Аня отключила радиообмен. Оставался служебный канал, но пользоваться им можно только в случае срочной надобности. Не для личных разговоров о любви, нелюбви и машинах умеющих вычислять и просчитывать чувства.

Как назло, сон не шёл. Так бывает, что и хочется спать и надо, а не можешь уснуть. Мих лежал и думал, что Аня сказала "...пока не определишься чего именно хочешь. Или кого". Значит, она сама определилась? Или просто так сказала? Люди часто говорят ничего незначащую ерунду. Почти так же часто, как случайным словом выдают свои тайные мысли.

Потом Мих стал думать об инопланетянах делящихся на множество полов. Какими они могли бы быть. Может быть, прежде чем выйти к звёздам они изменили себя, убрав вещи делающих их слабыми. Уже сейчас человечество обладает технологиями позволяющими изменить себя в какую угодно сторону. Убрать одно. Прибавить другое. Заменить слабость на силу. Стать сильнее, умнее, лучше... Можно ли счесть умение любить слабостью? Тем, что следует убрать? Или оно, наоборот, сила? То, что нужно развивать и тренировать, как спортсмен тренирует и развивает мускулы в спортзале? Тренироваться любить — какая странная мысль!

Мих улыбнулся.

Человек уже давно обладает знаниями и умениями достаточными, чтобы начать изменять себя. Только вот никак не может определиться в какую сторону он хотел бы измениться. Проблема!

А машина умеющая вычислять любовь? По-сути это перекладывание ответственности. Древние глупые люди перекладывали ответственность за себя на богов. Современные и умные перекладывают ответственность на машины. Ага.

-Не надо машин,— прошептал Мих: -Сам разберусь, без костылей. Комсомольцы в костылях не нуждаются, даже если очень хочется. Очень-очень.

Над головой плыли невидимые звёзды. Тысячи звёзд. Сотни тысяч. Миллионы!

Мой будущий отец наконец-то уснул. Моя будущая мать тоже спала. Девчонки больше мальчишек заворачиваются размышлениями о "чувствах", но и переживают их легче. Мальчишки либо не замечают, либо превращают во вселенскую трагедию. Тогда как для девчонок это "рабочий момент". Как будто люди недостаточно отличаются друг от друга, чтобы отличаться ещё и по признаку пола. Даже боюсь представить, как выживают бедные гипотетические инопланетяне, о которых размышлял перед сном мой будущий отец. Как они понимают друг-друга, как находят общий язык?

В одном был прав неугомонный Мих, Мих-бродяга, мой будущий отец. Человечество уже довольно давно обладает знаниями и технологиями, чтобы начать изменять себя. Мирно сопящий во сне Мих ещё не знает, но скоро люди решаться. Совсем скоро люди решаться менять себя.

Древний философ сказал "современное человечество недостойно звёзд" подразумевая, что звёзд достигнут только сверхлюди. Он любил противопоставлять сверхчеловека обычному человеку. Забывая о том, что боги вырастают из людей. Что только люди могут стать богами. И когда-нибудь обязательно станут. Разумеется, собрав на свои головы все полагающиеся шишки на долгом пути. На невообразимо долгом пути.

Это ведь такой детский страх — бояться измениться.

Из дневника Михаила Майорова. Космогеолога.

Десять тысяч астероидов!

Я признался Аньке в любви?

Или нет?

Как-то по дурацки всё получилось.

Глава 10. Во глубине сибирских руд

Она сказала: -Ты чудесное чудо. Самое настоящее искусственное чудо. Рукотворное...

-Смотри не перехвали его,— предостерёг он.

Искусственное чудо пообещало: -То ли ещё будет, когда я вырасту!

-А что будет, когда ты вырастешь?

-Точно и сам не знаю. Я ведь первый такой — экспериментальный.

"Время terra incognita"

По общему радиоканалу прозвучал сосредоточенный голос Кати Кропоткиной: -Готовность номер один к подрыву заряда. Находящимся на астероиде отчитаться о готовности.

В канал посыпались бодрые: -Готов. Готова. Готов.

Мих услышал как Аня произнесла: -Готова.

И сам повторил эхом: -Готов.

-Полная готовность,— произнесла находящаяся на борту "луча" в десятках километров от астероида Катя.

Заряд устанавливали они вдвоём, поэтому кому-то из них и запрашивать, произносить привычные слова.

Мих сказал: -Прошу разрешения на подрыв заряда.

В канал вмешался голос капитана: -Разрешаю.

Голос Сергея звучал устало. На мгновение Мих пожалел его, почти безвылазно сидящего на корабле и постоянно чувствующего ответственность за всех них, ползающих по астероиду точек в серебристых скафандрах. Поспешил выкинуть из головы непрошенные мысли. Сейчас не до этого. Надо сосредоточиться.

Катя объявила: -Готовность номер ноль к подрыву заряда.

Один удар сердца, затем второй.

-Подрыв,— выдала в эфир Катя.

Мих согласился: -Подрыв.

Подрыв!

