— Ты совсем не помнишь свои отношения с Ником?
— Помню только первые месяцы знакомства, — вздохнула Айла. — И очень тёплое чувство... Вернее, не так. Это чувство — не память, оно есть у меня сейчас.
— Но сейчас Фисто нравится больше?
— К нему я испытываю желание. К Нику — нет. К сожалению.
Как всё сложно, оказывается. Я счёл за благо оставить эту тему, перевёл разговор на другое. А за окном, тем временем, отгорел буйством красок закат, сменившись ровным прохладным освещением орбитальных зеркал.
— Мне, наверное, пора, — неуверенно произнесла Айла.
— Мы сейчас похожи на двух уголовниц из анекдота, — улыбнулся я. — Десять лет просидели в одной камере, а когда вышли, четыре часа стояли у ворот тюрьмы, не могли наговориться.
— Точно, — расхохоталась джедайка.
— Поэтому вот что. Оставайся до утра. Ты не падаван, которому обязательно ночевать в Храме.
— Я ведь тебе своими байками спать не дам!
— И ладно. Завтра на заседании вздремну.
— Как?? — пафосно возмутилась твилека. — И ты тоже спишь на заседаниях? Я думала, ты исключение.
— Смотря кто произносит речь. Под некоторых и вздремнуть не грех, ничего нового, всё равно, не услышишь.
Как уснул в ту ночь, я и сам не заметил. Мы долго лежали в кровати, накрывшись одним одеялом, что-то обсуждали. Помню, я спросил про Мэридун, и Айла подробнейшим образом расписала мне все похождения по планете. Потом она поинтересовалась, как мне удалось сбежать с корабля сепов, и рассказывал уже я. А вот дальше... Проснулся я от того, что Айла мягко толкает меня в плечо. Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробивался утренний свет.
— Я заснула, — сказал я. — Не дослушала тебя.
— Ерунда. Потом напомнишь, до какого места я дошла, дорасскажу. У тебя какие порядки утром? Завтрак? Или только каф?
— Что-то съесть надо обязательно, иначе мозг работать не будет. Девчонки сейчас приготовят... Хотя нет, сейчас не приготовят.
— Почему? — удивилась она.
— Посмотри на время. Обычно я поднимаюсь только через час.
— Сенатор, Сенатор... Да Вы просто неженка!
— Ничего подобного! Наоборот, когда встаю раньше, я готовлю сама. Что характерно, автоповаром не пользуюсь.
— Тогда ладно, беру свои слова назад. Хорошо хоть готовишь-то?
— Жалоб не было. Нас мама учила.
Айла выскользнула из-под одеяла, встала, сладко потянулась. Какая же красивая!
— По меркам моего вида — весьма средненькая, — сказала она.
Блин, неужели я сказал это вслух?? Какая неловкость... Я почувствовал, как румянец заливает мне щёки. Айла же продолжала:
— Вот Кои у нас, действительно, красива. Глядя на неё, я часто жалела, что я не мой братец Ван.
— Зато у тебя необыкновенные глаза, — произнёс я, тоже поднимаясь с кровати. — Такие... В них прямо утонуть можно.
Ой. Опять. Да что я несу?! Смутившись ещё сильнее, я попытался обогнуть кровать и пройти мимо подруги в направлении санузла. Не получилось. Айла мягко придержала меня за плечи. Её гибкие лекки, едва касаясь, прошлись по моим распущенным волосам сверху вниз, а затем снова вверх, теперь уже забираясь в глубину, к затылку. Это было до того приятно, что я от удовольствия запрокинул голову, и тут меня поцеловали в губы. Решительно, умело, горячо и в то же время очень нежно. Я легко мог бы отстраниться... а зачем? Айла всегда вызывала у меня благоговейное восхищение, в последнее время ещё более сильное, до дрожи в коленках. Сам я никогда бы не посмел сделать даже намёк, но если она проявляет инициативу... Спустя секунду мы исступлённо обнимались, не прекращая поцелуя, а потом вновь оказались на постели. Я ласкал ладонями потрясающую воображение грудь подруги, она гладила лекками мне щёки, шею, плечи. Дальше началась какая-то сказочная феерия. Айла играла на моём теле, словно на музыкальном инструменте, попеременно касаясь разных "струн" и этим вызывая просто море наслаждения, по нарастающей. В момент, когда, казалось, я готов был улететь под облака, её ласки из напористых и страстных вдруг сделались мягкими, зовущими, она уступила инициативу мне, и я не замедлил этим воспользоваться. Стоило мне чуть утомиться, как она вновь повела свою партию, а мне оставалось лишь принимать всё новые ласки. Так повторилось несколько раз — три? четыре? — не знаю точно. Финал был как взрыв внутри каждой из нас и между нами, мне показалось, что нас оттолкнуло этой беззвучной вспышкой, заставив рухнуть навзничь, задыхаясь и не в силах совладать с непроизвольными сокращениями мышц всего тела.
— Вот лесба чёртова... — севшим голосом выдавил я, когда волна жара внутри немного схлынула. Айла хрипловато рассмеялась:
— Можно подумать! Сама-то, сама!
— Я, может быть, себя и ругаю, почём ты знаешь?
— Тогда тем более не за что, виновата целиком я.
— У меня такое чувство, что с какого-то момента на мне лежит проклятие. Я постоянно делаю знакомых женщин лесбиянками.
— Прямо так вот всех подряд?
— Ну... нет, только тех, которые мне немножко нравятся. Сначала Сэтин приставала, потом Рийо, потом в меня влюбилась девочка-практикантка. Да и ученица Анакина тоже пару раз делала намёки, отобью, мол, у Учителя. Теперь вот с тобой...
— И что тут такого? Технически любые отношения между девушками — не секс, а просто взаимные ласки. Ничего предосудительного.
— Ну, да, конечно! Я теперь, наверное, до седых волос буду краснеть, если при мне начнётся дискуссия, зачем вам лекки.
— Ха-ха, но это же не то, что с мужчиной, согласись?
— Совсем иначе, — признал я.
— Вот. И не рефлексируй. А то, что в тебя влюбляются девушки... Они просто подсознательно чувствуют, что нравятся тебе.
— И ты тоже знала? Давно?
— У офиса Канцлера, помнишь?
— Да.
— Ну, вот. А который, кстати, час? О, теперь точно пора вставать. Иначе тебе не удастся угостить меня, как обещала, всё сделают твои фрейлины.
— Тогда я первая купаться, не возражаешь?
— Иди, конечно.
После душа я готовил в верхней кухоньке завтрак. Айла, которая управилась быстрее меня — ей-то волосы сушить не надо — сидела в сторонке и наблюдала.
— Никогда, наверное, не научусь вот так, — пробормотала она.
— Было бы время этим заниматься — научилась бы.
— Так оно было! Когда дядя меня под наркотой держал, я что-то даже делала. А сейчас почти не помню, хотя это было уже после.
— Раз после, ты точно всё вспомнишь, когда понадобится. Можем даже поспорить.
— Не надо, я и сама буду рада, если так.
Спокойно поесть нам не дал сигнал комлинка Айлы. Звонил Кит Фисто, интересовался, куда она пропала. Айла ответила, что переночевала у подруги. Магистр удивился. Меня это возмутило.
— Вы полагаете, Магистр, у баронессы не может быть подруг? — ядовито осведомился я, заглядывая в фокус передатчика.
— Сенатор Амидала! — Фисто сначала опешил, но тотчас изобразил вежливый поклон. — Не знал, что вы знакомы.
— Всё ты знал, только не помнишь ни фига, — шёпотом проворчала Айла.
— Не буду прерывать ваше общение, дамы, — Фисто выдал свою знаменитую звёздную улыбку. — Просто хотел сказать мастеру Секуре, что мы с магистром Пло Куном находимся в Храме в ожидании приказа, и есть возможность потренироваться в зале.
— Благодарю Вас, Магистр, почту за честь, — сказала Айла. — До встречи.
— Вот и ходи за них замуж после этого, — не удержался я от колкости, когда она разорвала связь.
— И не говори. Твой тоже так?
— Частенько. Мужики вообще многого не замечают, а потом сами удивляются.
— Как не крути, лететь надо, иначе обидится.
— Паузу выдержи, — посоветовал я. — Ему полезно будет.
— Пожалуй. Сначала помогу тебе одеться...
— А потом на моём спидере вместе полетим, — подхватил я.
Фрейлинам в это утро работы не досталось вовсе. Пришедшая на верхний этаж Дорме обнаружила, что завтрак приготовлен и съеден, каф приготовлен и выпит, госпожа Сенатор практически одета. А баронесса с Рилота, несостоявшаяся наследница Правящего Дома и рыцарь джедай, помогает госпоже, то есть, мне, закончить туалет, разыгрывая типичную твилеку-горничную. Глаза фрейлины надо было видеть.
— Уж и подурачиться немного нельзя, — сказал я в ответ на немые знаки вопроса в каждом её зрачке.
— Может, Вам платье служанки принести, Мастер? — елейным голосом спросила Дорме.
— В следующий раз, сейчас времени нет.
Уже в салоне летающего лимузина Айла сказала мне:
— Надеюсь, я не слишком подорвала твою репутацию в глазах сотрудниц.
— Мою-то нет. А вот свою... Теперь они знают, что мы с тобой одним миром мазаны.
— Вот беда. Дойдёт до Совета, не видать мне повышения по службе.
— Как, ты тоже хочешь сделать карьеру??
— А кто ещё? А-а... Да, вот он на самом деле хочет. И это может быть проблемой.
— Это будет проблемой, — поправил я.
— Говорить с ним пробовала?
— Насколько возможно. У него ведь дух противоречия, чуть пережмёшь — получишь отдачу.
— Что верно, то верно. Надеюсь, твоё предвидение тебе поможет.
— Угу. Главное, не изменить события так, что я не буду знать, что дальше.
— Ты справишься.
— Придётся справиться, иначе...
— Об этом просто не думай. Всё, держись, я позвоню при первой возможности.
Она толкнула дверцу вбок и спрыгнула на посадочную площадку Храма.
Из воды
Анакин возвратился с задания в смешанных чувствах. С одной стороны, удалось уберечь от сепов бесценную информацию. С другой — один из важнейших пленников, которых они спасали, магистр Эван Пийл, погиб в бою с преследователями.
— Не совсем понимаю, почему эта информация имеет такую ценность? — удивился я. — Мне казалось, Старые Дороги Ордену известны очень хорошо.
— Далеко не все, — ответил Скайуокер. — Часть информации утеряна, от другой части нет ключей, джедаи-исследователи шифровали свои данные. Маршрут с кодовым названием "Нексус" — как раз, из таких. Джокаста обещает на основе этих данных расшифровать целый массив гиперпутей.
— Это же просто подарок! Магистр не напрасно отдал свою жизнь. А скажи, что такое с Осокой, почему она стоит там, будто боится подойти?
— Понимаешь, я не хотел её брать, а она как-то уговорила Пло Куна дать разрешение через мою голову. Может, вообще врёт, с неё станется.
— Хм. Одолжишь её мне на пару часов для воспитательной беседы?
— Да, сделай одолжение, вправь ей мозги. Главное, чтобы к отлёту на Фелусию не опоздала. В семнадцать сорок пять, не позднее, она должна быть на Сороковой площадке.
— Хорошо, я её привезу. Я ведь тебе не помешаю?
— Ну, что за ерунда? — воскликнул он. — Конечно, нет!
— Так! — я сделал самое строгое лицо, на какое был способен. — Падаван! Ко мне в офис, живо! На разбор полётов.
Девушка понуро поплелась за мной. Войдя в приёмную, я развернулся к ней и не успел раскрыть рта, как она кинулась мне на шею, прижалась полосатым рогом к щеке и забормотала быстро, без запятых:
— Падмочка ну хоть ты меня не ругай я не бог весть какая провидица а тут как знала я ведь худенькая если бы я в ту трубу не пролезла они бы вообще внутрь не попали...
— В общих чертах ясно, — сказал я, мучительно борясь с желанием ласково её погладить. — Но дисциплину, моя милая, соблюдать надо. Помнишь свой прорыв над Рилотом?
Осока вздрогнула.
— Угу, — выдавила она. — Пожалуйста, Падме, не надо...
— Ладно. Я не буду ругаться. При одном условии.
— Каком? — девушка рывком выпрямилась, заглянула мне в глаза.
— Вы летите на Фелусию. Там ты будешь поступать точно так, как я сейчас скажу.
— А приказы?
— Приказам это не помешает.
— Тогда я сделаю. Что нужно?
— Ни в коем случае не оставаться одной...
— Что, даже в туалет нельзя?
— Туалетов на улице там нет, — не принял я шутливого тона. — Действуй так, чтобы за спиной у тебя всегда были солдаты, видели тебя и могли прикрыть.
— Ты опасаешься, что меня похитят? Именно меня?
— Ну, за тебя я просто опасаюсь сильнее, ты мне не чужая. Дело в том, — соврал я, — что в гильдии наёмников прошло объявление. Искали исполнителя, способного захватить адепта силы. Причём, с условием уверенно чувствовать себя именно в джунглях.
— Возможно, это охота за каким-нибудь отшельником? Сектантом, например, — предположила девушка. Увидела, что я хмурюсь, и быстро добавила: — Но, да, может касаться и нас. Ты Анакину сказала?
— Первым делом, — снова слукавил я. Ох, хорошо, она этого ещё не умеет чувствовать!
— Надо ещё Пло Куна предупредить.
— Да-да, ему тоже передай.
— Ты не очень на меня сердишься, Падме? — глаза у Осоки стали чистые-чистые, как капли росы. — Ты ведь знала же. "Рожки не отморозь".
— Знала, но в видениях мне как-то не сообщили, что ты сделаешь это самовольно.
— В следующий раз поступлю умнее, — видя, что гроза прошла стороной, Осока снова полезла обниматься, потёрлась бровью о мою щёку. — Вот Падме, вот только ты меня полностью понимаешь, а Анакин постоянно придирается...
— Завидует, не даёт тебе воли? — насторожился я.
— Не, при чём тут завидует? Он просто не понимает, что я не ради развлекухи во все бочки лезу, я научиться хочу!
— То есть, тебе не кажется, что ты уже превзошла своих наставников?
— Что ты! Ну, может, кое-что, совсем немного, я делаю так же хорошо, как Анакин. А с Оби-Ваном или Фисто, например, вообще никакого сравнения. А что, Анакин и при тебе такое говорил?
— Да, пару раз.
— Я его, конечно, очень уважаю, но, по-моему, он слишком заносится. Ты бы сказала ему.
— Думаешь, не пробовала? Не слушает. Дуется, как маленький.
— Мальчишки... — как приговор, произнесла Осока.
— Ага.
— Падме, а когда ты познакомишь меня с мисс Кои? Давно ведь обещала.
— Ты сегодня не вполне заслужила, но ладно. Поехали, пока время есть. Только, чур: Анакин спросит, скажешь, что всё это время отчитывалась передо мной...
— А ты меня отчитывала, — легко скаламбурила Осока. — Так и скажу.
Женские посиделки — страшное дело. С семейством Дару мы заболтались так, что до Сороковой площадки пришлось гнать на форсаже. Представляю, сколько мне набросали вслед "дур", "овец", "самок ранкора" и прочих ласковых эпитетов. Да, я теперь "баба за рулём — спасайся, кто может", с этим ничего не поделаешь. Всё же, мы успели вовремя. После чего выяснилось, что зря я распугивала почтенных пенсионеров и офисный планктон на воздушных трассах: старт был назначен аж на восемнадцать тридцать пять. Анакин отыскался на главном мостике своего звёздного разрушителя, чтобы не мешать экипажу проводить предстартовые процедуры, он устроился возле углового пульта и колдовал над какой-то трёхмерной моделью. Когда я увидел, что именно он ваяет, по позвоночнику у меня пробежал холодок. Клиновидный корпус, похожий на гранёный наконечник древнего копья, ряды ионных двигателей в широкой корме, "бочки" плазменников скрытного хода, короткие крылышки, увенчанные вильчатыми ионизаторами... Скайуокер, как раз, прикидывал, куда прилепить дополнительную ионизирующую поверхность, крыльевых на такое количество движков было недостаточно.
