— Но... — сглотнув, молодой хищник все же решился озвучить свою мысль. — Старики для охраны не годятся, щенят ставить нельзя, а все охотники ушли с крылатой самкой.
— Не моя проблема. — Макинтош сделал жест рукой, будто отгоняет надоедливую муху. — Хоть сук в дозор ставьте: главное — чтобы они были достаточно сообразительными.
— Но... — кобель собирался возразить что-то еще, но был прерван глухим рычанием вожака. — Понял-понял.
Неудачливый сторож метнулся в сторону напарника, который, тихо поскуливая, так и не разогнулся, даже не делая попыток подняться на лапы, закинул его себе на спину и побежал по тропе в сторону деревни.
— Как лапы засверкали. — с ноткой злорадства произнес Грог.
— Трусливые собаки. — хмыкнул Ром. — Только стаей чего-то стоят...
— Что же вы, великие воины, с их старшими и матерыми охотниками такие вежливые? — Биг Макинтош привлек ближе к себе белую пегаску, обняв ее за талию левой рукой и приказал, обращаясь к грифонам. — Идите вперед и убедитесь, что таких глупых сюрпризов больше не будет.
— А... — хотел было что-то сказать Ром, но брат хлопнул его по затылку ладонью левой руки и показал пару жестов. — Все сделаем, босс.
После того, как пони остались на тропе одни, "рыцарь порока" отправил отобранный у алмазного пса нож в "инвентарь", после чего пальцами правой руки подцепил подбородок летуньи и, встретившись взглядом с рубиновыми глазами, мягко улыбнулся, а затем спросил:
— Испугалась?
— Ни капельки. — постаравшись изобразить возмущение, отозвалась Сноу Лайт. — Просто у тебя было такое выражение морды... Я даже подумала, что ты его прямо тут...
Кобылка поежилась и плотнее прижалась к жеребцу.
— Хорошего же ты обо мне мнения. — обиженно проворчал вестник Бога Пороков. — Прости, больше постараюсь тебя не пугать.
Белая пегаска ничего не ответила и, лишь состроив виноватое выражение, поспешила уткнуться мордочкой в грудь мужа, обнимая его руками и крыльями. Где-то после минуты молчания, она снова подняла взгляд, встречаясь с изумрудными глазами земного пони, после чего слабо улыбнулась и произнесла:
— Что-то я уже не уверена, что так уж хочу познакомиться с твоими подданными и второй женой.
— Алу расстроится. — усмехнулся Макинтош. — Я ведь обещал ей встречу со старшей сукой стаи... Ау. За что?
— Еще раз так меня назовешь — буду бить долго и со вкусом. — пообещала летунья, отстраняясь от "рыцаря порока" и демонстрируя сжатый кулачок, которым только что ткнула жеребца под ребра. — Возможно, даже ногами.
...
Деревня алмазных псов встретила красного земного пони и белую пегаску распахнутыми створками ворот, которые представляли из себя деревянные щиты, сколоченные из широких досок и подвешенные на петли, которые крепились на вкопанные в землю обструганные бревна. Весь же забор, огораживающий поселение от леса, представлял из себя проволочную сетку, натянутую между деревянными столбами, закрепленную гвоздями и подвязанную кусками лески.
Внутри периметра, имеющего трое ворот, были вырублены деревья и выкорчеваны пни и кусты, благодаря чему образовалась просторная, но не слишком ровная поляна. Вдоль забора с внутренней стороны, в два ряда разместились походные палатки, рассчитанные на двух-трех, а иногда и пятерых обитателей, в которых временно были вынуждены жить кобели и суки всех возрастов (впрочем, как считал вестник Бога Пороков, тканевые "дома" с каркасом из досок, были куда лучше нор в земле, утепленных шкурами животных и старой травой).
