Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Моффат прошёлся вдоль покоя, время от времени бросая взгляд на свернувшуюся калачиком фигуру. Пожалуй, он был не прав, начав судить о высоком по его виду. Если разобраться, наказывать его не за что. Блейч честно выполнил свой долг перед главой и кланом, рискуя самим своим существованием в стремлении донести тревожные новости. Если высокий и дальше будет проявлять смекалку и рвение, его явно следует перевести из дальнего круга приближённых во внутренний. Пригодится. А что Тиггит начнёт ревновать выскочку, так это даже полезно — соперники усерднее служат господину.
Скрипнула дверь, и в покои главы клана просочилась низко склонившаяся фигура. Пухлое мясо мелко дрожало и одновременно старалось не допускать лишних движений, чтобы ненароком не вызвать гнев всесильного главы. Моффат сунул ему под нос наконечник стрелы и приказал:
— Раб, расскажи мне об этом оружии.
— Помилуй, господин, я купец, а не воин. Я могу оценить стоимость оружия, но ничего не знаю ни об искусстве им владения, ни о его свойствах. Вижу лишь то, что эта стрела необычна: она толстая, тяжёлая, а её наконечник зачем-то имеет серебряную насечку. Обычно серебром украшают оружие для придания ему нарядного вида, но тут просто грубые нашлёпки из серебра поверх железа. Ни вида, ни красоты. Зачем они нужны, я не знаю. Извини, господин, больше ничего я сказать не могу.
Но Моффат уже услышал главное: слово "серебро". Значит, светлый металл мясу хорошо знаком, раз он узнал его с первого взгляда. Вампир стал расспрашивать человека, стараясь выяснить для себя как можно больше о смертоносном металле. Раб выложил всё, что знал: где берут, как используют, где хранят. Моффат задумался решая, как ему поступить с мясом, узнавшим лишнее. Ведь отпускать его обратно в загон нельзя, это ясно. Выпить или обратить в слугу? Сделать это самому или кому-нибудь поручить?
Ближе к концу допроса очнулся Блейч. Завозился, пытаясь принять достойный вид перед главою клана, но так и остался на полу, лишь зря потратив свои невеликие силы. Это шевеление подсказало мыслям Моффата нужное направление. Он взял тело раба под ментальный контроль, заставил его распластаться на полу и подставить шею под клыки судорожно сглотнувшего Блейча.
— Отпей и обрати. — велел Моффат.
Второй раз отдавать приказ не потребовалось: не прошло и минуты, как заметно окрепший Блейч поднялся на ноги, а рядом с его запылёнными сапогами содрогалось в конвульсиях обращения тело нового кровососа. Дождавшись прекращения судорог, Моффат протянул бывшему купцу стрелу и велел коснуться белого металла. Находясь под ментальным контролем, новообращённый не мог противиться давящей воле высшего вампира. Толстые пальцы сомкнулись на наконечнике, накрыв собой сразу три кусочка серебра. Стрела тут же была отброшена в сторону, а тварь трясла рукой и тонко скулила: "Жжёт!.. Обжигает!.. Больно!.. Жжёт"!
Удивлённый Моффат встретился глазами с Блейчем, а тот лишь молча кивнул с видом "я же говорил". На этом можно было бы остановиться, но глава клана не привык бросать дело на полпути. Ещё крепче усилив ментальный нажим, он стал медленно погружать наконечник стрелы в спину замершего низшего. Пока в тело входило железо, никаких видимых проявлений не наблюдалось. Разве что из раны выступило немного гнилостно-бурой жидкости, заменяющей вампирам кровь. Но когда под кожу упыря проникла первая серебряная бляшка, всё его тело мгновенно охватило чадное пламя. Коротко взвизгнув, тварь издохла. Лишь только кучка серого праха да смрадный дым, заполнивший покои главы, напоминали о её недавнем присутствии.
Коротким жестом Моффат отпустил Блейча, прошёлся, меряя шагами по диагонали покои, постоял и вновь уселся на трон. Ему было необходимо хорошенько всё обдумать, взвесить и принять необходимые решения. Как быть со светлым металлом? Ведь по словам сгоревшего низшего, он совсем не редкость у двуногих сосудов. Как от него защищаться? Один способ невольно подсказал Блейч — доспехи. Пожалуй, нужно немедля приказать мясу их повсюду собирать, чинить и аккуратно складывать в хранилища. Похоже, они скоро потребуется воинам клана для встречи неожиданно шустрого мяса. А что такие встречи скоро состоятся вновь, Моффат не сомневался. Он это предчувствовал.
Взгляд со стороны: Священная роща Черного Дуба.
Возникший в результате нападения драконов лесной пожар бушевал целые сутки, уничтожив значительную часть эльфийского поселения. От яростного пламени в золу и прах обратились дворцы знати и скромные жилища рядовых эльфов, казармы воинов и мастерские ремесленников. Перед огнём оказались все равны, как сохранившие кров над головой, так и лишившиеся оного. Все уцелевшие в пожаре строения оказались забиты сверх всякой меры. Все, кроме скромной каморки Мадариэля. Но и в ней сейчас было тесно: в гости к магу пришли два посетителя, стоящие по иерархической лестнице много выше него.
— Ваше Величество! — обеспокоился престарелый маг, увидав в дверях королеву, — Зачем Вы покинули Лечебный покой? Вы ещё очень слабы после ранения, а я бы к Вам и так зашёл через четверть часа, как только зарядится накопитель.
Фалистиль, с болезненной гримаской опускаясь на освобождённое для неё ложе, сделала нетерпеливый жест, на корню пресекая все возражения старого учителя. Сопровождавший королеву Ловец Вестей остался стоять у порога: иной мебели, кроме лежанки, в каморке мага не нашлось.
— Мадариэль, ответь мне честно: человек точно не имеет никакого отношения к нападению на Священную Рощу? На совете ты скупо сказал "нет", но никаких доказательств своих слов не привёл.
— Ваше Величество, сразу после нападения я, как и многие другие, искренне полагал человека причастным к разыгравшейся трагедии. Но сейчас, после беседы с ним, я могу прямо и открыто утверждать, что техмаг не виновен. Приведённые им в разговоре доказательства слишком весомы, чтобы от них отмахнуться.
— Сколько помню, ты, Мадариэль, всегда старался выгородить смертного. А доказательства... Их ведь можно и подделать... Не так ли?
— Сложно подделать драконов, Ваше Величество, тем более, сразу трёх. А я их видел столь же ясно, как сейчас вижу Вас. Ещё один немаловажный момент, если Ваше Величество позволит: ошейники подчинения. Их носили драконы, напавшие на Священную Рощу, тогда как со своих ящеров техмаг ошейники снимает сразу.
Фалистиль с нескрываемым неудовольствием посмотрела на Ловца, явно ожидая от него поддержки. Тот ответил вопросительным взглядом, но вступать в беседу не торопился. Воспользовавшись возникшей заминкой, Мадариэль сам задал вопрос:
— У Вашего Величества при себе имелся некий артефакт магии демонов. Могу я узнать, как он попал к Вам в руки?
Фалистиль и Ловец вновь переглянулись, на сей раз с растерянностью и некоторой тревогой.
— Кто тебе сказал об артефакте?
— Он выпал из Вашей руки, Ваше Величество, когда я оказывал Вам первую помощь.
— Я нашла его в вещах моей покойной сестры. А ей его подарил Хос.
— Значит, всё-таки демоны, — прошептал себе под нос Мадариэль. — Теперь сомнений нет, человек сказал правду. Это была не его жемчужина.
— А откуда у смертного взялся амулет демонов? — напрягся Ловец. — Не они ли снабдили его им?
Свято уверенная в виновности смертного Фалистиль восприняла слова Ловца как поддержку и поспешила присоединиться к вопросу:
— Да, откуда у него появилась жемчужина?
— Человек убил создавшего амулет демона и поднял жемчужину из его праха.
— Это он тебе так сказал?
— Нет, я сам видел. Всё происходило на моих глазах.
— Чтобы обычный смертный смог справиться со стремительным демоном?! В это сложно поверить! — продолжала упорствовать Фалистиль.
— Насколько мне известно, техномаг отдал много сил для создания отрядов охотников за демонами, — вновь заговорил Ловец. — И эти отряды, к слову собранные из смертных, смогли менее чем за год очистить все земли от кровососов. Ваше Величество просто изволили забыть, как ещё летом негодовали оттого, что охотники уничтожают демонов исключительно за плату. Тогда как благие поступки, по Вашу мнению, следовало совершать безвозмездно.
— Помню! — раздражённо отмахнулась Фалистиль. — Но сказанное не снимает с техмага подозрений в организации нападения демонов на Священную Рощу! Или вы не согласны со мной?
— Боюсь, неприязнь Вашего Величества к смертному мешает Вам взглянуть на вещи непредвзято. Техмаг борется с нашествием демонов с первых дней их появления, чему есть многочисленные свидетели. Все полученные им средства он обращает ни в земли, ни в ценности, а в смертоносное для демонов серебро. Демоны для него смертельные враги, а потому предполагать об их возможном сговоре или возлагать на человека вину за нападение демонов... не правильно. И даже вредно.
— Вредно?! Почему вредно, Мадариэль? Будь добр, объясни мне, глупой, — обиженная Фалистиль подпустила в голос яду.
— Постарайтесь меня услышать. В ночь нападения в руке Вашего Величества была жемчужина демонов, а единственное предназначение этого артефакта служить путеводной звездой для кровососов. Всё просто: увидав её мерцание, они пришли, — развёл руками старый маг. — Я глубоко убеждён, что назначение смертного виновным не отведёт от нас угрозу повторного нападения. А вот с ним мы рассоримся окончательно и останемся без сильного союзника.
— Союзника, скажешь тоже! — пренебрежительно фыркнула королева и скривилась от боли в ране.
— Пожалуй, тут я соглашусь с Мадариэлем, — для Фалистиль слова Ловца прозвучали подобно грому. Подобного она от него никак не ожидала. — Следует признать, техмаг со своими охотниками для нас сильный союзник. Очень сильный. В этом несложно убедиться, если отбросить предвзятость и трезво взглянуть на вещи. Клан Черного Дуба в столкновении с демонами потерял четверть убитыми и ещё треть раненными, а уничтожил двух драконов и столько же вампиров. В то же время сам техмаг лишил демонов четырёх ящеров, а уничтожил их хозяев, по моим сведениям, не менее сотни. Сколько убили его охотники, подсчитать крайне сложно, но никак не меньше своего господина. Притом, потеряли они в стычках, насколько мне известно, только трёх. Да, неприятное, уязвляющее эго сравнение, но такова горькая правда. Техмаг сам в состоянии справиться с демонами, даже без нашей помощи, а вот мы без него...
— Так что же, простить ему все выходки с его безмерной наглостью и умолять о союзе, растоптав гордость перворождённых?! — взъярилась Фалистиль, из чистого упрямства не желая признавать очевидное.
— Полагаю, нет. Лучше остаться в стороне, предоставив смертному самому всё сделать. Он ведь враждует с демонами? Вот и пускай себе воюет. А мы посмотрим.
— А если он не захочет?
— Чтобы он захотел, Ваше Величество, думаю, следует его подтолкнуть к принятию нужного нам решения.
— И кому ты, Ловец, хочешь предложить роль советника для техмага? Вновь мне, уповая на моё с ним давнее знакомство?
— Что Вы, Ваше Величество! Королеве не пристало всё делать собственноручно, для этого у неё есть подданные. Скажите, Мадариэль, ведь вы некогда были очень дружны с техмагом, не так ли? Что вам мешает возобновить эту дружбу? Гнев королевы? Но гнев наверняка сменится на милость, если, конечно, вы будете усердно исполнять свой долг перед Священным Лесом. Я правильно выразил Вашу мысль, Ваше Величество?
Отчётливо скрипнув прелестными зубками, королева выдавила из себя "Да". Она была сама не своя от злости. В отношении техмага Фалистиль признавала исключительно путь силы, а никак не дипломатии. Унизить наглеца, растоптать, уничтожить, отомстить ему за все обиды, реальные и мнимые — вот чего страстно желала эльфийская королева! Но сейчас обстоятельства оказались выше её мечтаний, и потому Фалистиль пришлось смириться. Но при этом не забыть опустить монетку своего вынужденного смирения в копилку ненависти к техмагу.