Под ногами дрогнул камень. Дёрнулся Мих и дёрнулась Аня, сейчас намертво прикреплённые к астероиду на безопасном расстоянии от места подрыва. Приглушённая светофильтрами вспышка и волна несущей слабый электростатический заряд каменной пыли, вспухающая в пространстве. Десятки тонн пустой породы отделились от тела астероида, отправляясь в самостоятельный полёт.

-Оделили Кропоткину от Кати,— пробормотал Мих, предварительно убедившись, что микрофон не работает на передачу. Два-Ка девушка порывистая, может и чем-нибудь тяжёлым стукнуть. Почему-то ей страшно не нравилась высказанная Широким Андреем и подхваченная остальными ребятами безобидная шутка.

Обтачивание подходило к концу. Масса астероида уменьшилась на двадцать процентов, зато почти всё оставшееся годится в переработку. Не придётся тащить к Марсу откровенно пустую породу.

Марс! Скоро вблизи него вспыхнет искусственное, рукотворное солнышко сделанное руками человека. В новостном пакете, полученном при последнем сеансе связи, говорилось, что пропускной режим вблизи красной планеты ещё больше ужесточился. Говорили о предотвращённом безопасниками террористском акте на одном из марсианских орбитальных ускорителей частиц построенных для инициации управляемой реакции горения рукотворного солнца.

Мих не понимал. Отказывался понимать людей или, может быть, нелюдей, которые пытались уничтожить более чем двадцатилетние плоды совместного труда Советского Союза и остальных народов Земли. Единственное искусственное солнышко. Самое первое. И сломать, не позволить зажечься? Как такое можно не то, что сделать, а даже помыслить? Как?! Он отказывался понимать.

Впрочем, сейчас не время отвлекаться. Нужно проверить насколько ровным получился разлом.

-Отмена готовности,— объявила по радиоканалу Кропоткина.

Мих завозился, отстёгиваясь от вбитых в камень страховочных клиньев. Рядом, его зеркальным отражением, возилась Аня.

Неожиданно в общий канал ворвался "безумный" Макс. Максим казался обеспокоенным и раздражённым: -Кто хулиганит в канале?

Мих обескуражено молчал. Видимо молчали и остальные потому, что Максим снизошёл до объяснений: -Ребята, я серьёзно, кто хулиганит? Уровень помех просто зашкаливает. Прекратите немедленно, если не хотите получить выго...

Голос первого пилота "Луча" пропал будто выключенный. Хотя почему "будто". Системы фильтрации больше не смогли вытягивать слабеющий в море непонятно откуда взявшихся помех сигнал и отключились от общего канала. На внутреннем экране скафандра, перед глазами Миха, моргала обведённая красной рамкой надпись "Опасность! Потерян сигнал корабельной базовой станции. Подключение невозможно".

Мих растерялся. Десять минут назад всё было в полном порядке и вдруг "потерян сигнал". Очередной, буквально рутинный подрыв и вдруг такое.

Обожгла запоздалая мысль — вдруг что-то случилось с кораблём?

В тяжёлом скафандре невозможно задрать голову, но он сосредоточился на части кругового обзора, которая соответствовала "верху" и легко, с помощью подсказки интеллектуальных систем скафандра, нашёл крохотный шарик "Солнечного луча". Плохо видимый сквозь окружившую астероид завесу каменной пыли и крошки, но всё же различимый. Насколько позволял оценить визуальный осмотр — корабль был в порядке.

Мих перевёл взгляд на застывший в пяти метрах от него Анин скафандр. Попробовал связаться с девушкой, но ничего не получилось. Едва установившись, соединение тут же рвалось. Скафандр докладывал о запредельном уровне радиопомех препятствующих любой радиосвязи. В установившемся на две секунды канале раздался взволнованный Анин голос: -..ишка! Мишка, слышишь ме...

И снова мигает заключённая в красную рамку проклятая надпись.

Как учили в ЮнКоме, на курсах посвящённых действиям в критических ситуациях, Мих несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Попытался успокоиться. Потом начал анализировать создавшуюся ситуацию. Почему нет связи? Из-за помех. Откуда взялись помехи, что является их источником?

Это был правильный вопрос. Найдя источник помех, можно попытаться устранить его. А пока нужно как-то взаимодействовать с партнёром.

К счастью им преподавали основы языка жестов разработанного для общения в пространстве, если вышла из строя связь.

-Ань,— показал Мих, -осмотрим место разлома. Возможно, помехи косвенно вызваны подрывом снаряда.

Девушка в ответ показала: -Хорошо.

Они осторожно двинулись к огромной выбоине образовавшейся на месте вырванного из тела астероида куска пустой породы. Идти приходилось осторожно, чтобы не терять друг друга из виду. Единственный оставшийся у них способ коммуникации — зрительный, не слишком удобен, но много лучше, чем вообще ничего. Помехи не думали прекращаться, намертво забивая радиосвязь.

-Уровень помех возрастает,— подумал Мих. -Как будто мы подходим к их источнику.

Он завертел окном внимания по обеспечиваемому скафандру круговому обзору, но не увидел вблизи ничего необычного. Смотреть вдаль не получалось. Слишком много пыли и каменной крошки висело вокруг.

Сверху загорелась красная сигнальная вспышка, окрасив поверхность, камень под ногами, Миха и стоящую рядом Аню ,в цвет крови. Красную вспышку сменила жёлтая. Потом снова красная, две жёлтых и зелёная. Простейший сигнальный код. "Солнечный луч" требовал бросать оборудование на астероиде и взлетать, используя манёвренные двигатели скафандров. Взлетев с астероида, предписывалось активировать аварийные маяки использующие, в том числе, свет для указания своего местоположения.

Однако, наблюдающему по приборам за возрастаниям уровня помех по мере их недолго пути к разлому, Миху пришла в голову другая идея. Наверное, это была не лучшая в мире мысль — нарушить приказ капитана во время критической ситуации, но сделано то, что сделано. И Снежная Аня, моя будущая мать, помогла Миху, когда он сумел втолковать ей, что хочет сделать с помощью скупого языка жестов.

Пожалуй, бродяга Мих уже тогда был ей далеко не безразличен, чтобы она потом не утверждала.

Сходясь и расходясь, простыми геометрическими вычислениями, они определили точку, содержавшую вероятный источник помех. Судя по всему, источник находился на отколотом взрывом куске пустой породы успевшем довольно далеко отдалиться от астероида.

-Полетели, посмотрим?— показал вопрос Мих.

-Ты сумасшедший!— показала в ответ Аня.

Не слушая её, Мих подпрыгнул и активировал манёвренный двигатель. Прыжок перешёл в полёт. Чуть позади летела Аня — серебряный ангел на огненных крыльях. Возможно, внутри она костерила его на все лады, но по гладкой фигуре скафандра ничего невозможно прочитать. А переговариваться языком жестов во время полёта не получалось.

Подлетая к оторванному взрывом куску, Мих убедился в верности сумасбродной гипотезы. Уровень помех возрос ещё больше. Теперь остаётся только найти... что-нибудь. Что-нибудь необычное. Что-то кроме десятков тонн пустой породы дрейфующей в пространстве.

Ориентироваться по уровню помех невозможно. Он и так запредельно велик, скафандр просто не может различить увеличение или понижение. Значит, придётся обследовать каждый квадратный метр поверхности. И поскорее, пока на корабле не забеспокоились и не начали искать именно их. В пространстве уже горели несколько точек аварийных маяков зажженных взлетевшими с астероида космогеологами. Скоро "Луч" подберёт всех, кроме их двоих. И к тому моменту лучше иметь какой-то ответ.

Мих нашёл искомое довольно быстро. Сложно было пропустить выпирающую из камня часть сферы диаметров метров семь или девять. Она была очень необычным объектом. Единственным необычным объектом, спрятанным в бесполезном каменном куске размером с хороший многоквартирный дом. Следуя логике, призывающей не умножать сущности сверх необходимого минимума, эта штука и являлась источником помех заглушивших радиосвязь. Вот только Мих совершенно не представлял, что ему делать со своей находкой. Выступающая из камня часть сферы казалось зеркальной. Она отражала одновременно и свет фонарей и сияние далёких звёзд и падающие на её поверхность лучи центрального светила. Мих видел в её глубине своё искажённое отражение — безмолвная фигура отдалённо похожая на человека.

Он повернулся к Ани, собираясь посоветоваться с ней, как вдруг...

Вдруг связь вернулась. Помехи мгновенно пропали, словно кто-то выключил эту... эту штуку. Или она отключилась сама. Внутренний экран скафандра покрылся зелёными сообщениями о найденной базовой станции на борту корабля. О подключении к радиоканалам. Мих вздрогнул от ворвавшихся в уши десятке голосов.

Видимо обеспокоенный появлением помех Безумов Максим забыл отключиться от общего канала и сейчас его голос ворвался в скафандр Миха и заметался внутри.

-...оме Майорова и Снежной. Их местоположение неизвестно.

-Потеряли?— спросил Мих и с глупой улыбкой, в течении пяти минут, выслушивал от первого пилота "Луча" всё, что тот о нём думает.

-Между прочим, мы здесь нашли источник помех,— скромно вставил Мих, когда поток красноречия "безумного" Макса начал истекать.

-Что это?

-Да так,— небрежно отозвался Мих: -Ничего особенного. Какой-то инопланетный артефакт...

Он сказал это просто так, в шутку. Если подумать, то непонятная зеркальная штуковина в толще астероида, на котором до них не ступала нога человека. Скорее всего, она была объектом технологий инопланетной цивилизации. Вполне вероятная гипотеза. Если бы всем и каждому не было бы известно, что инопланетян не существует. Во всяком случае, в солнечной системе, людьми обнаружен только один разумный вид — они сами.

Нет, где-то в глубинах космоса инопланетяне наверняка существуют. Сидят и ждут, пока прогрессивное человечество не найдёт их. Но в солнечной системе? В наше время?