Отдельно на свободном участке, над палатками возвышался небольшой бревенчатый дом без окон, с брезентовой крышей и занавеской вместо двери. Данное сооружение с чистой совестью можно было бы назвать сараем, но в сравнении с условиями обитания остальных алмазных псов, жена вожака казалась принцессой, живущей во дворце (только старейшины могли похвастать тем, что спят в маленьких шатрах).
— А тут оживленно. — заметила Сноу Лайт, с интересом крутя головой и рассматривая членов стаи, занятых своими делами.
Кто-то из сук стирал нехитрую, но добротную одежду в железных корытах, другие суетились вокруг котлов, подвешенных над кострами, третьи следили за маленькими щенками. Подростки и старики (из тех, которые еще не были сильно дряхлыми) при помощи ведер вытаскивали из постепенно расширяющегося оврага землю, просеивали ее в поисках кристаллов, а затем корни, обычные камни и песок выносили за пределы поселения на носилках. За всем этим следили старейшины, которыми являлись самые старые кобели, одетые в наиболее красивую одежду и имеющие крайне важный вид.
"Сплошные затраты с этими собаками: сперва поставки еды, затем закупка инструментов, одежды и палаток. Чтобы организовать этот палаточный городок и отгородить его от леса, пришлось отвлекать работников с других мест... Так они еще регулярно зубы скалят, на прочность проверяя".
— Еще бы им не суетиться. — "рыцарь порока" хмыкнул. — Установленный мной закон звучит просто: "Кто не работает, тот не ест". Исключение составляют только совсем маленькие щенки и больные.
— И все с этим согласились? — недоверчиво переспросила летунья.
— Они и раньше так жили. — пожал плечами красный земной пони. — Просто раньше работа была другая. Если же ты хочешь узнать, есть ли недовольные...
— Это я уже поняла. — перебила мужа Сноу Лайт. — Не считай меня глупой.
— Разве я что-то такое говорил? — изобразил изумление Макинтош, в ответ на что получил шутливый толчок плечом и обиженное сопение. — Ладно-ладно, виноват. Если же серьезно: суки алмазных псов на удивление покладисты и, если им приказать копать, будут копать, а если сказать молчать и не мешаться...
— Уйдут заниматься своими делами? — предположила белая пегаска.
— Угадала. — вестник Бога Пороков усмехнулся. — А вот кобели, в особенности молодые и матерые, вечно норовят свой характер показать.
— Поэтому ты их из деревни отослал, чтобы обезопасить меня? — летунья заглянула в глаза своему мужу пытливым взглядом.
"Рыцарь порока" сделал вид, что смутился, и ответил:
— Я их каждый день на охоту отправляю, чтобы остальным работать не мешали и пользу приносили. Когда численность древесных волков подсократят, переведу на отлов мантикор, молодых гидр и прочего зверья.
— Думаешь, справятся? — крылатая кобылка нахмурилась, всем своим видом выражая сомнение. — Все же они не обладают магией или крыльями, да и оружия подходящего не имеют...
"Если не справятся, то хотя бы перестанут создавать проблемы. А лет через пять подрастет новое поколение, намного более лояльное мне".
Конечно, говорить этого вслух красный земной пони не стал, но его собеседница словно бы что-то уловила во взгляде изумрудных глаз и, тяжело вздохнув, отстранилась от мужа. Сняв шляпу, она тряхнула гривой и произнесла:
— Пойдем уже к Алу, а то я начинаю думать, что ты не хочешь меня знакомить с сестрой по табуну.
Грог и Ром, продолжая исполнять роли безмолвных телохранителей, все время разговора между Сноу Лайт и Биг Макинтошем стояли неподалеку, своим видом заставляя алмазных псов держаться на некотором расстоянии. Впрочем, щенки и суки, находившиеся неподалеку от ворот, через которые в поселение вошли вожак и его старшая жена, сами не спешили подходить слишком близко, ограничиваясь любопытными взглядами прищуренных глаз (полуденное солнце по прежнему было им неприятно).
...
