Действующая часть

В десяти километрах к северу, мы выехали к следующей дорогу.

Первое, что нас поразило, это было полосы освещения. Они освещали эту проклятую штуку, насколько хватало глаз. В каждом направлении было по три полосы движения, посередине — аварийный отбойник и ливневные стоки на обочинах.

— Бога ради — сказал Ник — это не дорога. Это чертов автобан.

Я посмотрел на Тома, ожидая увидеть на его лице отражение мрачного выражения наших. Но он улыбался.

— И как насчет? — спросил я его, слегка раздраженный его безразличием.

Его ответ, по крайней мере, был честным.

— Эй, Кэмми, никто не говорил, что это будет легко.

Мы поставили обе машины рядом. Я подошел к Тони, Фрэнк и Базз были заняты осмотром местности через свои ночные монокуляры.

— Как, черт возьми, мы собираемся преодолеть эту штуку, Тони? — спросил я.

Это было прекрасное инженерное сооружение, совершенно неуместное на фоне пустыни. С того места, где мы находились, она мерцала как Лас-Вегас Стрип.

— Неужели эти тряпкоголовые не знают, что идет война? — спросил Фрэнк из-за своего монокуляра.

Я не мог отделаться от мысли, что с нашей стороны может потребоваться немного больше усилий, что бы серьезно нарушить работу иракской национальной электросети. Я сделал себе мысленную заметку послать об этом сообщение в штаб. У этих ребят очевидно было достаточно энергии, что бы зажигать. Мы сидели и смотрели на дорогу некоторое время, но не видели ни одной машины. Как будто она полностью вымерла.

Рядом находился гараж. Это было здание, которое мы определили на наших картах на стадии планирования. Мы попали в самую точку. "Боже, благослови систему глобального позиционирования" — подумал я, преодолевая свои предубеждения за предыдущий час. Он казался пустым. Мы снова сели по машинам и проехали еще сотню метров, затем еще раз осмотрелись.

По прежнему никаких признаков движения, поэтому я отправил Ника и Фрэнка пешком. Мы ничего не обнаружили на тепловизорах, но нам нужно было убедиться, что внутри не прячутся иракцы.

Мы смотрели, как они двигаются вперед. Они были идеальной командой. Фрэнк был примерно того же роста и телосложения что и Ник, но слегка больше набирал очков по красоте. Мы прикрывали их, пока они не скрылись за углом гаражного комплекса.

— Господи, представь только себе, что тебя разбудила эта парочка, — тихо сказал Том слева от меня. — Твой самый страшный гребаный кошмар.

После того как Фрэнк и Ник закончили осмотр, Ник вышел и показал нам большой палец.

Мы подъехали, остановились на передней площадке и припарковались в тени одного из зданий.

Фрэнк и Ник подошли к нам, когда мы припарковывались.

Базз, водитель Тони, спросил:

— Что-нибудь видели, джентльмены? Я плачу по свалке.

Ник уже покрутился возле насосов. Он сказал нам, что может дать хорошую скидку на обслуживание, если мы подождем пока он маленько поработает с насосными замками.

— Нет, — сказал Фрэнк — Давайте поищем место, где они это делают за купоны.

Мы присмотрелись к дороге повнимательнее. Несомненно, это было главным препятствием. Дренажные канавы шириной в два-три фута и глубиной в пару футов. Аварийное разграждение на центральной разделительной полосе было закреплено болтами. Кроме того, по обеим сторонам дороги стояла проволочная изгородь, высотой в пятнадцать футов, что бы козы и другие животные не забирались на дорогу. Она простиралась бесконечность без видимого разрыва.

На обратном пути забор не будет проблемой, как мы можем буквально прорваться через него. Шестьдесят шесть миллиметров на сетке и пара больших зарядов на центральной разделительной — и это все уже история. Проблема была как пройти туда. Мы должны были оставаться скрытными, пока атака не перейдет в шумную фазу. При нынешнем положении вещей, мы просто не могли провести конвой через этот участок дороги, не перебудив половину населения, рассеянного по Западному Ираку.

Время шло. Каким-то образом, мы должны были пересечь дорогу, осмотреть цель и вернуться к ПДБ до рассвета. В конце-концов мы поняли, что у нас нет выбора. Нам оставалось только ехать по дороге, при полном освещении и надеяться, что мы сможем найти точку перехода где-то в другом месте. Это был риск, но альтернатива была еще хуже. Когда ночь закончится, мы должны будем проложить надежный маршрут к цели и обратно. Другого шанса не будет. Миссия была назначена на следующую ночь, как бы там ни было.

Мы снова сели в машины и уговорили их выехать на автостраду. С заливающим нас светом, мы проехали один километр, потом другой, вытягивая шеи в поисках малейшего разрыва. Ничего. Половина Республиканской гвардии могла бы отсиживаться по другую сторону этих огней, наблюдая за нашим продвижением, пока мы, как идиоты на параде, ехали бы пустынному шоссе, и мы не могли ничего лучше придумать. Я чувствовал себя таким же уязвимым и незащищенным, как и раньше.

Я передал Тому раскуренную самокрутку, и попытался сам насладиться дымом, когда над нами пронеслись огни автострады.

— Это выглядит чертовский странно — сказал он.

— Ага, моя тоже — ответил я, глядя на тонкий, как тростинка, кончик сигареты, которую я вытащил из его жестянки. — Похоже, эту сделали на заказ.

Он посмотрел на меня и выдавил улыбку.

— Чертова дерьмошляпа.

Мы продолжали двигаться. Судя по приборной доске, уже отщелкало десять километров. Затем еще пять. Несколько раз я подумывал вернуться к заправке и проверить дорогу в противоположном направлении. Затем, внезапно, после пятнадцати минут этого безумия, мы увидели то. что искали: проход в центральном разграждении и никакого ограждения с обеих сторон. Там еще были дренажные канавы, но мы быстро набили несколько мешков с песком и съехали с дороги в благословленную тьму. Мы отметили это место на GPS, закинули мешки и рванули на север.

Еще через пятнадцать минут, мы впервые увидели цель. Мы остановились в паре километров от нее и осмотрели местность. Перед нами было много огней, усеивающих пустыню. Это почему-то напомнило мне маленький городок под Херефордом, который назывался Росс-он-Уай. Конечно, он был достаточно большим.

Глядя в ночные монокуляры, мы смогли разглядеть главную коммуникационную мачту, а также россыпь спутниковых тарелок и антенн. Мы дважды проверили GPS. Не было никаких сомнений. У нас было правильное место.

— Он огромный — сказал Фрэнк.

Если бы не тот факт, что интересные детали находились в подземном бункере, я бы всерьез предложил другой план атаки: использовать авиацию с лазерным наведением боеприпасов. Тони и Фрэнк считали, что это вполне реальный вариант. Это все равно не было бы для нас пикником: мы были близко к эпицентру, подсвечивая своими лазерными целеуказателями цель, что бы в нее попали бомбы.

Я несколько лет назад изучал проведение ближней разведки цели, и четко знал, что мы должны делать. Есть аббревиатура, которую мы используем — SLAMMAE, которая описывает всю процедуру: силы, местоположение, вооружение. метод, мораль, вспомогательные средства, оборудование (strength, location, arms, method, aids, equipment — прим. перев.). В идеале, нам нужно было знать все эти вещи о цели, прежде чем мы уйдем. Кроме того, мы должны были составить промежуточные планы атаки, наметив такие вещи как пути подхода к цели, позиции, которые должны были занять наши группы управления огнем, потенциальные препятствия и т. д. Чем больше вы узнаете из рекогносцировки, тем легче проходит атака. По крайней мере, они так говорят.

