

обращал ни на кого внимания, как будто он являлся одним из них, но, в то же

время, был от них далеко.

— Я... не думала, что снова увижу вас, Ваше Величество, — сказала

Сенна, обращаясь к нему, — После... после...

— После того, как ты нарушила мое уединение?

— Я ... не хотела...

Он покачал пальцем.

— Не говори так. Не думай, что можешь меня обмануть. Я достаточно долго

общался со своими женами, чтобы узнать, как думают женщины. Ты сделала

именно то, что намеревалась сделать.

— Но я думала, что вы пишете историческую книгу. Что вы все равно

опубликовали бы ее. Я не знала, что то, о чем вы писали, столь личное, столь

сокровенное...

— Это, несомненно, история. Но это будет опубликовано только после моей

смерти. Когда меня не станет, — и он пожал плечами, — будет уже неважно, что

народу узнает мои самые сокровенные чувства и мысли.

— Если бы народ узнал это, Ваше Величество, то они... — тут ее голос

сорвался.

Он с интересом посмотрел на нее.

— И что они?

— То они бы стали думать лучше о будущем Примы Центавра, — сказала

она, — Возможно, они бы стали лучше думать и о себе. Я... Ваше Величество,

недавно я поняла, что совсем вас не знаю. Если я, которая некоторое время

жила во дворце, так и не узнала вас... то кто же вас знает?

— Тимов, — грустно сказал Лондо, — Если кто и знает меня, так это она.

Это моя первая жена. Моя самая маленькая жена. Самая шумная жена. Не самая

опасная, нет... ею была Мэриел. Но Тимов, она была...

— Она умерла?

— Нет. Она поклялась, что переживет меня. Она не доставит мне

удовольствия, представ перед Великим Создателем раньше меня, — он махнул

рукой, — Не стоит о ней говорить. Почему ты решила сбежать?

Он тронул ее за локоть, повернув к себе лицом.

— Я был зол на тебя. Я на тебя наорал. Вот все, с чем ты тогда

столкнулась ... и это тебя так напугало? Дитя мое, если за все время,

проведенное во дворце, ты совершила только одну оплошность, то это должно

было поднять твой уровень сопротивляемости до такой степени, чтобы ты меня

не боялась. В галактике есть ужасные вещи, Сенна. Вещи столь чудовищные и

злые, столь темные, что повергают в трепет одним своим видом, при взгляде им

в глаз... в глаза, — быстро поправился он, хотя она не поняла, почему, —

Если ты хочешь быть хозяйкой своей судьбы, то ты не должна столь легко

терять присутствие духа от такого пустяка, как вопли старика.

— Вы вовсе не старик, Ваше Величество.

— Ну, старший по возрасту, если это тебя устраивает. Когда на тебя

кричит старший, — он запнулся, а потом пытливо спросил: — И как много тебе

удалось прочитать? Откуда ты начала, с какого места?

— От вашего ужина с Деленн и Шериданом.

— И больше ничего не читала?

Она так убедительно помотала головой, что другой, возможно, не

усомнился бы в ее искренности.

— Нет, Ваше Величество. Больше ничего. Но в чем дело? Разве там было

что-то такое, чего мне нельзя было читать?

— Ты вообще не должна была это читать, — спокойно сказал он, но ей

показалось, что он заметно расслабился, — Это... мои первые наброски. Ничего

больше. То, что я написал на этих страницах — это мои личные мысли. Но,

когда я буду готовить эту рукопись к публикации, то сделаю ее более...

подобающей для императора. Менее компрометирующей меня с точки зрения

политики, понимаешь?

— Я... думаю, что да, Ваше Величество. Это просто...

— Что?

— Ничего.

— Нет, — жестко сказал он, — Ты не должна так при мне поступать, Сенна.

Ты не должна начинать свою мысль, высказывая ее вслух, а потом пытаться

вернуть назад свои слова. Закончи свою мысль.

— Я... просто не хотела задевать ваши чувства, император.

Лондо презрительно хмыкнул.

— Ты не в силах задеть мои чувства, Сенна. Поверь мне. Так что... — и

он выжидающе посмотрел на нее.

— Ну, просто... когда вы выхватили у меня эту книгу, вы показались мне

не только рассерженным, но и... испуганным. По крайней мере, мне так

показалось. Вы боялись, что я прочитала то, что не должна была читать.

— Просто это было совпадение, — беспечно сказал он, — Я, если можно так

сказать, видел "неприятные" сны, а когда проснулся, испуганный и

дезориентированный, то увидел тебя. Возможно, в моих глазах был страх. В

моей голове все перемешалось. Но ты не должна была много прочесть к тому

моменту, как я увидел тебя.

Это объяснение звучало очень убедительно. И ей хотелось в это поверить.

Она хотела вернуться во дворец, потому что, если честно, там она чувствовала

себя удобнее. Она стала считать это место своим домом. Да, там были те, кого

она считала неприятными и даже несколько пугающими. Но подобные личности

будут ей попадаться везде. И Сенна также чувствовала, что она почему-то

нужна Лондо. Нет, это не было чем-то вроде романтического увлечения. Она не

думала, что это входило в его планы. Сенна была совершенно уверена в том,

что он даже не будет подталкивать ее к этому, потому что она была слишком

молода, к тому же, он уважал ее покойного отца. Она была уверена в том, что

Лондо это совершенно не привлекает.

— Было ли там еще что-нибудь, — медленно произнес Лондо, — что

показалось тебе подозрительным или непонятным? Теперь ты можешь мне об этом

сказать, Сенна.

— Ну, — сказала она, — из того, что мне удалось прочитать в этой

книге... мне показалось, будто у вас есть какая-то великая тайна, которую вы

таите в себе. Там были такие странные фразы, и мне показалось, будто за вами

все время следили, и что вы об этом знали.

Он кивнул.

— Верно подмечено. Это оттого, что ты не читала ранних частей

произведения... Секрет...

Тут в них врезался мужчина. На нем была серая мантия с капюшоном,

казалось, он очень торопился по своим делам. Поэтому он буквально налетел на

Лондо. Охрана, напрягшись, немедленно шагнула вперед, и Сенна не могла их

осуждать за это, ибо в таких инцидентах легко можно скрыть удар ножом. На

мгновение мужчина посмотрел на Сенну и улыбнулся. Она не смогла как следует

его разглядеть, но заметила, что он был очень красив. А потом он исчез в

толпе... толпе, которая постепенно становилась все плотнее, потому что весть

о присутствии здесь императора уже разлетелась по всей Гехане.

Охранники немного расслабились, но по-прежнему не спускали

подозрительных глаз с толпы.

— Секрет, — продолжил Лондо, — в том, что ты уже знаешь. Рано или

поздно Приме Центавра суждено снова занять свое место в структуре власти

галактики. Если мне и доведется снова встретиться с Шериданом, то мы будем

врагами... Было время... Я не чувствовал подобного с тех пор...

Его голос сорвался.

— С тех пор, как, Ваше Величество?

— С тех пор, как я организовал военное нападение на Нарн, — ответил

Лондо, — Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что это был первый

удар, нанесенный Примой Центавра во время настойчивых попыток уничтожить

Нарн. Когда атака уже началась, но еще никто об этом не знал... посол Нарна

на Вавилоне 5, некий Г'Кар, угостил меня выпивкой, пожал мне руку в знак

дружбы и произнес тост за наше лучшее будущее. Он не знал о том, что

случилось, а я знал. Из-за этого я чувствовал себя отвратительно. И ощущаю

подобное до сих пор. Иногда, Сенна, ты смотришь на врага и думаешь, что,

возможно, все было бы иначе, если бы ты и он были бы друзьями.

На самом деле, я действительно с ними дружил. Я оглядываюсь назад, на

те дни, и мне кажется, будто это была чья-то другая жизнь. Я не понимал...

каким я был тогда счастливым. Все, что я тогда чувствовал, это недовольство.

Оно росло во мне, пока не превратилось в нечто иное. Тогда я гневно говорил

о том, какой раньше была Прима Центавра, я весь пылал. И вот что интересно,

Сенна: после того, как этот пыл проходит, то обычно во рту остается привкус

пепла.

— Но тогда... зачем снова идти по той же дороге? Если это не принесло

вам ничего, кроме несчастий...

— Потому что это нужно народу. Сенна. Народу нужно во что-нибудь

верить. Прежнему поколению это вряд ли было бы нужно, ибо они уже не помнили

о прежнем величии республики, о том, как приятно наводить страх на

галактику. Но нынешнее поколение центавриан успело войти во вкус. Они знают,

что такое — быть захватчиками. Они познали вкус крови, Сенна. Они

попробовали мяса. И не думали, что им придется снова стать вегетарианцами. И

все-таки... времена меняются.

— Как? Как все это изменится?

— Потому что, — осуждающе сказал он, — те, кто раньше правили Примой

Центавра, были или могущественными безумцами или сумасбродами, или и теми и

другими одновременно. Они не видели очень важной вещи: народа. Народ всегда

должен быть превыше всего, Сенна. Всегда, без исключения, не так ли?

— Да, конечно же.

— Я все еще помню об этом. Я просто стремлюсь относиться к

центаврианскому народу с тем уважением, которого они заслуживают. Но мы не

станем бездумно уничтожать, мы не будем отбрасывать в сторону то, чему мы

научились. Раньше мы себя переоценивали, став жадными и слишком

самоуверенными. И нам пришлось заплатить за это... ужасную цену, — сказал

он, бросив взгляд на разрушенные здания, — Но это должно научить нас тому,

как идти к своей цели, как достичь величия и славы Примы Центавра, не

превратив ее снова в руины.

— Это... кажется весьма убедительным, — медленно сказала Сенна. —

Вы... могли бы сказать все это президенту Шеридану...

— Нет, — последовал твердый ответ, — Ему нельзя доверять, Сенна. Сейчас

мы никому не можем доверять. Даже друг другу. Нам надо действовать

осторожно. Кто знает, вдруг Шеридан все поймет неправильно или исказит мои

слова, когда захочет их кому-либо передать? Поэтому я просто завел разговор

о дружбе. В таких вещах нужно быть более сдержанным, особенно сейчас. Ты

понимаешь?

— Я... думаю, что да. Просто я хочу, чтобы вы не чувствовали себя...

столь одиноким.

— Одиноким? — на его губах играла улыбка, — Неужели я показался тебе