Ветер из Междуморья. Книга 1. Джай

— Далис! — позвал Джай. — Скажи, что делали мы на востоке?

Далис не вышел вперед, его голос прозвучал из-за колонны сдавленно и тихо:

— Мы истребляли...

— Ты слышал, Советник? Я, и те, кто был со мною, истребляли наследие Штамейсмара! Это я делал с того самого дня, как во мне развернулся Дар! Для этого Мастер Судеб вложил в мои руки разрушающий меч и созидающий свет! И до последнего вздоха я буду выискивать их и уничтожать! Пока последний из созданных Древними не падет!

"Так почему тогда, ты уже больше тридцати лет бездействуешь здесь... на западе, где о наследии Штамейсмара знают лишь из легенд? — мысленно Джай сам себя уличил. — Если ты был создан для истребления их... Даже жизнь твоя длиться дольше, чем у обычного Одаренного. Сколько человеческих жизней забрали чудовища за эти тридцать лет? Пока ты готовился умирать... Пока ты спорил сам с собой.. Пока метался, не зная, кто ты... играл в Целителя... Сколько?!"

— Ты говоришь красивые слова, но твой долгий век и твои возможности обличают тебя! Ты предал огонь жизни!.. — Советник Тауш пришел сюда, чтобы осудить, а затем и казнить Джая — он сразу понял это. Огненосец сегодня и обвинитель и судья...

— Ты говоришь, что посвящен в историю, Мастер Тауш? Тогда ты должен знать, что ни один Древний не мог связать себя с Повелителем Огня! Это погубило бы Древнего, вернее погрузило бы его в сон. Именно кровь Огненосцев позволила очистить от них землю! Как же тогда я, повелевая огнем, мог связать себя с одним из них?

— То, что ты повелеваешь огнем еще не доказано, — не очень уверенно ответил Советник.

— Разве Типас не показывал тебе купленный у меня огонек, благодаря которому, он меня и отыскал, а искал он, как понимаю, по твоей просьбе... или приказу?

Тауш едва заметным движением склонил голову, подтверждая, что видел огонек.

— Перл Огненосца — еще ничего не доказывает. Я слышал, что такие способны делать Мастера Иллюзии, но они не являются Повелителями Огня, как и ты. Это все объясняет.

— Мастер Иллюзии не способен создать Перл Огненосца, Тауш! Он может сотворить подобие тарийского светильника небольших размеров, которое будет существовать не дольше суток, но не теплый огонек!

Выражение лица или глаз Совеника не изменилось, так бывает с человеком, который намеренно закрывает уши, чтобы не слышать, давно приняв решение и отказываясь верить фактам.

— Ты предал огонь жизни! И ты должен умереть, как умерли все, кто служил Древним. Сегодня твой приговор приведен будет в исполнение.

— А почему ты пришел сюда один? Разве меня не должны судить все Семеро? Почему ты не перемещаешь меня в столицу? С тобой же наверняка несколько Мастеров Перемещений! Почему ты решил вынести приговор единолично?

Тауш молчал.

— Тебе не верят!.. Другие Советники не согласны с тобой, относительно меня, они сомневаются? И причина — мое умение пользоваться огнем! Ты — в меньшинстве, поэтому и отказался от справедливого суда!

На этот раз каменное лицо исказила гримаса ярости и презрения. Джай был прав. Тауш решил, что его Сила Мастера Путей получена от Древних, но не смог доказать этого другим из Семи. Впрочем, как оказалось, даже у одного Советника достаточно ресурсов и возможностей, чтобы пленить его... Попался он по-глупому...

— Твоя жизнь на этой земле противоестественна, — продолжал судья. — Ты бросил вызов Мастеру Судеб, продлив свой век. И неизвестно, сколько еще ты можешь прожить! Но никто не должен жить дольше отведенного срока! И то, что родится у тебя должно быть предано огню!

Джай окаменел. Кровь волной отхлынула от онемевшего лица, прилила к сердцу, которое затрепетало, как пойманная птица. Все, что касается его смерти, он может вынести спокойно. Но его ребенок!.. Ребенок Мираи!.. Он скорее испепелит этого проклятого Огненосца, чем допустит такое!