Дом вожака стаи встретил красного земного пони и белую пегаску полумраком, разгоняемым только узкой полоской солнечного света, прорывающегося через зазор между левой стеной и приподнятым краем брезента, заменяющего крышу. Ровно посередине единственной комнаты пересекались две балки, на перекрестье которых был подвешен светильник, представляющий из себя металлическую полусферу с зеркальной внутренней поверхностью. Внутри своеобразного капюшона имелся крючок, на который подвешивался маленький подсвечник с короткой свечой (жар от огня должен был выходить через отверстие в вершине зеркального купола).
В правом от входа углу стояла широкая деревянная кровать, сколоченная из толстых досок и брусьев и застеленная звериными шкурами, под светильником разместился низкий маленький столик, а у дальнего левого угла виднелись полки с разными мелочами, а также деревянный сундук. Алу обнаружилась сидящей на коленях за столом: с высунутым от усердия языком и прижатыми к голове ушами, она при помощи мелка тщательно выводила буквы на широкой гладкой дощечке.
Стоило куску ткани, заменяющему дверь, отодвинуться, пропуская внутрь вестника Бога Пороков и его спутницу, как сука тут же встрепенулась и вскинула голову. Ее уши встали торчком, хвост радостно заметался из стороны в сторону (поднимая пыль с утоптанной земли), а бирюзовые глаза словно бы засветились в полумраке.
— Я тоже рад тебя видеть. — изобразил на морде дружелюбную улыбку Биг Макинтош и без перехода представил. — Алу, это Сноу Лайт. Сноу Лайт, это Алу.
— Рада, наконец-то, познакомиться. — широко улыбнулась крылатая кобыла, при этом щуря глаза и стараясь рассмотреть свою сестру по табуну.
— Мне приятно это слышать, хозяйка. — чуть неуверенно оскалив клыки, тихим голосом отозвалась хищница, после чего, отложив мелок, плавно поднялась на ноги и обошла стол. — Простите... Мне казалось, вы должны быть выше.
Алу была одета в простое темно-синее платье без рукавов, подол которого едва опускался до середины бедер, а тонкая ткань обрисовывала все изгибы фигуры. Она возвышалась над пегаской, но все же уступала бы ростом Эпплджек (а вот с Рарити они, скорее всего, были бы равны). Ее темно-серая шерстка хорошо гармонировала с цветом одежды, а под шкурой перекатывались упругие мышцы...
— Рост — не главное. — беспечно отозвалась белая пегаска. — И обращайся ко мне на "ты" или по имени.
После этих слов летуньи, сука вопросительно посмотрела на молчащего "рыцаря порока" и, получив утвердительный кивок, ответила:
— Как скажешь, хозяйка.
— Так... — Сноу Лайт нахмурилась, уперла руки в бока и посмотрела сперва на хищницу, которая, хоть и стояла прямо, но выглядела так, словно бы хочет сжаться в клубок, а затем перевела взгляд на меланхолично разглядывающего художества Алу красного земного пони. — Маки, ты бы не мог нас оставить? Минут на тридцать-сорок...
С сомнением покосившись на самок, вестник Бога Пороков пожал плечами и кивнул. Однако, прежде чем повернуться к выходу, он произнес самым строгим тоном:
— Если начнете драку...
— За кого ты нас принимаешь? — возмущенно вскинулась крылатая кобыла.
— ...накажу обеих, не разбираясь кто прав, а кто виноват. — сделав вид, что не услышал слов старшей жены, закончил говорить "рыцарь порока" и, не дожидаясь реакции, поспешил покинуть дом.
— Босс? — Грог, с которым жеребец почти столкнулся, выходя под открытое небо, отшагнул в сторону и всем своим видом изобразил готовность выполнять новые приказы.
— Стоите у входа снаружи и слушаете. — велел грифонам земной пони. — Услышите подозрительные звуки — врываетесь и действуете по обстоятельствам. Понятно?
Крылатые хищники одновременно кивнули и неохотно заняли позиции справа и слева от двери.
"Не нравится вам телохранителей изображать? Слишком скучно? Ну-ну... Посмотрим, как взвоете, когда мы охотничьи угодья расширять начнем".
