Яблоки на снегу

— Ладно. А что, других процедур нет? — продолжала прояснять вопрос Ксения.

— Как же нет. Есть. Например, кровосмешение в разных вариациях. И не просто, какие ни будь мелкие надрезы, а очень даже приличные объемы крови требуются. Не менее, чем сто грамм с участника. Смешивается, добавляется настой из 'Шалфей-предсказателей'. Делится пополам — и выпивается. Бр-р-р! Представляешь?!. Но, чувствую я, что тут самое главное — настоечка, а не кровь. Я вычитала, что настой из 'Шалфей-предсказателей' по мозгам бьет — не все выдерживают.

Есть еще процедура кровосмешения — типа, переливания. Правда, как они это делали в древности — не представляю. Хотя как строили пирамиды — тоже никто не представляет. Но тут — группа крови играет роль. Раньше о группах не знали, но, видимо, на практике выяснили то, что не все и не со всеми могут использовать этот вариант. Так что — тогда этот вариант был лотереей.

Или еще есть варианты лежания на алтаре (каменюка такая — специальная), причем, чаще всего, голой, а вокруг тебя воющие (типа, поющие заклинания) адепты, — выдала Даша очередное описание из найденных.

— Ага, помню какой-то фильм из этой серии. Лежит там, такая, в чем мать родила, медом смазанная, на холодной каменюке-алтаре, а он, такой, весь возвышенный и недоступный, в астрал ушедший, но по-земному на женское сладкое падкий и облизывающийся, кругами ходит и слюни сглатывает... Представляю... — Ксения по-актерски изобразила сладострастие, томно поведя глазками.

— А почему медом?.. — вдохновенно возразила Даша, слизывая варенье с краев банки. — Вареньем! — оно не такое липкое и слизываться легче будет...

— Согласна! И вот — лежишь ты, такая, вареньем обмазанная, а он тебя облизывает... как этот... Ну, как его?.. Ну, в этом, знаменитом эротическом эпизоде, где он ее, у открытого холодильника...

Сестры дружно захихикали.

— А без извращений?.. — уже серьезно спросила Ксения.

— Очень мало. А если честно, то, вообще, только одно — рукоположение. Но в этом случае — инициатор должен быть очень и очень сильным магом или колдуном. Так что — используется крайне редко.

Правда, есть еще и самоинициация. Но тут — все сходятся, что этот вариант — очень опасен. Да и посыл к ней — критическое состояние тела или сознания. Ну, очень сильный стресс, в общем. Типа, нужно находиться на грани жизни и смерти, — завершила озвучивать свои изыскания Даша.

— И что теперь?.. — Ксения повернула голову к Даше и вопросительно на нее посмотрела.

— А что... я лично согласна и на передачу генетической информации, — засмеявшись, ответила Даша.

— Да ты, что?.. Сдурела?! — воскликнула Ксения. — Михалыч же — старик. Ему шестьдесят шесть!

— Думаешь, уже... не сумеет?.. — удивленно спросила Даша.

— Сумеет. Не сомневайся. Иногда, как глянет — так о е-ей! Но разница — почти, сорок лет... Как-то напряжно. Хотя ему, на вид, и пятьдесят не дашь, — пояснила свое восклицание Ксения.

— Так не замуж же. Да и ведьмак. Может с ними... как-то по-другому. Интересней... — хохотнув, ответила ей сестра.

— Ха! Интересней! По-другому?.. Типа — квадратный?.. Ну, ты, старуха, даешь. Хотя, в сравнении с твоим первым и, как я знаю, последним опытом со Славиком, может, и поинтересней будет... — тоже рассмеявшись, ответила Ксения.

— Нашла что вспоминать! — сердито пропыхтела Даша. Об этом опыте она вспоминать не любила. — У самой-то не лучше! Я-то чисто из любопытства, а у тебя, ведь, любовь-морковь и все такое. Говорила же тебе, что он — жлоб.

— Ладно! Не береди душу, глупая была, — сердито ответила Ксения.

— Ага, а сейчас умная стала, — продолжала подначивать сестру Даша.

— Вот сейчас — как дам подушкой! — обозначила действие Ксения, приподняв лежащую рядом с ней подушку.

— Потом не отстираешь, — якобы защищаясь, выставила перед собой банку с вареньем Даша. — Да ладно. Ты — как хочешь, а я — Михалыча буду раскручивать именно на этот вариант инициации, — мечтательно закатив глазки, подвела итог Даша.

-Ну-ну... Не очень-то и надейся. Михалыч мужик правильный. Пошлет он тебя, — без особой уверенности, ответила Ксения.

— А это уж — как расстараюсь, — все с той же мечтательной полуулыбкой, ответила Даша. — Все. Я — спать. А, напоследок, я тебе вот, что скажу — шестьдесят шесть для ведьмака, может, вообще, детский возраст. Вспомни Париж.

Ксения проводила взглядом уходящую в спальню Дашу и подумала, что и сама, вроде бы, не прочь на такой вариант инициации.

Вспомнилось, как они загорали на барже Пьера Ришара.

Лицом Михалыч, может, и под пятьдесят, но телом явно не на много более тридцати. Не Шварценеггер, конечно, но никаких трудовых мозолей и дряблых мышц. Бицепсы, трицепсы — все вполне даже ничего. Даже квадратики на животе просматриваются, не как у качков, конечно, но для шестидесяти шести — очень даже...

Вот что значит — ведьмак. Может, они лет до двухсот живут.

Тогда, они с Дашей все обсмотрели досконально и пришли к выводу, что Михалыча нужно раскручивать, даже исходя из тех соображений, что можно прожить подольше и, при этом, оставаться молодыми и красивыми. Мазь — конечно, хорошо, но втиснуться в этот закрытый клуб будет понадежней и поинтересней.

С этими мыслями, Ксения разложила диван, постелилась и, забравшись под одеяло, постаралась побыстрей уснуть. Завтра снова ужин у Михалыча. Интересно, что он про инициацию расскажет. Да, и вкусненького снова можно будет поесть. Умеет же!

Назавтра, с самого утра, я заметил не совсем привычное поведение Даши. Во-первых, немного больше косметики — брови, ресницы были подчеркнуты более выразительно, чем обычно. Губы подкрашены более контрастной помадой. Короткая юбочка. Босоножки под римские сапожки. Ну, знаете — плетеные, такие. Чуть выше середины голени. Сверху блузка с запахом.

Когда первый раз наклонилась, якобы, с вопросом, моему взору открылись очень соблазнительные очертания. Плюс походка. Как я где-то вычитал, такой походке учат всех кубинских девочек с малолетства. Еще немного — и ламбада!

Потом попросила снять с полки книжку — типа, не достает. Я, особо не задумываясь, пришел на помощь. Когда тянулся за книгой, Даша показала еще на одну и, прижимаясь ко мне своим упругим девичьим бедром, проворковала:

— Вот — эту тоже...

У меня — аж мурашки по коже! Понимая, что эти 'жу-жу' неспроста, я повернулся к ней и только хотел спросить, что сие бы значило, как увидел этот взгляд...

Когда женщина смотрит на мужчину таким взглядом, это может означать только одно.

'Искин, что происходит?! — мысленно воскликнул я.

'Ничего особенного. Кроме твоего списка, Даша разбиралась еще и в вопросе инициации. И выяснила, что одной из возможных процедур по инициации является половая близость с уже инициированным', — бесстрастно доложил Искин, но мне показалось, что в его тоне присутствовала все-таки некая толика ехидства. Типа — посмотрим, как ты сможешь выкрутиться из этой ситуации...

Мысли понеслись вскачь...

Не сказать, что идея мне не понравилась...

Я не ханжа, но все же — несколько неожиданно и вполне можно поиметь непредсказуемые последствия, особенно для доверительных отношений. А терять их не хотелось бы...

— Так... девушка. Начиталась, значит, всякой ереси. Кыш на место. Вечером поговорим, — стараясь не рассмеяться, скомандовал я.

— Больно надо! — надув губки, ответила Даша и, взяв книги и демонстративно высоко подняв голову, прошествовала к своему рабочему столу.

Ксения прыснула в кулачек, но, увидев мой взгляд, старательно сделала вид, что внимательно что-то читает.

В ее облики тоже можно было заметить некоторые изменения, ведущие к более броскому восприятию ее образа.

Она, с начала рабочего дня, следила за телодвижениями Даши, как кошка за мышкой, видимо, пытаясь предугадать мою реакцию.

Вера удивленно проводила Дашу взглядом, не понимая, что это, такое, было. Она, уже не первый раз, замечала странное поведение этих двоих. Но смысла пока не улавливала.

Зазвонил телефон.

Глянул на экран — звонил Анатолий. Обычно с утра он не звонил. Как-то сложилось, что все разговоры по делу мы проводили по вечерам, в основном, у меня на кухне.

— Ало. Привет. Что случилось? Вчера, вроде, все обговорили, — еще не услышав ответного приветствия, спросил я.

— Да уж. Случилось. Голливуд, какой-то. Мать их. Ты не поверишь, кто у меня сейчас был и что требовал, — взволновано ответил Анатолий. — Так вот — пять минут назад, от меня ушел представитель... китайских триад.

— Шутишь! — от неожиданности полученной информации, я остановился, как вкопанный. — И что хотел?

— Не догадываешься?.. Кафе хотел! Вежливо, так. Ненавязчиво. Но подготовлен — по полной! Все, гад, раскопал, включая твое истинное участие, как автора технологии, — продолжал удивлять меня Анатолий. — Правда, и предложил неслабо.

— Черт! А с чего ты решил, что это — от триад?.. Так, прямо и представился? Это, вроде, не их поле деятельности. Да и не слышал я, чтобы триады у нас тут обретались, — все еще пребывая в сильном удивлении, ответил я.

— Как видишь — обретаются, — в голосе Анатолия чувствовалась немалая озабоченность. — А то, что от триад, мне пояснил пришедший, сразу за ним, еще один посетитель. Причем, поставил меня в известность, что мне выпала 'великая честь' — и со мной разговаривал не абы кто, а 'веер из белой бумаги'. Это — типа, финансовый советник или администратор группы, которая, как оказывается, тут обосновалась. Местный, четыреста пятнадцатый. Что будем делать?..

— Он как-то себя обозначил? — спросил я, постепенно приходя в себя, не совсем понимая, как это Искин такой момент пропустил. — Имя, там. Фамилия. Откуда.

— Сю Чэн, советник при посольстве КНР, — ответил Анатолий.

— Ни фига ж себе!.. Официальное лицо — и вот так — в наглую, с наездом!.. — удивился я.

Уже потом, Искин меня просветил, что триады (как он пояснил — форма организации китайских ОПГ), как ни парадоксально, стараются укрепить экономику Китая. В отличие от российских ОПГ, отмывающих деньги в офшорах на Кипре, китайские мафиози даже валюту, 'зарабатываемую' в США на продаже героина, переводят обратно в КНР. Доллары, получаемые от рэкета владельцев китайских ресторанов в Европе, от контрабанды оружия в Африку, от деятельности пиратов в южных морях, — тоже перевозятся курьерами в Китай. На всякие Швейцарские или другие подобные счета их класть не принято. Как оказалось, что даже китайские преступники хотят, чтобы их страна была богаче.

'Ничего я не пропустил. Уже с начала разговора Анатолия с этим Сю Чэном, я раскручиваю ниточку. Кое-что уже накопал', — вклинился Искин.

'А почему не предупредил?' — возмутился я.

'А зачем?.. Вот отработаю по цепочке, тогда и выдам весь расклад', — спокойно объяснил Искин.

— Ладно. Не волнуйся. Сейчас 'пробью'. Думаю, разберемся, — это я уже Анатолию.

— Не знаю, не знаю... Очень уж крутая организация. Как я знаю — весьма жесткая, — все еще озабочено, ответил он.

— Есть такое. Но и у меня — кое-какие связи есть, — постарался я его успокоить.

— У тебя?! В триадах!?. — чувствовалось, что Анатолий просто захлебнулся от удивления.

— В триадах, не триадах. Не важно. Позвоню к вечеру. Надеюсь, время на раздумье он тебе дал не пять минут, — прикидывая складывающийся план действий, спросил я.

— Неделю, — ответил Анатолий.

— Вот — и хорошо. Надеюсь, мы справимся гораздо раньше. Все. Пока. Позвоню, — резюмировал я и нажал отбой.

'Ну что?.. Разобрался?' — нетерпеливо обратился я к Искину.

'Почти. Еще минут двадцать', — ответил тот.

-Что они, вообще, тут делают? У нас же тут ловить нечего, — все еще удивляясь происшедшему, вслух пробурчал я.

'Не скажи. Они очень любят все новое, приносящее доход', — прокомментировал мое бурчание Искин.

Тут я понял, что стою посередине комнаты, под тремя, очень вопрошающими взглядами.

Пришлось объясняться:

— Все нормально. Не в первый раз. Не берите в голову. У нас очень хорошая 'крыша'.

Было видно, что не очень-то мне и поверили, но вопросов не задали, занявшись своими делами.

'Интересно — про них КГБ или МВД знает?' — обратился я к Искину, усаживаясь за свой рабочий стол.

'КГБ подозревает. Китайцы тут, как и везде, действуют со свойственной им скрытностью, по возможности избегая громких акций и, тем более, убийств местных.

С местными они действуют очень аккуратно и мягко, обычно ставя такие условия, от которых трудно отказаться. Это — как попадаешь в лапы тигра. Мягкие такие — ласковые. Но прекрасно чувствуешь когти, которые в любой момент могут мгновенно в тебя вонзиться, если начнешь дергаться.

Чаще всего, жертвами триад становятся непокорные члены китайских общин, которые также отличаются скрытностью и, в случае проблем к правоохранительным органам, за помощью не обращаются', — обстоятельно разъяснял мне Искин. — 'Да и китайский в органах мало кто знает. А те если что — сразу мгновенно забывают русский язык.

В отношении с местными — отличаются показной внешней скромностью — до аскетизма. На деле же — строгая иерархия, слепое повиновение 'боссам', беспощадность, круговая порука и обет молчания. Все операции тщательно продумываются и столь же тщательно исполняются.

Триада практически никогда не оставляет никаких материальных следов. Один из жизненных принципов китайцев гласит: 'Не торопись, сядь и подумай'. Китайская мафия, подобно талмудистам, все продумывает и планирует на много лет вперед, она не живет сегодняшним днем.

Учредив фирму, основав ресторан, открыв магазин, мафиози не собираются получать бешеную прибыль через месяц: этого ждут годами! Нет смысла куда-то торопиться, если начатое дело — верное. Именно терпением триады отличаются от наших 'теневых воротил', которым надо всё и сразу!'

'Как же их впустили на 'свое поле' наши доморощенные 'корлеоне'?' — все еще пытаясь собрать целостную картинку, спросил я.

'Очень просто. Они тонко играют на самолюбии и жажде власти местных руководителей банд, не зависимо от страны. Изначально, преподносят себя, как более слабого соперника, а потом находят слабые точки, и местные 'царьки' оказываются на крючке. Причем, по некоторым данным, таким тонким психологическим приемам членов триад обучают представители китайских спецслужб, которые и сами, в большом числе, представлены в триадах', — выдал мне пояснение Искин.

'Ладно. Как я понял, ты уже разобрался с моей идеей нашего ответа. Возможно такое проделать?' — вернулся я к нашим делам.

'Легко. Я уже даже выбрал персонаж. Лю Юн. Он являлся лидером банды в городе Шеньян, в провинции Ляонин. Руководил шеньянской группировкой 'Цзяян'.

В свое время, Лю обвинили в организации, руководстве и участии в мафиозной группе, умышленном и злонамеренном нанесении травм и незаконных деловых операциях. Ему также вменили в вину уклонение от уплаты налогов, вымогательство, незаконное хранение оружия и взяточничество. В две тысячи втором он был приговорён к смертной казни судом городского округа Телин.