Лесьяр:
Када Лёха возвернулси от барина, на яво глядеть было страшно, столь он хмур и злобен. И ведь не на барина, на себя он злобился! Што не смог, не сумел, не совладал, а от того подвёл. Но злоба злобой, а интерес интересом: обсели мы яво в детинце и давай пытать, што там было, да как. Ибо та встреча с упырями явно не последняя, и новые нас непременно ждут-поджидают. Сталбыть, к им готовиться надобно, чёб вновь не опростоволоситься. Лёха чиниться не стал, поведал на всё как есть, а там и прочие из яво пятёрки поддержали, подсказав своё, што иные не приметили. Посидели мы, посмекали, даж поспорили малость, не без таво. Порешили более за Алую завесу луков с собой не брать, обойтись самострелами. А чёб сподручнее упырей в лёт бить, надумали пулять не одним тяжёлым болтом, а полудюжиной малых стрелок зараз. Так и целить проще, и бьют оне враспыл, ни одна так другая упыря зацепит. А для серебра разницы нету, куда оно угодит — в руку иль ногу. Да хоть ухо оцарапает и то славно, упырь-то всё одно пламенем изойдёт. Тута главное в броню не угодить, но тама как повезёт, як обернётся. Сталбыть, на словах с оружием порешили, пришло время наяву спробовать нашу задумку.
Прижали кузнеца к стенке, покалякали с им ласково, он нам и отковал малые наконечники к тонким стрелкам, а древки к им мы уж сами из палок выстрогали. Взяли у девок на деревне ниток цветных и обмотали ими стрелки, кажный своим цветом. Эт чёб потом отличить, кто попал, кто смазал. Через барина потолковали с драконом, обсказали ящеру задумку. Дракон зверь смышлёный, в момент смекнул што нам нужно и для чего. И помочь согласился сразу, не ерепенился. Он дажить себе на загривок мешок шерсти умостил, вродь как наездник на ём восседает. Поднялись мы в небо, рассеялись в стороны и давай с драконом кувыркаться да в мешок пулять. А барин рядом на своей птице летает и всё примечает, порой даж советы даёт, то нам, то дракону.
Полетали мы так, постреляли, апосля собрались и вновь всё обдумали. Ибо што греха таить, не всё у нас гладко вышло с первого-то раза. Второй урок случился куда удачнее: все в мешок начали попадать, пущай одной-двумя стрелками, но все. Тады барин велел дракону на нас нападать, а нам не токмо уворачиваться, но и стрелять в яво на отходе. Тож не за раз приспособились, но ить для таво и учимси, верно? Ёха, зараза такая, глаза выпучит и всё норовит буром на дракона переть, чёб в упор стрельнуть без промаха. На яво глядючи кой-кто тож стал шалить не в меру, но барин их быстро охолонил. Мол, спереду на дракона суётся только полный дурак, коему жисть не в радость. Ибо поперед себя лютый зверь завсегда готов огненну струю пустить и спалить на голову скорбного. А ежели не пустит, то лапами яво сцапает, коль глупец надумает понизу проскочить. Поверх перелетать тож не сахар, ибо на спине восседает упырь с магической плетью, коея почище меча рубит. Сталбыть, драконьих всадников следоват бить иль сбоку, иль вдогон, но непременно малость издаля, не шибко к им приближаясь. Внове стали мы на дракона наскакивать, а он, барином подзуженный, зачал в нас пламенем пулять, но не то чёб прямо в нас, а рядышком, токмо дабы испужать малость. Гнату даж косынку на левой руке спалило, када он зазевался малость. Вот туточки нас проняло! Дошло, што мы здеся не в бирюльки играем. Поначалу стали подлетать с опаской, а када апосля взъярились, тада и дело на лад пошло. Словом, четыре дня в небе прокувыркались, покуда не решили, што ничего нового мы не удумаем, и надобно нам с настоящим супротивником схлестнуться. А тада и видно будет, всё ли у нас ладно, иль чё-нить лучче иначе делать.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |