Сквозь тьму

Калинда подошла к гитзераю, которому Наттира уже помогла подняться.

— Я прошу прощения за то, что случилось, — сказала она. — Возможно, мы сможем как-то возместить причиненный вам вред?

Гитзерай потер ушибленную челюсть.

— Возможно, вы угостите меня пивом, — он пожал плечами. — И будем считать, что инцидент исчерпан.

— Разумеется, — Калинда кивком указала на двери таверны.

Наттира и гитзерай направились к таверне, а полудроу обернулась к застывшему Валену.

— Вален?

Тифлинг не обернулся. Было непонятно, услышал ли он вообще, что она звала его. Тогда Калинда подошла к нему, положила ладонь на его плечо. Он вздрогнул, когда она прикоснулась к нему.

— Что с тобой?

— Это... — тифлинг обернулся к ней, собираясь ответить, но встретившись с ней глазами, тяжело вздохнул. — Это неважно.

— Не важно? — Калинда скептически вскинула бровь. — Ты напал на ни в чем не виноватого гитзерая. Я хочу знать, почему.

— Этого больше не повторится, леди, — ответил Вален и упрямо посмотрел на нее.

Калинда протянула руку, коснувшись его запястья.

— С тобой что-то происходит, — прошептала она. — Я хочу понять...

— Этого больше не повторится, — отрезал Вален и, отдернув руку, быстрым шагом направился к таверне.

* * *

*

Они заняли стол в самом углу, подальше от посторонних глаз. Калинда махнула рукой, подзывая слугу. Слуга, напоминающий крылатого кобольда, с усеянной шипами шкурой, подбежал и стал заискивающе заглядывать в глаза.

Калинда ясно услышала, как скрипнул зубами Вален.

— Четыре пива, — сказала полудроу, покосившись на тифлинга. — И что у вас есть к нему?

— Мясо, — проблеял дьяволенок.

— Сомневаюсь, что хочу знать, кем оно было, пока дышало, — пробормотала Калинда. — А еще?

— Раки, выловленные в ледяных озерах.

— Ну, они, по крайней мере, не разумны, — пожала плечами Наттира. — Тащи сюда блюдо.

Калинда кивнула и бросила слуге монету. Существо попробовало ее на зуб и, радостно захлопав крыльями, упорхнуло на кухню.

— Мне будут сниться в страшных снах милые лица здешних обитателей, — усмехнулась Калинда.

— Это был спиниган, — сказал гитзерай. — Наверняка, вы видели его в первый раз.

— Хотелось бы и в последний, — вздохнула полудроу. — Мое имя Калинда. Это мои друзья: Наттира и Вален, — девушка кивнула на своих товарищей.

— Я Каран, — отозвался гитзерай. — Вероятно, я должен попросить у вас прощения. То, что произошло, началось с меня.

— Вам совершенно не за что извиняться, — Калинда махнула рукой. — Напротив, это я хотела извиниться перед вами.

Каран несколько мгновений рассматривал напряженного тифлинга, потом кивнул, по-видимому, что-то для себя уяснив.

— Тогда просто забудем об этом, — предложил он. — Вы прибыли из дальних земель, насколько я могу судить. Вы, как и мы, решили посетить Храм Спящего?

— Храм Спящего? — удивилась Наттира. — Я впервые слышу о подобном культе.

— Значит, я ошибся, — сказал гитзерай. — Как бы то ни было, я буду вынужден вас разочаровать. Храм Спящего закрыт. Мы проделали ли долгий путь из Лимбо только для того, чтобы сэнсей сказала нам, что мы не можем войти в его усыпальницу, пока не пройдем испытание.

— Кто он такой? — спросила Калинда. — Бог?

— Нет, — качнул головой Каран. — Но он легенда среди нашего народа. Однако, мы не можем созерцать его.

— Испытание, — понимающе проговорила полудроу. — Что за испытание?

— Загадки, — ответил гитзерай. — Мне начинает казаться, что вся этя легенда ­— ложь. Быть может, сэнсей выдумала ее сама? И никакого Спящего нет?

— В смысле?

— Мы, все прибывшие сюда гитзерай, продали все, что у нас было, чтобы отправиться в это паломничество. А сэнсей не позволяет нам увидеть его. Я знаю ответ на одну из ее загадок, но это дешевые розовые сопли. Это не может быть правдой.

— Что ты имеешь в виду? — спросил молчавший до того Вален.

Каран посмотрел на него.

— "Почему он ушел?" Потому что его сердце не знало любви. Разве это не вздор?

Вернувшийся спиниган прервал разговор, водрузив на стол поднос с блюдом раков и четырьмя кружками пива. Он собирался улететь, когда Калинда удержала его за крыло.

— Эй, малыш, — спросила она с улыбкой. — А ты знаешь что-нибудь о Спящем?

— Спящий? — прошипел дьявол. — Да чтоб он сдох, сгнил, замерз и снова сгнил! В Преисподней не место ублюдкам из Элизиума!

Спиниган вырвался из-под руки девушки и упорхнул прочь.

Наттира рассмеялась.

— Видно, что Спящий здесь весьма уважаемая фигура, — сказала она, улыбаясь.

Разговор постепенно перешел на другие темы. Гитзерай рассказал о родном плане Лимбо. Калинда вспомнила несколько поднявших всем настроение историй из своей юности в Долине Ледяного Ветра. Потом Каран поблагодарил их за компанию и поднялся, пообещав помочь, если возникнет такая необходимость.

Внимательно посмотрев на тифлинга, он положил ладонь ему на плечо и произнес несколько слов на языке, которого девушки не поняли. Вален вскинул глаза, встретившись со спокойным взглядом гитзерая, и медленно кивнул.

— Что он сказал? — спросила Наттира, когда Каран вышел за порог таверны.

— Он... — Вален бросил короткий взгляд на Калинду. — Пожелал удачи.

Полудроу видела, что он лжет, видела это совершенно ясно. Она не могла понять причины, поэтому пока решила ничего не спрашивать.

— И что мы имеем? — вопрос был риторическим, Калинда не ждала на него ответа, но тифлинг отозвался.

— Вероятно, Спящий может знать Истинное имя Жнеца. Или хотя бы подсказать, где его искать.

— Тогда именно этим мы и займемся утром, — Наттира зевнула, прикрыв рот ладонью. — Я отправляюсь спать.

Дроу поднялась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж к жилым комнатам. Калинда проводила ее взглядом и посмотрела на тифлинга. Вален сидел, вперив взгляд в сцепленные на столе руки. Она не могла понять, что так его тревожит, но спрашивать не решилась. Протянув руку, она коснулась его запястья. Тифлинг поднял голову.

— Я тоже пойду, — сказала Калинда, кивнув на лестницу. — Доброй ночи.

— Доброй ночи, леди.

Он долго смотрел вслед полудроу. Даже тогда, когда она скрылась, он не отводил взгляда от лестницы.

"Разделенная ноша становится легче", — всплили в памяти слова гитзерая. — "Порой тайна причиняет вред не только тому, кто ее хранит, но и тем, кто не знает о ее существовании".

* * *

*

Калинда расстегнула ремень, положив на прикроватный столик ножны с саблями. Лук и колчан легли рядом. Девушка распутала шнуровку на рукавах куртки и взялась за крючки на вороте, собираясь расстегнуть их. В дверь постучали. Калинда вздрогнула от неожиданности. Подойдя к двери и распахнув ее, она удивленно посмотрела на замершего перед дверью тифлинга.

— Простите, леди, — пробормотал он. — Я ... Мы можем поговорить?

Девушка кивнула, собираясь пропустить его в комнату, но Вален кивнул на дверь в конце коридора, ведущую на балкон. Калинда взяла с кровати недавно сброшенный шерстяной плащ и последовала за ним.

Архитектура этого города была странной. Было неожиданно увидеть здесь такие балконы, будто находишься в Водяной пади или Невервинтере. Но нужно было отметить, что с балкона открывался необычный вид. Простирающиеся во все стороны бесконечные снега, залитые сияющим светом были... красивы. Это заставляло забыть, что место, где они невольно оказались — один из кругов Ада.

