Книга жизни

— Хорошо, я успею вырастить меры противодействия. — Тлейклелья довольно улыбнулся и погладил бок лаборатории наполнявшей воздух каюты аэрозолем раствора старого доброго окситоцина, гормона материнской любви, доверия и альтруизма. Что же можно было радоваться, еще один ключик к людям Терры подобран. Эльф достал из складки кожи на предплечье маленькую извивающуюся склизкую паукообразную тварь, подплыл к Эмбер и положил ее на грудь девушке. Та вскрикнула от боли, когда щупальца впились ей в кожу. Выступила кровь.

— Не бойся. Это ключ. Он не даст моему выводку сожрать тебя, а заодно и будет гарантией того, что ты не убежишь раньше времени.

* * *

-Привет! Куда Ганса спрятала? — диспетчер орбитальных доков пытал девушку.

— Праздновал, отдыхает. — Ответила Эмбер с натянутой улыбкой. — Разрешил мне стыковочную глиссаду проложить.

— Да врешь ты все! — диспетчер, проводивший одновременно с десяток кораблей, не смотрел на экран связи, поэтому не заметил как вздрогнула от испуга девушка после его шуточного упрека. — Ха! Наверное связала его и в трюм бросила иначе б он тебя за штурвал не пустил! То-то я смотрю маршрут такой странный. Второй разворот опасный. Готовься принять коррекцию курса при необходимости.

— Так точно! — отрапортовала Эмбер и дрожащей рукой отключила связь.

Корабль приближался к станции на геостационарной орбите. Вокруг мерцали десятки кораблей, таких близких. Ей всего лишь требовалось отправить короткое сообщение, и помощь бы пришла. Будь у нее импланты с прямым подключением, или хотя бы напыленные на роговицу наноэкраны, обмануть эльфа не составило бы труда. Да даже и без этого, она смогла бы найти способ сообщить о захвате судна. К сожалению проблема была не в том пристальном наблюдении, под которым находилась Эмбер, а в ней самой.

За неделю полета она смирилась со своей судьбой. Тем более пришелец в общем-то оказался не столь плох, как ей показалось поначалу. Первые дни, когда он ставил над ней свои эксперименты остались в ее памяти лишь отдельными обрывками кошмарного сна. Но затем кошмар сменился все лишь унижением. Эльф дрессировал ее, по-другому назвать происходящее она не могла. Одно из его снадобий смогло каким-то образом пробиться через наноблокаду в таламусе поставленную наркологом и подарить ей кайф, которого она так давно не испытывала. Эмбер сама не заметила, как начала бегать за ним, стараясь угодить в мелочах, чтобы получить очередную подачку. Она и сама не понимала, насколько низко опустилась в своей зависимости.

Но сейчас адреналин в девушке плескал через край, через несколько минут ей предстояло рискнуть жизнью. И сквозь рабское ожидание очередной дозы проглянула та старая Эмбер, которая не побоялась развернуть корабль навстречу опасности. Глупая и храбрая. Увы, запала хвалило лишь на полный ненависти взгляд на чужака сидевшего в кресле навигатора.

— Ты отличный экземпляр. Твое сопротивление делает тебе честь. — Эльф тонко уловил эмоции и хозяйским жестом растрепал девушке волосы, между делом нанеся на кожу несколько капель вязкой жидкости. Эмбер сникла, проваливаясь в полудремоту. Наверное какой-то агонист ГАМК-рецепторов вяло подумала она.

— Ты запустила программу?

— Да.

Подтверждая ее слова корабль наполнила вибрация от заработавшего двигателя. Появившийся на время вес вдавил их в противоперегрузочный гель кресел пилотов. Их участия в дальнейшем не требовалось. Бортовой компьютер прекрасно и сам мог выполнить отданный Эмбер суицидальный приказ. Но пришелец настоял на том, что они должны находиться на мостике до последнего. Ведь все происходящее должно выглядеть как несчастный случай. А это значит, что в процессе 'приземления' с ними еще будут пытаться выйти на связь диспетчеры, и они должны видеть знакомое лицо.