— Не смей угрожать моему сыну!.. — прорычал Джай.

— У тебя родится не человек, — спокойно заявил Тауш, — а смарг или что-то вроде этого... У Одаренного после ста пятидесяти лет детей быть не может. То, что ты зачал — не человек, а порождение зла!..

— Речь шла лишь о его смерти, Типас!.. — Далис выступил в свет из тени колонны, он был бледен, его губы дрожали, а руки, на которых точно такие же браслеты, как и у Джая, тряслись. — Мирая пострадать не должна! Но она пострадает, если вы убьете ее дитя!..

Джай взглянул на друга. "Речь шла... о его смерти..." — Далис знал, что Гавэр готовит убийство Джая... Как горько... Нет, он не возненавидел Далиса, не воспылал жаждой мести... Стало больно... То же самое чувствовал он, когда друзья умирали у него на руках... Или когда он узнавал об их гибели из чужих уст... Когда приходил к их могилам... Горечь утраты... Он потерял друга... Предательство — та же смерть.

— Далис, уйди прочь!.. — гаркнул Типас. — Ты рассказал все, что мог! Больше помощь твоя не требуется. Не тебе решать судьбу этого ребенка!

Далис постоял мгновение, резко обернулся и стремительно зашагал к выходу. "Хочет увести Мираю из Тиниси, надеется, что успеет", — подумал Джай.

— Она в замке. У них в плену... — тихо сказал он, и Далис, услышав, так же резко остановился.

— Как?..

— Мирая — заложница...

Голубые глаза Далиса тревожно оббежали весь зал, остановились на Типасе, на Тауше, на его людях — Мастерах Смерти, затем уставились куда-то за спину Джая, где был выход.

— Прекрати Джай... — тихо и печально произнес Далис, не глядя на него, — престань цепляться за эту жизнь. Ты ожил свое... На твоем веку все было... Ты уже умер... осталась только тень. А эта тень хочет жить изо всех сил... любой ценой... Ты только боль принесешь Мирае... Может быть прежний Джай и не принес бы... но ты не прежний Джай... Согласись со всеми обвинениями, — к смаргам истину, — и умри!.. Чем быстрее все закончиться, тем быстрее Мирая сможет, оплакав тебя, зажить спокойно... Ты мучаешь ее! Из-за тебя она в заложниках! Просто... умри... ты уже прожил эту жизнь...

Далис снова отошел к колонне, обессиленно опустился на корточки, прислонившись к камню, и закрыл руками лицо...

— А если ты ошибся, Советник Тауш?.. — Джай с огромным трудом подавил в себе панику, гнев, страх за жизнь Мираи и ребенка, боль из-за потери друга... Если он хочет спасти своего сына и освободить Мираю, то должен думать и действовать трезво. "Время вспомнить, что ты междуморец, — думал он, — меджуморцы кого угодно обведут вокруг пальца... Кого угодно..."

— Если ты не прав? Ты погубишь единственного известного вам Мастера Путей, наделенного Дарами самим Создателем. Более того, ты убьешь того, кто может повелевать огнем, а насколько знаю я, в Тарии это страшное преступление. Не так ли, братья? — он обратился к стоящим неподвижно Мастерам Оружия за спиной Тауша. Те проигнорировали его.

— Повторяю! Ты не можешь повелевать огнем!..

— Сними с меня оковы, и я сделаю настоящее тарийское пламя! — Джай внимательно следил за реакцией Тауша, его единственная надежда — воспользоваться слабым колебанием Советника, подогреть его, разжечь сомнения. Если он добьётся хотя бы вынесения своего дела на суд Совета Семи, то это уже будет победой. Семеро если и не оправдают его, то младенца убивать не станут. — Моя жена у вас, я не буду пытаться причинить вам зло и использовать свой Дар против вас. Тем более, ты, Тауш, знаешь, как истощает создание тарийского пламени — я после этого буду слаб, словно ребенок.

Гавэр обернулся к Таушу, ожидая его ответа. Советник задумался.

— Если я создам тарийское пламя, у тебя не останется сомнений!

— А если ты снова использует иллюзию?

Джай подавил раздраженный вздох:

— Рядом с тобой Видящий, он будет видеть, какой Дар задействован. Гавэр Типас, ты ведь можешь отличить действие Силы Огненосца от иллюзии?

Гавэр ответил не ему, а вопрошающим глазам Тауша утвердительным кивком головы.

— Ты предан злу... — Советник все еще сомневался, — любой ценой ты попытаешься спасти свою жизнь. И Сила твоя велика, если правда то, что я слышал из разных источников. Я не могу снять с тебя оковы...

— Если бы я любой ценой стремился спасти свою жизнь, то ни за что не надел бы твоих браслетов! У тебя в руках Мирая! Я все сделаю, чтобы защитить ее!

Тауш переглянулся с Типасом, последний прошептал что-то на ухо Советнику, и, если бы на Джае не было браслетом, он бы услышал, что... А так он лишь заметил, как на мгновение расширились глаза и дрогнули губы у Пэйелона.

— Все твои слова — обман!.. — громко произнес лорд Типас. — Как Видящий, я уверен, что природное сочетание всех Даров в одном человеке невозможно! Отливы Силы и извечная борьба разрушения и созидания убили бы такого Одаренного, разорвали бы его раньше, чем он научился пользоваться своей Силой. Истории неизвестны случаи, когда бы человек имел несколько врожденных Даров, которые могут считаться основными. Я бы еще допустил, как исключение, появление человека совмещающего, к примеру, Строительство и Пророчество или Исцеление и Перемещение, но боевой Дар и Исцеление не могут существовать рядом от рождения. Это противоестественно! Разрушение и Строительство также несовместимы! Природно несовместимы! Но, той же истории известны случаи, когда Одаренный, связавший себя Кругом с другими Мастерами Силы мог пользоваться их Дарами, как дополнительными, благодаря противоестественной Силе Древнего! Это логичное объяснение происхождение твоих невероятных способностей! Они получены от Древнего! Это твоя оплата за предательство огня жизни, но не подарок Мастера Судеб! Сам Создатель не стал бы нарушать течение естественного порядка вещей.

— А по какому праву ты, Гавэр Типас, рассуждаешь о том, что стал бы, а чего не стал бы делать Мастер Судеб?

— По праву человека мыслящего! У меня есть разум, Джай! И я считаю нужным им пользоваться.

— Так пользуйся им лучше, и рассуди: где люди, которых я связал Кругом? Если я могу пользоваться множеством различных Даров, то в моих Кругах, а желательно в самом ближнем Кругу, должны быть все Мастера. Таких Мастеров Первого Круга может быть не больше двенадцати. Не так ли Советник?

Тауш поджал губы, что, должно быть, означало согласие.

— А я могу продемонстрировать тебе больше, чем двенадцать Путей на уровне основного — не вспомогательного, не дополнительного, а основного врожденного Дара! И ты, как Видящий, знаешь отличия!

— Ты много говоришь, но все, что я видел до сих пор — это Исцеление и Создание огней.

— Я использовал иллюзию при создании огней?

Типас промолчал.

— Ответь... — вмешался Советник Тауш.

— Нет. Он не использовал иллюзию...

— Я должен убедиться, что он не способен создать тарийское пламя... — тихо и сдавлено произнес Тауш.

— Что это докажет?..— зашептал лорд, — Разве ты не видишь, Советник Тауш, что он нашел способ...

— ...Чтобы связать Огненосца?! — белые брови Пэйелона сердито сдвинулись на переносице. — Ты думаешь, что кто-то из Мастеров Огней предал огонь жизни?!

— Нет... может он сам Огненосец от рождения... Этот человек... — гнев Советника насторожил Типаса и ввел в замешательство.

— Способный создать тарийское пламя, не может быть связан с Древним! Если ему это удастся, значит, он невиновен! Сними с него оковы!

Джай облегченно выдохнул, чаша весов поколебалась, пока что ненамного, на самую каплю, но сдвинулась...

— Здесь обман!.. — не сдавался Типас, — Я чувствую такую-то хитрость!..

— Ты сам говорил, что он будет послушен, Гавэр Типас!

— Он попытается убить тебя, Советник...

— У тебя пять Мастеров Оружия, — вмешался Джай, пока Типас не убедил Тауша. — Они вполне могут тебя защитить. Кроме того, пока Мирая в твоих руках, я даже гневного взгляда себе не позволю...

— Советник Тауш!.. — простонал неожиданно Далис со своего места под колонной, подняв голову. — Советник Тауш!.. Мирая — Одаренная! Типас не должен держать ее против воли! И угрожать ей! Это против законов Тарии!..

— Он говорит о его жене? Она Одаренная? — Советник посмотрел на Типаса, глаза Тауша расширились, лицо изменилось. Он взволнован и озабочен. Он встревожился, узнав, что Мирая — Мастер Силы.

Сердце Джая застучало быстрее — еще одна надежда появилась.

— Она, скорее всего, связана с ним... — пробормотал Типас, — то есть из тех, кто предал огонь жизни!..

Советник Тауш заиграл желваками, его глаза заметались, он искал решение, и не был уверен в том, что делает... Мирая — Одаренная — это осложняло ситуацию.

— Мирая ни с кем не связана!.. — Далис встал. — И Джай... не связан... Да. Он давно должен был умереть.. Да! Он стал совершенно другим человеком после трехсот, но ни с каким Древним он не связан!.. Я путешествую с ним вот уж сто двадцать лет! Я знаю его!..

"Почему ты предал меня, Далис?.."

Джай ждал развязки. Советник сомневается. Типас не убедителен. Их план срывается. Да еще и Далис принялся говорить совсем не то, что желали они от него слышать...

В зале стало как-то темнее, дневной свет, просачивающийся сквозь высокие окна, померк из-за сгустившихся черных туч. Снова надвигалась гроза. Отдаленный рокот грома то и дело слышался в наступившей тишине.

Огненосец о чем-то шепотом совещался с лордом Типасом. Оба выглядели встревоженными, Гавэр раскраснелся, постоянно отирал пот со своего одутловатого лица полой нарядного плаща из белой шерсти, Тауш кривил губы и шептал иной раз так громко, что все слышали обрывки фраз:

— Что ты натворил, Типас?.. — Она Одаренная... — донеслось до Джая. И вновь волна беспокойства и панического ужаса за Мираю накрыла сердце.

— Я не виновен в содеянном тобой у... — Слова Советника потонули в близком громовом раскате.

— ... случайно... — это голос Типаса, который тоже стал шептать слишком громко.

— ... как?.. не может... случайно... Это... — Гром.

Молнии сверкали все чаще и чаще, гром перебивал уже не шепчущих, а говоривших в полный голос Советника и лорда.

Далис рыдал, обхватив себя руками.

Джай чувствовал приближение чего-то очень страшного... чего-то неизбежного... болезненного... горького, как смерть... Неужели, несмотря на все ухищрения, он умрет сегодня?.. Или с ним произойдет нечто худшее?..

— ...она сопротивлялась...

— ...Одаренная!..

— ... я не мог...

— ... кровь на руках Советника... кто поверит... что... не участвовал...

— О чем вы говорите?.. — закричал вдруг Далис пронзительным резким голосом. — Какая кровь?! Что с Мираей?!

Тауш и Типас замолчали и повернули головы в сторону Далиса.

Джай не мог произнести ни слова, он не мог даже пошевелиться. Оковы жгли руки, страх сжимал горло, осознание, что произошло нечто непоправимое, сдавливало грудь.

— Отвечай, Типас! Где она!.. — кричал Далис, но отвечали ему лишь сполохи молний и гром.

Острая боль в левой части груди, как от стрелы, врезавшейся в сердце, пронзила Джая. Он поморщился, пошатнулся, но устоял на ногах. Сцепил зубы, сжал кулаки, поднял голову, осматривая зал. На двадцатифутовой высоте за спинами сидящих на креслах, за колоннами, была площадка, огороженная деревянными резными перилами, по центру лоджии просматривалась дверь — значит, на площадку можно было выйти откуда-то с верхнего этажа. Там можно наблюдать, ожидая знака или сигнала. В тени дальнего угла видна была витая лестница, ведущая на эту площадку.