Временно выкинув из головы мысли о самках и планы на грифонов, Биг Макинтош отправился на обход поселка. Сперва он прошелся вдоль палаточного городка, где за ним с интересом наблюдали играющие щенки, матери которых старались казаться как можно более незаметными, да и детей своих близко не подпускали. Следом за этим был посещен край оврага, внутри которого копошились подростки и старики с лопатами и ведрами (вместо остальных инструментов, они предпочитали собственные когтистые лапы).
"Нужно будет искать другое место для раскопок, и желательно, чтобы оно было где-то неподалеку. В следующей декаде устрою прогулку для Рарити: пусть насладится природой, а заодно и разведку местности проведет".
У места, где немолодые кобели и суки просеивали поднимаемую из оврага землю, к вожаку стаи подошел один из старейшин. Это был сутулый широкоплечий алмазный пес с серо-седой шерстью, одетый в зеленый жилет и широкие серые штаны, закатанные до колен.
— Славного дня, вожак. — приветствовал красного земного пони хищник.
— И тебе славного дня, Краг. — поприветствовал старейшину Биг Макинтош. — Случилось что-то серьезное?
— Два вопроса, вожак. — старый кобель склонил голову, а все, кто находились неподалеку, притихли и даже работа замедлилась.
— Спрашивай. — поколебавшись пару секунд, не стоит ли отойти в сторону, вестник Бога Пороков все же решил показать своим подчиненным, что не держит от них секретов (а в случае чего, он мог дать расплывчатые ответы, которые можно трактовать по разному).
— Ты зачем щенков обидел? — старейшина выпрямился, насколько смог, и упер в "рыцаря порока" тяжелый взгляд. — Или силу дурную девать некуда, так решил перед самкой своей похвастать?
— Придержи язык, старик. — красный жеребец расправил плечи и демонстративно сжал и разжал кулаки. — На щенков я ни разу руку не поднимал, так что претензии твои не понимаю. А вот за беспочвенное обвинение могу и спросить...
— А охранников наших, один из которых до сих пор разогнуться не можешь, тоже не ты бил? — кобель оскалил желтые зубы. — Ты — вожак, но и тебе за своими делами следить стоит... а то стая может решить, что...
Шаг вперед вестник Бога Пороков сделал стремительно и неожиданно, так что собеседник даже вздрогнуть не успел. Левой рукой он подцепил подбородок пса и, заставив его смотреть вверх, наклонил свою голову так, чтобы почти касаться нос к носу.
— Облезлый, а ты ничего не напутал? — изумрудные глаза "рыцаря порока" сверкнули яростью, а на белках проступили паутинки кровавых сосудов. — Твои... "щенки"... возомнили, будто имеют право решать, можно ли мне пройти в мою деревню. Я — вожак. Это признала вся стая, все взрослые члены племени. Любой, кто посмеет оспорить мое право, должен вызвать меня в круг или же, если не хватает духа, сидеть и молчать, жуя кашу, которую я вам и доставляю. В следующий раз, если какие-нибудь "щенки" забудут о том, кто я, стая может не досчитаться пары членов. Я понятно выражаюсь?
Вокруг установилась тишина, которую нарушали только шум ветра, да звуки сиплого дыхания старейшины. Находящиеся вокруг суки и кобели напряженно ждали развязки, для себя решая, на чью же сторону встанут (новые порядки не всем нравились, но заметно улучшившиеся условия жизни многие успели оценить по достоинству).
"Были бы здесь охотники — и мне бы точно кто-нибудь бросил вызов. Напасть бы не решились... разве что нашелся бы какой-нибудь недоумок, который собрал бы группу единомышленников, достаточную, дабы быстро победить. Но после этого стаю ждало бы полное истребление, так как бешеных псов принято усыплять".
Старейшина первым отвел глаза и, отступив на два шага назад, склонил голову, признавая свою неправоту. После этого он неохотно проворчал:
