Хроники Дебила. Свиток 2

А эти, чуть ли не сотню лет назад поселились в бухте Вал*аклавы, когда их поселок, находившийся где-то недалеко на восток, — не то смыло во время шторма, не то разметало ураганом. Тогда еще места хватало всем, да и родни среди местных у пришлых было не мало. Так что их приютили, выделив место на дальнем конце бухты.

...Вот видно то, что они поселились отдельным поселком, и стало причиной всех дальнейших бед. Смешайся они с "коренными", и через поколение-другое все бы и забыли кто-откуда. Но из подобного разделения неизменно выросло "свой — чужой", а следовательно "своих — любить, чужих — гнобить". Пришлые стали париями. Особенно когда Вал*аклава разрослась, и места на "выгодных" прибрежный участках стало не хватать. Ясное дело, что все дворцовые и начальственные должности были заняты "коренными". ...Так же ясно, что в случае разборок и разногласий, эти начальники принимали сторону "коренных". И думаю, это было еще обиднее оттого, что ни внешне, ни по речи, ни по каким-то другим признакам, — пришлые от коренных ничем не отличались. — Одна одежда, одна пища, один вид "трудовой деятельности", одинаковые имена, такие же жилища и даже лодки одинаковые. — Вот только память.... Память тут у всех довольно хорошая. Многие шаманы, как я уже говорил, помнят всю родословную своих подопечных на многие поколения назад. Так что хоть и прошло больше сотни лет, а ни местные, ни пришлые кто-есть-кто. не забыли. ...Идиоты!

...Этот вот Окин*тай, был можно сказать — лидером "угнетенного меньшинства" . Он первый, кто за всю историю "пришлых" смог добиться получения должности "заведующего трактиром" благодаря каким-то там военным заслугам. И с тех пор все пришлые считают своим долгом тратить "ракушки" исключительно в его заведении. ...Что в общем-то, я думаю должно частично отпугивать от заведения клиентов, не связанных с разборками "местных-пришлых", но зато создает штаб-квартиру для угнетенных и предмет для гордости "сепаратистов". ...Думаю теперь и эти долбо..., дятлы, предложи им кто смешаться с местным населением, будут упорно держаться за "свои корни" лелея старые обиды. ...Пока не придут аиотееки, и не уровняют всех в правах. ...Так что не дай бог я замечу что-то подобное у своих ирокезов..., пусть только хоть кто-то попробует меряться своим "степнячеством", "приморскостью" или тем когда пришел в племя. — Прокляну на фиг на веки вечные, и скормлю демонам!

-...Ты что ли из этих будешь, из ирок*езов? — Заинтересованно спросил меня Окин*тай, после того как мы померились взглядами, и вдруг став как-то подозрительно дружелюбен.

— Из них. — ответил я, демонстративно пригладив прическу.. ...Стараясь впрочем особо не поддаваться на эту дружелюбность.

— Ну так заходи, — я тебя настоящим вином угощу. А лучше чем у нас, — тебе во всей Вал*аклаве похлебку рыбную не сварят!

— Ладно, — согласился я. — Только тогда уж и ты со мной посиди.... Разговор есть!

Окин*так отказываться не стал, а отдав распоряжение служанке, жестом пригласил меня в "парадный" угол. Туда-то нам и притащили с пылу с жару здоровенную миску с прозрачным наваристым бульоном и затаившимися на дне здоровенными кусками рыбы, щедро сыпанув рядом на грязноватую циновку стопку лепешек. Мы достали свои инструменты, Окин*тай вежливо уступил мне право "первой ложки", и мы приступили. ...Похлебка и впрямь была хороша! Крепка, навариста, духмяна, с какими-то пахучими с своеобразным привкусом травками. А лепешки были свежими, ароматными и таяли во рту Так что портить такую трапезу неприятными разговорами, было преступлением против собственного желудка и вкусовых рецепторов.

...Я такую уху только однажды в жизни ел, когда еще в далеком детстве, ездили мы с родителями в низовья Волги и возле какой-то пристани зашли в кафешку, по степени ухоженности недалеко ушедшую от трактир-сарая Окин*тая.... Вот только добавить перца с солью из заветного мешочка, (кто знает когда подобное "волшебство" понадобиться?", и будет совсем идеально. Окин*тай сначала подозрительно нахмурился, глядя как я сыплю в нашу общую миску какую-то дрянь, но попробовав задумался, и даже пропустил разок свою очередь черпать. Взгляд его стал задумчив и испытующ..., но я таиться не стал, и объяснил чего сыплю.... На лице Окин*тая отразилась досада, — для него такой изыск был недоступен. Позволить себе специи могли только Цари Царей, да и то не каждый день. Однако то, что я таскаю такое богатство в поясной сумке, и явно сыплю в каждый свой харч, (ну не в глаза же врагам это сыпать?), — явно произвело на него неизгладимое впечатление.

— Ты помнишь день когда убили брата Царя Царей? — Спросил я, когда миска была вычерпана, куски рыбы с лепешками отправились вслед за бульоном, а в поданных нам чашах лениво заколыхалось терпкое вино.

— Когда ты его убил? — Уточнил Окин*тай.

— Неважно кто. — Ушел от прямого ответа я. — Главное, — помнишь?

— Ну помню.

— Крок*тос к тебе тогда приходил ругаться?

— Приходил!!! — Последнее слово Окин*тай чуть ли не пропел. Видимо воспоминания о том вечере доставляли ему огромное наслаждение.

— Почему?

— А я у него купцов восточных увел. — Довольно щурясь ответил Окин*тай. И не ожидая наводящих вопросов, продолжил. — Я знал что он их к себе заманить хотел. Специально ходил к ним в сараи, звал.... Потому как они гулять напоследок собирались..., перед тем как возвращаться. Путь дальний да тяжелый, в пути по-человечески не поешь, не попьешь, вот они и должны были много ракушек и бронзы потратить, чтобы было о чем в пути вспоминать. ...А я значит, парнишку к ним заслал, чтобы с полдороги перехватить, да велел передать, что похлебку из гребешков готовлю. ...У нас-то зимой гребешков этих ни у кого нет. А ведь для тех восточных это любимая еда. А мне мои, (надо было слышать как он сказал это "мои"), за ними специально на дальние камни ездили и добыли. Так что у этого дурака всю ночь стол пустым простоял..., гы-гы, с мисочкой для соли....

Дальше последовало повествование про то какие правильные люди пришлые, и как все им завидуют, и оттого гнобят. В качестве доказательств, мне приводилась только что съеденная уха, которую так варить только "правильные люди" умеют, и вот это вот вино, которое мы пьем, потому как и в вине "правильные люди" разбираются лучше всех, и дерьма на стол не поставят. А значит, нефиг ирок*езам у этой свиньи Крок*тоса столоваться, а пусть мы лучше, коли еще в Вал*аклаву придем, сразу к нему Окин*таю топаем.... И вообще, везде где плыть будем, должны, (ага, просто таки обязаны), рассказывать всем кто в Вал*аклаве правильный человек, а кто крабье дерьмо.

...В общем понятно, — человек осознал силу великого колдовства "реклама" и пользуется им вовсю, да и в конкурентной борьбе пальца ему в рот не клади. Через пару-тройку тысяч лет, вот такие вот запросто будут в олигархи выбиваться. А пока увы, предел мечтаний, — должность трактирщика.

...Но я-то сюда пришел не жрать, не с окин*таевыми талантами знакомиться, а проверить алиби Крок*тоса, и выяснить почему "восточные" вдруг предпочли другое заведение. ...Насчет алиби, я почти не сомневался, так нагло врать мне Крок*тос не станет. А вот с "восточными", подозрение было, что это они вместе со мной в одном трактире бухать не захотели, а потом еще и отомстить решили. ...А выходит их сюда гребешковой похлебкой заманили. ....Да. Грехи наши тяжкие. Последняя слабая ниточка оборвалась. Разве что у Митк*окока еще разок попытаться выведать кто мог его брата, (помимо меня) зарезать? Все равно я к нему хотел пойти, одну сделку провернуть....

Вернулся очень поздно. Когда солнышко уже ушло за горизонт. А в этом мире, причем во всем мире, существовало железное правило, — ложиться и вставать вместе с солнцем. И тот кто пытался пройти по ночной Вал*калаве освещенной лишь звездным небом да молодой луной, поспотыкался вволю о разную дрянь, и поплутал по кривым улочкам, ориентируясь лишь на шум моря, — никогда не спросит — "почему?".

...А у едва тлеющего костра, усталого путника ждет верная жена. ...Чтобы глянуть этаким укоряющим взором, и попробовать накормить давно остывшим обедом,— типа намек. ...Другому может и стыдно бы стало. — Но я-то все эти штучки тыщи раз в кино и в телевизоре видел. Я-то всю эту хитрую бабскую тактику насквозь вижу. Меня-то "этакими" взлядиками не проведешь, и в стыд не вгонишь! ...Но так уж и быть. — Поем из вежливости, чтобы женушка не обижалась. Она-то у меня молодая, глупая, и смотрит на меня глазами обиженного котенка..., а кто умней тот и уступает первым.

...Ну да, — тряпка я, вертят все мною как хотят! Однако большущее дело сегодня сделал....

— Вот подай-ка мне Тишка отвар из травок, садись под бочек, а я тебе расскажу какой у тебя мужик молодец.... Ты вчера Митк*окока — местного Царя Царей видела? — Ага, — жирный такой. ...А я говорю — "жирный", а не "величественный". В том чтобы жирным быть, никакой крутизны нет. Это каждый может, — надо только жрать каждый день и помногу, и чтобы слуги вместо тебя работали. ....Говоришь, — так только Цари Царей могут...? — Ты может еще хочешь чтобы и я таким был? ...Что? — Правда хочешь? ...Толстый и солидный муж выглядит авторитетней?! ...А тебе почет и уважение что так мужа раскормила?! — Какая же ты у меня все-таки доисторическая особа, и представления о жизни у тебя абсолютно дикарские!

Впрочем, ты меня не перебивай. — ...Во-о-от, иду я значит сегодня к этому жирному Митк*ококу во дворец, запросто так все двери ногами открываю, потому как я не шнырь какой-то из подворотни, а Шаман Ирокезов!!! И короче требую этого Царя Царей на разговор. Ну ясно дело, он всех своих слуг, царедворцев, да послов иностранных выгоняет. Потому как понимает что к нему не абы кто, а сам Тишкин Муж, приехал. Потому почтительно так напротив себя усадил, винца поднес, вежливо так расспрашивать начал, — как там Сам поживаю, как жена, как дети.... Стоп! Не дергаться! Этот вопрос на потом..., а то знаю я тебя, — начнешь кудахтать, и меня с мысли собьешь. — Ну а когда с политесами значит закончили, оно мне и говорит, — "чего мол надо уважаемейшему и величайшему из Шаманов...?" (Это мне значит!). А я такой, — "Мол хочу чтобы ваши шаманы-лекари, мне все свои страшные тайны открыли! ...А он мне, — "Да ты братан офигел в натуре!". А я, — "Сами вы в натуре Ваше Жирножопие, офигели! — Я вам заместо этого, расскажу секретный способ, как из пришлых лопухов побольше денежек вытянуть!".

Ну тут ясен фиг, этот Митк*окок, аж пятнами от жадности пошел, хватает меня вспотевшими ручонками, (кстати, одежду мне завтра постирай), трясет жиром на щеках, и говорит что мол, "Все что угодно, за возможность вытрясти с клиента лишний грошик". Ну я ему и толканул идею кулачных боев и тотализатора.... Ну это вроде как я с Крок*тусом дрался. ...Впрочем, тебе все равно не понять. — Митк*окок и то с трудом понял, пришлось десять раз объяснять.... Тем более что я и сам толком про это мало что знаю..., — ставки там всякие, тотализатор..., и прочее. И как они тут будут выигрыши-проигрыши подсчитывать с их то знанием арифметики, — я вообще в недоумении. — Да и пусть голова об этом у них и болит. — Раз до "ракушек" как до универсальной валюты додумались, и со ставками разберутся. — Будет повод знания в массы продвигать. Они тут ребята по части торговли ушлые..., им это только на пользу пойдет.

...У меня ведь идея этих боев уже давно возникла.... Ну вот как Крок*туса побил. Только я не мог придумать чего бы за нее с этого ублюдка урвать. А тут вдруг как щелкнуло! Так что короче, — вызывает этот хренов Царь Царей своего главного шамана-целителя. И отдает ему приказ, рассказать мне все свои секреты, все травки показать и так далее. ....А тот сволочь сначала начал мордой водить, да тявкать не по делу. Ну да мы его с Митк*ококом конкретно прижали, и он видно решил меня по-другому надуть. — Как пошел словесным понос мне в уши дристать..., процентов шестьдесят сплошной мути! Ты бы слышала какие он иногда мне бредовые теории задвигал, — опухнуть можно. Но и кой-чего полезного тоже сказал. — По части травок там, а главное, — как из водорослей хитрые нашлепки на раны делать, от которых к ним зараза не пристает. ...Я блин только понюхал, — офигел, — такой знакомый запах, ну чиста йод.... Ну еще кой-чего полезного рассказал..., — например как краску из раковин добывать. — Я на ту краску глянул, — вот тебе, — готовые чернила! Только цветом малина с оттенком фиолетового. — "пурпур" кстати называется..., вроде! ...В смысле у нас называлась, а тут..., хренью какой-то назвали, по имени улитки. Ну да это мелочи. Самое-то главное, — тот паршивец думал что я ничего не запомню.... Вроде как знания всей жизни за три часа излагает. — А я блин ничего и не запомнил.... — Я блин это Записал! А также взял образцы, подписал чего-да-как, чтобы уж точно не забыть! — Оцени! — Да ты чего, — спишь что ли уже? ...Вот так всегда. Ладно, пора тогда и мне на бочек....

Подхватил Тишку на руки, лишний раз удивившись какая же она у меня тоненькая и хрупкая на вид, и утащил в наш отгороженный от всех одеялом, угол сарая.....

Утром меня отловил Лга*нхи, и начал капать на мозги, что мол, — "Завтра уходим, а у тебя ничего не готово". — Чудной он какой-то стал. — Раньше ему и в голову бы не пришло что к путешествию надо готовиться. У него вся жизнь была сплошное путешествие. Даже пред серьезной охотой, или походом на врагов, — максимум что делал, — проверял как камень на дубинке держится, да обугливал и подтесывал наконечник копья. Но тут он понимаешь, — проявляет ответственность и предусмотрительность. ...Нет, он вообще-то никогда раздолбаем-разгильдяем не был. ...Тут такие вообще долго не живут. Но судя по осунувшейся роже, — забота о племени его уже изрядно утомила, — это не с места на место прыгать подвиги совершая.

Да и наше старое племя, никогда такого громадного количества не достигало, — сотня человек, включая баб и детей, — это максимум, что могло прокормить "стандартное" стадо овцебыков. Дальше, — уже старшие "старшие братья" изгоняли молодняк, который образовывал свое стадо, а с ним уходила и отделившаяся часть племени. ...Отсюда вопрос, — как будем кормить ирокезов, когда взятые из Вал*аклавы запасы закончатся? Ну да об этом потом в пути говорить будем. А пока, — отчет о проделанной работе, — предъявлеяю сумки с травками и тюки с бинтами. И уверяю что "всегда готов!"..., бегом, по первому зову. ...Только вот сначала в мастерские надо сбегать, одно дельце завершить..., и я полностью в распоряжении ирокезов.

Лга*нхи только осуждающе головой покачал. — Кажется я его не слишком убедил. Видно слишком хорошо он меня знает, чтобы поверить банальному очковтирательству. Чует гад, что меня в Вал*клаве что-то держит.

Ну да, — держит. Аж целых два дела. И если с первым я зашел в полный тупик, то со вторым надеюсь разберусь уже через пару-тройку часов. Так что беги, дебил, беги....

Дик*лоп был какой-то осунувшийся и вялый. То ли ночь не спал, то ли все-таки принял своего компота, и находится под глюком. Но работа сделана. Даже лучше чем я ожидал. — В том смысле что бронза уже почти расплавилась, и я успел буквально к самой заливке....