Осевая перегрузка сменилась угловой. Корабль заложил вираж, обходя компактное облако мелкого космического мусора, оставшегося после генерального сражения между флотами США и евразийского союза век назад. Затем на некоторое время вернулась невесомость, пока движение проходило по инерции.

Несмотря на снадобье пришельца и уверенность в своих расчетах Эмбер сжалась отсчитывая про себя секунды.

— Сорок три... — прошептала она, и тяжесть снова навалилась на нее. Сейчас корабль летел в направлении зоны противокосмической обороны американцев закрывавшей западную часть северного полушария от спутников и кораблей. За последние десять лет ИИ несколько сдал, видимо у него заканчивались довоенные запасы деталей, да и Федерация Терры наконец занялась всерьез проблемой неподконтрольных территорий. Так что на геостационарной орбите можно было чувствовать себя почти в безопасности.

— Эй, детка, ты слишком углубилась, пора разворачивать! — раздался в наушнике голос диспетчера, на навигационном экране появились цифры. — Принимай коррекцию... Не слышу подтверждения!

— Так точно... двигатель не отключается... — прошелестела девушка в полусне, и зажмурила глаза в ожидании. Сначала правый двигатель должен включить форсаж, разворачивая корабль, а несколькими микросекундами спустя к нему присоединяться остальные. Через десять секунд, отключатся магниты, стабилизирующие плазму и корма корабля испариться. Со стороны, согласно задумке, это должно было выглядеть как спонтанная дестабилизация двигателей. В результате они нырнут глубоко в запретную зону и направятся прямым курсом к Земле.

На деле Эмбер не успела ощутить боль, мозг отключился почти мгновенно. Тридцатикратную перегрузку даже новейшие технологии не могли компенсировать полностью. Но они позволяли выжить.

* * *

Все начиналось неплохо. Имея уже не самый удачный опыт боевых действий с терранами Тлейклелья меньше всего хотел быть обнаруженным сразу после высадки. Он понимал, все их приземление будет проходить под наблюдением. Поэтому он со своей пленницей выработал план как замаскировать высадку под несчастный случай.

Падение должно было занять около пятнадцати минут. Корабль почти погасил скорость относительно Земли и падал вниз, на планету. Его подопечная тяжело перенесла ускорение, но в целом серьезно не пострадала. Эльф перенес ее в капсулу и зафиксировал на ложементе. Человеческие технологии удивили Тлейклелью в очередной раз. Эльфийский цитопласт не смог бы так хорошо компенсировать перегрузку. С ними несколько раз пытались связаться. Но спасать никто не спешил.

На высоте в пару тысяч километров выращенный эльфом детектор засек пару ракет, к счастью их внимание успешно перехватили ложные цели. Лазерный залп лишь немного попортил обшивку и рассеялся в облаке зеркальной пыли окутавшей корабль. Этот момент был несколько демаскирующим, впрочем схожие системы защиты существовали у людей Солнечной системы и вполне могли находиться на гражданском корабле. Земляне не замедлили с реакцией. Внизу, над поверхностью заиграло северное сияние спровоцированное выстрелом орбитального орудия по выдавшим себя пусковым установкам. Самих взрывов эльф не увидел, большая часть камер обзора вышли из строя после атаки лазером.

Остатки бывшего буксира несколько раз чиркнули по краю атмосферы теряя скорость, и когда вокруг них начало формироваться огненное облако от трения о воздух, Тлейклелья наконец забрался к девушке в капсулу и отдал приказ катапультироваться. Плазма вокруг них не позволила бы радарам и оптическим сенсорам отличить спасательный аппарат от просто крупного обломка.

К сожалению, в эти последние минуты атмосферного полета они были почти совершенно беззащитны. И перед самым приземлением, когда только сработали тормозные двигатели, их достали каким-то примитивным кинетическим оружием. Тупая вольфрамовая болванка врезалась в капсулу. Корпус выдержал, но планировавшаяся и без того жесткая посадка превратилась в неконтролируемое падение.