Я знал, что мы столкнулись здесь с большой проблемой. Было уже полтретьего ночи, и нам, как хорошим вампирам, надо было вернуться на ПДБ до восхода солнца. Если мы останемся здесь и проведем тщательную разведку "Виктора Два", мы никогда этого не сделаем. С другой стороны, мы видели что цель была огромной и должна была быть тщательно проверена, прежде чем мы отправимся туда.

Время решения. Что, черт побери, нам делать?

Мы с Тони решили, что надо подойти поближе, а потом уже решать. Мы медленно продвигались вперед, пока не оказались примерно в километре от главной антенны, а затем провели еще один совет. Наши машины были так близко, что мне даже не нужно было вставать с пассажирского сиденья. Я просто наклонился и прошептал:

— Может быть нам стоит запросить остаться на цели немного дольше? Ты как думаешь?

Тони на мгновение задумался, потом покачал головой.

— Нет. Давай сделаем это по правилам. Они хотели что бы мы в любом случае вернулись на исходе ночи. Господь знает, что мы должны задержаться в этом месте еще немного, но если мы это сделаем, это может поставить под угрозу всю миссию. Я не хочу быть тем парнем, который будет за это отвечать.

Я тоже. Так что, мы очень тихо удалялись, пока огни "Виктора Два" не исчезли и мы снова не оказались в открытой пустыне, направляясь к автостраде.

— Знаешь, — сказал Том, протягивая мне сигарету, — если бы ты проделал такое на курсе БРЦ, ты бы провалился, не так ли, ублюдок ты эдакий?

— Возможно, — сказал я, все еще обеспокоенный решением, которое мы только что приняли. — У нас сегодня ночью просто не было времени, что бы сделать что-то еще, я думаю, эта война для тебя.

— Итак, что будет завтра?

— Мы будем заняты — ответил я.

В обычных обстоятельствах, мы бы провели "подтверждающую рекогносцировку" в ночь нападения, просто что бы убедиться, что все, что мы узнали при ближней разведке цели, все еще действительно. Однако наша подтверждающая рекогносцировка будет больше напоминать разведку с нуля.

— Но это место большое, чувак — сказал Джефф, ухватив мою следующую мысль.

— Ты хотел сказать, чертовски огромное — сказал Ник.

На мгновение воцарилась тишина, пока все мы размышляли о работе, проделанной этой ночью, затем Ник подал голос:

— Пожалуйста, сэр, можно мне завтра заболеть? Боюсь, я не очень хорошо себя чувствую.

— Ты уже много лет болен, дружище — ответил Том. — Доктор Том говорит, отвали.

Я налил большую кружку кофе из фляжки и передал напиток всем троим. Я спросил, что они думают о цели.

— Трудный вопрос. Нам бы здесь не помешал весь чертов полк.

Да, согласился я, но мы не могли это сделать. Мы были единственной помощью, которая у нас была.

— Глава девятая

Мы вернулись к ПДБ как раз в тот момент, когда солнце вставало над горизонтом. Обратный путь мы проделали с головокружительной скоростью, каждый из нас сознавал, что надо мчаться, обгоняя свет. Нам повезло, что мы не встретили никаких признаков противника. Когда мы вернулись в лагерь, на машины набрасывали маскировочные сети. Мы разместили наши машины, вписывая их в сектора огня соседей, набросили на них сети, а затем приступили к работе.

Сначала было собрание "штабных". Мы с Тони пошли к машине Роджера, где нашли не только Алека, но и Газзу. Честно говоря, Газза делал почти все, что обещал, когда прибыл с Роджером на "Чинуке" во время пополнения запасов. По большей части, он предоставил нас самим себе, что бы мы справлялись так, как нас учили.

Возможно, именно потому что он держался особняком, я слегка удивился, увидев его сейчас. Газза провел большую часть войны в составе конвоя, отъедаясь и отсыпаясь. Я не разу помню, что бы он вел машину по ночам, ни того, что бы он помогал как-то обслужить машину на ПДБ. Неудивительно, что у Джорджа, который вел и обслуживал машину, была такая ужасная война. Сегодня у меня не было ни времени, ни сил, что бы тратить их на этого человека. Судя по тому, как все выглядело, это был день, который определит всю нашу дальнейшую жизнь. Для некоторых это, вероятно, означает мешок для трупа. Газза занимал нижнюю строчку в моем списке причин для беспокойства.

Мы с Тони кратно изложили результаты разведки. Несмотря на то, что мы не смогли получить никаких точных сведений о самой цели, Роджер, Газза и Алек были довольны тем, как все прошло. Мы нашли путь через дороги, проложили маршрут к цели и подтвердили, что "Виктор Два" был именно там, где указал штаб полка. И — я усмешкой указал на Роджера — нас ни чо-о-о-орта не поймали.

В течении следующего часа, мы обсуждали то, что мы знали и то, что мы не знали. Самым вопиющим упущением в нашей подготовке, было отсутствие какой-либо реальной информации о самой цели. За время, прошедшее с тех пор, как мы впервые узнали о миссии, у нас было мало информации от штаба полка о том, что мы могли бы ожидать внутри "Виктор Два". Если у них есть какая-либо еще информация об этом.

Роджер и Газза исчезли, что отправить доклад о обстановке на передовую оперативную базу и запросить в срочном порядке дополнительные данные о цели. Мы с Тони тем временем вернулись к своим машинам, что бы поесть и выпить чего-нибудь горячего.

После еды, Джефф, Ник, Том и я по очереди отправлялись в дозор, пока остальные немного поспали. После ночных трудов мы были очень уставшими. Несмотря на растущее чувство возбуждения, я смог подремать примерно четыре часа. К полудню я снова был на ногах. Следующий час я провел у других машин, вынюхивая информацию. Большую часть утра Роджер провел в затворничестве, склонившись над рацией и обмениваясь информацией с штабом полка.

Поскольку я уже некоторое время не имел полной картины, я хотел быть уверенным, что ничего не пропустил. Почему-то мне было важно, что бы наша машина получила хороший кусок пирога. Я не хотел, что бы мне поручили охранять снаряжение или заниматься рацией. Я не мог толком объяснить свое желание увидеть дело. Любой разумный человек пробежал бы милю в обратном направлении. Я предположил, что это сводится к двум вещам: это то, на что я подписывался делать в SAS; и как я мог остаться в стороне, когда другие будут на линии огня? Я знал, что если мне предстоит побывать в деле, я должен быть в гуще событий. Иначе, я мог бы с тем же успехом повесить свои бутсы на гвоздик и стать парикмахером.

Мои поиски информации были по большей части бесплодны. Если люди что-то и знали, то держали это при себе, скорее всего, по тем же причинам, по которым я в первую очередь занялся этой охотой. Никто не хотел остаться позади. Парни знали, что это было. Номер один. Все рвались к лучшему куску этого пирога. В любом случае, мне не пришлось долго ждать. В два часа Роджер позвал меня к своей машине. По его словам, из штаба полка поступило больше информации о цели. Я достал блокнот и начал делать заметки. Когда мой мозг уловил то, что слушали мои уши, записи внезапно остановились.

Я представил себе, как взламывают совершенно секретную базу данных и внезапно попадают в святая святых. Роджер выкладывал информацию о цели, и я не мог поверить, что мы это знали. И это становилось все лучше.

Во-первых, детали периметра цели. Внешний слой представлял собой забор высотой около десяти футов, скорее всего из сетки. Затем, примерно через 10-15 метров, мы наткнемся на низкую стену. Это был стандартный материал из разведки, но пока он меня еще не подводил. Затем мы оказывались в самом комплексе. Рядом с мачтой, которую мы отчетливо видели при БРЦ, было здание. Мы должны были нацелится на дверь с южной стороны. Оказавшись внутри, мы найдем два лестничных пролета, идущих вниз, а затем длинный коридор, с несколькими комнатами. Мы должны были открыть вторую дверь слева и взорвать находящийся в ней коммутатор. Уничтожить его полностью.