— О чем ты хотел поговорить? — спросила Калинда, почувствовав, что молчание начинает затягиваться.

Вален оторвал взгляд голубых глаз от сверкающего ледника.

— Мы много раз были на волосок от смерти, — сказал он. — Но теперь все стало, — он умолк, подбирая подходящее слово. — Все стало гораздо опаснее. Теперь мы в Аду, где наши жизни стоят меньше проклятого медяка, и могут оборваться в любой момент. И я...

— Что?

— Я не знаю, кто из нас доживет до конца этой истории, а кто навсегда останется ее частью, поэтому я хотел бы, чтобы вы знали...

Он замолчал, но Калинда не торопила его, внимательно глядя в лучащиеся голубые глаза, в которых отражалось волнение. То же волнение, которое она испытывала сама.

— Мы знакомы совсем недавно, — продолжил Вален. — Но, поверьте, за то короткое время, что мы провели вместе, сражаясь бок о бок, защищая друг друга, путешествуя рядом, я стал чувствовать, что мы с вами стали очень... близки.

Он смотрел в ее глаза, стараясь увидеть там ответ на свой невысказанный вопрос, на вопрос, который не решался задать. Воин, бесстрашно бросавшийся в самый водоворот боя, без страха выступавший против бебилит и драколича, закрывавший ее собой, боялся спросить, чувствует ли она сейчас то же, что и он. Он хотел и боялся услышать ответ на свой вопрос.

— Это чувство взаимно, — Калинда улыбнулась, шагнув к нему, и коснувшись его широкого запястья.

Тифлинг смущенно отвел взгляд.

— Я счастлив слышать это, моя леди, — он посмотрел ей в глаза и заговорил серьезно. — Моя жизнь всегда была чередой боли и разочарования. Бесконечные войны, смерть и кровь. Я захлебывался в этой крови. Даже когда я пришел к Провидице, я знал, был уверен, что лучшее, на что я имею право претендовать — обретение человечности.

— Это не так, — попыталась возразить Калинда, но Вален перебил ее самым бесцеремонным образом, коснувшись пальцами ее губ, заставив ее замолчать.

— Позвольте мне закончить, — произнес он. — Я боялся стать чудовищем, какими были демоны, кровь которых течет в моих жилах. Но теперь... Теперь многое изменилось. Теперь я понял, что могу стремиться к чему-то большему. Я... — Вален на мгновение опустил глаза, а когда поднял их, в его взгляде светилась отчаянная решимость. — Я люблю вас, моя леди, — сказал он, будто бросаясь с обрыва в ледяную воду. — Я люблю вас всем своим сердцем.

Калинда замерла, не в силах вымолвить и слова. Нельзя сказать, что его слова стали такой уж большой неожиданностью для нее. Конечно, девушка чувствовала, что в его отношении к ней, что-то существенно изменилось в последнее время. Его забота о ней уже не ограничивалась стремлением защитить избранную Провидицей воительницу. Эта забота давно вышла на личный уровень.

Теперь тифлинг стоял в ожидании ее ответа, словно приговора. Калинда знала, скажи она "нет", он все равно пойдет за ней в самое пекло. И она знала, какой даст ответ.

— Я... тоже тебя люблю, — ответила девушка, и в тот же момент осознала, что это правда. Она действительно любила его. Влюбилась, как сопливая девчонка, в тот самый момент, как увидела его. Это чувство окрепло в ней за время их совместных странствий, закалилось в жестоких боях, когда они оба были на грани гибели. И только сейчас она смогла облечь в слова то, что чувствовала. — Я люблю тебя.

Вален шагнул к ней, сгреб ее в объятия, прижимая к своей груди. Его глаза были так близко, что Калинда ясно различила искры радости в их прозрачной голубизне. Почувствовав на своих губах его горячее дыхание и прочитав в его взгляде вопрос, она едва заметно кивнула. Тифлинг прижал ее к себе еще крепче, а его губы коснулись ее губ в чутком поцелуе. Поцелуй был медленным и осторожным, но от этого не менее нежным и сладким. Калинда прикрыла глаза, ее руки скользнули по спине Валена. Она почувствовала, как зубами, которые придавали его улыбке такое великолепие, он принялся нежно покусывать ей губы. Подобно цветку, они раскрылись под этим восхитительным натиском. Сердца забились сильнее, и под их глухие удары они молча стояли, едва касаясь друг друга губами, обжигая друг друга страстным дыханием. Вот он языком раздвинул ей губы и проник внутрь, словно желая обследовать ее небо и так нежно лаская язык, что она ощутила слабость во всем теле. Она обвила руками его талию, цепляясь за него, пытаясь устоять на ногах. Его руки ласкали ей спину, нежно гладя ее, путешествуя по бокам, слегка щекоча ребра. Вот одна рука властно скользнула вниз и замерла на пояснице. Осторожно, словно хрупкую игрушку, он крепко прижал ее к себе. Калинда едва слышно вздохнула, а Вален легко подхватил ее на руки.

* * *

*

Наттиру разбудил шорох за дверью. Привычная к постоянным опасностям дроу выскользнула из постели, в которой спала, не раздеваясь, и схватила кинжал с прикроватной тумбочки. В коридоре кто-то был. Девушка ясно различила шаги и сдавленный стон. Приоткрыв дверь, Наттира осторожно выглянула в коридор, но увиденное заставило ее поспешно скрыться в комнате, плотно затворив дверь.

Вален нес Калинду на руках. Руки полудроу обнимали его за шею. Тифлинг ногой распахнул дверь комнаты — своей комнаты — не прерывая поцелуя.

Наттира улыбнулась и, облегченно вздохнув, сползла по стене на пол.

* * *

*

Кожаная куртка была отброшена у самой двери. Следом за ней с грохотом упал металлический нагрудник. Лязгнул пряжками широкий ремень. Кучкой ткани осталась на полу черная рубаха. Тифлинг проник под рубашку Калинды, приподнимая ее, проводя ладонями по обнаженной коже. Калинда чувствовала пробежавшую по позвоночнику дрожь. Вален, полуобняв ее, пальцами свободной руки стал распутывать завязки на ее рубашке. Калинда задрожала, но не пыталась его остановить. Тела коснулся прохладный воздух, но на помощь пришло спасительное тепло его рук. Калинду изумило, что эти жесткие мозолистые пальцы могут ласкать ее с такой нежностью. Девушка прижалась к нему, уронила голову на его плечо, затем ощутила мягкость постели.

Его поцелуй превратился в настоящее исследование глубин. Пытливым языком, жадными зубами, губами, пробующими все на вкус, он обшаривал ей рот. Он целовал жадно и страстно, словно маленькими глотками пил этот поцелуй, желая продлить его до бесконечности. Он был смелым и скромным, пылким и нежным. Он то требовал, то просил. Калинда испытала восхитительное, страстное чувство, ее тело пронзило желание, ее ответный поцелуй был исполнен любовного томления.

Его руки продолжали освобождать их от ставших ненужными стесняющих предметов одежды. Вален целовал ее волосы, глаза, пульсирующую жилку на шее.

В какой-то момент она перехватила инициативу, заставив его откинуться на подушки и нависнув над ним, щекоча его кожу волосами.

Ее пальцы очертили ширину его плеч и груди, останавливаясь, чтобы приласкать каждый шрам. Их много было на его теле, и девушка хотела знать все. Она прикасалась к ним губами, и каждому давала имя: храбрый, бесстрашный, герой. Его мускулы вздрагивали и играли от ее прикосновений, когда же руки Калинды соскользнули на его плоский живот и бедра, Вален вздрогнул и напрягся. Он осторожно опрокинул девушку на постель, и жар его тела охватил ее всю, с кончиков пальцев до губ, а руки все ласкали, ласкали и ласкали ее. Калинда вздрагивала от его прикосновений. Прикрыв глаза, она мурлыкнула как кошка, выгибаясь ему навстречу.

И тогда она почувствовала боль. Вскрикнув, она рванулась прочь. Руки тифлинга тут же разжались, выпустив ее.

Он сидел на разворошенной постели, в его светившихся красным глазах затухал огонь бешенства.

— Вален? — тихо позвала она.