Сам Тлейклелья почти не пострадал. Даже прямое попадание такого снаряда не смогло его убить. А вот девушке пришлось намного хуже. Результатом столкновения с землей были многочисленные переломы, разрывы органов с внутренним кровотечением. Достаточно неприятная травма для лечения в полевых условиях. К счастью мозг был почти цел, не считая пары мелких ушибов. Эльф бережно вытащил девушку из капсулы и уложил на мягкую землю

Вокруг серебрилась кора эльфийских меллорнов. В подстилки прелой листвы копошились мелкие насекомые. Между стволами промелькнули крылья пары плотоядных фей.

Тлейклелья умом понимал, что сейчас не время возиться с полумертвой человеческой самкой не имевшей по видимости никаких уникальных аллей в своем генотипе, но эмоции брали свое. К сожалению, окситоцин, которым он корректировал поведение Эмбер, влиял в некоторой мере и на него тоже. К тому же он дал слово.

Для начала он посадил симбиота производившего обезболивающие на ярёмную вену, длинный отросток его эльф кинул в ручей протекавший поблизости. Слаборадиоактивная вода была не лучшим выбором, но после биологического фильтра симбиота и она годилась для компенсации кровопотери. Несколькими заклинаниями заставил свернуться излившуюся кровь. Куски аморфного полупрозрачного живого геля — цитопласта — наползли на места переломов и застыли фиксируя кости. Тонкие отростки проникли вглубь и начали медленно перемещать отломки.

Наскоро собранный из остатков цитопласта зверек уселся на груди девушки и начал ритмично сжимать и разжимать ребра. Сердцу и легким требовалась помощь

Себя бы Тлейклелья мог бы починить от таких травм за несколько минут одной магией, но чужое тело жило по своим законам и требовало осторожности при вмешательстве в отсутствии диагностического оборудования. Особенно с такой непредсказуемой биохимией.

Убедившись, что состояние Эмбер стабильно, Тлейклелья оставил ее на попечение симбионтов и подошел к ближайшему дереву. Пока он заботился о девушке он видел несколько по-видимому эндемичных для Земли видов насекомых и птиц. Это было неправильно. Сад порождений, раскинувшийся вокруг, должен был уничтожать полностью любые другие биоценозы, замещая их собой. Но больше всего смущала его в окружавшем их Саде Порождений тишина.

Под тишиной эльф имел ввиду не совсем человеческую категорию. Журчал ручей, шумел ветер, стрекотали какие-то местные насекомые. Но лес молчал. Воздух, который должен был быть наполнен сотнями феромонов, регулирующих активность Сада, был почти стерилен. Инфразвук, ультрафиолет, микроволны — Сад молчал, и даже не пытался ответить на стимулы, которые посылал ему Тлейклелья. Лишь самый близкий меллорн заскрипел недовольно, да сердито тряхнул листвой.

Тогда эльф подошел к дереву и положил руку на кору, шепча про себя успокаивающие заклинания. Ладонь погрузилась глубже, срослась с древесиной. Тонкие нити нервов Тлейклельи пронизали меллорн, чтобы получить доступ к памяти Сада, к той системе корней и мицелия грибов что сплетали этот лес в единое целое, позволяли ему обрести разум, пускай медленный и бесконечно далекий в своей чуждости от создателей, но все же способный к общению.

Ответом снова была тишина. Сада как уникальной общности организмов не существовало. Были лишь отдельно стоящие деревья и ползающие по ним животные. Все медиаторные цепочки, служащие для обмена информацией были разрушены.

— Я вылечу тебя! — сказал эльф.

Не разрывая связи он бросил себе под ноги несколько семян аналитической лаборатории и полевого синтезатора. И пока они распускались и сращивались между собой, сам сосредоточился на колдовстве, впадая в транс. Причина неправильного поведения Сада раз за разом ускользала от него. Клеточные рецепторы были на месте, геном на первый взгляд — сохранен. От концентрации внимания и сотворения так нелюбимых эльфом тонких чар, Тлейклелья уже начинало мутить. В кисти появилось жжение. Эльф мимоходом бросил взгляд на Эмбер. Щеки ее порозовели, и она начала дышать сама.

— Это еще что? — нахмурился биомант. — Остатки вирусных оболочек на мембранах?

Не приходилось удивляться, что перегруженный целым семейством ретровирусов механизм восстановления генома не успевал латать ошибки в регуляторных последовательностях. Да еще и бактериально-грибковый комплекс успешно конкурирующий с мицелием плесени Сада за связь с корнями.

Внезапно Тлейклелью вырвало. Он осознал, что совершенно не чувствует свою кисть сросшуюся с деревом.

-Что? Как?

Ответ пришел к нему мгновенно. Он болен. Слишком многое он копировал из своего генома, когда создавал Сад. А это значило, что обладая одинаковыми рецепторами клеточной стенки, он обладает такой же уязвимостью к созданным людьми инфекциям. То что все эти вирусы, бактерии и простейшие выведены искусственно у него сомнений не оставалось. Эволюция не смогла бы создать такую сбалансированную систему сдерживания за те несколько десятков лет, что терране начали использовать его Сад порождений для восстановления экосистемы.

Первая реакция Тлейклелья была разорвать контакт с деревом. Он понимал что уже заражен, но хотя бы уменьшить инфицирующую дозу он был обязан. Его тело и магия настолько плохо повиновались ему, что убрать сращение он уже не мог. В состоянии близком к панике он пережал сосуды и, отрастив на левой руке острый коготь, отсек правую по локоть. Словно дикий зверь, что перегрыз себе лапу попавшую в капкан, эльф выл опустившись на колени от бессилия. Магия окончательно изменила ему.

На симбиотов надежды не было. Они базировались на тех же принципах что и Сад, а значит были так же уязвимы. Гномы никогда не пользовались биотехнологиями, а значит не было и нужды защищаться от подобных атак. Большинство подходов к проектированию поэтому были стандартные, использовали одни и те же белки, а значит имели одни и те же уязвимости. Все что оставалось у Тлейклелья это надежда на тело и его древнейший защитный механизм — иммунитет.

* * *

-Еще? — госпожа Ксоко протянула Тлейклелье кувшин с травяным настоем.

— Благодарю, — Тлейклелья подставил пиалу и зачарованно смотрел как медленно перетекает в нее тягучая густая жидкость. Ветер нес прохладу с Моря. Где-то в верхних этажах кроны леса кричала призывно самка выверны.

— Я понимаю, Тлей, это очень обидно, когда тебя побеждают твоим же оружием. Это, пожалуй первый случай в истории нашей расы. Но всегда есть кто-то или что-то сильнее...

Биомант вместо ответа отвернулся и смотрел в сторону со смесью стыда и ярости на лице.

— Но не они! Люди не могли!

— Люди, между прочим, создали богов. Повергли нашу и гномийскую цивилизацию, — пожала плечами госпожа Ксоко, — а потом, кстати, повергли и этих самых божеств, когда те стали не нужны им. Но тебе пора , если ты не хочешь присоединиться к своей подопечной.

Внезапный приступ фантомной боли в оторванной правой руке, дополнил боль моральную. Она разрасталась, обволакивала все тело — жгла, колола, выворачивала кости наизнанку. Магия все еще отказывалась повиноваться ему, даже судорожная попытка разорвать проводящие пути в спинном мозге, чтобы заблокировать чувствительность провалилась, и эльф не сдержался, застонал, а затем и заорал в полный голос. И очнулся.

Ярко светила Луна. Над ним ветер шевелил золото листвы леса. Леса, который не принадлежал ему. Деревьев, которые не признали хозяина.